Альманах - «На суше и на море». Выпуск 2

• Название: «На суше и на море». Выпуск 2
• Автор: Альманах
• Издательство: Государственное Издательство Географической Литературы
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1961

Это второй выпуск художественно-географического сборника «На суше и на море». Как и первый, он принадлежит к выпускаемым издательством книгам массовой серии «Путешествия. Приключения. Фантастика».

Читатель! В этой книге ты найдешь много интересных рассказов, повестей, очерков, статей. Читая их, ты вместе с автором и его героями побываешь на стройке великого Каракумского канала и в мрачных глубинах Тихого океана, на дальнем суровом Севере и во влажных тропических лесах Бирмы, в дремучей уральской тайге и в «знойном» Рио-де-Жанейро, в сухой заволжской степи, на просторах бурной Атлантики и во многих других уголках земного шара; ты отправишься в космические дали и на иные звездные миры; познакомишься с любопытными фактами, волнующими загадками и необычными предположениями ученых.

Обложка, форзац и титул художника В. А. ДИОДОРОВА

http://publ.lib.ru/publib.html

---

Кристел заметил презрительно:

— Я мог бы и зайца научить считать.

— А потом, — продолжал Флетчер, — я попробую кое-что посложнее. Я спрошу, кто отравил его.

— Постойте, — вскричал Кристел. — Вам не поймать меня таким способом!

Бевингтон протянул руку за блокнотом.

— Как вы у него спросите? Какие сигналы примените?

Флетчер показал их.

— Прежде всего вопрос. Понятие вопроса — это абстракция, которую дек до сих пор не вполне понимает. Мы установили сигнал для выбора, вроде «какой вы хотите?» Может быть, он поймет, чего я добиваюсь.

— Хорошо, вопрос. А дальше?

— «Декабрах — получить — горячая — вода», (горячая вода — это, значит, кислота). Вопрос: «Человек — дать — горячая — вода?»

Бевингтон кивнул.

— Это довольно верно. Начинайте.

Флетчер начал подавать сигналы. Черное пятно глаза смотрело. Дамон сказал несмело:

— Он беспокоится, очень встревожен.

Флетчер закончил сигналы. Щупальца декабраха двинулись раз или два и нерешительно дернулись.

Флетчер повторил все сигналы, добавил еще вопрос: «Человек?»

Щупальца медленно задвигались.

— «Человек», — прочел Флетчер.

Бевингтон кивнул:

— Человек. Но какой человек?

Флетчер обратился к Мерфи:

— Встаньте перед чаном. — И просигналил: «Человек — дать — горячая — вода — вопрос». Щупальца декабраха задвигались.

— Нуль-нуль, — прочел Флетчер. — Не он. Дамон, встаньте перед чаном. — Он просигналил декабраху: «Человек — дать — горячая — вода — вопрос».

— «Нуль».

Флетчер повернулся к Бевингтону.

— Встаньте перед чаном. — И просигналил.

— «Нуль».

Все взгляды обратились на Кристела.

— Ваша очередь, — сказал Флетчер. — Ступайте, Кристел.

Кристел медленно подошел.

— Я не дурак, Флетчер. Я вижу ваши штучки насквозь.

Декабрах задвигал щупальцами. Флетчер стал читать его сигналы, а Бевингтон смотрел ему через плечо в блокнот.

— «Человек — дать — горячая — вода?»

Кристел запротестовал. Бевингтон велел ему молчать.

— Станьте перед чаном, Кристел. — И Флетчеру: — Спросите еще раз.

Флетчер просигналил. Декабрах ответил: «Человек — дать — горячая — вода. Желтый. Человек. Быстро. Войти. Дать — горячая — вода. Уйти».

В лаборатории стало тихо.

— Ну вот, — прямо сказал Бевингтон, — кажется, вы выиграли, Флетчер.

— На это вы меня не поймаете, — заговорил Кристел.

— Молчать, — отрезал Бевингтон. — Достаточно ясно, что произошло…

— Достаточно ясно, что произойдет сейчас, — хрипло от бешенства возразил Кристел. В руке у него был пистолет Флетчера. — Я достал вот это, прежде чем прийти сюда… и похоже на то, что… — Он поднял пистолет, нацелился в чан, прищурился, и его палец уже нажимал на спуск. Сердце у Флетчера замерло и похолодело.

— Эй! — крикнул Мерфи.

Кристел вздрогнул. Мерфи бросил свое ведро. Кристел выстрелил в Мерфи, промахнулся. Дамон прыгнул на него, Кристел быстро прицелился, и добела раскаленная струя пронзила Дамону плечо. Закричав от боли, Дамон оплел Кристела своими костлявыми руками. Флетчер и Мерфи кинулись на помощь, вырвали пистолет и связали Кристелу руки за спиной.

Бевингтон сказал мрачно:

— Вы попались теперь, Кристел, даже если не попадались раньше.

Флетчер сказал:

— Он убил сотни и сотни декабрахов. Косвенным образом он убил Карла Райта и Джона Агостино. Ему за многое придется ответить.

Сменная команда перешла с LG-19 на плот. Флетчер, Дамон, Мерфи и другие из прежней команды сидели в столовой; им предстоял шестимесячный отпуск.

Левая рука у Дамона висела на перевязи, правой он поигрывал кофейной чашкой.

— Я еще не знаю, что буду делать. У меня нет планов. Факт тот, что я как будто повис в воздухе.

Флетчер подошел к окну, оглядел темно-красный океан.

— Я остаюсь.

— Что такое? — вскричал Мерфи. — Я не ослышался?

Флетчер вернулся к столу.

— Я и сам не могу понять.

Мерфи покачал головой в совершенном недоумении.

— Не может быть, чтобы вы говорили серьезно.

— Я инженер, человек труда, — сказал Флетчер. — У меня нет жажды власти, нет желания переделывать Вселенную, но мне кажется, что мы с Дамоном запустили что-то в ход, что-то важное, и мне хочется посмотреть, чем это кончится.

— Вы говорите о том, как научили деков сообщаться?

— Вот именно. Кристел напал на них, заставил защищаться. Он перевернул их жизнь. Мы с Дамоном перевернули жизнь вот этого одного декабраха совершенно по-другому. Но мы только начали. Подумайте о возможностях! Представьте себе человеческое население в плодородной стране — людей, совершенно таких, как мы, но только совершенно не умеющих говорить. Потом кто-то открывает им путь в новый мир — дает интеллектуальный стимул, подобного которому у них никогда не бывало. Подумайте об их реакциях, о новом восприятии жизни! Деки находятся именно в таком положении, если не считать того, что мы только начали с ними работать. Можно только догадываться о том, чего они достигнут, и я хочу как-то участвовать в этом. Если даже не смогу, то не хочу бросать дело недоконченным.

Дамон сказал вдруг:

— Кажется, я тоже останусь.

— Оба вы с ума сошли, — сказал Джонс, — мне не терпится уехать отсюда.

Прошло три недели после отлета LG-19; работа на плоту шла обычным ходом. Смена следовала за сменой; бункера начали наполняться новыми слитками драгоценного металла.

Флетчер и Дамон подолгу работали с декабрахом; на сегодня был назначен великий опыт.

Чан подняли у края плота.

Флетчер еще раз просигналил свое последнее обращение: «Человек показать нам сигналы. Ты привести много декабрахи, человек показать сигналы. Вопрос».

Щупальца задвигались, выражая согласие. Флетчер отступил; чан подняли, опустили за борт, в воду.

Декабрах всплыл, некоторое время держался у поверхности, потом скользнул в темную глубину.

— Вот идет Прометей, — произнес Дамон, — несущий дар богов.

— Скажите лучше — дар речи, — улыбнулся Флетчер.

Бледная фигура исчезла из виду.

— Десять против пятидесяти, что он не вернется, — предложил пари Кальдер, новый управляющий.

— Я не держу пари, — ответил Флетчер. — Я только надеюсь.

— А что вы будете делать, если он не вернется?

Флетчер пожал плечами.

— Может быть, поймаем другого, будем учить его. В конце концов это должно начаться.

Прошло три часа. Начал подниматься туман, появились пятна дождя.

Дамон, глядевший через борт, выпрямился.

— Я вижу дека. Но наш ли это?

На поверхность всплыл декабрах. Щупальца у него двигались: «Много — декабрахи. Показать — сигналы».

— Профессор Дамон, — произнес Флетчер, — вот ваш класс.

Перевод с английского З. Бобырь

Теодор Стёржон БОГ МИКРОКОСМОСА Научно-фантастический рассказ

ЭТО РАССКАЗ об одном человеке, который слишком многое мог, и о другом, который слишком многого хотел. Того, кто был почти всемогущ, звали Джемсом Киддером, а второй был его банкиром.

Киддер был ученый и парень хоть куда. Жил он совершенно один на маленьком островке близ берегов Новой Англии. Однако он вовсе не походил на тех страшных ученых гномов, о которых вы, наверное, не раз читали. Он не был ни дельцом, думающим лишь о личной выгоде, ни циничным безумцем с манией величия. Он никому не строил козней и, насколько я знаю, ничего не собирался уничтожать. Он аккуратно стригся, следил за своими ногтями и вообще жил и мыслил, как самый обыкновенный нормальный человек. Он любил уединение, был немного ребячлив, невысок, полноват и блистателен. Его специальностью считалась биохимия. Все называли его мистер Киддер. Не доктор и не профессор. Просто мистер Киддер.

С детства был он, что называется, кислым яблочком, да таким и остался. Он не закончил ни колледжа, ни университета, так как считал, что такой путь к науке слишком долог, а главное — слишком истоптан. Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что его учителя, может быть, кое-что знают о том, что говорят. Так же относился он к книгам. Он всегда задавал вопросы, порой весьма щекотливые, но последнее его ничуть не заботило. Он считал Грегора Менделя[34] отъявленным лжецом, Чарлза Дарвина — смешным философом, а Лютера Бербанка[35] — очковтирателем. Если он вступал в спор, то не успокаивался, пока его жертва не падала бездыханной. Когда он говорил с человеком, который когда-то что-то знал, он спрашивал, что он знает теперь, и вышибал из него дух. Когда же он говорил с человеком, который еще что-то знает, он просто повторял: «А откуда вы это знаете?» Самым любимым развлечением Киддера было сцепиться с каким-нибудь фанатичным евгеником и публично разделать его под орех. Не удивительно, что люди сторонились Киддера и никогда не приглашали на чашку чая. Он был вежлив, но совершенно не умел угождать.