Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Т.4. Пожиратели огня

• Название: Собрание сочинений. В 4-х т. Т.4. Пожиратели огня
• Автор: Луи Жаколио
• Издательство: Терра
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-85255-313-1, 5-85255-309-3

В четвертый том Собрания сочинений Луи Жаколио входит роман «Пожиратели огня».

Иллюстрации Г. Кателли.

---

Не раз ради забавы Люс приходил загримированный к привратнику с улицы Капуцинок и спрашивал Люса, причем неизменно получал в ответ: «Не знаю такого!». Затем отправлялся к привратнику со стороны бульвара и получал в ответ: «Подъезд В, на пятом, дверь направо».

Небольшая квартирка Люса, обставленная с известной элегантностью, не отличалась ничем особенным, и любой сыщик мог перерыть ее до основания, не найдя ничего подозрительного. Люсу прислуживал негр, привезенный им из Алжира, а домом заведовала пожилая домоправительница. Ни тот, ни другая не знали о существовании отдельного помещения в том же доме, занимаемого их господином, где последний и находился в данный момент, занятый полнейшем преображением своей особы. После совещания, только что состоявшегося в доме графа д'Антрэга, где были приняты весьма серьезные решения, Люс поспешно вернулся домой.

Положение его было в настоящее время весьма очень сложное, о чем он, однако, не счел нужным сообщать своим друзьям, так как они в данном случае ничем не могли помочь ему.

Дело в том, что несколько лет тому назад он вынужден был выйти в отставку из-за одного таинственного дела, оставшегося неизвестным для публики. Но отказавшись от его услуг по распоряжению свыше, полицейская префектура назначила ему самую высокую пенсию, предупредив, что если когда-либо у него вырвется неосторожное слово или раскроется, что у него сохранились какие-нибудь важные документы, относящиеся к этому делу, то он не только лишится пенсии, но и поплатится несколькими годами пребывания на каторге в Гвиане или Новой Каледонии.

Теперь обстоятельный донос, присланный кем-то в префектуру, обвинял его в том, что у него сохранились и припрятаны в надежном месте не только важные документы, но и копия всего таинственного дела, копия, снятая по его приказанию в одну ночь его личным секретарем. Если роковая копия действительно существовала, ею хотели овладеть во что бы то ни стало; но так как Люса не считали достаточно наивным, чтобы он держал ее у себя, то его выслеживали вот уже несколько дней, желая убедиться, не имеет ли он где-нибудь в Париже другой квартиры, снятой им на чужое имя.

Люс сразу же заметил, что за ним следят, и, поспешно вернувшись домой, принялся внимательно изучать тех двух сыщиков, которые были приставлены к его особе, один для дневных, другой — для ночных наблюдений.

— Ого! — воскликнул он. — Им приказано не упускать меня из виду, это не шутка!

Какой-нибудь новичок на его месте просто-напросто, вернувшись к себе, прошел бы в потайную комнату и стал бы выходить из дому не иначе, как переряженным и загримированным, но Люс знал, что однообразные донесения агентов утром и вечером: «Не выходил из дому» в течение нескольких дней подряд неминуемо навлекут на этот дом внимание всей парижской полиции, причем вполне возможно, что существование таинственного помещения будет открыто; поэтому он решил поступить иначе. Однажды днем он вышел из своего подъезда на бульвар с чемоданом и ночным саком в руке и, подозвав экипаж, приказал везти себя на Лионский вокзал. У кассы он заметил стоявшего за его спиной сыщика, взявшего билет до той же станции.

Получив билет, Люс прошел в буфет и потребовал себе кое-какую закуску, причем поручил слуге взять второй билет до Мезон-Альфора, который тот принес ему вместе со сдачей за закуску.

Заметив, что агент, следивший за ним, на каждой станции высовывается из окна, следя за входящими и выходящими пассажирами, Люс дождался ночи и на угловой станции, где его поезд пересекался с поездом, идущим в Париж, смешавшись с толпой пассажиров, с одним своим саком в руке пересел на этот поезд, предоставив агенту спокойно ехать дальше.

Когда он уезжал из дому с сундуком и саквояжем, домоправительница почтительно осведомилась:

— Господин отправляется в дорогу?

— Да, я уезжаю на некоторое время!

— А если вас будут спрашивать?

— Скажите, что я уехал в Азию! — И Люс, довольный, потирал руки, мысленно говоря себе: — Если они станут расспрашивать ее, то увидят, что я смеюсь над ними… Эх, господа из префектуры, вы думаете провести меня! Это не так-то легко!

Вернувшись в Париж, он, миновав настоящий подъезд, прошел прямо в свое тайное помещение, где и поселился, выходя не иначе, как под гримом, и внутренне подсмеиваясь над агентами, неотступно караулившими его возвращения со стороны бульвара. Агент, поехавший было за Люсом, вернулся пристыженный и должен был выслушать от начальника много нелестных эпитетов по своему адресу.

Поняв, что Люсу известно, что его выслеживают, в префектуре тотчас же распорядились отрядить для наблюдений за ним лучшие силы сыска, но Люс не возвращался. Прошло с неделю времени, и тогда было предписано опытному агенту под видом знакомого справиться у привратника и на квартире.

— Уехал в Азию! — передал агент полученный им ответ.

После этого розыски Люса были поручены двум выдающимся агентам, которые приберегаются для дел первейшей важности.

Прошло около двух недель; агенты сменялись аккуратно и днем, и ночью, поклявшись не покидать поста, пока не вернется Люс.

Между тем Люс покатывался со смеха, ежедневно проходя мимо них и отправляясь по своим делам под различным гримом или возвращаясь в свою потайную комнату переодеться и переночевать.

Комната эта была завалена всевозможными фотографическими принадлежностями; имелась и темная комнатка, якобы фотографическая лаборатория, а на самом деле, там помещались кровать и три сундука со всевозможным платьем и соответствующими головными уборами. Париками Люс никогда не пользовался, а заменял их краской и разнообразными прическами.

В тот момент, когда мы проникли в эту таинственную комнату, Люс был занят преображением своей наружности в личность кучера богатого дома, находящегося в отпуске.

Окончив свой туалет, он самодовольно оглядел себя в большое стенное зеркало и в ожидании момента начала действий пошел обедать в дешевую столовую Пале-Рояля.

Что делало Люса особенно гениальным артистом, так это его непринужденность манер, какую бы роль он ни принимал на себя: переодевшись рабочим, он делался типичным блузником; играя роль офицера, казался настоящим военным и т. п.

На совещании у графа д'Антрэга, Люсу поручили открыть, где скрывались те три лица, уполномоченные Советом Невидимых, которые имели смелость подписаться в ожидании удобного момента для приведения в исполнение приговора.

В первый момент Оливье хотел поручить Люсу прежде всего раскрыть тайну необъяснимого появления рокового конверта и странного невидимого голоса, повторившего часть смертного приговора. Но Люс, выказав присущий ему практический склад ума, сказал:

— Это, в сущности, не имеет особого значения, если принять во внимание опасность, грозящую вашей жизни и жизни капитана. До последнего времени представители Общества Невидимых получали предписание «овладеть вашей особой»; позднее им было предписано захватить вас «живым или мертвым», но прямого смертного приговора еще не было. Из этого видно, что Невидимые поступают последовательно, что этот приговор не имеет ничего общего с запугиванием и что те трое русских, которым поручено его исполнение, не вернутся в Россию, не приведя в исполнение приговора, если только сами не погибнут. Вот что главное, а остальное сравнительно неважно! Ваш дом, граф, соприкасается с левой стороны с обыкновенным домом для мелких квартирантов; в одной из его квартир легко могли поселиться уполномоченные Невидимых. Ваши камины и их прямые трубы так обширны, что в них свободно мог бы поместиться не один, а целых три человека; весьма возможно, что эти Невидимые проникали в дом через трубы каминов и из тех же каминов или трубы доносился до нас и таинственный голос. Но это неважно в настоящее время; важно открыть местопребывание ваших будущих палачей и опередить их; против них нет иных средств, кроме револьвера и кинжала. Первую часть задачи я охотно принимаю на себя; что же касается второй, то участие всех вас в этом деле не будет лишним, так как, без сомнения, избранные Невидимыми палачи — люди ловкие и решительные.

— Доказательством чего могут служить сегодняшние три покушения! — заметил Красный Капитан.

— Не смешивайте две разные вещи, капитан, — возразил Люс, — я убежден, что трое уполномоченных Невидимых, подписавшие приговор, совершенно непричастны ко вчерашним покушениям, в которых я вижу руку «человека в маске», действующего под влиянием личной мести!

— В настоящем положении нам остается только следовать вашим указаниям! Говорите, что нужно делать?

— Я считаю, что вам нельзя оставаться здесь, сюда легко могут проникнуть враги. Позвольте мне предложить вам на некоторое время убежище, где никто не найдет вас, если только не увидит вас входящим!