Лора роулэнд - Жена самурая

• Название: Жена самурая
• Автор: Лора роулэнд
• Издательство: АСТ : Транзиткнига
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-025412-1, 5-9278-1257-9

Император Японии и его ближайшие советники — в смертельной опасности!

Жертвой таинственного убийцы стал влиятельный министр, уничтоженный при помощи древней энергетической техники «киаидзюцу», доступной только избранным. И это — лишь Первое из преступлений, совершенное неизвестным «мастером Смерти».

Сано Исиро начинает дознание, и на этот раз ему помогает необычный «ассистент» — молодая жена, умеющая незаметно заглянуть за любую ширму…

---

— От имени сёгуна приказываем выйти и сдаться! — кричали нападающие.

Канцлер Янагисава заскочил за своими людьми в передний двор. Он жаждал схватки. Он хотел забыть, что любит ёрики и горюет по поводу его грядущей смерти, хотя сам вынес приговор. «Я должен устранить угрозу режиму, захватить преступников», — внушал он себе.

Воины проникли в дом. Янагисава поднялся на крыльцо и ступил в коридор. Над головой гремели шаги: голоса перекликались в темном спертом воздухе. Янагисава сжал рукоять меча. В душе с прежней силой вспыхнуло стремление стать великим детективом; канцлер ощутил потребность доказать: он способен не только на то, чтобы мешать сёсакану. Возбуждение от операции пробудило в канцлере самурайский дух. Со странным, безрассудным предвкушением Янагисава ожидал боя.

Подбежал детектив Марумэ:

— Досточтимый канцлер, здесь никого нет!

Детектив Фукида крикнул с лестницы:

— Наверху тоже пусто!

Боевой пыл Янагисавы поостыл.

— А где оружие?

Фукида грустно покачал головой.

— Мы ничего не нашли, — сказал Марумэ.

Воины столпились в коридоре, пряча мечи в ножны. Янагисава выругался, пряча под грязными словами отчаяние, которое наполняло его по мере того, как росло подозрение. Неужели Хосине удалось из-под ареста передать преступникам приказ перепрятать оружие? Янагисава не желал вешать на любовника большие грехи, а также признавать свое поражение. Он хотел под пыткой выведать у Хосины, где прячутся преступники; он хотел дать волю гневу и одновременно утолить страсть.

— Обыщите все еще раз, — приказал он. — Ищите все, что может подсказать, где находятся преступники и что замышляют.

Когда воины отправились выполнять приказание, Янагисава осмотрел кладовую. Она была пуста, но в воздухе стоял запах пороха, а под окном валялась круглая пуля. Канцлер поднял вещественное доказательство правоты Сано и уныло подержал на ладони. Воины доложили о бесплодности поисков.

— Спросите у соседей, не знают ли они, куда подевались люди из этого дома, — приказал Янагисава. — Если не знают, обыщите весь город и окрестности, но найдите оружие. Преступники могли уйти, чтобы присоединиться к единомышленникам. Торопитесь, иначе разразится война.

Он задержался в пустой комнате. Выслеживание преступников, вероятно, затянет его пребывание в Мияко. Янагисава с ненавистью подумал о необходимости доложить плохие новости подчиненным в бакуфу; чиновники обязательно разболтают о его неудачном рейде, чтобы выставить начальника виновным на случай, если мятеж станет реальностью. Янагисава представил, как проведет одинокую ночь в замке Нидзё, сходя с ума от мысли, что Хосина вскоре умрет. Сел на пол, положил голову на колени и предался унынию.

22

Две шеренги знаменосцев, лучников, стрелков, копейщиков и конных мечников стояли во дворе императорского двора лицом друг к другу. На воинах были доспехи, какие носили четыре столетия назад: огромные наплечники и длинные кафтаны со сложной шнуровкой. Солнце вспыхивало на начищенных шлемах; боевые барабаны оповещали о начале битвы. Сано показалось, будто он рухнул в глубину истории.

Когда он подошел ближе, иллюзия рассеялась. Оружие — оструганные доски; лошади — конские морды из папье-маше, раскрашенные и насаженные на палки; воины — подростки, старшему не больше шестнадцати лет; доспехи — жалкие фрагменты амуниции. Это были юные придворные, играющие в войнушку. Ожидая сигнала к началу «сражения», они хихикали и толкались.

Вдруг раздался громкий клич. Из дворца показался император Томохито при полном параде, с воздетым боевым веером, украшенным императорской золотой хризантемой. Верхом на деревянной лошадке он направился к шеренгам.

— Его величество наслаждается военной игрой, — сказал Исидзё, поклонился и ушел.

Томохито махнул веером. Лучники пустили стрелы с тупыми концами; стрелки, целясь из игрушечных аркебуз, завопили «Бум! Бум!»; копейщики и конники сошлись и принялись рубиться. Мальчики, играющие на стороне императора, имели отличительные знаки северных и западных самурайских кланов или белые монашеские капюшоны. Их противников отличали доспехи с красной шнуровкой, характерные для воинов Минамото — первой династии сёгунов. Поняв, что это за битва, Сано задумался, почему Томохито выбрал именно ее.

Сбоку послышалось уханье. Сано оглянулся. Возле кучи «запасного оружия» стоял принц Момодзоно, облаченный в непритязательное кимоно и слишком большой шлем; руки и голова дергались.

Подойдя, Сано поприветствовал принца.

Уханье перешло в тревожный визг. Момодзоно начал поворачиваться к Сано, ноги подкосились, и принц упал.

— Простите, что напугал вас, — сказал Сано, подавляя инстинктивное отвращение к уродству. — Позвольте вам помочь.

— Н-нет, спасибо, я сам, ух-уф-ох! — Момодзоно, с трудом дергаясь, поднялся.

Сано стало жалко калеку.

— Что ж, это и в самом деле волнующая битва, — мягко, как с ребенком, заговорил он. — Вы начальник арсенала?

— Я почти ничего не могу делать, но е-его величество так добр, что принял меня в игру.

«Значит, он осознает весь ужас своего существования», — констатировал Сано.

— Вы любите императора? — спросил он, наблюдая за Томохито на палочке.

— Да. — Момодзоно залаял.

— Потому, что он позволяет вам участвовать в играх?

— Н-не т-только. — Момодзоно поймал левую руку правой и прижал к телу. — Без него я был бы уже мертв. — Напряженное лицо потемнело.

— Почему?

Момодзоно забегал зрачками: он явно понимал, насколько опасно для подозреваемого доверяться сёсакану сёгуна. И все-таки осторожность отступила перед жаждой общения. Похоже, нечасто окружающие снисходили до разговоров с ним.

— Я жил в детском императорском дворце вместе с другими принцами и принцессами. В-весной, когда мне исполнилось восемь лет, началась болезнь. М-меня ругали, били, но я не мог справиться с собой — дергался и дергался. Д-доктора терялись в догадках, что со мной. Они з-заставляли меня пить слабительное, делали мне припарки, пускали кровь. — Во всхлипах, которые заполняли паузы между словами, слышались страдания малыша, который не понимает, что с ним происходит. — Монахи г-говорили, что я одержимый. Они зажигали вокруг меня огонь и п-пели молитвы, чтобы изгнать демона. Но н-ни-чего не помогало. Мне становилось все хуже. В конце концов меня з-заперли в сарае. Раз в день с-слуга приносил еду. Меня выводили на улицу, когда нужно было прибрать в сарае. С-слуга выливал воду из в-ведра на пол, выгребал грязь, а потом раздевал меня и мыл. В сарае было окно. Высоко. Я в-видел только небо, и то сквозь ветви вишневого дерева. Я прожил т-так целый год.

Сано представил, как маленький Момодзоно ухает и трясется в своем застенке, наблюдая за цветущей и облетающей сакурой. Сопереживанию нет места в процессе дознания, тем не менее рассказ принца глубоко тронул Сано.

— Потом ночью пришли какие-то люди. Они спеленали меня од-деялом, завязали мне рот и посадили меня в паланкин. Они не сказали, куда хотят меня отнести, но из разговора я понял, что меня отправляют в изгнание. Я обрадовался, потому что подумал: изгнание — это место, где дети в-вроде меня могут быть счастливыми. — Речь прервалась рыданиями. Гримасничая и пыхтя, он преодолел истерику. — Путешествие длилось о-очень долго. Высадили меня в горной деревне. Было т-темно, ш-шел снег, я с-сразу замерз, мне развязали рот. Потом люди подняли паланкин и ушли. — Момодзоно хлюпнул носом; правая рука потянулась утереться, левая взлетела, и пришлось снова ее укрощать. — Мне было страшно. Я не знал, что делать, поэтому сел и стал ждать. Когда немного рассвело, появились местные жители. Я им б-был нужен не больше, чем родителям. — Принц заморгал, прогоняя слезы. — Никто на меня не обратил внимания. Я п-просидел два дня, не шевелясь, замерзший, голодный, испуганный. — Слезы потекли-таки по щекам. — Пожалуйста, п-прости-те меня.

Преисполненный жалости, Сано подумал, что Момодзоно еще повезло: другие крестьяне забили бы его камнями, чтобы не торчал на дороге.

— Мне стало все равно, что со мной п-происходит, — продолжил принц. — Я был на п-пороге смерти. И вдруг люди в-вернулись. Они отнесли меня назад, во дворец. Меня помыли, накормили и поместили в красивой к-ком-нате. Вошел е-его величество. Он с-сказал, что ему приснился демон, который пообещал наслать ужасные беды, если я умру. Люди говорят, это его величество н-нарочно придумал, чтобы досадить придворным. Но мне все равно, почему он спас меня. Я т-так ему благодарен.

Он перевел взгляд на Томохито, колотящего мечом по шлему очередного «врага». Мальчишечьи крики становились громче по мере того, как накалялись страсти.

— Теперь я живу во дворце, — тихо добавил Момодзоно. — Я изо всех сил стараюсь воздать его величеству добром за доброту.