Витаутас Петкявичюс - Дурнишкес

• Название: Дурнишкес
• Автор: Витаутас Петкявичюс
• Жанр: Публицистика

---

-    Хорошая видимость, - определили они.

Когда они справились со своими делами, один космический пришелец подошёл к нам и спросил:

-    Что вы тут делаете?

-    Играем в шахматы.

-    А это что за чертовина? - показал он на графинчик.

-    А вот это - наше дело, - рассердился независимый чиновник. - Свобода личности.

Пришелец, не спеша, взял несколько шахматных фигур, повертел в руках, ногтем сковырнул зелёную бархотку и, увидев утопленные в древесину кусочки свинца, спросил:

-    Какой калибр?

Мой приятель дрожащими от возмущения руками отнял фигуры, свинец и принялся объяснять:

-    Это не калибр, понимаешь, болван? Это плюмбум, свинец, для устойчивости...

Пришелец направил взгляд на хорошо настоявшуюся "брусочную" и аккуратно утопленные в неё дубовые брусочки. Он осторожно открыл графин и ещё осторожнее понюхал.

-    Danger?[107]- он даже побоялся взболтать.

-    Знаешь, этот Буш начинает мне надоедать! - взорвался приятель. - Если я его вышвырну в окно, то кончатся и яды и взрывчатка.

Это он мне так сказал, а пришельцу ещё пытался улыбаться:

-    Это виски, понимаешь? Литовская бормотуха, джинджер!

Американец ворочал глазами, но графинчик поставил на стол с такой осторожностью, будто в нём был налит нитроглицерин. Мой партнёр чуть ли не выхватил графин из рук пришельца, опрокинул в себя и сделал несколько огромных глотков, закусил салом и луковицей, после чего протянул графин гостю:

-    Drink![107] - это он умел произнести по-английски. - Drink!.. И не выламывайся, чёрт тебя не видал, если ты наш гость.

Шварценеггер поднёс графин к окну, долго совещался со Сталлоне, прежде чем осмелился поднести его к губам.

Вдруг глаза у него выпучились, он закашлялся и очень не ко времени увидел огромную керамическую вазу, похожую на дырявую авиабомбу, утыканную красивыми пасхальными вербами.

Он подскочил к вазе, повыдергал все вербы, побросал их на пол, как какую-то замаскированную китайскую пиротехнику, постучал в обожжённую глину и начал очень серьёзно допрашивать, что это за устройство. Тут уже всем четверым не хватило английских слов.

-    Matj-perematj, - перешёл мой партнёр на международный язык зеков. - Кто этого придурка учил культурному обращению?

Он отнял графин, ещё раз отхлебнул, как на поминках, и принялся грозиться:

-    Я этого придурка убью. Что здесь, чёрт побери, за обыски? У нас свободная страна!

Захмелев, он открыл шкаф и стал доставать охотничье ружьё. Но ему только показалось, что он достал ту "берданку", т.к. в мгновение ока уже лежал на полу, а его ружье с переломленным стволом улетело под диван...

Чёрт знает, чем мог закончиться этот пьяный конфликт, но мимо окон промчалось несколько машин. Дежуривший у окна Шварцнегер внятно объявил своему напарнику:

-    Кончай, президент проехал.

Гости быстро собрали свои игрушки и, раскрыв пинком дверь, вышли. Один из них приостановился, показал ногой на валяющееся под диваном ружьё, на раскиданные вербы, погрозил пальчиком, другим покрутил у своего виска и весело отдал честь. Совсем как в кинофильме, даже подмигнул. В комнате остался застоялый запах мужского тела, дешёвой мази, и чего-то непонятного, удушливого, несущего смерть. Как в многосерийном триллере.

Мой приятель застыл с "джинджером" в руках. Он смотрел на меня, ничего не соображая своими патриотическими мозгами, и, будто с трибуны Сейма, вопрошал:

-    Мать-перемать, в какой стране мы теперь живём? -по его верхней губе в раскрытый рот стекала, как заграничный кетчуп, густая свёртывающаяся кровь.

Только на следующий день сам Буш ответил нам через прессу, на не доступный нашему разумению вопрос: в какой стране мы теперь живём?

-    Враги Литвы будут и нашими врагами.

Получается - в пятьдесят втором или третьем “штате”

США, дружище, если ты всё понял.

ГЛОБАЛИЗМ И НАЦИОНАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА

- Правда выше Некрасова, Пушкина, выше народа, России и веры, она выше всего.

Фёдор Достоевский

- В смутные времена мудрые молчат, -так оправдывает наша интеллигенция предательство правды.

- По моему глубокому убеждению, 11 Марта[108] не возродило независимости, провозглашённой 16 февраля, а в одночасье столкнуло Литву в период после переворота А.Сметоны 26 декабря.

Когда бродишь по ночам, не находя себе места, постоянно сомневаешься - писать или не писать? - знай, что напишешь обязательно. Поскольку происходящее в истерзанной кошмарными впечатлениями душе уже - не в твоей власти. Тем паче, когда каждый уголок твоей разорённый отчизны взывает о спасении: не трусь! А каждый встречный человек, измученный национальными мошенниками, останавливает тебя и, глядя доверчивыми глазами, испуганно спрашивает: как дальше-то жить будем, писатель?

Значит, напоминает: раз начал, человече, то уж и не прячься в кусты.

Ходишь по запущенным кладбищам, а там кричат тебе в глаза содранные на металлолом Страсти Господни: молчание, в конце концов, приведёт сюда и тебя, но уже оплёванного, истрёпанного и духовно обкраденного до последней ниточки. Видишь только-только засыпанную песчаную могилу, наблюдаешь за ещё не разошедшимися людьми. А рядом их близкие, вместо духовной беседы с только что зарытым отцом или матерью переламывают стебли цветов, разбирают ивовые корзиночки или нанимают на трое суток сторожа со злой собакой, чтобы какой-нибудь мерзавец, собрав всё это похоронное добро, снова не продал его на превозносимом всеми рынке...

Кажется, молчал бы ещё сто лет, как придорожный камень, но тот всеобщий духовный упадок уже ломится в двери и твоего дома. Страшно, так как ясно осознаёшь, что веками дремавшее в человеческой душе зло снова почувствовало, что ему дозволено всё. Молчишь, когда доходит очередь и до цвета нации, исчезают их памятные доски. Украли надгробные бюсты М.Петраускаса и Й.Саснаускаса, а мы, забыв обо всём, до третьих петухов, один громче другого под дирижёрскую палочку какого-нибудь Швондера горланим созданный этими гениями гимн - «Литва родная».

Идёшь по той тернистой тропе и всем своим существом ощущаешь, будто и тебя кто-то обмазал дешёвой суперпатриотической бронзой и за несколько центов продал торгашу из Польши. Идёшь и невольно вспоминаешь страшные военные годы, когда по улицам твоего пригорода в сопровождении немца и запряженной лошади шастали белоповязочники и выдирали из дверей латунные ручки... Но могил они не трогали, хотя им не меньше, чем Ландсбургасу, нужна была медь, - не хватало патронов для введения в Европе «нового порядка».

И вот теперь в свободной Литве, именующей себя Северными Афинами, свирепствует безнаказанный, спровоцированный суперпатриотами вандализм, сигнал которому был подан властями, заказавшими разрушение памятников. Виноватых нет. Оказывается, во всём виноваты только годы большевистского гнёта. Так Сталин в своём духовном убожестве винил царей, те валили беды на татар, а нынешние ландскнехты Ландсбургаса винят недавнее прошлое, созданное собственными руками. Они, как беспамятные манкурты, не хотят о нём вспоминать.

Но, видит Бог, и ныне разномастным мерзавцам есть, у кого поучиться основательнее. Тем людям, пришедшим к власти из ниоткуда, помешал даже памятник Витаутасу Путне. Всемирно известный военачальник, дипломат, художник, который вместе с другим литовцем И.Уборевичем недвусмысленно предупредил Юзефа Пилсудского, что если и дальше его легионы будут вторгаться в независимую Литву, то Красная Армия не останется безучастной. Так была спасена наша молодая республика. Читаешь обвинительное заключение, составленное Андреем Вышинским, а там чёрным по белому написано: агент буржуазной Литвы. И вот этому патриоту, мученику сталинизма, нет места на своей родине только потому, что наш Президент носил фашистскую, а тот - красноармейскую форму. Такая же судьба постигла и памятник Иерониму Уборевичу. Об этом человеке буржуазная пресса писала: "Это крупная историческая личность, добившаяся в чужой стране весьма высокой военной должности, сейчас несправедливо обвинена в предательстве за свою врождённую любовь к родине". Снесён памятник К.Пожеле, хотя сейчас всем ясно, что "заблудшего" и искавшего своей правды коммуниста сметоновцам выдали по приказу самого Сталина, который поддерживал Сметону деньгами на выпуск газеты “Летувос айдас”. А кто снёс тот памятник? Да те же самые патриоты, которые возле этого монумента, созданного Вайвадой, по каждому поводу фотографировались с высокими гостями из Вильнюса или из Москвы.

Вывод один: если сегодня такой приспособленческий вандализм буйствует в среде высокопоставленных чиновников, то каким же вандалом должен быть их вдохновитель и наставник? А что уж говорить о ворах и мошенниках, которые только для того и родились, чтобы исподтишка высматривать, что и где плохо лежит или никем не охраняется? Кроме того, и у них есть собственный интриголог, оправдывающий их преступную деятельность, который каждое воскресенье в своих проповедях объясняет, как создавать новую, в данном случае, национальную культуру на развалинах старой якобы не национальной культуры. Хотя та, старая, в гораздо большей мере национальна и несравненно более высокого художественного уровня, её невозможно сопоставлять с его сквернословием и натыкиванием на каждом углу - в дело и без дела - крестов.