Кирилл Манаков - Вторжение

• Название: Вторжение
• Автор: Кирилл Манаков
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Фэнтези

Продолжение романа "Эдем XXI". Прошло двадцать лет…

---

Правда платят и сейчас хорошо, жаловаться нечего. А то, что отношение другое стало, так это ничего. Смену отстоишь – форму в мешок, и домой уже в обычном платье. Вот курсантам Орденской школы – так тем хуже приходится, для них снять форму – это позор. Тут недавно в трактир старой Луизы заглянули два курсанта, решили по-быстрому пивком угоститься. Угостились. У Луизы вечно сброд собирается. Городские – так те народ больше спокойный, а вот те, кто с Пределов, очень они орденских не любят. Слово за слово, зацепили они курсантиков и собрались было отполировать кулачищами их безусые физиономии. Да только не думали они, что в Орденской Школе все так же учат будущих Мастеров. Хорошо учат добротно. Словом, успокоили эти пацанята добрый десяток предельщиков, и горожан, решивших помахать кулаками. И собрались уже уносить ноги, как ввалился в трактир Орденский патруль во главе все с тем же стариной Кругером. Кругер – он десятник старой закалки, рассуждать долго не стал, всех, кто мог стоять на ногах – разложил на столах и велел всыпать по десятку горячих. А патрульные, дюжие молодцы, и рады стараться – оприходовали так, что ребятишки потом месяц спали на животе. А заодно и курсантов туда же – нечего по кабакам шататься. И то лучше, чем тащить на разбор в Замок. Парни даже не пикнули, штаны натянули, и бегом в казармы.

С Мастерами и Рыцарями, понятное дело, связываться бояться, все знают, чего они в бою стоят. Хотя мальчишки, бывало, вслед засвистят, или комком грязи запустят.

В прошлые времена такого не бывало. И не то, что не бывало, даже представить нельзя было, что кто-то на Орден голос повысить может. А сейчас… Все началось еще с той войны, когда башня рухнула и тогдашнего Великого Магистра убили. Новый магистр, он недолго в Замке просидел, направился со своими подручными куда-то за самые дальние Пределы, да там, видно, и сгинул. А вот больше Великих Магистров не было, всем заправлял уже Великий Канцлер. Положа руку на сердце, грех жаловаться, жили неплохо, пока всякая нечисть вражеская не полезла в Эдем. Туго тогда пришлось, ой туго. Противостоять Врагу могли только Рыцари, да и то не все, уж слишком сильны и свирепы были чудища. Много славных воинов тогда полегло. Четыре года назад отправился Великий Канцлер в поход, сам пропал – ни слова, ни весточки, но и Врага больше не видели на земле Эдема. Кто знает, может он сразил вражеского повелителя, да и сам косточки свои в далеких краях оставил… всякое люди говорят, всякое.

С тех пор и пошла смута. Первое время, пока оставался Магистр Московского Магистрата – порядок какой-то был. А как занемог он и слег, вот тогда пошли раздоры. Магистры как с ума посходили – каждый хотел быть Великим. Чуть до войны дело не дошло. Хорошо, что одумались и порешили, что отныне все дела решать будет Большой Совет. Только на деле получилось, что в своих Магистратах Магистры оказались выше Создателя. Средиземноморский Магистрат даже форму свою ввел, чтобы от других отличаться. Лазутчики, так те в распрях не участвовали, просто повернулись, и ушли из Замка. Говорят, а них лагерь где-то в Предгорьях, живут там, в дальних Пределах на страже стоят, и городе не показываются, а если и приходят, то под видом торговцев. На то они и Лазутчики. Когда заболел Магистр Московского Магистрата, сам Магистрат хотели даже распустить. Только Рыцари Московские не дали, а связываться с ними – себе дороже, тем более, что в покоях Замковом крыле Магистрата живут жена и дочь пропавшего Великого Канцлера.

Странные они женщины, очень странные. Полгода как не выходят из своих покоев. Там, конечно, такие покои, что любой бы сидел не вылезаючи, умеют все-таки расиво жить Магистры, ох умеют… Раньше дочка-красавица по балам и приемам бегала, с кавалерами крутила, но после того, как отец пропал – как отрезало. Да и не только отец… Брат ее, совсем молодой парнишка, без вести сгинул в смутное время, это когда отряд Лазутчиков встал на пути Врага. Никого из Лазутчиков не осталось, никого, кто погиб, а кто пропал бесследно. Поговаривают, что кабы не они, до самого Замка дошел. И еще – страшное дело – потом ходили по Эдему твари ужасные бод личинами пропавших Лазутчиков. Так что неизвестно, что лучше – пасть в бою, или потерять облик и душу… Словом, ходила девчонка печальная, глаза в пол, ни с кем словом не перебросится. К тому же жених ее, из Мастеров, отправился в поход вместе с Великим Канцлером, и тоже – ни слуху, ни духу. Не позавидуешь. И мать ее тоже… Еще неизвестно, кто из них красивее будет. Девчонка молоденькая, симпатичная, а вот жена, или, чего уж там, вдова Канцлера. Холодная, гордая, как с картины, что в Зале Приемов, сошла. Аристократка, сразу видно, с самой Земли.

Караульный услышал шорох и живо перехватил алебарду так, как это предписывается Уложениями. Не хватало еще нагоняй получить от начальства за небрежение. Говорят, раньше за такое вообще в лапы Экзекуторов попасть можно было. Раньше, правда, и наемных караульных в Ордене не было – на часах стояли Мастера, да курсанты Академии.

Из галереи, освещенной тусклыми коптящими факелами, потянуло ледяным холодом. Караульный внимательно вглядывался в полумрак. Никого. Вот проклятое место. Чего только не рассказывают про него. Недавно Бракка-Косой болтал, будто призраки тут всю ночь бродили. Как тогда все смеялись – пива надо меньше перед службой пить, тогда и призраков не будет. А вот сейчас что-то не до смеха…

Святая Дева! Откуда он появился?!

Высокий человек в длинном плаще с капюшоном приближался к посту. Можно было поклясться, что секунду назад никого здесь не было, и вот на тебе. Прошляпил. Не дай бог проверка какая, крику поднимется. Вот нечистый, смена заканчивается, не хватало только историй. Так бы домой, да на боковую, а тут, глядишь, еще полдня придется выслушивать вопли десятника.

Караульный мигом взял алебарду наизготовку и громко, как это и положено, скомандовал:

– Стоять! Покажи лицо и назовись!

Незнакомец немедленно подчинился, остановившись как вкопанный в трех шагах от направленного ему в грудь острого наконечника алебарды.

– Открыть лицо? Охотно сын мой, охотно, – голос у незнакомца оказался низким, бархатистым, напевным.

Он плавным движением откинул капюшон.

Караульный замер. Если бы его спросили, как выглядит стоящий перед ним человек, то точно не получили бы простого ответа. Единственно, что видел совсем потерявшийся страж – это глаза. Огромные, черные, бездонные, как ночное небо и зовущие… Нет, не зовущие, а манящие, ласковые, домашние. Куда-то исчезла темная холодная галерея, скрылись огоньки факелов, да что там галерея, Эдем, весь мир, вся Вселенная растворились в этих глазах!

Утренний холод сменился волной тепла, мягкой волной поднимающейся от ступней. Несущей покой и тихую радость…

Незнакомец бросил последний взгляд на караульного, застывшего в неудобной позе с вытянутой алебардой, накинул капюшон и подошел к двери, ведущей в личные покои Великого Канцлера. Дверь бесшумно растворилась.

– Приветствуем тебя, Учитель!

Две женщины, одетые просто, но изысканно – длинные узкие платья без украшений и одинаковые платки, полностью скрывающие волосы – склонились в низком поклоне. Незнакомец внимательно и даже несколько придирчиво осмотрел их.

– Элен, Катерина… Что же, дочери мои, сегодня я вижу в вас достойную похвалы покорность. Мои уроки не проходят даром. Признаюсь, это радует – семена добра дают всходы.

– Спасибо, Учитель, – Элен опустилась на колени и подняла взгляд на человека, которого называла Учителем.

Учитель откинул капюшон и ласково улыбнулся. Он оказался довольно молодым человеком с тонкими чертами лица, черными волосами и такими же черными глазами. Женщины заворожено смотрели на него.

– А ты, Катерина, разве не хочешь преклонить колени?

– Простите, Учитель, – Катерина поспешно последовала примеру Элен.

Учитель печально вздохнул:

– К сожалению, Враг силен еще в ваших душах, очень силен. Ваше счастье, что Спаситель заметил вас… Ладно. Дочери мои, я надеюсь вы выполнили волю Спасителя?

– Конечно, Учитель, – сказала Элен, – все исполнено. Здесь записано все, что вы пожелали знать.

– Не я, – незнакомец наставительно поднял палец, – не я, а Спаситель.

– Да, да, конечно, простите, Учитель, – Элен протянула перевязанный лентой свиток, который сейчас же исчез в плаще Учителя.

– Что же… я рад, что вы всем сердцем повернулись к свету Создателя. Ответьте как перед ликом Его, соблюдаете ли вы молитвенные часы?

– Да, Учитель, – хором ответили женщину.

Учитель подошел к опустившей голову коленопреклоненной Катерине, взял за подбородок, резко вздернул вверх и взглянул в глаза.

– Это правда, дочь моя?

– Да, Учитель, – не отводя взгляда, тихо сказала Катерина.

Учитель рассмеялся мягким и ласковым смехом. В этом смехе было столько тепла и доброты, что Катерина, не удержавшись, схватила его за руку и прижалась щекой к мягкой ладони. Учитель, отсмеявшись, отстранил ее, подошел к столу, налил в оловянный кубок вина из кувшина, бодро уселся на скамейку, взметнув полы плаща, отхлебнул вина и произнес: