Андрей Зарин - Власть земли

• Название: Власть земли
• Автор: Андрей Зарин
• Издательство: Армада
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1995
• ISBN: 5-7632-0042-х

Исторический роман А. Зарина рассказывает о последнем периоде Смутного времени (1610–1612), когда после свержения группой бояр Василия IV Шуйского было создано боярское правительство во главе с Ф. И. Мстиславским — Семибоярщина.

---

— А я к тебе, пан мой! — сказала другая и села подле Ходзевича.

Зборовский смотрел молча, ухмыляясь, и вдруг с насмешкой сказал:

— Вот так-то мы живем и веселимся, а паи приехал нас на войну звать. Так, что ли?

Ходзевич, кивнув головой, ответил:

— Гетман Жолкевский вышел походом на москалей и зовет пана полковника воевать вместе.

Зборовский махнул рукой:

— Э, все едино! Гонсевский говорит: «Выручи!», Жолкевский: «Со мной иди!» — а для чего мы пойдем? Али нам жизнь не дорога, да еще такая! — Он протянул назад руку, и вмиг в ней уже трепетал стан женщины — Рыбка моя, — сказал он, — хочешь, чтобы мы на войну шли?

— Нет, нет! — закричали женщины.

— Не позволим! — с хохотом крикнули офицеры.

— И к чему? — заговорил Казановский. — Всего у нас довольно: и вино есть, и деньги, и женщины! На что лучше?

— То-то и есть, пан мой, — заключил Зборовский, — а вам все бы воевать. Нет, отдохнем! Эй, хлопцы, спевать! Ну!

Голые юноши схватились за руки вперемежку с женщинами и, образовав цепь вокруг пирующих, быстро пошли под пение хоровой песни.

Ходзевич пил; от вина и голых тел, дразнящих взгляд, у него закружилась голова. Пели все, и он стал петь, хлопая в такт по мелькавшим мимо голым бедрам. Потом Зборовский что-то закричал. Хоровод разорвался, женщины разбежались, и пахолики бросились ловить их. Все смешалось в груду барахтающихся на полу голых тел. Слышались крики, возгласы и грубый, животный смех. Ходзевич сжимал в объятиях какое-то тело и хохотал пьяным смехом. Утро уже окрашивало все в нежный розовый свет…

Было позднее утро, когда Ходзевич проснулся и с недоумением огляделся вокруг. Он лежал на сене, покрытом ковром, в какой-то тесной горнице, на полу; под головой у него была дорогая турецкая расшитая подушка. Он не понимал, где находится, и смотрел во все стороны. По стенам горницы висело богатое оружие, в углу лежали сложенные горой седла. Он перевел взор и вдруг увидел в углу за своей головой двух офицеров. В дорогих кунтушах, в высоких мягких сапогах со шпорами, они лежали, обняв друг друга, и спали так крепко, что почти не слышно было их дыхания. Увидев их, Ходзевич сразу вспомнил вчерашний вечер и быстро вскочил на ноги. Оказалось, что он спал не раздевшись.

Прежде всего он схватился за пояс и развязал его. Ну, слава Богу, все письма были целы! Он снова завязал пояс и вышел из горницы на двор. Здесь, собравшись в кружок, сидели пахолики и ели что-то из общей миски. Ходзевич сразу увидел своего Казимира и позвал его. Казик быстро подбежал к нему.

— Веди к колодцу! — приказал Ходзевич.

Казик подвел его и опустил ведро за водой.

— Лей на голову! — приказал Ходзевич.

Казик стал поливать своего господина и все время говорил:

— Вот хорошее-то место, пан мой, лучше не надо даже! Вина и меда в год не выпьешь, и девки, и кости, и денег у всех. У нас, в Калуге, мосць пан Сапега не имел столько!

— Все довольны? — спросил Ходзевич, вытираясь.

— А то как же иначе? И мы довольны, что сюда попали. Наши все, как стали пить вареное пиво, упились и лежат вповалку. Их даже бить хотели.

— За что? Задрали? — удивился Ходзевич.

— А за то, что пан к их полковнику приехал на войну их звать! — ответил пахолик.

— А они откуда знают?

Пахолик пожал плечами.

— Ну, а насчет наших не спрашивал? — вдруг спросил Ходзевич.

— Чего их спрашивать-то? Они дальше своего обоза никуда. Вот, говорят, разъезд послан, так, может, люди из него что скажут.

— Куда разъезд?

— А к Можайску, говорили.

Ходзевич оставил пахолика и пошел в горницу поправиться. Офицеры уже проснулись. Увидав Ходзевича, они радушно поздоровались с ним.

— Челом вам, панове! — ответил Ходзевич. — Спасибо за гостеприимство.

— Что говорить об этом! — воскликнули офицеры. — Позвольте представиться: поручик Хвалынский, а это — мой товарищ Чупрынский, тоже поручик. Вместе в Тушине были, под Москвой бились.

— А я — поручик Ходзевич, сапежинец.

— Как же вы из Смоленска?

— Случаем.

— Ну и отлично! Теперь бы нам горло промочить, опохмелиться!

Один из них выскочил и тотчас вернулся, говоря:

— Сейчас от корчмаря принесут горячее пиво. Сядем!

— Я хотел бы подать письмо полковнику, — сказал Ходзевич.

— Э, успеете еще! Он, наверное, уже обошел обоз, вернулся, напился и теперь снова спит! — И офицеры засмеялись.

Ходзевич удивился.

— Не понимаю я вашей беспечности. Ведь вы как-никак в неприятельской земле.

— Вот тоже! — ответили офицеры. — Разве москаль — неприятель? Это — стадо баранов, а мы отрядом в тридцать человек гоним их тысячи! А вот и пиво.

Пахолик внес мису с дымящимся крепким пивом. Хвалынский достал чарки, и они начали пить. Но не успел Ходзевич выпить и одной чарки, как в горницу вошел жолнер и сказал:

— Пана поручика пан полковник к себе просит!

Ходзевич быстро встал, подвязал саблю и пошел за жолнером. Вскоре он очутился в горнице полковника и не узнал Зборовского. Вместо вчерашнего пьяного и разнузданного полковника сидел воин, по лицу которого было видно, что он закален в битвах.

— А! — встретил он Ходзевича. — Пану-добродею челом. Успели выспаться? Добре! Садитесь и давайте ваши письма, а сами опохмелитесь!

Он мигнул жолнеру, тот вышел, и тотчас пахолик принес кувшин меда и два бокала. Когда пахолик ушел и они остались одни, Ходзевич вынул из-за пояса письма и подал их полковнику.

— Ну вот! Меду, пан мой, а я почитаю.

Зборовский налил два бокала, разом осушил свой, вытер усы и начал чтение.

Ходзевич медленно прихлебывал из своего бокала и думал о беглянках. В молчании тянулось время; наконец полковник сложил письма и сказал:

— Так, пан мой! Уговаривают пристать к гетману. А далеко он?

— Надо думать, что нет! — ответил Ходзевич. — Я выехал накануне. Ну, они пойдут не так скоро, а все дня через два будут под Займищем.

— Вишь ты! — произнес Зборовский. — Вот что! Видишь, пан, я — полковник и булаву имею, а без своих офицеров и слова сказать не могу. И Казановский тоже. Надо коло созвать. Кстати, и ротмистр Билевич вернулся: я его на разведку посылал.

Ходзевич вспыхнул. Мысль, что от этого ротмистра он может узнать о беглянках, обожгла его.

В Это время вошел Казановский. Ходзевич встал.

— Челом вам! — сказал вошедший, подал ему руку и сел.

— Меду пану полковнику! — предложил Зборовский и, захлопав в ладоши, крикнул пахолику: — Еще бокал! Да вели жолнерам идти созывать офицеров на коло!

Пахолик принес бокал. Зборовский налил его розовым медом.

— Для чего коло? — спросил Казановский, отпивая мед.

— Да ведь мы с тобой вдвоем не можем решить, идти к гетману либо нет!

— А король заплатит?

— Кто же ему будет служить даром? Мы — вольная шляхта, не с ним пришли!

— То-то! А есть деньги у короля? — обратился Казановский к Ходзевичу.

— Не знаю. Я случайно попал к нему и нечаянно послан. Я — сапежинец!

— А, славный воевода! Как волк до овец, жаден до вражьей крови. Верно, разбогател?

— Мы денег не считаем. Каждый из нас сколотил кое-что! — улыбнулся Ходзевич.

— Ах! — вздохнул Казановский. — Везет ему!

В комнату вошел поручик Чупрынский.

— Пан полковник, — сказал он, — шляхта собралась и просит вас.

— Ах, собралась? Идем, панове!

Зборовский поднялся и взял шапку. Казановский и Ходзевич тоже встали и пошли в рядную избу. Она находилась шагах в десяти от избы Зборовского.

Вдоль ее стен тянулись лавки, теперь занятые офицерством. В углу стоял небольшой стол. Офицеры стояли, сидели и все о чем-то горячо говорили. При входе начальников они почти не взглянули на них и продолжали галдеть.

Полковники протискались к столу и сели.

Зборовский стукнул кулаком по столу и крикнул:

— Смирно! Открываю коло!

Все смолкли.

— Вот, панове, — заговорил Зборовский, — ротмистр Билевич вернулся и принес неважные вести. Пан ротмистр, прошу сказать собранию, что видел.

Из группы офицеров выдвинулся Билевич — маленького роста, с ястребиным носом и багровым шрамом от левого виска до губы.

— Я ехал на Можайск, — заговорил он писклявым голосом, — и там увидел несметное войско. Говорят, к Валуеву, что отошел к Цареву Займищу, подмога идет с князем Елецким из десяти тысяч.

Билевич перевел дух.

— Дальше! — сказал Казановский.

— А дальше, панове, говорят, что за ним к Можайску движется несметная рать с князем Дмитрием Шуйским во главе. А с ними Делагарди, и Горн, и Делавиль{27}. А всего тысяч на шестьдесят, и все они на Смоленск пойдут будто.

— А мы на дороге, панове, — заговорил Зборовский, — и, значит, на нас в первую голову! Теперь мы получили письма от гетмана Жолкевского и короля. Они зовут нас соединиться с ними. Гетман скоро подле нас будет. Так вот и решайте: идти ли нам к гетману, здесь ли остаться москалей ждать, или в сторону отойти?