Михаил Дайнека - Супермены в белых халатах, или Лучшие медицинские байки

• Название: Супермены в белых халатах, или Лучшие медицинские байки
• Автор: Михаил Дайнека
• Издательство: Литагент «Аудиокнига»0dc9cb1e-1e51-102b-9d2a-1f07c3bd69d8
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-41511-1, 978-5-9725-2249-1

В этой книге собраны самые яркие, искрометные, удивительные и трагикомичные истории из врачебной практики, которые уже успели полюбиться тысячам читателей.

Здесь и феерические рассказы Дениса Цепова о его работе акушером в Лондоне. И сумасшедшие будни отечественной психиатрии в изложении Максима Малявина. И курьезные случаи из жизни бригады скорой помощи, описанные Дианой Вежиной и Михаилом Дайнекой. И невероятные истории о студентах-медиках от Дарьи Форель. В общем, может, и хотелось бы нарочно придумать что-нибудь такое, а не получится. Потому что нет ничего более причудливого и неправдоподобного, чем жизнь.

Итак, всё, что вы хотели и боялись узнать о больницах, врачах и о себе.

---

Так вот, любая попытка Ольги взбрыкнуть и сказать хоть слово поперек заканчивалась тем, что маман хватала непокорное дите в охапку и мелкой рысью скакала в дурдом – дескать, у малютки обострение, срочно ее спасайте. Получив обоснованный отказ, она громко рыдала, оглашала список смертных прегрешений, в кои впал их участковый психиатр, и предпринимала слезный ход по инстанциям. В основном, что радовало, без репрессивных оргвыводов.

Вот и этот визит исключением не стал: дите попыталось возмутиться, за что было схвачено и притыгдымкано к психиатру. С наказом госпитализировать, лишить дееспособности и отдать матери под опеку, уже официальную. А она тем временем съездит на юга, отдохнет от забот праведных. Пришлось провести долгую разъяснительную беседу о том, что недееспособность – это не медаль за материнские заслуги перед отечественной психиатрией, и что такими методами и эмоциями можно выплакать эту самую недееспособность разве что себе самой, и то не сразу. Ну и о вреде гиперопеки тоже, но по опыту всех прошлых лет общения с ней было ясно, что она благополучно не расслышала первую половину и тут же вытеснила из сознания вторую. А вот госпитализировать Ольгу я согласился и, пока мама ходила в буфет покупать дочери на дорожку целебный сок и жутко вредный беляш, подмигнул пациентке, пояснив, что отправляю ее не в закрытое отделение, а практически на курорт, в отделение неврозов: голосов у нее нет, в общее отделение класть не с чем, а вот легкая депрессия, как реакция на маму, наверняка имеется. А отделение неврозов – это ж красота: свободный выход за пределы больницы, тишина в палатах, а главное – среди пациентов есть парни. Мужики они, правда, не особо работящие, зато обходительные и с девайсом. И никакой мамы рядом целый месяц!

Вася

Необходимость выбирать, будучи впервые осознана еще в нежном возрасте, не отпускает человека всю его жизнь. Наделать в памперс сейчас или дождаться, когда поменяют? Выгнать кошку из-под кровати петардой или дымовушкой из неваляшки[67]? Продолжить посиделки пивком или сгонять за водочкой? Презерватив надеть или пронесет? В прокуратуру или в ЗАГС? Какая деменция предпочтительней – сенильная или алкогольная?

Утверждать, что Василий (пусть его будут звать так) был дружен с алкоголем, – все равно что заявлять, будто губернатор имеет некоторые бонусы из областного бюджета, помимо официальной зарплаты. С закрытыми глазами, только лишь по послевкусию и надежности поражающего действия выхлопа на пролетающих насекомых, он мог сказать, какой завод выпускал фанфурик с перцовкой, какова дата выпуска антисептической жидкости и в каком из гаражей бодяжили настойку боярышника (она же коньяк медицинский, расфасовка в пузырьках и пакетиках по 100 миллилитров, но последние – стопудовая паленка).

Белая горячка посещала его раз пять или шесть, но потом заявила, что она женщина гордая, свободная, а визиты к Васе становятся подозрительно регулярными и скоро начнут смахивать на семейную жизнь, с постирушками и колотушками, что категорически претит ее натуре. И ушла. Вася было обрадовался: все, никаких рогатеньких и зелененьких, никаких пожаров, цунами и стрельб в отдельно взятой квартире, уж теперь-то он оторвется!

Отрывался долго, проявляя недюжинную смекалку в добывании средств на калдыр-вояж по местным аптекам и чудеса выносливости печени, которая стойко утилизировала упорно стремящиеся к летальным дозы спирта. Белая горячка оказалась дамой слова – так и не пришла. Зато под сводом черепа, перманентно гудящего от стремительно падающей концентрации алкоголя в крови, поселились два голоса.

Вначале Вася принял их за свои мысли, озвученные слишком ярко, и попытался напрячь пару извилин, чтобы это безобразие прекратить.

– Я те напрягу, гигант, блин, мысли! Напряжометр крякнет! – тут же пригрозил один из них, которого Вася окрестил Злюкой.

– Нет-нет, Вася, напрягай, дорогой, никак нельзя мозгу без напряжения, он от этого мягчеет! – возразил второй, Добряк.

«Етиловый спирт, вот же ж я попал…» – подумал Вася.

– Пьянь подзаборная обыкновенная, – резюмировал Злюка. – Работы нет, жены нет и, судя по отсутствию утренних поползновений воспрять хоть чем-то, – не предвидится. Вася, ты жалкая, никчемная личность! Догадайся, откуда цитата.

– «Золотой теленок»? – робко предположил Вася.

– Ай молодец, ай красава! – возликовал Добряк. – Надо бы по этому поводу грамм по семьдесят пять…

«А это мысль…» – начал было Вася.

– Суицидальная по своей сути! – отрезал Злюка. – Хватит дразнить труповозку, они и так уже твой адресок на лобовом стекле держат, все не дождутся случая!

«Да ну!» – усомнился Вася.

– Ну да! – уверенно подтвердил Злюка. – Ты просто уже забыл, потому как от мозгов остались одни вдавления на черепе.

– Да ладно, не слушай его, Вася! Ты просто не злопамятный, вот и не помнишь плохого, правда?

– Да-да, и про диплом инженера тоже! А ведь учился! Учился? А теорему Коши помнишь? Можешь не доказывать, хотя бы черкни!

«Не-е, я только это помню… Архимеда… про тело, впернутое в воду, во!» – обрадовался Вася.

– Вася, я твой навеки! – возликовал Добряк. – За это надо выпить!

– Вася, не сметь!

– Вася, кого ты слушаешь – это мизантропическое чмо или всего такого филантропического меня?

– Вася, фу!

– Вася, он тебя за человека не считает!

– Вы оба, ша!

– Вася, он нас не уважает!

Вася сдался через месяц. Он пришел на прием нетвердой походкой, но в чистой рубашке и больших солнцезащитных очках – из тех, что так любят надевать за рулем юные барышни – по одному о… э-э-э… одной линзе на каждое полушарие, – и попросил о помощи. Правда, просьба пациента звучала несколько необычно.

– Доктор, только все голоса убирать не надо, пожалуйста!

– Оставить Добряка, я правильно понял?

– Нет, Злюку.

– ???

– ЕСЛИ ОН УЙДЕТ, Я СОПЬЮСЬ!!!

Мастер по нейронным цепям

Порой замечаешь, что отношение некоторых людей к своему организму и его состоянию таково, будто речь идет о бытовой технике. Или одежде. Что-то забарахлило? Не беда, починим! Расползается по швам? Не вопрос – отдадим в ателье, там все пристрочат, как было. Перелом? Срастется – крепче будет! И только медики, знающие, что restitutio ad integrum[68] бывает ох как нечасто, хватаются за голову.

Приходил как-то к жене на прием один пациент. Изначально по совершенно нейтральному поводу: он недавно перенес инсульт, оформлял себе инвалидность у невропатолога, и ему, среди прочих, нужна была консультация психиатра – все ли в порядке. Ну кто ж знал, что оно так выйдет! На вопросы он отвечал довольно бойко, нарушений памяти и интеллекта доктор не нашла и больше из сочувствия, чем для дела, спросила – идут ли на поправку дела с парализованной после инсульта правой стороной тела.

– Конечно, доктор, все идет на поправку. Нога уже стала намного лучше работать.

– Вот и отлично.

– Конечно, отлично. Я ее починил.

– Э-э-э… это как?

– Вынул микросхему, заменил на рабочую и починил.

– Откуда вынули?

– Из колена. Нога в колене не сгибалась, вот и пришлось микросхему поменять. Негодная оказалась микросхема, перегорела. Поменял – нога потихоньку начала работать.

– А откуда в вашей ноге микросхема?

На доктора посмотрели с легкой укоризной и сочувствием – мол, приплыли, всех к умным направляют на консультацию, а мне дебильненькая попалась, село неасфальтированное…

– Как откуда? У всех людей микросхемы есть, а я чем хуже?

– У всех? Поголовно?

– Ну да! Вас чему в институте учат? Все люди состоят из микросхем и электрических цепей. Закоротило где-то, вот как у меня, – заболел. Только вот у меня крупная поломка случилась: в голове замкнуло, от этого я несколько месяцев в себя прийти не мог, еле языком ворочал, а соображал еще хуже, чем ходил, да еще несколько схем погорело. Я думал – просто контакты отошли, но нет, все серьезнее, придется еще в правом локте менять.

– А как вы узнаете, какая микросхема или цепь неисправна?

– Обижаете, доктор! Я из шестидесяти лет почти сорок проработал электриком. У меня на это чутье. Эх, мало я их спиртом чистил, все равно накрылись! Вот еще с потенцией надо проблему решить.

– Это каким образом?

– Да конденсаторы явно подсели вместе с аккумуляторами, плюс, опять же, микросхему надо вынуть, поглядеть повнимательнее. Не должна, конечно, гикнуться, но кто же даст гарантию? Нет, надо все достать и протестировать.

Доктор попыталась поскорее забыть представившуюся картину извлечения из соответствующих мест конденсаторов, аккумуляторов и микросхемы. Получилось плохо.

– А лекарства после инсульта вы пили? Те, которые невропатолог назначил?

– Пил, но они плохо помогали. Вы же должны понимать – если внутри что перегорело или коротнуло, таблетками цепи не восстановишь. Максимум, на что таблетки способны, – пустить процесс по запасным цепям, но это временное решение, а мне временно не надо, я привык все качественно делать. От души. Ничего, сейчас локоть поправлю, с потенцией разберусь – и надо будет головой заняться. Контакты прочистить, цепи протестировать, схемки повынимать да спиртиком попротирать. А там и женой надо будет заняться. Она, правда, против, но чего в жизни не исправишь паяльником, канифолью и хорошим припоем!