Ричард Мэтьюсон - Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга I

• Название: Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга I
• Автор: Ричард Мэтьюсон
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9910-2063-3, 978-966-14-3861-2

Древний вампир оказывается в ловушке на тонущем «Титанике», но рано или поздно он вновь увидит лунный свет… Лучший друг человека превращается в его самый страшный кошмар… Исполняя последнюю волю умершего отца, сын проводит ночь в склепе и попадает в водоворот дьявольского ритуала… С того света не возвращаются, но, если тебя лишили жизни на потеху публике, ты вернешься, чтобы отомстить…

Более 50 авторов — от всемирно известного писателя Рэя Брэдбери до сценаристки Нэнси Холдер, чье имя мы привыкли видеть в титрах культового сериала «Баффи — истребительница вампиров». Более 50 произведений — от научной фантастики до готического романа. Более 50 ваших самых страшных кошмаров о кровожадных вампирах и мстительных призраков.

---

— Не сомневаюсь. — Граф начал спускаться по лестнице. — Но до тех пор, пока она приходит днем, ее визиты будут не ко времени. Мы встречались и с худшим. — С этими словами он шагнул на пол.

— Но она может расширить свои требования. — Роджер присел на скамью розового дерева у рабочего стола, поднял небольшую фигурку из слоновой кости — бог Ганеша верхом на мыши — и переставил подальше от края. — Я посоветовал ей поговорить с полицией.

— Если полиция отправит ее подальше от меня, я буду рад. — Граф сел на нижнюю ступеньку лестницы. — Знаешь, когда мы только сюда приехали — в тридцать восьмом? — сразу после Калифорнии, когда началась война… я и не представлял, насколько удобным и приятным окажется это место. Кто мог бы подумать, что Тихоокеанское экономическое сотрудничество так расцветет, особенно тогда, перед войной? Наше вложение оказалось удачнее, чем дом в Виннипеге.

Он подался вперед и зажег напольный фонарь с изображением замерзшего тюльпана. Сумрак окончательно рассеялся, узорчатые панели засветились изнутри, придавая комнате уют и элегантность.

— И зимы здесь мягче, чем в Виннипеге, — заметил Роджер.

— Тут ты прав.

Роджер любовно погладил кожаный переплет книги, изданной в Амстердаме примерно пятьсот лет назад.

— Вы рассчитываете здесь задержаться?

— Возможно, на год или два, пока Центр не начнет работать в полную силу. А дальше все будет зависеть от ситуации в мире. Я не тороплюсь на родину, учитывая нынешнее ее состояние. Правительство уже растащило половину денег, которые я оставил университету в надежде на развитие культурных проектов. Теперь я добавлю пункт о целевом назначении средств: я просто не дам им возможности поживиться во второй раз. — Он переместился в кресло-кровать и удовлетворенно вздохнул. — Изумительное изобретение.

— Так и есть, — согласился Роджер, понимая, что не стоит дальше расспрашивать графа о планах. — И в нем легко спрятать вашу родную землю.

Еще одно преимущество, — сказал граф и закрыл глаза.

— Пятое тело! — воскликнула Соланж, глядя на монитор компьютера примерно через двенадцать дней после безрезультатного визита к графу. — На этот раз возле университета. — Она оттолкнулась от стола и встала, чтобы выглянуть из своей кабинки. — Эй, Бакстер! Ты это видел?

Редактор «Ночного города» подошел к ней. Его шелковый галстук был развязан, стильная стрижка растрепалась.

— Что видел?

Она ткнула пальцем в монитор.

— Еще одну нашли с перерезанным горлом, в луже крови, те же повреждения. Рыжеволосая, коротко стриженная, выше среднего роста, пухленькая, возрастом от двадцати пяти до тридцати пяти лет. Прямо-таки его идеал. — Она топнула ногой. — А Хаддерсон ничего не делает. Криминальный обозреватель, тьфу!

— О чем ты? Я добавил его колонку с дневным отчетом полиции. Они удвоили патрули, расследованию этих убийств назначен высший приоритет. Эксперты готовят новый рапорт по месту преступления.

— А Фиск говорит, что эксперты не могут прийти к четким выводам, несмотря на море крови; об этом гремят и дневные новости, и Интернет. Ты видел рапорт о невозможности анализа ДНК. Кровь животных смешана с человеческой, плюс химические добавки. Никакой анализ не позволит им точно идентифицировать убийцу и не выдержит проверки.

— Но пять женщин с перерезанным горлом, множеством колотых ран в верхней части тела и разорванной маткой! Публика не станет долго такое терпеть, а арест, не говоря уж о суде, еще даже не намечается! — Бакстер вздохнул. — Мак-Кенна освещает эту историю днем. Если хочешь взять ночную смену, я тебя останавливать не стану. С Сангом я договорюсь. — Луи Санг работал по ночам и терпеть не мог, когда кто-то покушался на его поле деятельности.

Соланж с трудом сдержала радость.

— Санг может отказать.

— Только не мне.

— Тогда ладно. Но договаривайся сам. — Соланж, сияя, подхватила новый диктофон, камеру, сумочку, потянулась за плащом. — Я в деле, босс. — Она заблокировала свой компьютер. — Позвоню до часу, статью пришлю до шести.

— Звучит неплохо. — Бакстер отошел с дороги, и Соланж выскочила из «Корпорации СМИ Ванкувера» к своему автомобилю на парковке.

В полицейском участке Соланж миновала и пресс-службу, и регистратуру, где дежурили по ночам репортеры в ожидании возвращения патрульных. Она отправилась прямо в помещение для инструктажа, к столу Нила Конроя, который начал качать головой, как только ее заметил.

— Барендис, выметайся отсюда, — страстно выпалил он. — Ты же знаешь, что я не могу с тобой говорить. — Он был слегка сутулым, слегка потрепанным: его возраст приближался к сорока годам, и эти годы давали о себе знать.

— Еще как можешь, здесь или у себя дома, дядюшка. Ты же знаешь, что тетя Мелани меня не выгонит. И если мне не расскажешь ты, расскажет она. И не нужно уверять, что ты не делишься с ней результатами расследования, еще как делишься. — Соланж устроилась на старом стуле, который отполировали сотни посетителей и жертв преступлений. — Убийства. Что происходит? И почему ДНК недостаточно? Его же можно выделить из крови.

— У тебя слишком длинный нос, Барендис, это не доведет тебя до добра.

— Нужно же девушке зарабатывать себе на жизнь. — Хмурый прием ничуть ее не беспокоил.

— Ладно, но хоть раз в жизни прояви здравый смысл и держись подальше от этого дела. Ради своей же безопасности. Мелани со мной согласится, если ты ее спросишь. — Конрой был серьезен. — Этот убийца охотится только на женщин, только в возрастной группе от двадцати пяти до тридцати, перерезает горло, режет тела, а затем поливает место преступления коровьей кровью. Основное ты уже знаешь.

— Режет — ножом? — спросила Соланж, вытаскивая блокнот и ручку. О том, что в кармане плаща уже работает диктофон, она говорить не собиралась.

— Прекрати, Барендис, — устало сказал Конрой. — Терпеть не могу твоих подначек.

Она покачала головой.

— Значит, не ножом, но горло перерезано? У всех пяти жертв?

— Что тут скажешь? Парень любит кровь, и чем ее больше, тем ему лучше. — Конрой явно был в отчаянии. — И не смей об этом писать.

Соланж пожала плечами, ее глаза сияли.

— Ничего не могу обещать, но я искренне постараюсь не доставлять тебе проблем.

— Меня беспокоит то, что ты можешь нажить проблемы. Я не шучу, Соланж. И не пытайся влезть в это дело, ты вполне можешь стать следующей жертвой.

— Не ножом, но режущим предметом, наверняка, — продолжала Соланж, никак не реагируя на предупреждения. — Кинжал — да, я знаю разницу между ножом и кинжалом — кортик или трехгранник… нет.

Конрой протяжно вздохнул.

— Если ты дашь мне слово не трепать Мелани нервы, я расскажу тебе, что думают о ранах наши медики, но не добавляй это в статью, иначе помешаешь расследованию.

Соланж села, как примерная школьница, и уставилась на Конроя честными глазами.

— Обещаю.

— Это какой-то изогнутый меч — сабля, скимитар, катана или что-то типа этого. А может, средневековый молот с длинным крюком на навершии, пока сложно определить это точно. Слишком много повреждений. — Они понизил голос и побледнел.

— Это действительно так… — Она успела остановиться и не ляпнуть первое, что пришло в голову.

— Жутко, — закончил Конрой.

— Боже, мерзость какая. Жаль, что нельзя об этом писать.

— Только попробуй, и у тебя заберут удостоверение журналиста до тех пор, пока мы не поймаем этого парня.

— Ты же знаешь, что не получится. Тетя Мелани тебе не позволит. — Она нахально улыбнулась.

— Может, ты и права. — Конрой откинулся на спинку стула. — Но это ничего не меняет. Пусть Фиск и медэксперты делают свою работу, а ты попридержи пока язык. Если не будешь играть по правилам, обломаешь нам все расследование и из-за тебя могут погибнуть люди.

— А именно — женщины, — поправила Соланж, ерзая на неудобном стуле. — Я пока что помолчу, но пообещай, что я первой узнаю все новости по делу.

— Обещаю. Ты же знаешь, что я сразу же тебе позвоню.

— Ага. Иначе тетя Мелани…

— …сделай одолжение, не продолжай.

Ресторан оказался фешенебельным, с приглушенным золотым освещением вместо привычных ламп дневного света, с тяжелыми портьерами и драпри, серебряными приборами, крахмальными скатертями, китайским фарфором и австрийским хрусталем. Соланж, в своем втором лучшем коктейльном платье — дизайнерская работа, косой разрез, кобальтово-синий цвет, и рукава «летучая мышь» ей очень нравились, — изо всех сил пыталась не показать, насколько ее впечатлило шестистраничное меню. Оторвавшись от изучения блюд, она подняла взгляд на пригласившего ее и спросила:

— Почему вы передумали, граф?

— Насчет интервью? — Собеседник вел себя крайне современно и утонченно.