Кармен Посадас - Прекрасная Отеро

• Название: Прекрасная Отеро
• Автор: Кармен Посадас
• Издательство: ACT, Транзиткнига
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-031332-2

Каролина Отеро.

Самая знаменитая куртизанка конца XIX века.

Идеал «роковой женщины», к ногам которой падали президенты, короли, восхищались императоры Японии и России.

Она обладала легендарным состоянием и потрясающей коллекцией драгоценностей.

Из-за нее покончили с собой семь мужчин, разорились десятки.

Ее портреты писали самые гениальные художники мира. Ее именем назван самый дорогой ресторан в Каннах.

Завораживающая книга о завораживающей женщине.

---

Сначала Белла попыталась соблазнить меня, как поступала со всеми мужчинами, но все ее ухищрения оказались бесполезными. Потом, убедившись в своем поражении, она стала смеяться надо мной: оскорбляла меня, проводила рукой по моей спине, будто я не только маленького роста, но еще и горбатый, и повторяла, что «прикосновение к горбу карлика» приносит ей удачу. А порой Калина просто давала волю своему ужасному характеру, но я по-прежнему оставался невозмутимым. Куну прекрасно было известно, что равнодушие – единственное надежное оружие в отношениях с красивыми женщинами. Кроме того, у меня было важное преимущество перед Калиной: старик Кун распоряжался деньгами. Ничто не выходило из кассы без моего ведома. И надо сказать, что с этим никогда не было каких-либо проблем. В то время, когда я был ее импресарио, она еще не была отравлена страстью к игре и, как все девочки, родившиеся в бедности, не склонна к расточительности. Мне везло, я знаю, но в то же время я был очень ловок. не тратя денег впустую, но и не скупясь на расходы дл придания блеска нашему предприятию, я весьма улучшил качество представлений. Великолепные костюмы, лучшие дирижеры, танцовщики, гитаристы… И случилось чудо: гастроли Беллы Отеро прошли с триумфом. В Австралии она добилась – мы добились – огромного успеха. Это был мой успех…

«Андалусская графиня, – перечитываю я в истрепанном альбоме с вырезками то, что написала тогда сиднейская газета «Ньюз», – в течение двух часов исполняла самые экзотические танцы, когда-либо виденные на этом континенте». А вот еще один комментарий, сделанный другой газетой, чье название стерлось за долгие годы: «Несколько дам и джентльменов посетили графиню после выступления, чтобы предложить ей гостеприимство всего города».

Великолепно, действительно великолепно! Верно, что смерть лишает нас всех человеческих чувств – страха, счастья, желаний, радости, беспокойства… Кроме того, она освобождает нас от тщеславия, потому что мы, мертвые, всего лишь тени. Но есть чувство – одно-единственное, – которое никогда не исчезает. Я имею в виду ощущение, что по крайней мере один раз в жизни ты был богом. И я действительно был им, уверяю вас. Разве не бог – тот кукловод, неизвестный артист, держащий в своих руках невидимые нити? Безусловно, это так, поэтому мой дух даже после смерти не может забыть, что какое-то время (не очень долгое, это правда, но так всегда случается с самыми сильными ощущениями) пальцы Джозефа Куна обладали божественной властью двигать нити, заставлявшие танцевать Отеро, красивейшую женщину своего времени, мою Кароли… О нет, мою Коломбину!»

Согласно свидетельствам, Джозефу Куну действительно удалось добиться многого – в течение тех месяцев, пока длилось австралийское турне, Каролина посвящала себя исключительно театру. Никто, и менее всего Отеро, не может объяснить, как он сумел навязать свою волю женщине, которая, попав в привилегированный мир, приобрела неукротимый нрав, подогреваемый ее знаменитым «испанским темпераментом». Возможно, успех Куна был обусловлен не столько его тактикой равнодушия и искусством подчинения, сколько тем обстоятельством, что Каролина находилась очень далеко от знакомых мест, в буквальном смысле на краю света. Как бы то ни было, необходимо признать что в отличие от Джургенса Куну удавалось управлять Каролиной Отеро, по крайней мере до прибытия в Египет, Там, на последнем этапе, чисто профессиональный стиль турне не был сохранен – Джозеф Кун оказался не в силах предотвратить краткий роман Беллы с хедивом. Это была единственная неудача Куна, вызванная не сбоем в его авторитарной системе, а исключительно профессиональным честолюбием.

По прибытии в Каир Кун обнаружил, что с ними заключил контракт вовсе не театр и не какой-нибудь импресарио, а сам хедив Аббас, красивый молодой человек, получивший французское образование. Он только что унаследовал престол от своего отца и жил в великолепном загородном дворце, охраняемом военными. «За нами рано пришли, – рассказывает Белла, – и привели во дворец, где нас принял сам Аббас. Мы дали представление, после чего хедив приказал всем гостям и труппе удалиться, в том числе и старику Куну. О, это было незабываемо: я провела с ним три дня, и на прощание ой подарил мне самый восхитительный перстень, какой «когда-либо видела. Это был огромный чудесный бриллиант примерно в десять карат с двенадцатью жемчужинами вокруг. Он стоил, наверное, миллион франков».

Это было единственное «частное выступление», данное Отеро во время турне: Кун как импресарио не мог отказаться от контракта, хотя он и был заключен с частным лицом. Все остальное время Белла была покорна своему кукловоду, однако, вернувшись в Париж, первым делом отказалась от его услуг. «Он распугивал моих клиентов, – заявила она однажды и небрежно добавила: – Но для меня это не имело тогда большого значения. В то время я была не слишком расточительна и мне не нужны были огромные доходы, как потом, когда я увлеклась рулеткой».

Колесо вертится

После смерти Беллы Отеро несколько газет написали, что в день ее похорон кто-то неизвестный прислал на кладбище Ниццы венок с надписью: «Колесо вертится». Однако некоторые из присутствовавших на погребении, с которыми мне удалось поговорить, утверждают, что такого венка там не было. Жаль, если так, потому что эти слова могут служить прекрасным символом жизни Каролины Отеро, где богатство и стремление состязаться с судьбой привели ее к нищете, а потом и к смерти в одиночестве.

Но как же эта страсть овладела Отеро? Что заставляло ее даже в зените славы превращаться перед игорным столом из гордой, холеной дамы – по описанию одного свидетеля – в «женщину с напряженными чертами лица, растрепанными волосами, судорожно сжатыми кулаками и покрасневшими от постоянного смотрения на зеленое сукно глазами». Мне бы очень хотелось заявить что я сумела обнаружить причину, разгадать, почему девушка из бедной семьи, коллекционировавшая в первое время украшения и берегущая деньги, превратилась в женщину, способную проиграть до 700 000 франков золотом за одну ночь. Но, к сожалению, мне это не удалось.

В мемуарах Отеро объясняет возникновение этой страсти уже упоминавшимся в этой книге случаем, когда несколько фишек, оставленных по ошибке на красном, принесли ей выигрыш в 150 000 франков, – будто бы этот Цвет выпал двадцать три раза подряд. Белла упоминает, что это происшествие случилось с ней в юности, когда она была замужем за неким бароном Гилермо. Однако этот барон никогда не существовал, и, согласно документам, Каролина Отеро умерла, так и не будучи никогда замужем. Если любовь к игре действительно проснулась в ней после удачи этого рода, то подобный случай, Должно быть, произошел с ней, когда рядом находился Другой персонаж, имя которого она предпочла скрыть. В самом деле, такое могло произойти когда угодно. «Бель эпок» полна историй о казино и карточной игре с безумными ставками. Это был золотой век Случая, и игра составляла непременную часть досуга привилегированных классов. В Париже процветали подпольные игорные дома, намного более привлекательные, чем легальные: там можно было выиграть (или потерять) целое состояние. К тому же жажда постоянно испытывать судьбу прекрасно соответствовала духу эпохи, так же, как дуэли, самоубийства и романтическая мода обожать куртизанок и осыпать их подарками.

И наряду с этими нравами повсюду мелькало весьма почитаемое в то время слово «честь». Эта добродетель, считающаяся почти нелепой в наши дни, была вознесена в сознании общества начала XX века до апогея; и вполне возможно, что именно этим вызвано ее обесценивание ныне. Отстаивая свою честь, люди дрались на дуэли. Мужчины порой стрелялись, а женщины травили себя ядом, оказываясь в безвыходных ситуациях, дабы не опорочить свое имя. Честь также предписывала спокойно воспринимать все удары судьбы. Человек невозмутимо выигрывал и так же невозмутимо отходил от стола, проиграв состояние. Таково было подобающее, «достойное» поведение, пусть даже потом несчастный вынужден был покончить с собой, или прожить в нищете до преклонных лет, как Белла Отеро.

Игра в «бель эпок» превратилась в настоящий фетиш, которому поклонялись и мужчины, и женщины. Были времена, когда сезон привлекал состоятельных людей на такие курорты, как Карлсбад. Тот, кто читал «Игрока» Достоевского, легко может себе представить царившую там атмосферу и «это постоянное выражение алчности и нетерпения на лицах, сотнями осаждавших зеленый стол».

Осенью излюбленным местом игроков был Лазурный берег. Там можно было – на выбор – проматывать свое состояние в казино в Каннах, в «Ле Руль» в Ницце или с еще большей изысканностью – в казино Монте-Карло, принадлежавшем хорошему другу Каролины, которого она называла mon Albert.