Лэйси Дансер - Взбалмошная девчонка

• Название: Взбалмошная девчонка
• Автор: Лэйси Дансер
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007043-8

Ее зовут Темпест — буря, ураган. Она не признает слова «невозможно». Ей все удается в жизни, но как же нелегко любить такую женщину! Страйкер Макгайр вкусил этого счастья сполна, и его терпение на исходе. Но когда Темпест попадает в очередной переплет в Южной Америке, именно Страйк спасает ее, рискуя жизнью…

---

Темпест повернула голову к Артуру:

— Привет, па!

Артур уже открыл рот, желая высказать все, что накипело у него на душе, но на щеках у Темпест горел лихорадочный румянец, а рука, сжимавшая руку Страйкера, заметно дрожала. Никогда еще Артур не видел свою дочь такой слабой и беспомощной! И он промолчал.

— Здравствуй, дорогая. Хочешь поздороваться с мамой и братьями? Они ждут внизу. Они так волновались за себя!

— Хорошо.

Уже выходя, Артур бросил взгляд на Страйкера — и прочел в его глазах понимание и одобрение. Удивительно, как мог Артур не заметить, что его дочь и человек, которым он искренне восхищается, любят друг друга? Обычно, когда дело касалось его близких, Артур Уитни-Кинг бывал весьма наблюдателен.

Темпест сидела у окна, подперев голову руками. За окном разгорался рассвет, прогоняя ночную тьму, и призывал спящих проснуться и приветствовать рождение нового дня. Темпест прижалась лбом к стеклу. Как хотелось ей распахнуть окно и полной грудью вдохнуть свежую утреннюю прохладу! Но окна в больнице не открывались.

Уже три дня Темпест была в палате одна, без Страйкера. Сегодня ее выписывали. Лихорадка отступила; окончились семь дней огненного ада. Темпест очень похудела; она была еще слаба, но по крайней мере кошмары ее больше не мучили. Она уже не цеплялась за Страйкера и не видела в медсестрах злейших врагов… До сих пор она не могла поверить, что так по-идиотски себя вела. Ее родные не скрывали изумления, а медсестры подшучивали над ней и уверяли, что это было весьма впечатляюще. Но, похоже, они не сердились на нее, И только Страйкер, выслушав ее сбивчивые извинения, сумел ответить так, чтобы успокоить ее и не ранить ее гордость.

— Солнышко, тебе нечего стыдиться, — начал он, целуя ее руку. — Доктор Ортиз — латиноамериканец и говорит с акцентом. Неудивительно, что ты приняла его за мятежника! А я оказался единственным, кого ты знала и кому могла доверять. Не забывай, что ты бредила! Думаю, окажись я на твоем месте, я бы вел себя точно так же.

Темпест невольно рассмеялась. Страйкер прервал ее смех поцелуем, И Темпест снова прильнула к нему — на этот раз не как к спасительной соломинке, а как к мужчине, который научил ее любви…

Страйкер стоял в дверях и молча смотрел на Темпест. В длинной ночной рубашке она выглядела хрупкой и беззащитной, и все его существо рвалось к ней — обнять, согреть, защитить… Ну вот, начинается! Он уже готов привязать ее к себе! Страйкер глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и напомнил себе собственные обещания. Он хочет, чтобы она была счастлива, а если ей для этого нужна свобода — что ж, он даст ей свободу!

— Детка, ты готова ехать? — спросил он безмятежно, хотя никакой безмятежности не чувствовал.

Темпест обернулась, и радостная улыбка осветила ее лицо. Она вскочила и бросилась к Страйкеру, но, сделав три шага, пошатнулась. У нее закружилась голова; если бы не Страйкер, она бы упала.

— Ненавижу эту чертову слабость! — проворчала она, кладя голову ему на грудь.

Страйкер улыбнулся и поцеловал ее в рыжую макушку.

— Я бы и не заметил твоей слабости, если бы ты не пыталась изображать здоровую.

Темпест рассмеялась в ответ. Сейчас она была совершенно счастлива.

— Ну вот, опять ты прав!

Страйкер поцеловал ее в нос, подхватил на руки и понес к кровати.

— Похоже, это становится обычным делом?!

— Мне, как ни странно, нравится носить тебя на руках. А ты что скажешь?

— Наверно, я должна визжать и отбиваться… — Темпест сделала драматическую паузу. Тем временем Страйкер уложил ее на кровать и сел рядом. — Но не буду.

— Приятно слышать.

— И это все, что ты можешь сказать? — разочарованно спросила Темпест.

— А что еще?

— Мужлан!

— Почему же мужлан?! Муж, — поправил он.

Темпест опустила глаза. Все ее веселье вмиг куда-то испарилось.

— Что с тобой, милая?

— Страйкер, что мы будем делать дальше?

Страйкер поднял ее голову, заставив посмотреть в глаза. Лишь усилием воли он сохранял непроницаемое выражение лица.

— Мне казалось, мы уже обо всем договорились. Или, ты думаешь, я шутил с тобой и разыгрывал твоего отца?

Темпест всматривалась в его лицо, пытаясь угадать, что он сейчас чувствует, но видела лишь свое отражение в его глазах.

— Все может быть, — тихо ответила она.

— Все может быть, но это очень маловероятно. Ты знаешь, что я не склонен к таким шуткам.

— Я не представляю, что значит быть женой. Вообще — женой…

— Только-то? У меня тоже не было случая попрактиковаться в роли мужа.

— Мой отец прав. Я не дам тебе того, чего ты вправе ожидать. Я не могу жить однообразной, налаженной жизнью, — проговорила Темпест, нервно комкая в руках простыню. Обязанности замужней женщины внезапно встали перед ней во всей своей полноте.

— Темпест, прекрати! — Он накрыл ее руки своей огромной ладонью. — Я все-таки не идиот, хотя до сих лор, боюсь, вел себя не лучшим образом. Мне казалось, ты рискуешь жизнью просто так, потехи ради, и это выводило меня из себя. Но теперь я вижу, что ошибался. Пока ты не доверяешь мне — и неудивительно, если вспомнить, как я на тебя орал всякий раз, как ты пыталась сделать по-своему…

— Ты ни в чем не виноват! Я не сержусь на тебя!

Страйкер кивнул:

— Верно. Никто ни в чем не виноват. Каждый из нас рождается со своим характером, это — как черты лица, фигура. Только внешние черты видны сразу, а характер человека проявляется не с такой очевидностью. Конечно, большую роль играет окружение и воспитание, но все основное закладывается независимо от нас. Ты такой родилась и не можешь быть иной. Для тебя смысл жизни — в риске, борьбе, опасности. Будь ты мужчиной, твои родители гордились бы тобой.

Слезы заблестели на ресницах Темпест, и Страйкер, наклонившись к ней, осушил их поцелуями.

— Я не хочу, чтобы ты ломала себя в угоду чужому мнению. Тебе это не по душе, и мне тоже. Я прекрасно знаю, что ты за человек. Даже твои родные не знают о тебе стольких леденящих душу подробностей, сколько знаю я! Да, наш брак будет весьма необычным. Ни работы с девяти до пяти, ни пикников по воскресеньям, ни роз в саду… Я ведь и сам, прямо скажем, не домосед. Мне приходится много путешествовать. Ты же не требуешь, чтобы я бросал работу и сидел дома!

— Я могу ездить с тобой! — с готовностью предложила Темпест. С каждым его словом в сердце ее крепла надежда на счастье.

— Если захочешь.

— Захочу, можешь не сомневаться!

Страйкер погладил ее по щеке.

— Не давай обещаний, которых не сможешь выполнить. Это первое правило нашего союза. В один прекрасный день тебе встретится что-то новое, увлекательное, захватывающее, и желание этого будет так сильно, что победит твою любовь ко мне. Ты не сможешь противиться своему влечению. И я приму это.

Темпест смотрела на него во все глаза. Страйкер стал первым, кто понял, что она одержима и не может бороться со своим демоном… Но эта мысль показалась Темпест неприятной, даже унизительной. Неужели она не в силах справиться с собой? Темпест потерлась щекой о его ладонь.

— Я, по твоим словам, похожа на какое-то чудовище, которое никто не в силах победить.

Страйкер погладил ее по огненным кудрям. Сердце его разрывалось от радости и боли: он думал, что платит за свое счастье слишком высокую цену. Но Темпест пришлось платить за свободу еще больше…

— Нет, только на мою Темпест.

— Как ты можешь меня любить?

Страйкер негромко рассмеялся.

— Видит бог, я и сам не рад! Ненавижу неразрешимые проблемы — а ты, любимая, именно из таких. Но ничего не могу с собой поделать. Должно быть, я тоже одержим демоном.

Темпест подняла голову, удивленная его оживленным тоном.

— Твой демон — я.

Страйкер прижал ее к себе, провел рукой по щеке, по подбородку, по нежной и трогательной шее, на которой пульсировала трепетная жилка.

— Конечно. И демон, и гений, и ангел-хранитель. Ты значишь для меня больше, чем можешь себе представить!

Темпест привлекла его к себе, зарывшись пальцами в темные густые волосы, — и губы их встретились. Никогда еще с того далекого дня, когда Страйкер принял в дар ее невинность, Темпест не испытывала такой страсти.

— Я буду любить тебя до самой смерти! — шептала она между поцелуями. — Где бы я ни была, что бы со мной ни случилось, знай одно: я люблю тебя! Я буду возвращаться к тебе всегда, пока ты этого хочешь.

И она снова прильнула к его губам. Все слова были сказаны: осталась только любовь.

Страйкер принимал ее дар с той же яростной, всепоглощающей страстью. Он прижимал ее к себе так, словно хотел слиться с ней в одно целое: казалось, еще немного — и их одежда просто расплавится в тигле желания. Он целовал ее так, словно хотел запомнить вкус ее губ навсегда, словно воспоминания о ее тепле могли бы согреть его в долгие одинокие ночи.