Ольга Матич - Эротическая утопия: новое религиозное сознание и fin de siècle в России

• Название: Эротическая утопия: новое религиозное сознание и fin de siècle в России
• Автор: Ольга Матич
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: Культурология
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-86793-642-6

В книге известного литературоведа и культуролога, профессора Калифорнийского университета в Беркли (США) Ольги Матич исследуется явление, известное как "русский духовный ренессанс", в рамках которого плеяда визионеров-утопистов вознамерилась преобразить жизнь. Как истинные дети fin de siecle — эпохи, захватившей в России конец XIX и начало XX века, — они были подвержены страху вырождения, пропуская свои декадентские тревоги и утопические надежды, а также эротические эксперименты сквозь призму апокалиптического видения. Это мироощущение воплотилось в новаторских художественных и жизненных практиках В.Соловьева, 3.Гиппиус, А.Блока, А.Белого и В.Розанова и было обусловлено попытками преодолеть эпохальный кризис.

Авторизованный перевод Erotic Utopia: The Decadent Imagination in Russia’s Fin de Siècle, опубликованной Wisconsin University Press в 2005 г., с добавлением новой главы.

---

51 Там же. С. 337–338.

52 Ломброзо связывал атавизм с репродуктивным бесплодием, которое, по его мнению, отличало и физиологию гениев.

53 Розанов В. В. Андрюша Ющинский // Сахарна. С. 304.

54 Розановский хищник — еврей помимо того, что заражает биологическое генеалогическое древо народа, вписывается в его экономическую и культурную жизнь: евреи контролируют банки, бизнес, прессу, литературу и т. д. Розанов выбирает самые шаблонные антисемитские метафоры, к которым прибавляет свой собственный, характерно бранный и плотский дискурс: «Паук один, а десять мух у него в паутине, — пишет Розанов в “Опавших листьях”. — А были у них крылья, полет. Он же только ползает. И зрение у них шире, горизонт. Но они мертвы, а он жив. Вот русские и евреи. 100 миллионов русских и 7 миллионов евреев». Далее Розанов заявляет, что погром — результат злодеяний паука: «Паук сосет муху. Муха жужжит. Крылья конвульсивно трепещут и задевают паука, рвут бессильно и в одном месте паутину». В следующей записи он предлагает решение: «надо подрезать паутину по краям, и бросить ее, и растоптать ее. Нужно освободиться от паука и вымести из комнаты все паутины» (Опавшие листья. 2: 428). Отвратительно антисемитский пассаж, который он нагружает своими любимыми образами липкости дома и сосания, недвусмыслен. Обсуждение его в контексте русского антисемитизма XX века см.: Михаил Золотоносов. Ахутокоц — Ахум: Опыт расшифровки сказки К. Чуковского о мухе // Новое литературное обозрение. 1993. № 2. С. 262–282.

55 См.: Charcot J. — M. Leçons du Mardi à la Salpêtriere. Paris: Progrès médical, 1889; Krafft‑Ebing R. Text‑Book of Insanity, trans. Ch. Gi. Chaddock. Philadelphia: F. A. Davis, 1905; Lombroso C. L’antisemitismo e la scienze moderne. Turin: L. Roux, 1894.

56 Об антисемитской пропаганде, что евреи были причиной падения рождаемости в России см.: Engelstein L. Keys to Happiness. P. 305.

57 Розанов В. В. Записи, не вошедшие в основной текст «Сахарны» // Сахарна. С. 264.

58 Монография Розанова 1903 г. «Юдаизм» — «научное» исследование религии иудеев с филосемитских позиций, она была опубликована в «Новом пути» Гиппиус. Как обычно, он цитирует священные тексты и другие письменные источники и помещает в примечаниях свои соображения. Если за этим и есть антисемитизм, он выражается только словами других — например, русского еврея, который рационализовал русский антисемитизм, заявив, что если бы он не был евреем, то считался бы мерзким антисемитом. Розанов пишет, что русский крестьянин — антисемит свято верит в миф, что евреи убили Христа, и прибавляет к этому якобы древнее крестьянское поверье, что глаза у еврейских младенцев, как у щенков, открываются только после того, как их протрут христианской кровью (Розанов В. В. Юдаизм // Тайна Израиля. С. 167). Как ловкий имморалист, в первую очередь отвергающий либеральные ценности, Розанов не комментирует эти истории о русском антисемитизме, но его реакция на иудаизм, его обряды и повседневность евреев в «Юдаизме» исключительно позитивна. Он восхваляет обрезание и другие обряды, связанные с кровью, за их религиозную силу.

59 Engelstein L. Keys to Happiness. P. 327.

60 Работа В. Соколова «Обрезание у евреев: Историко — богословское исследование» печаталась в «Православном собеседнике», казанском теологическом журнале в 1890–1891. Отдельным изданием она вышла также в Казани. Цит. по: Розанов В. В. Важный исторический вопрос // Сахарна. С. 297.

61 Розанов В. В. Что мне случилось увидеть… // Сахарна. С. 394.

62 Розанов В. В. Семя как религия // В мире неясного и нерешенного. М.: Республика, 1995.

63 Розанов В. В. Жертвоприношения у древних евреев // Сахарна. С. 354–355.

64 Антисемитизм Розанова во втором десятилетии XX века включает в себя многие стандартные антисемитские навязчивые идеи, — такие как поиск еврейских корней у политических радикалов, общественных активистов, писателей и художников, чтобы показать, как их дурная кровь заражает современную русскую культуру. В своей паранойе он иногда включал в свои «разоблачительные» списки писателей, которые не были евреями. В числе прочих он причислял к евреям Владимира Короленко, а в качестве доказательства ссылался на портрет Репина, на котором Короленко, утверждает Розанов, похож на еврея (Розанов В. В. В Сахарне // Сахарна. С. 71). Когда он не может найти еврейских корней, он их выискивает по ассоциации: он обвиняет Мережковского в том, что тот «тайный иудей» (Розанов В. В. После Сахарны // Сахарна. С. 227), а Толстого и Соловьева — что те «заражены» еврейством.

65 Там же. С. 178. Многие критики односторонне освещают антисемитизм Розанова, либо полностью избегая его, либо сосредоточиваясь на нем. Например, в новаторской статье о Розанове Виктора Шкловского его антисемитизм не упоминается: она посвящена риторическим стратегиям, а не идеологии. Тем не менее розановский антисемитизм был одним из ключей к тому употреблению оксюморона, который Шкловский считает его основным тропом; но Шкловский был формалистом. Андрей Синявский, сам парадоксалист в духе Розанова (выбравший себе еврейский псевдоним Абрам Терц), обличает антисемитизм Розанова, но и утверждает его любовь к иудаизму и восхищение органическим отношениям евреев с физиологией и сексуальностью. Синявский объясняет антисемитские выступления Розанова в начале 1910 гг. приливом активного христианского мироощущения, связанного у него с нелюбовью к евреям. (Синявский А. Д. Опавшие листья Розанова. П.: Синтаксис, 1982). «Обонятельное и осязательное отношение евреев к крови» до недавней публикации в России в 1998 г. переиздавалось только один раз, в эмиграции в 1932 г. (стокгольмское репринтное издание). В Советском Союзе были запрещены все сочинения Розанова, поэтому публикация 1998 г. под редакцией А. Н. Николюкина, исследователя Розанова, стала столь важным событием в издательской истории. Однако заглавие книги не присутствует на обложке. Она вошла в состав тома под заглавием «Сахарна» (географическое название) — таково было заглавие одного из томов первого собрания сочинений Розанова. Почти половина тома отведена под «Сахарну», неопубликованный антисемисткий «пучок» «опавших листьев» от 1913 г., гораздо менее интересный, чем первые книги Розанова в этом жанре. Комментарий к ней составляет 15 страниц. Комментарий к «Обонятельному и осязательному отношению евреев к крови» — лишь в две с половиной страницы длиной, хотя эта книга гораздо важнее «Сахарны». Жаль, что столь существенная работа до сих пор не снабжена удовлетворительным научным аппаратом. Можно предположить, что Николюкин предпочел особо не привлекать внимания к самой позорной и скандальной книге Розанова.

66 Фуко М. История сексуальности. Т. 1. С. 232.

67 Там же. С. 261.

68 См. Сн. 54.

69 «Суд» над Розановым: Записки С. — Петербургского Религиозно — фи- лософского общества // В. В. Розанов: Pro et Contra. T. 2. C. 190.

70 Розанов В. В. Уединенное // О себе и о жизни своей. С. 86.

71 Однако в итоге большинство членов Религиозно — философского общества не проголосовали за исключение. Во — первых, потому что такие люди, как Вячеслав Иванов, превыше всего ставивший литературную свободу, отказывались считать Религиозно — философское общество политической партией. Вячеслав Иванов, Петр Струве и Анастасия Чеботаревская в числе прочих выступали против исключения Розанова. Вместо исключения постановление выносило суровый выговор; в ответ Розанов сам вышел из общества.

72 В недатированном письме начала XX века митрополиту Санкт — Петербургскому и Ладожскому Антонию, в котором Розанов просит пересмотреть решение по своему прошению о разводе, он пишет, что «физическая жизнь мужчины горяча [в нем] никогда не была» (Розанов В. В. Прошение Антонию, Митрополиту Санкт — Петербургскому и Ладожскому // О себе и жизни своей. С. 696).

73 Владимир Бехтерев, ученик И. Мержеевского, был невропатологом и психопатологом с мировой известностью и изучал анатомию и физиологию мозга и центральной нервной системы. Стоит заметить, что Бехтерев был медицинским экспертом защиты по делу Бейлиса (выступавшим против «кровавого навета»).

74 Розанов пишет, что доктором Карлом Рентельном была рекомендована гинекологическая операция (Розанов В. В. Уединенное // О себе и о жизни своей. С. 115). Диагноз «церебральный паралич» был поставлен в 1896 или 1897 г., когда здоровье Варвары Дмитриевны уже было плохо. Впоследствии у нее нашли болезнь сердца и другие разрозненные симптомы, а в 1910 г. у нее был инсульт, после которого она так полностью и не оправилась. Среди менее известных петербургских медиков, с которыми они с Розановым консультировались за эти годы, были Вера Гедройц (тоже поэт), Густав Тиллинг, Михаил Гринберг, Куковенов, Вольф Райвид и, конечно, их личный врач Александр Карпинский. (Лора Энгельштейн пишет, что некий Александр Карпинский фигурирует в качестве медицинского эксперта защиты по делу Бейлиса — Keys to Happiness. № 122. P. 326. Мне не удалось выяснить, тот ли это самый доктор Карпинский или нет.) Так или иначе, хроническое заболевание Варвары Дмитриевны и вызванные им депрессии, конечно, омрачили их жизнь.