Андрэ Нортон - Меч неверия (Преданья колдовского мира - 5)

• Название: Меч неверия (Преданья колдовского мира - 5)
• Автор: Андрэ Нортон
• Жанр: Научная Фантастика

---

Нортон Андрэ Меч неверия (Преданья колдовского мира - 5)

Андрэ НОРТОН

МЕЧ НЕВЕРИЯ

1

ПОДГОНЯЕМАЯ ЯРОСТЬЮ

Глаза болели, но я заставляла себя всматриваться в жесткую землю. От глаз в кости черепа, окружавшие их, волнами расходилась тупая боль. Крепкий, выросший в горах конек, которого я спасла во время отчаянной схватки с волками, постоянно спотыкался. Я еле успела схватиться за седло: головокружение ударило, как неотраженный удар меча.

Я ощущала смерть, смерть и высохшую кровь, проводя языком по губам, где соль моего собственного пота смешивалась с пылью этой земли на давно не мытой коже. Снова я пошатнулась. На этот раз мой пони споткнулся еще сильнее. Он силен и специально тренирован для войны, но сейчас и его силы кончались.

Передо мной бесконечной серой скалистой равниной лежала Пустыня, где растут только редкие чахлые кусты, такие скорченные, будто на них постоянно нападает какое-то ползучее зло. Хотя в этой земле действительно щедро расплескано зло - все чувства предупреждали меня об этом, поэтому я и не заставляла Фаллона идти вперед быстро.

Ветер, трепавший края моего плаща, вихрями проносился по Пустыне, в нем чувствовалось дыхание Ледяного Дракона. Он поднимал в воздух серые песчинки, и они обжигали мне кожу лица, не прикрытую шлемом. Мне нужно было найти убежище, и побыстрее, иначе ярость Бури-Движущей-Дюны, захватит меня и похоронит в могиле, которая просуществует день, неделю, столетие в зависимости от капризов того же ветра и песка.

Слева от меня показалась прямоугольная скала. К ней я и направила Фаллона; он шел, низко опустив голову. Под защитой этого высокого камня я сползла с седла, ступая только на скалу. Боль от головы перешла на плечи и спину.

Я слегка распустила плащ и, скорчившись рядом с пони, прикрыла плащом его и свою головы. Не очень прочное укрытие от жгучих песчинок, но лучше все равно нет. Однако меня грыз другой страх. Буря уничтожит след, по которому я шла уже два дня. И тогда я должна буду рассчитывать только на себя, а в себе-то я как раз была не очень уверена.

Если бы я прошла полную подготовку, какая всегда давалась обладающим моими Даром и кровью, я смогла бы осуществить необходимое с гораздо меньшими усилиями. Но хотя моя мать была колдуньей из Эсткарпа, а Мудрые Женщины усердно обучали меня своим тайнам (и в прошлом я эту науку не раз с успехом использовала в схватках), теперь я ощущала один лишь страх, сильнее боли тела и усталости мозга.

Скорчившись рядом с Фаллоном, я чувствовала, как этот страх словно желчь заливает мне горло. Ах, если бы меня могло вытошнить! Но страх поглотил слишком большую часть меня, чтобы так легко от него избавиться. Я лихорадочно пыталась опереться на те меньшие искусства, которые мне были знакомы, стараясь замедлить биение сердца, снять с мыслей покров паники. Я велела себе думать только о том, кого ищу, и о тех, кто его захватил хотя не могла представить, с какой целью. Потому что эти волчьи головы всегда убивают; они, правда, могут развлечься пыткой, если есть время и их не тревожат, но в конце концов все равно убивают. А эти отступили в запретные земли и взяли с собой пленника, за которого нельзя получить выкуп. И я никак не могла догадаться, зачем им это.

Я постаралась навести порядок в мыслях. Только так могла я использовать тот Дар, которым обладаю с рождения. И нарисовала мысленную картину того, кого ищу, - Джервона, бойца, который значит для меня гораздо гораздо больше любых других воинов.

Мысленно я представила его таким, каким видела в последний раз, у нашего маленького лагерного костра, к которому он протягивал руки, чтобы согреться. Если бы я только не... Нет, сожаление может только ослабить. Я должна была думать не о том, что не сделала, но о том, к чему нужно готовиться.

Когда я вернулась к стоянке, на покрытой снегом земле была разлита кровь, а костер погас и превратился в обгорелые холодные ветки. Рядом валялись два трупа разбойников, страшно изрубленных, но Джервон... исчез. Итак, они взяли его с какой-то целью. Этого я не понимала.

Мертвых я оставила лесным зверям. Потом отыскала в кустах Фаллона, дрожавшего и мокрого от пота, и привела к себе с помощью призывающей силы. И не стала больше ждать, понимая, что мое желание осмотреть гробницы Прежних, из-за чего я и уходила из лагеря, вполне может означать для Джервона смерть, и смерть ужасную.

И вот, спрятавшись за скалой, я прикрыла рукой глаза.

"Джервон!" - мысленно призывала я воина так же, как Фаллона. Но ничего не вышло. Между мною и тем, которого я должна была найти, повисло облако. Но я была уверена, что за этой тенью скрыт живой человек. Потому что когда две жизни так переплетены и одна из них кончается, весть эта ясно приходит от Последних Врат - для человека, изучившего даже простейшие из великих тайн.

Пустыня - мрачное место. Здесь много руин Прежних, и люди, истинные люди редко приходят сюда добровольно. Я сама по крови не из Верхнего Халлака, хотя родилась в Долинах. Мои родители родом из Эсткарпа за морем, земли, где сохранилось многое из Древнего Знания. И мать моя была из тех, кто владел этим знанием - хотя, выйдя замуж, она по закону должна была от него отказаться.

Почти все, что я знаю, пришло ко мне от Ауфрики из Варка, Мудрой Женщины, хозяйки малого колдовства. Я знаю травы - и ядовитые, и целительные, могу призывать некоторые малые силы, и даже большие, как сделала однажды, спасая того, с кем родилась одновременно. Но есть такие силы за силами, которых я не знаю. А теперь я должна была идти этим путем и сделать все, что могу, ради Джервона, который для меня больше чем Элин, мой брат, и который однажды, не обладая никаким Даром, пришел мне на помощь в схватке с древним и могучим злом. Ту битву мы выиграли чудом.

- Джервон! - я произнесла его имя вслух, но голос мой прозвучал слабым шепотом. Ветер, подобно легиону бестелесных демонов, бесновался вокруг. Фаллон чуть не вырвался, и я спешно принялась его успокаивать, наложив на него заклятие против страха.

Казалось, мы уже долгие часы прячемся под скалой. Потом ветер утих, и мы выбрались из песка, который нам нанесло по колени. Откупорив одну из своих драгоценных фляжек с водой, я смочила край плаща, промыла ноздри Фаллона и стерла песок с его глаз. Он толкнул меня в плечо и протянул голову к бутылке с водой в безмолвной просьбе. Но я не осмелилась напоить его, не разузнав эту землю лучше. Можно ли найти здесь ручей или озеро?

Приближалась ночь. Но Пустыня, со своими странными тайнами, отгоняла тьму. Там и тут по равнине были разбросаны острые скальные шпили, которые светились мерцающим светом, и это освещение позволяло двигаться дальше.

Я не поехала верхом. Фаллон еще не отдохнул от веса всадника. Хотя телосложение у меня легкое, но в кольчуге, с мечом и шлемом вешу я немало. Поэтому я побрела по песку, ведя за собой Фаллона в поводу. Он время от времени фыркал, выражая недовольство тем, что я делала, уходя еще дальше в Пустыню.

Снова я направила вперед ищущую мысль. Но Джервона найти не смогла. Облако по-прежнему висело между нами. Зато я смогла определить, в каком направлении они ушли. Однако постоянное напряжение, которое потребовалось, чтобы удерживать связь, вызвало еще более сильную боль в голове.

Вскоре я обнаружила, что Пустыня как-то странно играет тенями. Мне казалось, что кругом вообще больше нет четких границ между светом и тенью, что было бы нормально. Нет, тени приобретали странные очертания, намекали на присутствие каких-то невидимых существ, чудовищных фигур и неестественных сочетаний. Можно было подумать, что если дать страху победить себя, эти фигуры станут реальны и смогут двигаться, не сдерживаемые игрой света и тьмы.

В то же время я не переставала думать о тех, кого преследую. В этих местах война идет так давно, что трудно даже припомнить, что такое мир. Верхний Халлак почти целиком оказался во власти захватчиков; превосходное оружие и жесткая дисциплина позволили им опустошить половину Долин, прежде чем началось организованное сопротивление. У нас никогда не было центрального руководства; не в обычае жителей Верхнего Халлака повиноваться кому-либо, кроме своего лорда, во владениях которого они родились и выросли. И вот до тех самых пор, пока Четверо лордов на севере не забыли о своих разногласиях и не заключили союз, захватчики не встречали настоящего отпора. Люди сражались, каждый в отдельности по разъединенным Долинам, и умирали, чтобы навечно остаться в своей земле.

Но наступило время совместных усилий. Лорды Долин не только объединились впервые в истории страны, но и договорились с чужаками, жителями самой Пустыни, легендарными Всадниками-Оборотнями. И все, что осталось от Верхнего Халлака, поднялось, собралось с силами и разбило собак Ализона, столкнуло их в море, где они и погибли. Но раздираемая войной земля привлекает всех, в ком есть склонность ко злу, сюда устремились стервятники и разбойники, готовые воевать на той стороне, которая заплатит больше. И на нашу истощенную войной землю легло проклятие.