Керстин Гир - Чистосердечно привирая

• Название: Чистосердечно привирая
• Автор: Керстин Гир
• Издательство: Bastei Lübbe
• Жанр: Современные любовные романы

---

– О Боже, Боже! – причитал Филипп. – Бедная Тони. Нам надо найти её, пока она не… – бросив взгляд на детей, он замолчал.

Я посмотрела на него и покачала головой.

– Теперь послушай меня внимательно, Филипп. Есть люди, у которых имеются проблемы. Есть люди, которые создают проблемы. А есть люди, которые проблемы решают. Я могу сказать, не хвалясь, что всю жизнь принадлежала к последней категории. Я была ароматической палочкой этой семьи, толстой молодчиной Ханной. Нет, не перебивай меня. Некоторое время я пыталась отрицать своё предназначение, но сейчас я снова стала прежней. И у тебя сейчас есть выбор: хочешь ли ты быть человеком, который исключительно порождает проблемы и даже не может убрать за собой дерьмо, или ты хочешь помочь мне спасти нашу вымирающую семью?

Филипп, похоже, испугался слова «вымирающая».

– Я помогу тебе, – торопливо сказал он. – И, Ханна, когда я сказал, что ты толстая молодчина, я не имел ввиду, что ты толстая молодчина. Я только имел ввиду, что ты толстая молодчина, но в другом смысле.

Я прищурилась.

– Ах, знаешь что, Филипп, нам, наверное, пока стоит отложить глубокие филологические разговоры. Сначала ты должен заставить мозги вновь привыкнуть к процессу мышления. Окей, ты сейчас пойдёшь с Леандером к маме в студию и разбудишь её. Покажи ей Тонину записку и гляди печально. Ты так хорошо это умеешь. – Я улыбнулась Финну и Генриэтте. – А мы, маленькие шалуны, отправимся на кухню. Вы уже завтракали?

Коляска Леандера была битком набита одеждой и памперсами, а также сумкой-холодильником, под завязку заставленной бутылочками со сцеженным молоком. Судя по сумке-холодильнику, Тони собиралась отсутствовать по меньшей мере год. Я тут же засунула бутылочки в морозилку.

Филипп с Леандером вернулись с мамой на буксире. У неё были заплаканные глаза, но она сделала весёлое лицо и обняла детей, поедавших хлеб с мармеладом.

Затем она шепнула мне:

– Нам ни в коем случае нельзя волновать детей. На нашу семью продолжают сыпаться несчастья. Как мы сможем найти Тони? И где этот чёртов Юстус? Я неохотно это говорю, но нам надо подключать полицию.

– Да, – сказал Филипп. – Может, они возьмут розыскных собак…

– Бла-бла-бла, – ответила я. – Вы разве не понимаете? Тони просто захотела спокойно выспаться. Она давно жаловалась на недосып, а сейчас, очевидно, дошла до ручки. Она запаковала самое необходимое, поставила детей под нашу дверь и пошла искать себе уютную постель.

– Ты думаешь, она опять поехала домой? – спросила мама.

– Нет, я так не думаю. Там ей могут помешать. Нет, она заползла в какую-нибудь дыру. Когда она выспится, то снова объявится.

– Но она же написала, что если не проснётся, мы должны позаботиться о детях, – сказал Филипп

– Знаешь, человек, который годами не спал больше двух часов подряд, уверен, что если он провалится в глубокий сон, то никогда уже из него не выберется, – ответила я. – Поверьте мне, у Тони всё хорошо. Может, она именно в этот момент блаженно вытягивается на постели, засовывает в уши беруши и зевает в радостном предвкушении.

Моя мать с облегчением выдохнула.

– То есть нам не надо по этому поводу устраивать театра?

– Наоборот! – вскричала я. – Наоборот! Чем больше театра мы устроим, тем лучше! Мы таким образом убьём одним выстрелом двух зайцев. Я сейчас позвоню Йосту в отель и зачитаю ему Тонину записку. Он страшно разволнуется, но у него, к счастью, здоровое сердце. Если он придёт – а он придёт, – здесь ничто больше не должно напоминать о прошедшей неделе. Выкидываем всю кристаллическую соль, весь розовый кварц и ароматические палочки. Поднимите роллеты и откройте окна. И никто не должен смотреть печальными глазами или плакать! Я хочу видеть исключительно мужественные улыбки. Тем временем мы должны выяснить, где у Юстуса проходят курсы повышения, а когда мы до него дозвонимся, то изложим ему наши самые худшие подозрения. Я не удивлюсь, если он появится здесь раньше Тони. И тогда мы вдолбим ему: больше никаких переработок и курсов, разве что в крайнем случае. Кроме того, няню детям и раз в неделю домработницу. Иначе не видать ему больше Тони, как своих ушей.

Мама и Филипп, казалось, начали понимать, к чему я клоню.

– Я могу с двумя старшими косить газон, – предложил Филипп. – Папе это понравится.

А мама сказала:

– Я позвоню моей подруге Уте и спрошу телефон организации, в которой они нашли свою изумительную литовскую няню. И постелю свежее бельё в нашу постель.

– Если всё удастся, я начну учить по двадцать четыре часа в сутки, – сказал Филипп. – Я серьёзно! Если Йост и Тони вернутся домой, я усядусь за учёбу и сдам экзамены лучше, чем ты, Ханна. Я клянусь.

– Это будет трудно, – отозвалась моя мать. – У Ханны был третий аттестат во всей Северной Рейн-Вестфалии. Что с тобой произошло, Ханна? Ещё вчера ты считала, что мы заслужили наши несчастья. Откуда такая внезапная перемена?

– Собственно говоря, причин две, – ответила я. – Во-первых, она его кузина, а во вторых, он меня любит.

Посеянное мною дало быстрые всходы. В 9:00 я поговорила с Йостом по телефону, в 9:15 из нашего дома исчез весь розовый кварц, ароматические палочки и прочие амулеты, в 9:20 Йост вернулся домой и сел за телефон, чтобы обзвонить все отели города и выяснить, в котором из них остановилась некая Антония Кноблох. В 9:30 мы услышали автоответчик в Юстусовой канцелярии, в 9:32 дозвонились до его шефа, а в 9:45 были уже на связи с отелем, где у Юстуса проходили курсы повышения. Юстус так разволновался у телефона, что немедленно сорвался с места и помчался домой со скоростью двести километров в час – я боялась, что он во что-нибудь врежется.

Когда в 11:30 в дверь зазвонили, я с облегчением побежала открывать. Но на пороге стоял не Юстус, а Карла.

– Ты сломала мне жизнь, – заявила она.

– Одной больше, одной меньше, роли уже не сыграет, – ответила я, пропуская её в прихожую. – Ты же любишь детей, да? Как насчёт того, чтобы одному из них поменять памперс, а я в это время покормлю другого? Или лучше наоборот?

Карла умилилась, приняв на руки Леандера.

– Ой, какой хорошенький! Это чей? Его можно усыновить? – вскричала она. Когда Леандер выпил свою бутылочку материнского молока и покакал, она снова вспомнила, что я разрушила ей жизнь.

– Я была с Алексом в постели, – сказала она. – Это была катастрофа.

Ну, возможно, я представила Алекса в несколько более выгодном свете, чем на самом деле, но настолько плох он всё же не был.

– Что он сделал не так?

– Не так? Он всё сделал так. Он был просто фантастичен! Лучший секс в моей жизни, – ответила Карла, не возвышая голоса только потому, что Леандер заснул на её плече. – Никогда ещё мне не было так хорошо с мужчиной в постели.

– Да, и… – я была несколько сбита с толку.

– «Да, и!» – передразнила Карла. – Всё потому, что ты сказала, что он слепой как крот. На его ночном столике лежали очки, я для надёжности их припрятала. Ах, Ханна, какую чудесную ночь мы провели… Мы говорили друг другу прекраснейшие слова, объяснялись в любви, и в конце концов заснули обнявшись! Я про такое раньше только читала.

– И что?.. – Я всё ещё не понимала сути дела.

– «И что?» – снова передразнила меня Карла. – А то, что сегодня утром, когда я проснулась подле него, в окно светило солнце, и я, совершенно обнажённая, потянулась в его безжалостном, неумолимом свете. И улыбнулась Алексу – так, знаешь, лениво и чувственно, как Мишель Пфайфер. Я действительно в него втрескалась. Пламенно.

– Хм, да. – У меня начало лопаться терпение.

– Ну, и Алекс улыбнулся в ответ, как Брэд Питт, ну ты знаешь, а потом он встал и сказал, что ему надо срочно в ванную.

– Послушай, Карла, что в этом такого ужасного?

– Наиужаснейшее будет прямо сейчас: он сказал, что вчера в пылу страсти забыл снять контактные линзы, и что как раз сейчас пора это сделать! – Карла заскрипела зубами. – Контактные линзы! Он всё время был в контактных линзах, и это значит, что он всё, буквально всё видел!

– Я сама в растерянности! – ответила я. – Я не знала, что Алекс носит линзы! Мне так жаль, Карла!

– Что мне теперь от этого, – сказала Карла. – Я сделала единственно правильный ход и смылась из его квартиры, пока он был в ванной. Я хотела избегнуть унижений, своих и его…

– Каких унижений? – начала спрашивать я, но тут (в 11:45) зазвонил телефон.

Это был Алекс.

– Ты разрушила мою жизнь, – сказал он.

– О, привет, тётя Фрида! – ответила я. – Мне очень жаль, что ты плохо себя чувствуешь.

– Ты познакомила меня с этой женщиной, – продолжал Алекс. – Я ведь сказал, что она испугается серьёзных отношений и разобьёт мне сердце? Я же говорил это, да?

– Да, тётя Фрида. Так что же случилось?

– Мы провели вместе прекрасную ночь, просто сумасшедшую, во всяком случае для меня, но Карла, видимо, посчитала иначе. Когда я вышел из ванной, она попросту исчезла. Не сказав ни слова, не оставив записки, ничего.