Станислав Зарницкий - Чичерин

• Название: Чичерин
• Автор: Станислав Зарницкий
• Издательство: Издательство "Молодая гвардия"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1975

Имя Георгия Васильевича Чичерина, возглавлявшего советскую дипломатию в трудные годы становления Советской власти, известно и за пределами нашей страны. Принадлежа к старинной дворянской семье, Чичерин еще в молодости порвал со своим классом и с 1904 года встал на путь профессионального революционера. Вынужденный эмигрировать, он активно участвовал в международном социалистическом движении. После победы Великой Октябрьской социалистической революции партия поставила Чичерина во главе Наркомата иностранных дел. С его именем связаны первые крупные победы советской дипломатии.

---

А мелочи очень досадные. Иоффе получил от него всего лишь краткую записку: «Я надеялся ночью написать Вам, но секретариат закапризничал, и я всю ночь разбирал бумаги по папкам. Комиссариат разрушен, я поглощен техникой, некогда заниматься политикой…» Как видно, Чичерин так и не смог изжить недостатка, который Ленин называл отсутствием «командирства». Конечно, он несколько шаржировал себя в письме Иоффе, политика была содержанием его повседневных дел и непрестанных раздумий.

За границей растет интерес к России, к ее хозяйственным планам, накапливаются сведения о том, что деловые круги не прочь заняться торговлей. Этим нельзя пренебрегать.

Ревель — наиболее удобное «окно в Европу» — привлекает самое пристальное внимание наркома. Через этот город можно получать самое необходимое. Ежедневно на имя Чичерина приходят десятки телеграмм, в которых излагаются все поступившие предложения иностранных фирм. С кем из них вести дела? Буржуазные торговые агенты предлагали все — от гвоздей и риса до новейших станков и паровозов. Нужно было быть осторожным, ибо платить приходилось золотом. На наркома иностранных дел дополнительно ложились внешнеторговые заботы.

Несмотря на обнадеживающее начало в развитии торговых отношений, имелись огромные трудности.

Советской дипломатии противостояла буржуазия Англии и Франции. «Англия, — писал Чичерин, — это мировая политика. Франция — это континентальная европейская политика. Англия — это сливки капиталистического общества, верхи капиталистического общества с самым широким кругозором и далекими перспективами. Франция — это банкир, нажившийся мелкий буржуа, заботящийся о своих прибылях и о своих сбережениях. Но, кроме того, политика Франции диктуется также вечным страхом перед возрождением Германии». Заставить Францию говорить с Советской Россией можно было, лишь учтя ее интересы в Европе. Можно заставить говорить и Англию, если будет нанесен удар по ее колониальной системе. Сближение с Германией и удар по английским интересам на Востоке — вот что определяет успех. К этому выводу пришел Чичерин, и он переключает внимание на Восток, сосредоточивая в своих руках все основные акции советской дипломатии в этом районе.

Еще в студенческие годы Георгий Васильевич «переболел» Востоком. Он отдал много времени изучению истории этого таинственного края. С годами рассеялись романтические иллюзии, накопились подлинные знания о восточных странах и народах. Жизнь заставила стать на почву сурового реализма.

Восточное национально-освободительное движение под влиянием Октября было на новом подъеме. Трудящиеся Востока надеялись на Страну Советов. В свою очередь, международная изоляция, как результат блокады западных границ России, усилила ее тяготение к восточным соседям. Было еще трудно завязать деловые взаимовыгодные отношения, мешало естественное недоверие, укоренившееся в результате грабительской политики царского правительства. Чувствовалась необходимость убедить общественность этих стран, что в лице Советской России они должны видеть не колонизатора, а друга, решительно порвавшего с политикой прошлого. Чичерин с присущей ему энергией приступил к разработке политических основ отношений с восточными соседями. В них закладывались ленинские принципы: невмешательство, равноправие, помощь, бескорыстие, взаимная выгода, сочувствие и поддержка в борьбе с общим врагом — империализмом.

Теперь посетителями НКИД все чаще становились различные деятели Востока. На прием к Чичерину приезжали восточные представители, а по дорогам Востока на конях, верблюдах и просто пешком двигались из Москвы первые советские дипломаты. Многие из них в те годы сложили свои головы в песках пустынь и на горных дорогах.

Полпреды Советской страны не носили фраков и лаковых ботинок. В бушлатах и гимнастерках, зачастую с винтовкой или с маузером, с мандатом, который не всегда предохранял от опасности, они прокладывали новые пути советской дипломатии, учились на ходу побеждать коварную английскую дипломатию. Учился и сам нарком, он учитывал все сложности отношений в этом районе, его увлекали поиски разгадок.

Восточный мир в глубочайшем брожении, здесь пульсируют могущественные силы, они толкают его на борьбу против Запада, но в то же время в нем есть много такого, что может настраивать его против Советской России. Можно ли увеличить первые и нейтрализовать вторые — точный, насколько это возможно во внешней политике, ответ на этот вопрос определит многое. Здесь нельзя мерить события привычными мерками и впадать в уныние, обнаружив, что во главе национально-освободительного движения стоит молодая национальная буржуазия.

Чичерин рекомендует занять сочувственную позицию по отношению к реформам местных властей. «На Востоке мы стоим на почве национально-освободительного движения», — подчеркивает он и, не допуская кривотолков, четко советует оказывать поддержку афганскому эмиру, проводящему прогрессивные преобразования.

Нарком считает не особенно важным, в какую форму выльются отношения со странами Востока, и не настаивает на немедленном установлении их в полном объеме. Важно идти в этом направлении.

Беседуя с отъезжающими миссиями, Чичерин говорил о равенстве отношений к странам Востока и Запада. Не может быть второстепенных отношений, так же как не может быть второсортных стран и народов, подчеркивал он. Величина территории, расовые, религиозные и иные особенности народов, их населяющих, не могут быть критерием в определении важности отношений. От сотрудников, направлявшихся в страны Востока, требуется уважение национальных традиций и местных обычаев. Дипломат — это всегда гость, который должен уважать гостеприимство хозяина. И это не было словесным пожеланием.

В отличие от империалистических правительств Москва раз и навсегда провозгласила принцип невмешательства во внутренние дела восточных государств и всемерной поддержки их стремлений к свободе и независимости. «Наша политика на Востоке нигде не является наступательной, а есть исключительно политика национального освобождения всех народов», — неоднократно подчеркивал Чичерин.

В феврале 1921 года пришло известие, что из Анкары выехала турецкая делегация для переговоров, который должны послужить началом договорного оформления и закрепления отношений Советской России не только с Турцией, но и другими странами Востока.

Но прежде чем эти переговоры начались, пришлось столкнуться с досадной историей: вагон турецкой делегации по недосмотру какой-то местной железнодорожной администрации был прицеплен к составу с хлебом. Состав подолгу застревал на полустанках, члены делегации нервничали, посылали в НКИД сердитые телеграммы, грозили повернуть обратно. Урегулирование возникших недоразумений стоило труда. Наконец турецкая делегация в Москве. Начались сложные переговоры.

Советская делегация, возглавляемая Чичериным, и делегация Великого национального собрания Турции во главе с Юсуфом Кемаль-беем заняли свои места за столом переговоров.

— Конференции, которую я имел честь открыть, — сказал советский нарком на первом заседании 26 февраля, — суждено создать эпоху в истории Востока и окончательно закрепить тесное и прочное единение между народами России и Турции, проникнутыми одинаковым решением защищать от всякого внешнего гнета и притеснений право располагать своей судьбой и регулировать вопрос своего политического и социального строя…

Чичерин подчеркнул огромное значение революции в России и революции в Турции. Но одновременно он пояснил, что Октябрьская революция в России положила начало международному восстанию за освобождение рабочего класса, а революция в Турции носит чисто национальный характер и преследует цели национальной независимости. Но революция в Турции может и должна явиться союзником социалистической революции, и именно это объединяет, а не разъединяет обе страны.

И, как бы вспомнив о том, как всего лишь три года назад в Бресте за столом переговоров вместе с немецкими генералами сидели турецкие делегаты, жаждавшие унизить, ограбить и уничтожить Россию, Чичерин продолжал:

— Близким другом новой России стала не старая Турция Абдула Гамида, не Турция времен Брест-Литовска, входящая в одну из соперничающих империалистических коалиций, а Турция новая, преобразившаяся, подобно Антею, от прикосновения к земле трудящегося народа, Турция, преисполненная новым крепким и молодым семенем, исходящим от ее рабоче-крестьянских масс, Турция, признавшая новые народные принципы и сделавшаяся в силу этого естественной союзницей революционного русского народа.

Ему ответил Юсуф Кемаль-бей:

— Мы избрали вернейший путь. Условия географические, исторические, экономические и политические указали нам путь в Россию. Перед представителями новой России говорю со всей присущей турку искренностью: верьте нам…