Алина Жигулина - Гадалка. Карта Смерти

• Название: Гадалка. Карта Смерти
• Автор: Алина Жигулина
• Жанр: Фэнтези

Колода была старой, она досталась мне еще от матери. Та особо не любила заглядывать в будущее, поэтому карты попали в мои руки почти новыми. Сейчас их углы были разлохмачены, а картинки потускнели от времени. Я бережно тасовала колоду, думая о чем-то своем, как неожиданно из нее на стол выпали две карты. Одна, лежавшая рубашкой вниз, была мне уже хорошо знакома. Багровый демон с ехидным оскалом. «Опасность».

Положив оставшуюся колоду на стол, я перевернула вторую карту, выпавшую рубашкой вверх. На картинке была нарисована закутанная в темный плащ человеческая фигура. Лица видно не было, в руке неизвестный держал скромную синюю гвоздику. «Смерть».

---

— Я там не была ни разу, — призналась я. — Но тут все равно красиво.

— Красиво, не спорю.

На этом оборотень посчитал разговор оконченным и стал устраиваться ко сну на лавке. Я в последний раз посмотрела на потемневшее небо и полезла на печь. День выдался тяжелый.

Глава 11

Тенла поднял меня еще до рассвета, бессовестно плеснув в лицо пригоршней воды.

— Ты что творишь? — заорала я, вскакивая с кровати.

— Я тебя уже волк знает сколько бужу, — потушив лучину, проворчал оборотень. — Выпускай своего «светлячка», эгль уронил, ни черта не вижу, где он…

Спросонья шар получился блеклый, но света он давал намного больше лучины. Оставив Тенлу ползать по полу в поисках золотого, я оделась и пошла умываться. Холодная вода согнала последние остатки сна, заставила проснуться окончательно. Снились мне все те же крестьяне с вилами и костром. Я вытерла лицо не слишком чистым полотенцем, найденным на лавке, и прислушалась. Снаружи шумел дождь. Поднявшийся ветер игрался со ставнями, те противно скрипели и стучали о стену. Осенью такая погода может стоять неделями, однако вчера я наивно надеялась, что нам повезет и будет сухо и безветренно.

— Может, попозже выедем, а? — с надеждой спросила я, посмотрев на Тенлу, точнее его филейную часть, высовывающуюся из-под стола.

— Чем раньше выйдем, тем быстрее доедем… апчхи! — погасил мою надежду оборотень. — Под стол, похоже, не первый год весь мусор сметают!

— Тут, похоже, вообще давно никто не подметал, — обозрев пол, с сомнением сказала я. — А пыль там накопилась естественным, так сказать, путем. Нашел эгль-то?

— Да ни черта!

Почесав голову, я вспомнила формулу заклинания и сформировала поисковик. Искристый шар размером с горошину тут же ломанулся к моей сумке, в которой лежал кошелек, и засветил ярче.

— Ты чего делаешь? — подозрительно спросил Тен, выглядывая из-под стола.

— Пытаюсь тебе помочь, — промолвила я, расформировывая шарик. — Только не получается, ищи сам.

Оборотень вздохнул и полез под лавку. Я хмыкнула — то-то радости будет старосте, если Тенла так и не найдет золотой! — и накинула плащ. Дождь дождем, а в уборную придется идти во двор. Здесь не мамино имение с уборными прямо в доме и горячей водой, нагретой пар-камнем. Да оно и к лучшему.

Когда я вернулась, Тенла сидел на лавке и вытирал полотенцем найденную монету.

— Ты еще не грел завтрак? — спросила я, снимая намокший плащ и вешая его сушиться около печи.

— А кто, думаешь, печь топил, пока ты спала? В большом горшке остатки вчерашней каши.

Я смутилась и отодвинула заслонку. Будучи аристократкой, я привыкла, что все домашние дела кто-то делает за меня. Даже когда устроилась на работу в Тасшобе, я специально искала жилье вместе с хозяйкой, чтобы облегчить себе жизнь. В мамину программу воспитания стирка, готовка и уборка не входили, а научиться толком я так и не научилась. Аритта, пытавшаяся сделать из меня настоящую хозяюшку, только вздыхала, искренне не понимая, как можно не уметь делать такие простые вещи, как варка супа или мытье полов. В Янеке Тонра ретиво изображала из себя домохозяйку перед Тенлой, так что там я тоже почти ничего не делала.

— Хлеб в шкафу, — подсказал оборотень, пряча эгль в кошелек. — Давай быстрее позавтракаем, а то уже светает.

Квадрат неба в окне действительно уже светлел. Дождь и не думал кончаться. Как мне показалась, он еще больше усилился. Правда, ветер стих — ставни больше не скрипели.

Мы быстро ели, по-братски разделив остатки каши, когда в дом зашел староста. Лохматый и пахнущий перегаром, он посмотрел на нас мутным взглядом и хрипло спросил:

— Не вымелись ишшо?

Вся его вчерашняя доброжелательность испарилась вместе с самогоном. Он ревностно пересчитал в шкафу утварь, проверил замок на сундуке и даже полез на полати, проверяя, не взяли ли мы там чего. Осведомившись, что все в целости и сохранности, староста сел у печи и начал ждать нашего отъезда.

Спокойно доесть под его тяжелым взглядом было сложно. С усилием проглотив последнюю ложку, я одела плащ и вышла на крыльцо. На улице было прохладно, мокро, но под навес до меня не добирался дождь и стоять здесь было намного приятнее, нежели под взглядом старосты. Привалившись к стене, я посмотрела под ноги и на ступеньке заметила отчетливый отпечаток большой волчьей лапы. Тенла под покровом ночи часто гулял в волчьем виде в Янеке — в пригороде в наступлением темноты народ будто вымирал, — но здесь-то мог же сдержаться! Я быстро стерла ногой отпечаток и посмотрела вокруг в поисках других. Не дай боги староста увидит! Обычный волк таких больших отпечатков не имеет, так что сразу понятно, чей это след.

— Ничего не забыла? — Тенла тоже не стал долго засиживаться за столом. Из-за его спины выглядывал староста.

— Нет.

Я подхватила сумки и пошла в хлев, где были лошади. Хочешь-не хочешь, а ехать надо.

* * *

Центральный сад имени предводителя князя Лелика в это ясное утро кишел народом. Аристократия и купцы, нищие и горожане — все собрались на праздник встречи зимы.

А зима уже во всю вошла в свои права. Снега было немного, но ребятишки умудрялись играть в снежки и даже слепили снеговика — рыхлого, серого, с носом из кочерыжки. Какая-то юная аристократочка пяти лет от роду даже повязала снеговику свой розовый шарф с помпончиками на концах. Дети радовались «одетому» снеговику ровно полчаса, пока няньки не позвали их пить горячий шоколад и шарф под шумок не умыкнул какой-то нищий.

В центре сада, на большой поляне был сооружен помост. Пританцовывая, на нем пела губастая да грудастая молодуха, явно получающая удовольствие от того, что она в центре внимания. Группа музыкантов играли незатейливую мелодию. На краю сцены сидел маг, по возрасту — совсем еще зеленый, только-только вышедший с дипломом из стен Академии, и держал «Лупу Эха» — заклинание, увеличивающее звук в радиусе до двух верст. Так что все, кто находился в Центральном саду, слышали концерт.

За помостом власти соорудили карусели, облюбованные детьми постарше и молодежью. Очереди около них были чуть ли не на полверсты. С другой стороны помоста широким шатром раскинулось крытое кафе для господ, а за шатром — бесплатное открытое, на улице, с грубыми деревянными столами для простого люда.

Ходили-голосили в толпе лотошницы, предлагая свежие пирожки, сласти для детей и фруктовый снег. Последнее пользовалось большим спросом. Ледяное лакомство с соком яблок и вишни, щедро обсыпанное кедровыми орешками, стоило не так уж дорого, четыре медяка. Хоть и порции были небольшие.

Леди Амия стояла у лотка с пирогами и грустно взирала на веселье. На душе было горько, и эту горечь не могли подсластить ни сласти, ни веселые песни, ни свежие сплетни о новом фаворите королевы. Подружки-аристократки перешептывались у нее за спиной. И ладно бы шептались только за спиной. Почти все признали своим долгом сказать ей все в глаза.

— Ах, Амия! Соболезную, леди, сильно соболезную. Итиль, такая милая тихая девочка, кто бы мог подумать…

— Амия, мне только вчера сказала Айшен, я так удивилась!..

— Говорят, она тоже некромантка?

— Госпожа Квинсет шепнула мне, что твоя дочь и есть та загадочная некромантка, которая в той деревне у Плона…

— Соболезную, Амия!..

— Соболезную…

«Не нужны мне ваши соболезнования!», хотелось крикнуть Амии и, разрыдавшись, уехать домой. Но она держалась. Мило отшучивалась, говорила что-то о недоразумениях и о том, что ее дочь на самом деле в Тардонии, работает в посольстве. Все кивали, льстиво улыбались и отходили, чтобы начать новую волну разговоров.

— Ах, как жаль Амию — вся эта болтовня про посольства… А ведь Итиль сбежала!..

— Да ее мать поди за некромантию из дома и выгнала!..

— Ты же знаешь Амию, она и родную дочь из дома выгонит, чтобы сохранить репутацию!..

— Ах, бедняжка леди!..

— Вырастила некромантку…

Амия грела руки в песцовой муфте и пыталась скрыть дурное настроение, но это получалось все хуже и хуже. Если бы не невестка, Нарделя, леди давно бы уехала домой. В конце концов, время послеобеденное, праздник завершится только к вечеру, когда маги дадут в небо фейерверк, пора бы уже и честь знать.

— Очень вкусно, — причмокивая, сказала Нарделя. — И почему я раньше не пробовала этот фруктовый снег?

— Не знаю, — дернула плечиком леди.

Невестка ее раздражала. Амия считала, что ее мальчик должен был выбрать себе в жены кого-нибудь познатнее, чем эта дочь купчихи и аристократишки из обнищавшего рода. Ах, что за мезальянс!

— Подойдем поближе? — спросила невестка и, не дождавшись ответа, схватила свекровь за локоть. — Так хорошо поет!

Леди скривила губы, но покорно пошла вслед за Нарделей. Вчера вечером, провожая сына в поездку на запад, в Тардонию, она пообещала ему не ссориться с невесткой и во всем ей потакать. Что Амия с успехом и делала весь день, идя туда, куда тащила ее Нарделя.