Ульмас Умарбеков - Приключения 1972—1973

• Название: Приключения 1972—1973
• Автор: Ульмас Умарбеков
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1973

В новом сборнике читатель найдет произведения как уже известных ему авторов-приключенцев, так и новые имена.

Повесть У. Умарбекова «Встреча» посвящена чекистам пер­вых лет Советской власти в Узбекистане. В мир борьбы народов Африки за свою независимость против колонизаторов переносит читателя повесть Е. Коршунова «Гроза над лагу­ной». Повесть Ю. Файбышенко «Розовый куст» рассказывает о работниках уголовного розыска в годы нэпа. Сегодняшним дням посвящена большая повесть М. Стейги и Л. Вольфа «Дело Зенты Саукум». Ее герои — следователи и оперативные работники милиции Советской Латвии.

В сборник вошли также рассказы П. Шамшура, Л. Словина, Ю. Усыченко, С. Наумова, Б. Сопельняка.

---

Первый ответ пришел уже через неделю.

«Уважаемый товарищ, — писал из Тореза незнакомый корреспондент прямо-таки по Блохину, — как следует из полученного мною письма, Вы считаете, что для человека, прибывшего на столичный вокзал, нет там ничего более важного, как примечать все за другими пассажирами! В этом Ваша ошибка. К тому же через полгода я все равно бы ничего не вспомнил. Свои вещи я клал Днем, какого числа, не помню, а получал вечером. Все.

С уважением».

Денисов сам удивился: тон письма его не задел. Тем более жаждал он теперь получить ответы на остальные свои запросы.

Несколько дней письма не приходили, и Денисову все труднее было находить повод для посещения канцелярии. Потом пришло еще письмо, а вслед за ним сразу три. В течение недели Денисов получил девять писем, на — остальные запросы ответа так и не дождался и решил написать еще раз.

Все корреспонденты сообщили, что никого из находившихся вместе с ними в помещении автоматической камеры хранения людей они не запомнили и желали Денисову успехов в его трудной, но благородной работе.

Студент-рижанин прислал адрес своей подруги со станции Верхний Баскунчак, которая вместе с ним приходила получать вещи и могла чем-то помочь, — этой подруге Денисов послал запрос в тот же вечер. А пожилая женщина, ездившая к внучке в Старый Оскол, сочувствуя Денисову, просила одновременно узнать, можно ли в Москве купить для внука готовальню У15-Л из латуни.

Эти дни, пока он ждал писем и пока они приходили, написанные незнакомыми почерками со штемпелями далеких городов, были для Денисова особенно радостными, и он терялся, пытаясь объяснить жене причину этой радости.

— Дело в том, — по-женски ставила все на свои полочки Лина, — что ты в настоящее время участвуешь в противоборстве с преступником. Между вами происходит борьба, поединок…

— Какой же сейчас поединок? Он пьянствует, гуляет, — недоумевал Денисов. — Борюсь я один…

— Преступник сделал ход. Теперь ты обдумываешь ответный… Как в шахматах!

Еще до того, как пришел ответ на последний запрос, Денисов, поразмыслив, решил написать всем пассажирам, которые получали вещи в течение пяти дней — с девятого по тринадцатое число. По инструкции вещи могли находиться именно этот срок, и преступник мог обратиться за ними и на другой день, и на третий, и на пятый. Потом вещи изымали из ячеек и уносили на склад.

Письма приходили теперь регулярно, и в отделе острили, что сержанту Денисову было бы неплохо обзавестись личным секретарем. А он ломал голову, как расширить круг людей, находившихся в день совершения преступления на вокзале.

Старшина навел его на счастливую мысль.

— В музеях, на художественных выставках, как ты знаешь, — сказал старшина, — есть книга отзывов. На вокзале зато есть книга жалоб…

— Так.

— Эти люди тоже могли видеть! Понимаешь? — i старшина подмигнул. — Майор Горбунов не звонит?

— На пенсию оформляется…

— Привет передавай.

— Обязательно…

«В самом деле, — подумал Денисов, — в комнате матери и ребенка имеется книга с адресами останавливавшихся пассажиров. Медицинская комната ведет свою регистрацию… Всех, кто обращается к ней за помощью, записывает касса возврата билетов…»

Должен же был кто-нибудь видеть преступника] «Когда я получал двенадцатого июля свой рюкзак в автоматической камере хранения, — писал преподаватель физики из Жданова, — то вместе со мной писал заявление незнакомый молодой парень, на которого я обратил внимание. Ему выдали вещи передо мной — сумку и чемодан красного цвета, примерно такой, о котором Вы пишете. В сумке я случайно увидел несколько микрометров, штангель, резцы и что-то еще. В чемодане была дамская одежда, белье. Парень был выпивши и заявление написал так грязно и неразборчиво, что дежурный предложил ему написать новое. Парень отказался, сказал, что лучше не может. Дежурный хотел на него воздействовать, но многие из очереди поддержали парня: всем было некогда. Второй работник автокамеры, помоему механик, тоже заступился за него, и между работниками камеры хранения произошла небольшая ссора.

В конце концов первый дежурный сказал: «Выдавай сам! Я такой документ подшивать в папку не буду!» Второй выдал вещи. Парень был лет двадцати пяти, одежды, конечно, не помню, черненький, со шрамом на шее».

Письмо Денисов получил к вечеру: он работал во вторую. За смену прочитал его несколько раз и каждый раз, перечитывая или только вспоминая о нем, начинал улыбаться.

«Самодовольный дурак, кретин! — спохватывался он через минуту. — Чему ты радуешься? Задержал преступника? Или раскрыл преступление? Ты думаешь, дежурные хранят все испорченные бланки с девятьсот второго года, со дня постройки вокзала?»

Денисов знал обоих работников камеры хранения, о которых писал учитель, но решил никаких действий не предпринимать, пока не посоветуется с Кристининым.

«Как бы не напортить!»

Он только мысленно представил себе, как маленький дотошный Хорев, с вечно недокуренной дешевой сигарой, требует переписать заявление, а ленивый горластый Горелов, с пятнами на руках, которые он называет болезнью Витилиго, отмахивается от напарника. «Некогда бюрократизм разводить: люди на поезд спешат!»

Оба работника камеры хранения, в свою очередь, знали Денисова и его должность, поэтому он думал, что разговаривать с ними должен другой сотрудник. Несколько раз Денисов звонил в Московский уголовный розыск Кристинину, но не заставал на месте. Не было Кристинина и в конце рабочего дня, поздно вечером, когда Денисов наконец сдал смену.

В электричке по дороге домой он снова прочитал письмо, теперь оно только, встревожило ею, не вызвав никакого удовлетворения.

«Почему я решил, что речь идет именно о моем чемодане? — подумал он. — И как найти в Москве человека по шраму на шее!»

На станции Денисов не удержался, зашел в проходную завода, чтобы еще раз позвонить Кристинину. Было уже начало первого.

— Сейчас телефон освободится, и звони сколько надо, — махнул рукой вахтер, старый милицейский отставник, провожая Денисова в караулку.

За столом, склонившись к аппарату, сидела женщина в рабочем халате. Свободной рукой она скручивала и тут же выпрямляла телефонный шнур.

— Так вы всю жизнь проспите, — втолковывала она абоненту. Разговор шел, видимо, давно, и все точки над «и» были уже поставлены. — В пятницу тоже никуда не ходили?

— Ты, девушка, бери быка за рога, — посоветовал вахтер, — а то человеку по делу звонить надо!

— Товарищи ваши были в клубе… Рыженький был, который тогда в гармошку играл… Он почему-то холода не боится! — Денисов решил, что она разговаривает с поклонником, заст) пившим дежурить на коммутатор. — В крайнем случае могу вам валенки принести!

Ровно гудел за стеной завод, чуть жужжали под потолком лампы дневного света. Молоденькая работница в испачканном глиной халате безнадежно и неумело плела свои нехитрые сети.

Денисов не заметил, как задремал.

— Звони, — разбудил его вахтер.

Позади громко хлопнула входная дверь — Как у нее? Договорились?

— Второе уж дежурство звонит, да все глухо. Без пользы делу!

Денисов без особой, впрочем, надежды набрал номер и на секунду затаил дыхание. Внезапно очень близко раздался знакомый голос:

— Слушает Кристинин.

— Алло! — еще не веря, закричал в трубку Денисов. — у меня интересные новости! Это вы?

— Если будет на то воля аллаха, — пошутил Кристинин.

Перебивая себя, Денисов рассказал о письме, о дежурных. Закончил тем, что зачитал письмо преподавателя физики из Жданова целиком.

— Хорошо, — подумав, сказал Кристинин, — на Хорева мы напустим Губенко. Они найдут общий язык.

А сейчас давай домой и ни о чем не думай!

— Спокойной ночи!

Через лес к поселку Денисов шел не торопясь, заложив руки в карманы, как на прогулке, отдавшись полностью вдруг возникшему в нем чувству уверенности.

Подходя к отделу, Денисов еще издали увидел Губенко Лейтенант стоял как всегда, независимый, себе на уме. в руке он держал новый, словно сейчас из магазина, импортный портфель-саквояж.

— Здравствуй, Денисов! — Губенко подал горстку длинных холодных пальцев. — Где здесь у вас можно переговорить? Теснота такая! Как вы тут работаете? — Он не умел быть приятным.

Реконструкция вокзала. Хочешь, пойдем к носильщикам? Здесь рядом!

Они вошли в небольшую комнату с длинными скамьями вдоль стен. Губенко достал из портфеля свежую газету, встряхнул, постелил на скамью.

— Так вот, — сказал он, усаживаясь — я уже разговаривал с дежурным Хоревым. Кстати, в нем ничего от зануды. Аккуратный человек, может, чересчур педантичный. Добросовестный работник. Собирается на пенсию.

— Что он сказал?

— Он вспомнил все обстоятельства того дня. Как я понял, механик ваш… Горелов? Безответственная личность.