Эрик Ластбадер - Черный клинок

• Название: Черный клинок
• Автор: Эрик Ластбадер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 1996
• ISBN: 5-7020-0909-1, 5-88196-926-Х

Главный герой книги лейтенант нью-йоркской полиции Вульф Мэтисон, наделенный сверхмощным даром ясновидения, вступает в неравную борьбу с верхушкой могущественного японского тайного общества `Черный клинок`, стремящегося к мировому господству, и в результате выходит победителем.

---

– Сражаться... не падать... ночью.

* * *

Ощущение движения исчезло, лишь четко работал мотор. Вулф прислушался к его размеренному рокоту, улавливая посторонние звуки.

Атласная обивка гроба отдавала химикатами, остро чувствовался запах жидкости для чистки медных изделий, а деревом, можно сказать, и не пахло.

Вулф услышал какие-то голоса и замер. Они доносились откуда-то издали, слов невозможно было разобрать, но тембр он уловил: два низких мужских голоса и высокий – Чики, более отчетливый и нахальный. Теперь многое зависит от ее поведения, особенно в самом начале. Позже, конечно, все ляжет на его плечи. Почему-то вспомнились ее слова: "Ну и как ты себя чувствуешь на краю могилы?"

Она тогда вытащила выкидной нож и, вспоров и сняв с него намокшую от пота и крови одежду, помогла надеть темно-синий костюм Моравиа, который отыскала где-то в задней части катафалка. Вулф не роптал, не спорил, не спрашивал, для чего она все это делает, – ему было все равно. Переодевшись, он влез вслед за ней в катафалк, там она с трудом подняла тяжелую крышку гроба и он улегся в него.

Чика встала перед гробом на колени и принялась раскрашивать лицо и руки Вулфа, придавая им мертвенно-бледный цвет, щеки же она нарумянила, как это обычно делают в похоронных бюро. Он подумал вдруг, не проделывала ли она и с Моравиа такую же штуку, а потом до него дошло, что чем меньше он будет интересоваться подобными вещами, тем лучше.

– Что толку от всего этого? – спросил он, когда она накладывала ему грим. – Если они заставят тебя открыть гроб, то сразу же меня опознают.

– Нет, – не согласилась она, – не опознают.

И он увидел, как сверкнули в ее глазах зеленые серпы, и понял, что она применит "макура на хирума". Как знать, может, она заставит их видеть лишь то, что сочтет нужным.

– Ты знаешь, как нужно дышать, чтобы не вздымалась грудь? – спросила она, когда кончила гримировать.

Вулф рассказал ей об уроках сенсея, и она удовлетворенно кивнула головой.

– Чрезвычайно важно также не вращать глазами за закрытыми веками, – наставляла она. – Тебе этого очень и очень захочется, когда поднимут крышку гроба и внезапно хлынет свет. – Тут он почувствовал, как она провела пальцем по его лицу. – Ну а теперь немножко поверни голову, вот так. Это для того, чтобы они не смогли прощупать пульс на сонной артерии. – И она захлопнула крышку гроба.

Вскоре тяжело заскрипели петли – это открылась задняя дверь, и голоса стали заметно громче. Он почувствовал, как накренился гроб; катафалк осел под чьим-то солидным весом. Вулф представил себе полицейских в пуленепробиваемых жилетах, в касках с противодымовыми защитными забралами, согнувшихся в три погибели, чтобы пролезть поглубже в катафалк, представил, как они командуют: "Откройте гроб".

Однако ничего не видно и не слышно, лишь сквозь стенки гроба глухо и неясно доносятся отдельные голоса. Руки и уши соприкасаются с атласной обивкой, и ему приходится отгонять ложное ощущение, что обивка касается его губ, щек, лба и век. Долой эту тяжесть! Прочь! – приказал он себе. – Глубокий вдох – выдох, теперь расслабься".

Внезапно послышался скрип снимаемой крышки гроба. Хлынул свет, может, и обычный для салона катафалка, но для него очень яркий, как и предупреждала Чика. Нужно закостенеть, не вращать глазными яблоками – смотреть не на что... разве что на лица "фараонов", пристально разглядывающих гроб. Прочь эти мысли!

Глубокий вдох – выдох – расслабление.

Слышен мягкий голос Чики, насылающей на полицейских энергию "макура на хирума".

Но сонная артерия все же пульсирует, хотя ее и не видно в тени, но чем дольше и пристальнее полицейские будут вглядываться, тем больше вероятность, что они ее заметят...

Наконец свет исчез, послышался мягкий стук – крышка гроба снова встала на место.

Спустя минуту мотор заурчал мощнее – Чика включила коробку передач. В ногах ощутилась тяжесть: они поехали, набирая скорость.

Он выждал минут пять, затем сдвинул изнутри крышку гроба, и в туманной прохладе катафалка вздохнул свободнее, медленно делая вдохи и выдохи.

– Чика, ты здесь?

– Здесь я.

– Порядок?

– За нами никто не следует.

Она сидела за рулем, он видел ее затылок, а когда во время движения поворачивала голову, то в зеркале заднего обзора смог разглядеть и лицо.

– Даже не видно ярко-красного мотоцикла "Электра-Глайд-Харлей"?

– Нет, не видно.

Чика перестроила рядность и увеличила скорость, затем опять сменила ряд и стала обгонять попутные машины, ловко лавируя между ними.

– За нами вообще никто не увязался, – заметила она.

– Давай уедем из города.

– Я сделаю еще лучше, – предложила она. – Я намерена увезти тебя совсем из этой страны.

– Если будем улетать, мне не хотелось бы светиться в аэропорту имени Кеннеди.

Он вылез из гроба, перелез через спинку сиденья и сел рядом с ней.

– Согласна, – ответила она и попросила открыть "бардачок": там лежали в пакете жидкость для снятия грима и крем. – Мы улетим из аэропорта в Бостоне. С документами все уже улажено.

Они выехали на автостраду. Сквозь верхушки деревьев, растущих на обочине, пробивались лучи солнца, похожего на блестящий золотистый диск. Вулф смыл грим с лица, но чувствовал себя скованно, тело еще не отошло от онемения, кое-где запеклись пятна крови. Он подумал, что в дороге неплохо бы и вздремнуть: глаза будто запорошило песком, мелькающий яркий свет раздражал и ослеплял.

Чика подрулила к придорожному универсаму и купила там бутылку перекиси водорода, коробочку с ватными тампонами и пластырь. Вулф снял пиджак, поднял рубашку, и "на принялась обрабатывать ссадины и царапины на его теле. На все ушло минут десять, и вот они снова в пути и держат курс на северо-восток, в Массачусетс.

– Я должен хоть немного поесть, – сказал Вулф через два часа. – Теперь рекомендую ехать более глухими местами. На шоссе нас легко настичь.

Чика свернула на ближайшем перекрестке и поехала по узкой тряской дороге. Наконец она подъехала к стоянке около придорожного деревенского ресторанчика. Обеденное время еще не наступило, посетителей в ресторанчике не было, и они без проблем сели в отгороженной кабинке с видом на озеро. Вулф вышел в туалет смыть остатки крема с лица. Потом он вынул безопасную бритву, намылился кремом для бритья, предусмотрительно купленным Чикой в универсаме, и сбрил отросшую щетину. Ополоснувшись, он посмотрел на себя в зеркало. "Кто я такой? – подумал он. – Кем я стал теперь?"

Вернувшись в кабинку, он первым делом осушил полный стакан холодной воды и попросил еще; затем заказал себе на обед бифштекс с кровью и с овощным гарниром, а Чика выбрала себе паровой рис и тушеную фасоль – единственное блюдо из фасоли, готовящееся в этом ресторане на обед.

Чика, тоже приведя себя в порядок в туалете, позвонила в аэропорт и заказала билеты на нужный им рейс, а Вулф в это время расплатился наличными за обед. Ожидая, пока принесут сдачу, он невзначай бросил взгляд в окно и увидел, как мимо сверкающего огнями ресторанчика промелькнул ярко-красный мотоцикл. Взяв сдачу, он вернулся к столу, оставил чаевые и прихватил несколько пакетиков с сахаром.

После этого Вулф обошел вокруг дома. Так и есть: в зарослях ольхи и черной смородины он увидел мотоцикл "Харлей". На заднем крыле его еще виднелись следы от вспышки пламени, которое направил Сума на Бобби Кон-нора, проносясь мимо него.

Вулф огляделся, в ушах звенело. Где же Сума? Моментально он отвернул крышку бензобака и высыпал туда сахар. Теперь на мотоцикле не уехать, пока не прочистишь бензосистему.

Чика поджидала Вулфа у ресторана.

– Я видела Суму, – сказала она. – Он вон в том лесу.

– Пошли туда.

Они прошли мимо мотоцикла и углубились в густые заросли смородины. Сразу же за кустами они заметили тропинку, хоть и узенькую, но значительно облегчавшую передвижение через обильный подрост. Над молодой порослью возвышались лиственницы, дубы и березы, кое-где попадались кедры и серебристые сосны. Тучами летали надоедливые комары. Вулф то и дело хлопал себя по лицу, по шее, по щиколоткам.

Тропинка резко сворачивала влево и круто спускалась вниз. Воздух стал заметно влажнее. Вулф догадался, что где-то рядом река. Он ежеминутно оглядывался назад, всматриваясь в лесной сумрак. Хотя и незаметно было, чтобы кто-то следил за ними, но с уверенностью он не мог этого утверждать, поскольку любые шумы и шорохи заглушались щебетанием и пением птиц.

Наконец он остановился и тихо сказал:

– Он зашел слишком далеко в лес. Не исключено, что мы угодим прямо в ловушку.

– Знаю, – шепнула Чика. Она стояла так тихо, что Вулф даже не слышал ее дыхания. – Не повернуть ли нам назад?

Он, конечно, знал, что такой шаг – самый благоразумный, но очень уж ему хотелось найти Суму. Неожиданно промелькнула мысль о том, что Чика почему-то перестала уговаривать его поскорее улетать в Японию.