Адель Эшворт - Мой нежный граф

• Название: Мой нежный граф
• Автор: Адель Эшворт
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9910-1867-8

Лорд Грейсон уже почти потерял надежду выдать замуж непокорную дочь Кэролайн. Своевольная красавица рискует остаться старой девой, но… Именно брак с ней может спасти графа Брента Уэймерта от полного разорения. Ведь вернувшись с войны, он обнаружил, что его земли распроданы.

Уступая уговорам отца, Кэролайн соглашается стать женой Брента, но дает себе слово никогда не влюбляться в этого человека. Она и представить не могла, что ее супруг так внимателен, красив, благороден…

Кэролайн обжигает страсть, которая уже давно пылает в сердце графа. Он еще не знает, что его возлюбленной грозит смертельная опасность. Его прошлое может ее погубить.

Сумеет ли Брент спасти свою любовь?

---

Кэролайн ожидала, что внешняя заброшенность строения отражает и его внутреннее состояние, но, поскольку правда оказалась прямо противоположной, потребовалась всего неделя, чтобы подготовиться к посадке растений. Два полных дня ушло у нее только на то, чтобы прорвать вокруг теплицы подлесок и позволить будущим питомцам ежедневно получать несколько часов солнечного света. Затем она сосредоточила усилия на внутренней части, наполняя поддоны плодородной почвой. Петли, на которых двигалась крыша, проржавели, но Кэролайн снова и снова капала в них масло, пока они наконец не поддались, позволив свежему воздуху и солнечным лучам проникнуть внутрь сквозь открытые стеклянные окна. Теперь в ее распоряжении оказалась полноценная оранжерея, и за все время пребывания в Мирамонте ее мало что так воодушевляло.

Кэролайн видела мужа только поздно вечером, когда приходила к нему в комнату в халате и ночной сорочке, чтобы посидеть с ним на канапе и выпить бренди. Поначалу она нервничала, но после трех-четырех вечеров стала с нетерпением ждать этого приятного завершения дня. Однако с ее дня рождения Брент больше не просил ее остаться, и глубоко в душе она знала, как ему больно, что она не приходит к нему по своей воле. Кэролайн видела тоску и смятение, невольно проступавшие в его взгляде каждый вечер, когда она оставляла его спать одного.

Но ведь она уплывает всего через шестнадцать дней. Все приготовления были окончены. Однако вместо радости Кэролайн мучила тоска, ибо она знала, что уехать — значит сделать окончательный и бесповоротный выбор между двумя страстями — наукой и мужем. Где-то глубоко в душе ей хотелось остаться; хотелось любить Брента, не таясь и не оглядываясь назад. Но она с прежней ясностью осознавала, что никогда не будет счастлива в роли жены и матери, если позволит ботанике, важнейшей части ее личности, измельчать до простого хобби. Если она останется в Мирамонте, то будет всегда терзаться сожалением.

А теперь, доводя ее до самой настоящей паники, появилась проблема рассказать Бренту о своих планах. Безусловно, нельзя было так затягивать с откровенным разговором, но она просто-напросто не знала, как затронуть эту тему. А время поджимало. Граф тепло относился к ней, где-то даже зависел от нее в том, что касалось Розалин, а ее научные интересы были ему совершенно чужды. Объясниться с ним будет трудно, если не невозможно. Кроме того, Кэролайн не сомневалась, что Брент не станет сидеть сложа руки и не позволит по первому требованию аннулировать брак. Ее ждет тяжелый, бескомпромиссный спор.

Никогда в жизни Кэролайн еще не чувствовала себя такой расстроенной, эмоционально разбитой и неуверенной в своих будущих действиях. Но через шестнадцать дней придется принять окончательное решение, и все прояснится. Нужно было в это верить.

Отмахнувшись от тягостных мыслей и переживаний, Кэролайн вошла в гостиную. Все были в сборе и один за другим замолкали на полуслове, останавливая на ней взгляд. Все, кроме ее мужа. Тот в одиночестве стоял у закрытых стеклянных дверей и, глядя в сад, потягивал виски. Разумеется, он выглядел безукоризненно в темно-серых брюках и сюртуке, светло-сером жилете и галстуке, в белой, идеально скроенной рубашке. Он зачесал волосы к затылку, что подчеркнуло правильность черт его лица и выразительные глаза. Надо было признать, что, несмотря на неловкость, которую, как прекрасно знала Кэролайн, испытывал сейчас ее муж, ему чудесным образом удавалось сохранять невозмутимый вид.

Когда с появлением Кэролайн в комнате постепенно затихли разговоры, Брент медленно повернулся в ее сторону, и, хотя он как раз собирался сделать глоток из бокала, его рука замерла на полпути ко рту, когда его взгляд упал на жену.

Кэролайн густо покраснела, когда граф откровенно уставился на нее, пробегая взглядом вверх и вниз по ее телу с совершенно непроницаемым выражением лица. Потом он одним залпом осушил свой бокал и поставил его на столик.

Быстро, пока вернувшаяся нервозность окончательно не вытеснила уверенность в себе, Кэролайн двинулась вперед, чтобы, повинуясь неумолимому этикету, представить гостей друг другу. Несколько минут она болтала с родственниками и друзьями, пока не остановилась поговорить с Джейн и ее мужем, Робертом Уэкстоном. Внезапно Брент оказался рядом с ней и взял ее под локоть.

— Мне нужно кое-что обсудить с тобой, Кэролайн, — проговорил он низким, мягким голосом.

Кэролайн подняла на него взгляд, удивленная и раздосадованная, что он так недопустимо ведет себя на людях, но не успела она найтись с ответом, как он коротко извинился и буквально вытащил ее из гостиной, миновал с ней фойе и втолкнул к себе в кабинет.

Оказавшись внутри, он тихо закрыл за собой дверь и повернулся к жене.

У Кэролайн колотилось сердце, но она не опускала глаз под напором его пристального взгляда. Нескольких секунд молчания оказалось достаточно, чтобы ее нетерпение переросло в непримиримость.

— Это было невежливо и бестактно даже для тебя, — бросилась в наступление Кэролайн, надеясь, что в ее голосе больше отваги, чем было на самом деле.

Брент ухмыльнулся, привалился спиной к двери и скрестил руки на груди.

— Что ты сделала с волосами?

Кэролайн нервно потерла затянутые в перчатки руки.

— Твоя сестра заставила меня их подстричь.

Он цинично поднял бровь.

— Неужели? Она держала у твоего виска пистолет, чтобы принудить тебя сделать это, Кэролайн, или села на тебя верхом и отрезала их сама?

Тут она вскипела.

— Мне тоже не особенно нравится эта прическа, но славной, наивной Шарлотте показалось, что с ней я буду выглядеть капельку симпатичнее. Очевидно, она ошиблась…

Граф схватил ее за руки и рывком притянул к себе, заключив в сильные, по-хозяйски властные объятия.

— Знаешь, что я подумал, когда увидел тебя сегодня вечером, малышка?

Она смерила его ядовитым взглядом.

— Не представляю, чтобы у человека, мозг которого не больше, чем у червяка, вообще появлялись какие-нибудь мысли.

Он нахально оскалился, сузил глаза до темно-зеленых щелей и так прижал ее к себе, что ее грудь вжалась в его жилет.

Не успела Кэролайн задуматься о намерениях графа, как его губы завладели ее губами опять-таки властно и жадно. Брент обжигал ее горячими, как огонь, объятиями и ненасытно целовал. Кэролайн, как всегда, отвечала ему, позволяя его языку вторгаться в теплые глубины своего рта, обвивала руками его шею, запускала пальцы в его волосы и как можно ближе притягивала к себе его голову. Одной рукой Брент водил по ее спине, а другую положил на ягодицы, нежно и неторопливо массируя их круговыми движениями, пока кровь не вскипела в ее жилах, а дыхание не стало хриплым и прерывистым.

Через несколько секунд он мягко отпустил ее, медленно поднял голову и заглянул ей в глаза.

— Пожалуй, ты права, Кэролайн, — сказал он осипшим голосом. — Наверное, у меня не больше мозгов, чем у червяка, если я уже почти четыре месяца женат на тебе и только теперь, когда ты вошла в гостиную, понял, что моя жена роскошная, восхитительная красавица.

Кэролайн недоуменно смотрела на него.

— И если тебе вдруг интересно, милая, — добавил он, закладывая пальцы в лиф ее платья и принимаясь водить костяшками взад-вперед, — я думаю, что в этом цвете ты выглядишь ошеломляюще.

— Это платье Шарлотты, — пролепетала Кэролайн, понимая, что говорит чушь.

Улыбка графа стала шире.

— Будучи блондинкой, она наверняка выглядела в бордовом бледной и нездоровой. — Он опустил взгляд на грудь жены. — И уверен, что лиф никогда не сидел на ней так прелестно.

Это заставило Кэролайн покраснеть.

— Как неприлично говорить такое о сестре.

Брент лукаво ухмыльнулся и натянул платье как можно выше, чтобы прикрыть груди Кэролайн.

— А вырез слишком глубокий.

Кэролайн храбро, с вызовом посмотрела ему в глаза.

— Что ж, платье надето, и я отказываюсь его менять.

— Только смотри не выпади из него, Кэролайн.

Она на мгновение встретилась с ним взглядом, а потом дрожащим голосом сказала:

— Думаю, нам пора возвращаться к гостям.

Брент глубоко вздохнул и, посерьезнев, обхватил ладонями ее горячие, розовые щеки. Тихим голосом он произнес:

— Я всего лишь хотел прояснить, кому именно ты принадлежишь, Кэролайн, чтобы сегодня вечером не было никаких недоразумений. Не каждый мужчина понимает супружеские клятвы так буквально, как я. И, поскольку сегодня некоторые из них будут пожирать тебя глазами, мне захотелось улучить минутку и напомнить тебе, что ты моя. Вот и все.

Брент опустил руки, взял Кэролайн под локоть и открыл дверь.

— А теперь, когда я подрумянил тебе щечки, моя прелестная жена, — любезно добавил он, — пойдем есть. Я умираю с голоду.

Почти два часа они ели блюдо за блюдом. Брент сидел в противоположном конце стола, что, конечно, держало его на расстоянии, зато открывало отличный вид и возможность глазеть на нее в продолжение всего ужина. Кэролайн по большей части разговаривала со Стефани, сидевшей рядом, обсуждая такие банальные вопросы, как ее предстоящее венчание с виконтом Джеймсоном. Потом ее отец прочистил горло и во внезапно наступившей тишине обратился к графу.