Эрик Ластбадер - Плавучий город

• Название: Плавучий город
• Автор: Эрик Ластбадер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 1995
• ISBN: 5-88196-348-2

---

— Вы нашли то, что искали?

— И да, и нет.

— Что это значит?

— Я смогу вам ответить, когда попаду в лабораторию.

— Черт побери, старина, у УНИМО дюжина лабораторий. Какая именно вам нужна?

Дедалус находился во главе списка подозреваемых лиц, которые нанесли урон репутации правительственного агентства безопасности. Кто-то передавал продукцию УНИМО — образцы перспективного вооружения, которые во многом превосходили современный уровень, — Року и Мику Леонфорте в их Плавучем городе около Сайгона. Это не мог быть отец Мика, Джонни Леонфорте, он же Леон Ваксман, ибо он умер. И хотя у Кроукера не было полной уверенности, все же ему представлялось, что не сам Серман стоял во главе всей организации.

В это дело вовлечена Веспер, а она работала на Дедалуса; был вовлечен покойный Доминик Гольдони, а у него были общие друзья с Дедалусом; вовлечена Маргарита, а ее познакомил с Дедалусом ее собственный брат. Дедалус — вот имя, которое появлялось во всех сочетаниях!

Кроукеру не хотелось раскрывать глаза сенатору на подлинное лицо Сермана, но он чувствовал, что у него нет иного выбора. Ему чертовски необходимо было добраться до Веспер и заставить сказать ему, где именно в Лондоне находится Микио Оками.

«Факел»...

Ужасающий призрак грядущей катастрофы навис над Лондоном, как нож гильотины. До взрыва оставалось всего тридцать шесть часов...

— В Лондоне в связи с моим расследованием мне называли человека по имени Серман. Может быть, это ничего и не значит, сенатор, но я хотел бы проверить все следы.

— Вы уверены, что вам назвали имя Серман? Доктор Дуглас Серман?

— Совершенно уверен.

Дедалус хмыкнул.

— Хорошо. Я пошлю с вами группу своих людей.

— Пошлете их и провалите мне все дело. Если перед дверьми Сермана будут толпиться фэбээровцы, они запугают его до смерти, и он и рта не раскроет.

Дедалус некоторое время, казалось, обдумывал сказанное. Наконец сдался и дал Кроукеру пропуск в лабораторию экспериментальной ядерной физики УНИМО. Кроукер знал, что страшно рискует, обращаясь к сенатору по поводу УНИМО. С другой стороны, что ему оставалось делать? Без Дедалуса он не мог ни обнаружить местонахождение Сермана, ни получить к нему доступ. Кроме того, если Дедалус представляет собой главную пружину этого своеобразного механизма, то информация, касающаяся Сермана, заставит его понервничать, а по опыту Кроукер знал, что люди, которые начинают нервничать, как правило, делают неосторожные шаги. Ему уже приходилось заводить оппонента до предела, чтобы добиться желаемого результата. Но Дедалус ничего не сказал о том, что у УНИМО есть сверхсекретная программа, связанная с национальной безопасностью. Не упомянул и о свидании, которое, как предполагалось, должно было быть у Кроукера с Веспер, но которое так и не состоялось. Интересно, знал ли сенатор о том, что его агент находилась в Лондоне в то же самое время, что и он, Кроукер?

Дорога в Виргинию немного отвлекла его от горестных мыслей. Во время полета через Атлантику он спал урывками, но и во сне видел простреленную грудь Тома Мэйджора и кровь, кровь, кровь... Когда же Кроукер просыпался, то приглушенный шум двигателей вызывал в его памяти звуки медицинских аппаратов, к которым присоединили его друга в операционной.

В бюро регистрации в Найф-ривер неприступного вида блондинка в поношенном костюме для верховой езды и, казалось, со стальным стержнем вместо позвоночника, вручила ему пропуск. Два крепко сбитых человека, похожие как братья, но которые, скорее всего, были лишь выпускниками одной и той же военной академии, взяли у него отпечатки пальцев и просканировали сетчатую оболочку глаз.

Кроукер спросил блондинку, посещал ли кто-нибудь за последние два дня доктора Сермана, Она ответила, что посетителей не было. Затем его проводили к выходу из академии, где их ждал джип с вооруженным водителем; повели мимо загонов, арены для верховой езды с барьерами, мимо конюшен и каких-то зданий барачного типа. По узкой изрезанной колеями дороге они спустились к берегу реки, которая, очевидно, и была Найф-ривер, и проехали над ней по мосту. Остановились на опушке леса, где появилась группа людей с охотничьими собаками и дробовиками, небрежно перекинутыми через плечо; они тщательно изучили документы Кроукера. Взмахом руки им дали разрешение на дальнейший проезд, и они затряслись по разбитой дороге, петляющей по лесу.

Постепенно деревья сменились зарослями ежевики, а потом они понеслись по лужайке, которая, должно быть, имела великолепный вид весною и летом. Но сейчас она казалась пустынной и грустной.

Здания лабораторного комплекса находились на восточных склонах заросших лесом холмов. Лаяли невидимые глазу собаки, и Кроукер подумал о том, сколько на них надето телеметрических датчиков. Джип остановился у главного входа в приземистое угловатое строение из бетона с черными окнами из отражающего стекла. Когда его строили в футуристическом стиле, наверняка надеялись, что облик здания будет угрожающим, но вместо этого оно приобрело казенный и мрачный вид.

Кроукеру представили Дугласа Сермана, и он показался ему похожим на хорька, так как Серман постоянно суетился, а его маленькие глазки то и дело тревожно поблескивали.

— Где мы здесь сможем поговорить наедине? — спросил Кроукер самым бесстрастным тоном.

— Это официальный визит? Понадобятся мои записи и все прочее?

— Пока нет. Есть здесь комната отдыха или что-нибудь в этом роде?

— Да, конечно, — Серман потер руки и провел Кроукера в коридор, где так сильно благоухало искусственным вишневым ароматом, что казалось, будто помещение было переделано из общественной уборной.

Серман толкнул рукой дверь с надписью НЕ ВХОДИТЬ, и они оказались в комнате, которая, к удивлению Кроукера, имела домашний вид. Плиссированные шторы и кресла, обитые вощеным ситцем в цветочек, напоминали холмы и луга в академии верховой езды.

Серман стоял посреди комнаты, как будто не зная, как вести себя в неофициальной обстановке. Наконец спросил:

— Вы человек сенатора? — Он имел в виду Дедалуса.

— Да, но я только что прилетел из Лондона.

— Никогда там не был, — Серман усмехнулся, словно порицал себя. — По правде говоря, я вообще давно уже никуда не ездил. Меня, видите ли, не выпускают за пределы страны. Боятся, что похитят. — Он захихикал. — Будто я национальное достояние.

— В Лондоне я встретил одну вашу знакомую. Веспер Архам.

Серман дернулся, как подопытная крыса в ловушке.

— Веспер, простите, я не расслышал фамилию. — Вид у доктора сделался довольно жалким.

— Архам. Веспер Архам.

— Не уверен, что я...

— Она ваша постоянная связная, — перебил его Кроукер, сбрасывая маску благодушия. — И она весьма озабочена по поводу тех данных, которые вы перестали ей давать.

— Данных? — заморгал глазами Серман. — Простите, но я ничего не понимаю.

Кроукер решил играть в открытую.

— Не притворяйтесь, доктор, — пошел он в наступление. — По проекту, который вы разработали вместе с Абрамановым. Как он называется? — Лицо Сермана исказилось, а Кроукер почувствовал прилив радости от одержанной победы. — Он сделал вид, что вспомнил, наконец, название проекта. — Ах да! «Факел».

У Сермана подкосились ноги. Кроукер подхватил его под локти и отвел к одному из обитых ситцем кресел.

— Вам плохо, доктор?

Посиневшие губы Сермана шевельнулись.

— Веспер обещала мне, что об этих отчетах не будет знать никто, — прошептал он.

Кроукер почувствовал, что обстановка накаляется и он близок к цели.

— Какие дела были у вас с Веспер? — спросил он доктора напрямик.

Серман вскочил на ноги.

— Веспер осуществляла радиосвязь между мною и Абрамановым. Без ее помощи нашу связь давно бы засекла следящая система, которую здесь используют против подслушивающих устройств. Взамен она требовала, чтобы я постоянно держал ее в курсе последних разработок по проекту о быстрых нейтронах. — Серман сжал кулаки в карманах, подошел к одному из зашторенных окон и посмотрел на улицу.

— Я хочу, чтобы вы меня поняли. Я не предатель. Всю свою жизнь я верно служил правительству. Но преданность... — Он повернулся к Кроукеру. — Такая преданность должна вознаграждаться, черт возьми! Вместо этого меня здесь заживо похоронили. Я не имею права никуда выйти, ничего сделать, никого не могу увидеть, не заполняя вопросников. Меня все время в чем-то подозревают. Это не жизнь, а тюрьма! То, что происходит со мной, хуже смерти.

— Почему вы не бросили все это?

Серман уставился на Кроукера, широко раскрыв глаза, а потом разразился хохотом; он смеялся так сильно, что на глазах у него выступили слезы.

— Боже мой, приятель, да о чем вы говорите! — воскликнул он. — Из этого места так просто не уйдешь.

Моя голова полна уравнениями, и если они кому-нибудь станут известны, будет подорвана национальная безопасность. — Он вытер рукавом уголки глаз. — Я обречен работать здесь до конца своих дней. Правда, тебе этого никто не говорит, когда подписываешь контракт, но это уже совсем другое дело.