Александр Поляков - Покушение на ГОЭЛРО

• Название: Покушение на ГОЭЛРО
• Автор: Александр Поляков
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1983

Художественно-документальная повесть бывшего чекиста А. А. Полякова рассказывает о борьбе партии, Советского государства, органов государственной безопасности против попыток империалистических разведок сорвать осуществление ленинского плана электрификации России — ГОЭЛРО. Книга основана на документальных материалах, мало известных широкому кругу читателей.

Рассчитана на массового читателя

---

В кабинет ворвался дежурный и, запыхавшись, доложил:

— Тревожный сигнал… в Континентальхаузе пожар. Загорелось основное здание.

Не сдержавшись. Базов стукнул костяшками пальцев по столу.

— Вот не вовремя!

— Вы не волнуйтесь, Леонид Петрович, — предупредил дежурный, — пожар локализован. Пожарная команда прибыла по вызову через десять минут. Видимо, загорание от короткого замыкания. Но это предположение.

— Виктор! — приказал Базов. — Немедленно в машину! В городскую команду. Через полчаса быть на месте. Осмотрите все сами. Может быть, немцы догадались о нашем наблюдении и подожгли умышленно, чтобы уничтожить все улики. Неужели мы что-то прошляпили?.. Дежурный! Немедленно оперативную группу в машину. Перекрыть район Континентальхауза. Внимательно наблюдайте, что и куда станут вывозить. И звоните мне оттуда.

ВСТРЕЧА С КРЖИЖАНОВСКИМ

Ларцев загорелся желанием пригласить на встречу с чекистами Глеба Максимилиановича Кржижановского. Партком ОГПУ помог ему получить согласие Глеба Максимилиановича. У Кржижановского было много дел. В 1929 году крупный ученый-энергетик избран вице-президентом Академии наук СССР. Одновременно он руководит Энергетическим институтом и Комитетом по высшему техническому образованию при ЦИК СССР. Он также член ЦК ВКП(б) и заместитель наркома просвещения РСФСР.

Г. М. Кржижановский

И все-таки Глеб Максимилианович выбрал время и приехал для беседы с чекистами.

В небольшом зале на эстраде с левой стороны сел Ларцев, с правой — член парткома ОГПУ М. И. Шкляр, а между ними — маститый ученый. На Кржижановском был скромный касторовый костюм, белоснежная рубашка с темным галстуком и черная профессорская шапочка. Опрятная седая бородка, тонкие усики. Он был еще не стар. Недавно, в январе 1932 года, ему исполнилось шестьдесят лет.

Шкляр представил гостя:

— Глеб Максимилианович — ближайший друг и соратник Ленина. Вместе с Владимиром Ильичем организовывал петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Член партии с 1893 года. На Втором съезде РСДРП заочно был избран членом ЦК. Активный участник революции 1905—1907 годов. Проектировал и строил первую в России электростанцию на торфе. После Октябрьской революции восстанавливал энергохозяйство Москвы. В 1920 году возглавил Государственную комиссию по электрификации России (ГОЭЛРО). Был первым председателем Госплана, участвовал в разработке первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР. Делегат нескольких съездов партии. Таковы, товарищи, основные вехи славной биографии Глеба Максимилиановича Кржижановского!

Раздался гром аплодисментов и возгласы: «Благодарим за встречу с нами…»

Резким взмахом руки Кржижановский остановил овацию и попросил члена парткома познакомить его с аудиторией.

— Я это сделаю с удовольствием, — произнес Шкляр. Он, видимо, волновался. Достал платок, вытер вспотевший лоб и продолжал:

— С левой стороны сидят чекисты, собранные со всего Союза на переподготовку. Хотя они, как видите, еще молоды, но уже имеют большой опыт борьбы с контрреволюцией. Правые ряды в основном заняты оперативными сотрудниками центрального аппарата. Это чекисты, которые, можно сказать, держат руку на пульсе всех наших отраслей промышленности. День и ночь они на страже безопасности работающих и строящихся предприятий, в том числе и предприятий энергетики.

— Мне определенно повезло, я попал в интересную аудиторию, — тихим голосом заметил Кржижановский. И уже громче сказал, обращаясь к залу: — В августе двадцать седьмого года в Карелии, близ Петрозаводска, были задержаны переброшенные из Финляндии две группы террористов-диверсантов, которые имели задание, кроме прочего, взорвать Волховскую гидростанцию. Может быть, здесь есть кто-либо из чекистов, участвовавших в их поимке? Ответьте, пожалуйста!

Наступило молчание…

Член парткома посмотрел в зал, кого-то выискивая, потом спросил:

— Товарищ Кайве, почему молчите, встаньте, прошу вас!

Один из чекистов медленно поднялся и, смущаясь, произнес:

— Ну что вы, ведь не я один участвовал в задержании. Нас было трое. Одного террористы убили. Это были матерые белогвардейские офицеры. Посланы из Парижа. Хорошо вооружены. Несли взрывчатку на Волховскую гидростанцию.

— А как же вы сумели их задержать — вдвоем четверых?

— Когда они убили моего товарища, я понял, что без применения оружия не обойтись. Стреляю я хорошо, вырос в семье охотника. Ранил диверсантов в ноги, положил на землю. Потом вдвоем мы обезоружили их, перевязали и доставили из леса на волокушах.

— Герои, спасли электростанцию! Спасибо вам от имени советских энергетиков, — тепло сказал Кржижановский и добавил: — После этого случая Совет Труда и Обороны принял постановление, которым охрану промышленных предприятий и государственных сооружений, имеющих особое значение для обороны страны, возложил на войска ОГПУ. И это дало хорошие результаты.

— А может быть, здесь есть товарищи с Кавказа, которые знают о диверсии двадцать седьмого года на грозненских нефтепромыслах? — продолжал Кржижановский.

Не ожидая вторичного приглашения, быстро поднялся рослый кавказец.

— Мамедов! — представился он и быстро, с акцентом, заговорил: — Да, нам стыдно, грозненским чекистам. Просмотрели диверсантов и допустили взрыв нефтяного бака, правда небольшой емкости. Но мы его тут же потушили. Два года искали диверсанта и только в двадцать девятом году поймали в Баку. Он оказался американским разведчиком. Мы у него изъяли самовозгорающиеся фосфорные шарики, которые он намеревался забросить в нефтяные баки.

— А может быть, среди вас есть «угольщики», которые участвовали в раскрытии «Шахтинского дела»?

В правом ряду поднялся молодой чекист и представился:

— Александр Полонский. Работал уполномоченным в Шахтинском отделе ГПУ. Участвовал в операции по захвату шахтинских вредителей. Нам очень помогли сами шахтеры. Без них мы бы не раскрыли заговор. Но плохо то, Глеб Максимилианович, — чекист вдруг перевел разговор на другое, — что меня после выпуска из школы ОГПУ оставили работать здесь, в Москве, в центральном аппарате. С семнадцати лет я работал в ЧК на юге, на Северном Кавказе, там мне все знакомо, а здесь все ново. Поговорите, пожалуйста, с товарищем Менжинским, пусть меня направят обратно на Северный Кавказ.

— А многих из вас оставили в Москве? — спросил Кржижановский.

— Только трех, — ответил Полонский.

— Ну и ну… — рассмеялся Кржижановский, — не хочет работать в центральном аппарате, в Москве. Вы уж сами поговорите с Вячеславом Рудольфовичем о своем провинциализме.

Полонский, садясь, с виноватой улыбкой тихо сказал:

— Спасибо, может быть, и поговорю.

В наступившей тишине Кржижановский острым взглядом рассматривал присутствующих, как бы собираясь с кем-то из них еще поговорить. Но думал он о другом: «Какая интернациональная плеяда чекистов собралась здесь! Ведь представлены почти все районы Союза Советских Социалистических Республик. Вон сидят украинцы в вышитых рубашках, вон — черные, загорелые представители Кавказа, донцы с чубами, среднеазиатцы в тюбетейках, казахи… — многонациональное братство».

Потом он разглядел в последнем ряду своего знакомого Борисова. Повернулся к Ларцеву и заметил:

— Это хорошо, что среди вас, чекистов, есть дипломированные энергетики. Охрана промышленности станет более квалифицированной. И нам, старым партийцам, специалистам, они будут вполне надежной сменой.

— Товарищи, какие есть вопросы к Глебу Максимилиановичу? — нарушил тишину член парткома.

— Расскажите, пожалуйста, о ваших встречах с Лениным.

— Мои встречи с Владимиром Ильичей, мои беседы с ним были особенно значительными событиями в моей жизни, событиями радостными, этапными. Мы познакомились в Петербурге, куда я семнадцатилетним юношей приехал из Самары поступать в Технологический институт. Конкурсные экзамены выдержал успешно. Год, прожитый среди прогрессивно настроенных петербургских студентов, убедил меня в необходимости поиска революционных путей. Уже в девяносто первом году я был деятельным участником студенческого подполья тех времен, ярым читателем нелегальных студенческих библиотек, неистовым почитателем Маркса и робким пропагандистом среди небольшого круга петербургских рабочих. В ноябре девяносто третьего года произошла моя первая встреча с Владимиром Ульяновым. Это случилось на собрании марксистского кружка, где обсуждался его реферат «О рынках». Помню, я вскочил с места и выпалил:

— «Друзья народа» говорят, что капитализм в России развиваться не может, потому что крестьяне бедны и беднеют еще больше…