Анфиса Кохинор - Пета бяху или по миру наугад

• Название: Пета бяху или по миру наугад
• Автор: Анфиса Кохинор
• Жанр: Фэнтези

---

У Светланы с детства было очень хорошее воображение. Читая книги, она всегда живо представляла себе и героев, и места, где разворачивались те или иные события, и ситуации, в которые попадали персонажи. В её воображение оживали и весьма пикантные, и очень неприятные сцены. Однако Света и предположить не могла, насколько глубока пропасть между воображаемым и реальным мирами. Когда на её живых картинках герою приходилось, изображая покорность, стоять на коленях, девушке было неприятно, не более того. Сейчас же, когда "штатские" расступились, и она увидела коленопреклонённого Саолера, сердце заколотилось как сбрендившие куранты, щеки мгновенно стали мокрыми, а все многочисленные мышцы тела напряглись до дрожи. Видеть, как свободный, необыкновенно красивый юноша, словно собака сидит у ног какого-то надутого кичливого мужика было до боли неприятно и противно до тошноты. И, не сознавая, что делает и не обращая внимания на испуганную женщину, что сидела в углу клетки и прижимала к себе девочек-подростков, Света поднялась, оперлась на пятки и в тот же миг толстые железные прутья лопнули и истлели словно ветхие нити, а Света, встав во весь рост, направилась к "хозяину" единорога. В её плане было два пункта: поднять Лера с колен и… объяснить коричневому, что издеваться над разумными существами низко и подло.

"Прекрасная мысль! - Голос кошки ворвался в сознание, как поток свежего воздуха в прокуренную комнату, а на плечи легла приятная тяжесть мелкого пушистого тельца. - Мы заставим этого негодяя раскаяться в содеянном и рыдать горькими слезами над всеми загубленными им жизнями. Пусть его разум помутится, когда он осознает масштабы своих злодеяний!"

Света решила бы, что полосатая ехидна смеётся над ней, не будь голос кошки предельно серьёзным. Ни тени иронии или издёвки. Холодный нос коснулся пылающей щеки, шершавый язычок лизнул ухо, и в голове землянки моментально сложился план. Впрочем, первые два пункта остались без изменений: она подошла к замершим то ли в изумлении, то ли в страхе магам, единым рывком вздёрнула Саолера на ноги и повернулась к коричневому:

- Вы не имеете никакого права издеваться над разумными существами, кем бы они ни были - оборотнями или эльфами, гномами или сильфами! Вы подлый и низкий человек, полностью лишенный милосердия и доброты. Вы бессовестная, бесчестная и бессердечная тварь. И пусть зло, что вы совершили, вернётся к Вам сторицей и заставит страдать так, как страдали все Ваши жертвы разом!

Девушка говорила, искренне желая магу почувствовать ужас и боль своих жертв, осознать свою гнусность, низость и подлость, свою ужасную сатанинскую сущность и вдруг, словно бабочка на булавку, наткнулась на тяжёлый, потемневший от невыносимых мук взгляд. Замолчав на полуслове Света судорожно вдохнула холодный осенний воздух, перед глазами встала кровавая пелена, а из горла вырвался вой. Звериный, полный боли и скорби, ненависти и страданий он разнёсся над Кузенкой, заставляя сжиматься и трепетать сердца, дрожать от неистового животного страха и падать ниц, прижимаясь к земле и моля защитить от дикого, изначального хаоса, внезапно пожелавшего нарушить мирное течение жизни…

- Света, Света, очнись!

Плечо сжала ласковая, но крепкая рука, в ухо ткнулся мокрый нос, а в шею впились острые коготки.

- Прекрати цапаться, Трис, - прохрипела девушка, подняла руку и привычно почесала шелковую шейку приятельницы. - Пить хочу.

Света открыла глаза. Она будто кукла, вытянув негнущиеся ноги, сидела на земле, посреди большого двора. Рядом с ней, поддерживая за талию, пристроился единорог, а на плечах меховым воротником возлежала кошка. "Красноармейцы" вместе со "штатскими" куда-то исчезли, у ворот валялись остатки клетки, а сами ворота были распахнуты настежь.

- Пить хочу, - повторила девушка, недоумевая, почему никто не торопится выполнять её просьбу. - Пить…

- Вот, возьмите, - раздался за её спиной звонкий, тонкий голосок, а секунду спустя перед Светкой опустилась на корточки симпатичная девочка с длинными чёрными косичками, оплетёнными вокруг головы. Серые любопытные глазки, остренький носик, по-детски пухленькие губки и нежный румянец.

Землянка невольно улыбнулась, приняла из маленьких ладошек широкую деревянную чашу и в несколько глотков опустошила её.

- Спасибо, - возвращая чашу, поблагодарила Света и мягко спросила: - Ты же сестра Мориса, да? Как тебя зовут?

- Мирина, - потупила глазки девочка, наклонила голову, пытаясь скрыть всё сильнее горящие щёки, и на грани слышимости произнесла: - Морис говорил, что вы поможете нам выбраться из Кузенки… Это правда?

Мирина несмело заглянула в глаза девушки, и в её взгляде было столько надежды и боли, что Светка едва не разрыдалась.

- Конечно, мы поможем вам, обязательно поможем, - хрипло прошептала она, собралась добавить парочку утешающих слов, но радостный детский вопль заставил застыть с приоткрытым ртом и инстинктивно зажать уши.

- Ма-а-амаа-а!

Мирина подпрыгнула на месте и стрелой понеслась к дому, спеша сообщить радостную новость родным. Проводив девочку сочувственным взглядом, Света покосилась на единорога, погладила кошку и со вздохом спросила:

- Ну, рассказывайте, что я натворила и куда делись все эти типы? Ведь это были вящие, да?

Глава 15.

Первый урок Ребарат-Нура.

- Вот это да! - выдохнул Шайлэ, и они с тангиром, позабыв о том, что минуту назад готовы были грызться, словно два взбесившихся пса, с пониманием уставились друг на друга.

- Может, и со мной поделитесь? Что опять не так?!

Юлька сделала крохотный шажок вперёд, упёрла руки в бока, как это делала мама, собираясь высказать отцу, в чём тот не прав. Клацнула вампирскими клыками, нахмурилась, поднесла руку ко рту и подушечкой большого пальца провела по кромке зубов. Изменений не обнаружила - клыки благополучно втянулись. На всякий случай девушка внимательно изучила прядь многоцветных волос, ощупала тело и вновь посмотрела на мужчин:

- На что вы таращились? У меня что, ещё пара глаз появилась или рог на лбу вырос?

Сказала и испугалась: "А вдруг правда?" Приложила руку ко лбу и тут же отдёрнула, услышав за спиной нервный смешок Эрика. Обернувшись, Юлька укоризненно посмотрела на мальчишку, который, прикрывая ладонью рот, давился от смеха. "Ну, хоть кому-то весело", - проворчала она и повернулась к тангиру и магу:

- И долго вы собираетесь в молчанку играть?

Шайлэ и Горр одновременно пожали плечами, потом, точно сомневаясь, будет ли визави и далее пребывать в глухой несознанке, коротко глянули друг на друга и с преувеличенным интересом стали разглядывать окрестности. "Замечательная картинка, два белорусских партизана на допросе в индийских джунглях!" Рыкнув и щелкнув на миг удлинившимися клыками, девушка мысленно пожелала своим упрямым спутникам "всех благ", извинилась перед родными за проскочившую в речи нецензурную брань и, развернувшись, взглянула на Эрика:

- Поможешь на лошадь забраться?

Мальчишка аж с лица спал. Беспомощно посмотрел на мага, вцепился в Юлькину руку и умоляюще затараторил:

- Мы не можем уйти одни. Как мы выберемся из Главерны? Да ещё Тельвар. На нас его метки, ты не забыла? Знаешь, что будет, если поймают? Выпорют на глазах у толпы, а потом голыми погонят к хозяину. А потом, потом…

Эрик нервно икнул. Лицо его пошло красными пятнами, глаза распахнулись, став круглыми, как фундук, и заблестели от слёз. Выглядел мальчишка таким щемяще-трогательным, что Юля не выдержала: обняла, погладила непокорные рыжие волосы и зашептала на ухо:

- Ну, что ты, глупый, не бойся. Никуда мы не пойдём. Останемся с этими остолопами. Это я так, погорячилась, вывели они меня. Обещаю, с нами всё будет хорошо, мы покинем страну, и ты будешь жить независимым и свободным.

- Да.

Горячее дыхание обожгло шею, и Юлька неожиданно вспомнила их поцелуй. Тёплые, сухие губы, пылкий мальчишеский напор. Краска стыда залила щёки. Девушка гнала и гнала ни к месту возникшее воспоминание, но оно не желало уходить. Кожу обдало жаром, с губ сорвался приглушённый стон, и вдруг одновременно произошло два события, окончательно выбивших Юлю из колеи: Горр издал жуткий звериный вопль, и, словно в пику его темпераментному выплеску, перед внутренним взором девушки возникла холодная, бездушная картина: снежное плато с острыми ледяными пиками. Вопль тангира поглотил жуткий грохот. По ровной молочно-белой поверхности побежали кривые трещины, земля задрожала, и из разлома к небу устремились стены и башни мрачного готического замка.

- Очнись!

Хлёсткий удар обжёг щёку. Юлька машинально приложила ладонь к пылающей коже, моргнула и с удивлением вытаращилась на Шайлэ. Смуглое лицо вящего исказила ярость, а потемневшие до черноты глаза метали молнии. "За что он меня так ненавидит?" Девушка машинально попятилась, однако злости уже не было - лицо мага разгладилось, глаза прояснились, став лазоревыми, как небо поздней весной, и в них заплескались досада и грусть.