Pferd im Mantel - Колокола обречённых. Ч.1: Очищение молитвой

• Название: Колокола обречённых. Ч.1: Очищение молитвой
• Автор: Pferd im Mantel
• Жанр: Ужасы и Мистика

ПОСТАПОКАЛИПТИЧЕСКИЙ РОМАН. Когда нашему миру наступит конец, то можете быть уверены: не игры потерявших грань реальности политиков, опутавших всё и вся своими щупальцами, как осьминоги; не толпы алчущих живой плоти восставших из-за могильной доски мертвецов; не парящие вездесущие призраки; не жуткая непознаная Фигура, бродящая во тьме на горизонте; не бесы; не иные какие потусторонние твари станут причиной его. Если мир обречён на скорый конец своего существования — погубит его гордыня! Сотни лет Святые Отцы Церкви воюют на неё; и всё втуне. Обычный ли день на дворе, каковы многие, последний ли — человек всё тот же. Наш срок отсчитан — каков же будет финал? Многие конструировали его — учёные, провидцы, писатели… Упаси Господь от того, что случится с героями этого бездарного романа!

Первая часть трилогии, с 1 по 22 главу.

---

— Так. Пожарным топором тут не справится… Думай, Васька! Думай!

— Хуле тут думать. В карцере вон — Щемило сидит, выволакивай его сюда. Этот не только сейф откроет, а и дерьмо из твоей задницы утащит пока ты спишь. — предложил Вася.

……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Сначала Саня услышал топот, прекратившийся у двери его хаты, затем в замке провернулся ключ и дверь открылась. Словно ураган, отбросивший его к стене карцера, в комнату ворвались два вертухая, одного из которых — Ваську Полубоярова — он знал. Ворвавшись, он не откладывая ни секунды, первым делом закрыл дверь снова на ключ. Саню передёрнуло — расклад нездоровый! Сейчас будут метелить!

— Э, что за дела такие, граждане управляющие?! — пытаясь вырулить непонятную с нажима, начал Папа.

— Ты, это… Щемило! Сядь — ка! Сядь — кому говорю! — бросил ему второй вертухай, с виду весьма быковатый. Ещё Папе совсем не понравилось то, что руки этого, второго, были все в кровище.

— Ты сядь, Щемило, в натуре! — останавливая товарища, пытающегося наезжать как паровой каток, миролюбиво сказал Васька.

Папа решил не искушать судьбу и без того в напряжённой ситуации — двое явно сбрендивших вертухаев против него в карцере — а до этого шмаляли вокруг, как на фронте. Следуя непонятно какому позыву, оба охранника и сами, увлекая с собой Саню, уронили задницы на его шконку.

— Ты вот что, Щемило… — начал Вася. — Ты вроде мужчина нормальный, послушай вот… То есть я сам-то — не видел, но вот он — Василий пальцем показал на Бунявку, вскочившего на ноги и нарезающего круги по тесному карцеру. — Вот он утверждает, что тюрьма полна мертвецов. Понимаешь?

— Не, ребятишки — я в эти щели с вами не полезу, неа. Меня Хозяин уединил, я ничё не косорезил, под непонятки и гиморы — не лезу. Попустите!

— Чё ты косую-то нам тут нарезаешь? — вспылил Бунявка. — Вот видишь: все руки в кровище! Там мертвецы людей жрут — как в фильмах, тока в натуре! Понял?

— Ну, понял. Чё не понять? Ну, мертвецы, ага. Жрут всех, как фильме. Не, всё нормально, я чё? — попытался соскочить Папа.

— Да ты послушай! Слыш — шмаляют? Вон. Слышишь? — встрял Вася.

— Дак война! — развёл руками Саня. — А я то чё?

— Щемило. Значит так. Сейчас ты аккуратно встаёшь и вот за Сергеем — показал пальцем на Бунявку Василий. — идёшь в комнату охраны. Без каких-либо фокусов. Так?

— Так.

— Молодец. — ударил резиновой дубинкой по ладони Василий. — Вещи какие с собой?

— Пустой — все в хате остались.

— Забудь теперь про них. — махнул рукой Бунявка. — Всё. Открываю. Вроде тихо там.

А там действительно было тихо. Но тихо — не значит пусто, а встречающие их в коридоре всё-таки были. Избавь Господи от таких встречающих! Стараниями прапорщика Бунявки все трое имели представление какова их природа, а вот для некоторых она так и осталась сокрытой, поэтому в их конкретном случае эти мёртвые мужики выполнили роль провожающих, прости Господи за каламбур. Надо отдать должное Сергею — он не мешкал, столкнувшись нос к носу с двумя мертвецами в узком коридоре сразу же, как дверь отворилась. Пустив в ход резиновую дубинку, Бунявка начал наносить хлёсткие и быстрые удары по голове мертвеца в майке и трениках, который даже не пытался прикрыться. Мертвец был вялым и на шестом или седьмом ударе кулем осел на пол. Пока Саня не моргая смотрел во все глаза на творящуюся расправу раскинув руки и прильнув к стене, к Сергею присоединился Василий, и вдвоём они нанесли увечья, не сопоставимые с дальнейшими передвижениями второму мертвяку. Оба трупа развалились на полу дёргаясь и пытаясь, видимо, собраться.

— Видели?! — тыкал в них дубинкой Бунявка. — Теперь сомнения отпали?!

— Ни хуя себе!! — бормотал Папа, крутя головой в надежде смахнуть лютое наваждение.

— То-то! Бегом в каптёрку, пока ещё кто не припёрся!

…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Когда дверь в каптёрку закрылась изнутри, все трое — заключённый и охранники — завалились на диван. Столкнувшись лицом к лицу с потусторонним, разум отказывался принимать увиденное. Все крутили головами, выражения лиц всех троих были очень, очень сложными.

— А я вам что говорил? — отбросив дубинку, запачканную кровью и мозгами мертвецов, продолжал убеждать товарищей по несчастью Бунявка, хотя уже этого и не требовалось.

— Что делать то? — спросил, озираясь по комнате Папа.

— Уёбывать отсюда надо — вот что. — выразил единственно правильную мысль Василий.

— Весь изолятлор такой. — махнул головой на дверь Сергей. — А на этажах вы даже не представляете что творится. Всё в кровище! А полизолятора по хатам заперта…

— На тебя надежда сейчас, Саня. — начал Вася. — Короче, сейф оружейный надо вскрыть. Как хочешь.

— А ключи?

— Ключи у Нефёдова, а он теперь мертвец. — пояснил Буняка.

— Ну а инструмент какой, что нибудь? Я его что — хуем открывать должен? — удивился Папа.

— А хоть и хуем! Иначе — без стволов — мы отсюда не выйдем.

— Давайте, что есть. Только моментик один прояснить сперва хотелось бы… — поднял указательный палец вверх Саня.

— Какой?

— Ну вот я открою, а дальше что? Меня моя судьба, собственно, тревожит. Надо бы прояснить диспозицию.

— Щемило! Если вырвемся отсюда — считай свободен. Мы сами по себе — ты сам по себе. Так — устроит? — предложил выход Полубояров.

Саня мотнул головой в знак согласия. Однако — перспективы! Кто знал ещё с утра, что путь на свободу настолько близок?

Саня ковырялся с замком около часа, использовав в качестве подручного инструмента все наличествовавшие канцелярские принадлежности, Васькин перочинный нож, вилку, вязальные спицы, непонятно откуда взявшиеся в таком-то месте, и, наконец, замок, клацнул, сдаваясь.

В шкафу стояли четыре «ксюхи», а внизу на полочке, улыбались мужчинам восемь снаряжённых магазинов к ним. Это было дежурное оружие, запертое тут с незапамятных времён, и сколько Серёга с Васей помнили себя, шкаф практически не открывали.

С лицами, как у котов, дорвавшихся до сметаны, оба охранника начали вынимать и снаряжать автоматы. Буняка со щелчком пристегнул рожок и щёлкнул затвором. Рассовав магазины по карманам, он махнул Сане автоматом.

— Всё, пошли!

— Граждане, а доверие, значит, успело утратиться? — обиженно выдавил Саня.

— Не, смотрите на него! — удивлённо всплеснул руками Полубояров. — А поебаться — не завернуть, Щемило?!

— Дай ствол, Василий! — протянул руку Папа. — Мы на одной стороне, если ты не понял ещё. Мы — и они. И я с вами. И если чё — три ствола лучше, чем два. По-любому.

Вася повернулся к Бунявке, взглядом задавая вопрос. Серёга, сплюнув, махнул рукой.

— Дай ему. Но смотри, Щемило. Вперёд пойдёшь. Если чё — я тебя пополам развалю, понял?

— Не волнуйся, не придётся.

— С автоматом знаком? Справишься?

— Служил.

— Всё тогда пошли.

………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Тут, в подвальном коридоре, новых гостей не было. Папа, щёлкнув затвором, приложил палец к губам и все трое бегом, стараясь не шуметь, рванули в противоположный конец коридора. Там была лестница, по которой предстояло подняться на второй этаж, затем миновать карантинную зону, и только потом уже попасть во входной блок. План был простой — попасть во двор, найти какой бы ни было транспорт и на нём валить уже подальше из этого ада живых мертвецов. Но на поверку всё оказалось не так просто. Уже на лестнице топталось не меньше десяти мертвецов. Оказавшись в новой для себя ипостаси, быстро совершив свои путешествия из мира вполне живых в мир невполне мёртвых, эти богомерзкие существа, уже насытив утробы и утолив первый голод, теперь не знали чем заняться. Поэтому толпились, кучковались, грызли уже по инерции оторванные и отожратые чьи-то части тел, время от времени набрасываясь друг на друга. Когда одна из тварей очевидно одерживала верх над другой, на поверженную набрасывались остальные и в мгновения разрывали неудачливого товарища на куски, заливая всё вокруг кровью и дерьмом. Выглянув из-за угла на лестницу, Папа остолбенел.

— Чё там? — спросил прижавшийся к стене сзади Буняка.

— Та пиздец! Сам глянь!

Серёга, сменив Саню и выглянул за угол, быстро заскочил обратно и замер, скривив рот в рвотных позывах.

— Ставьте на одиночные. Патронов мало. Цельтесь в голову. — прошептал, повернувшись к товарищам, Папа.

Выскочив одновременно из-за угла, все трое открыли прицельный огонь по тварям, топтавшимся на лестнице. Выстрелы гулко загрохотали, многократно усиленные эхом, в тишине обезлюдевшего изолятора. В течении минуты дела с мертвяками на лестнице были кончены и мужчины, борясь с рвотными рефлексами, бросились вверх по лестнице. Сверху уже слышалось рычание, бульканье и копошение встревоженных мертвецов, спешащих вниз на звук скоротечного боя. В карантинной зоне было того не легче. Твари спешили на лестницу, толкаясь и наступая друг на друга. Возврата назад уже не было — это понимали все, поэтому открыли ураганный автоматический огонь, выскочив с лестницы в блок. Пока охранники опустошали свои магазины, кроша в муку тварей лезущих буквально из каждой щели, Саня прикрыл двери на лестницу. С той стороны уже скрежетали ногти, но, видимо, мертвяки не представляли, что двери для того и созданы, чтобы окрываться и закрываться. Конечно, надолго их такая преграда не задержит — но лучше хотя бы что-то, чем ничего. Когда Серёга с Васей прекратили огонь, картина предстала безрадостная. Конечно, многих тварей покрошило, но и те пытались ползти, вытягивали окровавленные руки.