Кирилл Манаков - История хорошего человека

• Название: История хорошего человека
• Автор: Кирилл Манаков
• Жанр: Фэнтези

 Трижды подумай, прежде чем будить Убийцу

---

       - Хорошо, мой мальчик, очень хорошо, - тихо сказал Владетель, - ты все понял. Ты - единственный, кто может остановить его. И это - единственный способ спасти твою семью. Ты готов? Я спрашиваю, ты готов, Убийца!

       Последние слова он почти прокричал.

       Я почувствовал, как ледяная ярость разливается по телу. Родившись пульсирующей болью в висках, она проползла по затылку, вцепилась в позвоночник и потекла вниз, сводя и скручивая мышцы. Хрустнули суставы, сжатые окаменевшей плотью, пальцы сжались в кулаки, рот наполнился теплой соленой кровью. Я хотел закричать, нет, не от боли, от ярости, но не смог - в легких не хватало воздуха.

       А потом я увидел себя, стоящего где-то внизу с закинутой головой. Первый раз в жизни дух Убийцы пробудился и вышел из тела для Большой Охоты, движимый не волей Владетеля и силой амулета, а запредельной, разрывающей сердце ненавистью. Не было памятного ощущения свободы и эйфории полета, ради которого хотелось снова и снова выходить на работу, все было по-другому. Но я точно знал, что теперь способен пройти по любому следу.

       Небольшое усилие, и я, бесплотной тенью, стремительно вознесся под облака. Прямо подо мной - кажущаяся миниатюрной Цитадель, на юге - пылающий Шамрон, похожий на нарисованную огнем карту города с темной сеткой улиц и переулков. А на темном Востоке - видимая лишь мне зеленая звезда. Путеводная звезда Убийцы, указывающая, что где-то там скрывается мая жертва, мой враг, с которым мы отныне неразрывно связаны.

       Возвращение в тело воспринималось как падение с высоты - сначала все внутренности подкатили к глотке, а потом удар о землю, заставивший меня присесть. Давненько я так не летал.

       - Хорошо, мальчик, - Владетель почти шептал, - очень хорошо. Это удивительно, тебе не нужно даже клочка одежды, чтобы взять след. Мастера предупреждали, что сила твоя будет со временем только расти.

       Он быстрыми шагами подошел к столу, достал из ящичка графин с вином и бокал на высокой ножке, налил и осушил одним глотком.

       - Теперь я спокоен. Двадцать лет жизни - все это под угрозой. Владетель жесток? Но посмотри вокруг - лучше ли стали жить люди? Спокойнее ли стало на улицах? Прекратились ли войны? Посмотри - и оцени, только разумом, а не чувствами! Проклятые чувства будут орать, что я - чудовище, зверь, демон, спустившийся из ада! Монстр, пожирающий детей! А ты не слушай! Умей видеть высокий смысл в деяниях, кажущихся ужасными! Думай!

       Владетель поставил бокал на стол. Обострившееся зрение позволяло мне видеть, что пальцы его дрожат. И вряд ли дрожь связана с переживаниями о том, как люди воспринимают его деяния.

       - Кто я такой, чтобы судить о деяниях Владетеля, - спокойно сказал я, - кто бы ни был этот человек, я найду и убью его.

       Владетель слушал, немного склонив голову на бок, что делало его похожим на большую птицу. Спокойно и удовлетворенно кивнул головой:

       - Никогда не сомневался в твоей мудрости. Уверен, ты исполнишь свое предназначения. Да, да, у каждого из нас есть предназначение, даже у меня.

       И тут случилось невероятное. Распахнулась дверь, очертания которой угадывались за столом Владетеля, и в кабинет вошла женщина. Та самая. Графиня Эделина Раона. Невообразимо прекрасная, в длинном обтягивающем платье из переливчатой ткани. Каждый ее шаг, каждое движение подчеркивало божественное совершенство фигуры. Владетель запнулся и оглянулся. Женщина, заметив присутствие постороннего в кабинете, остановилась и испуганно прижала руки к груди. Такой, знаете, трогательно-детский жест.

       - Простите, Владетель, я думала... я не знала...

       Я ожидал чего угодно, но только не того, что всемогущий повелитель Вселенной улыбнется, подойдет к женщине, бережно погладит тыльной стороной ладони по щеке и скажет голосом не просто спокойным, а я бы сказал ласковым, в котором доже я не смог уловить фальшивых нот:

       - Ты не могла знать, прекрасная Эдель.

       - Это моя вина... Я так хотела поскорее увидеть вас, Владетель. Мне уйти? - низкий грудной голос женщины не соответствовал хрупкой фигуре, и жил, казалось, отдельно от тела. Он струился как хмельной напиток, одурманивая, соблазняя и притягивая. Его хотелось слышать еще и еще.

       - Останься. Мы уже закончили. У вас есть вопросы, гере Рюмпель?

       - Нет, Владетель, - поклонился я.

       - Превосходно. Вы отправляетесь завтра с утра.

       - Нет, Владетель. Я отправляюсь немедленно.

       - Хорошо. Все, что необходимо, предоставит Кантум, известный вам офицер Тайной Стражи. Ему можно доверять.

       - Благодарю вас, Владетель.

       - Ты можешь идти.

       Я снова поклонился и направился к выходу. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы почувствовать не только взгляд женщины, но и то, как она смотрит. И, клянусь, от этого взгляда лицо мое горело, словно обожженное летним полуденным солнцем.    

XV

       Хозяин отеля светился от счастья. Что было особенно удивительно в заведении, превращенном маленькую крепость. Следовало наоборот ожидать недовольства от того, что постоялец, пусть даже такой солидный, разгуливает по городу, да еще поздней ночью, когда в Шамроне идет настоящее сражение - доблестные легионы Владетеля вразумляют взбунтовавшуюся чернь. Впрочем, его радость имела вполне приземленное объяснение - оказывается, Кантум только что щедро заплатил за наше пребывание и добавил более чем солидную премию за неудобства.

       Сам же гере подэкзекутор, хотя теперь я совсем не уверен, что это его настоящее звание, горел желанием оказать мне всяческое содействие. Но мне особой помощи не требовалось - достаточно небольшого мешочка со звонкими монетами. И амулет Убийцы. Серебряный медальон с изображением человеческого глаза, точнее почти человеческого - с узкой щелью вертикального зрачка. От охранной грамоты не раздумывая отказался - ни к чему она Убийце, идущему по следу. А вот коммерческая подорожная, дающая право на получение курьерской лошади с полной сбруей была кстати. Хотя... я чувствовал, что все это мне не понадобится. Сборы были недолгими, я собрал заплечный мешок, последний раз окинул взглядом номер и направился к выходу. Стоявший у дверей здоровенный парень из наемной охраны посторонился, освобождая проход.

       В лицо вместо свежего воздуха ударил густой запах гари, такой сильный, что выскочивший на улицу Кантум закашлялся.

       - Гере Рюмпель, настоятельно рекомендую вам воспользоваться экипажем, - сказал подэкзекьютор, прикрывая лицо рукавом, - посмотрите, что твориться!

       - Благодарю вас, гере Кантум, я уж как-нибудь сам.

       - Гере Рюмпель... я удивляюсь, неужели вам доставляет удовольствие преодолевать трудности? Возьмите экипаж, доедете с комфортом и удовольствие. Дорожная Стража разве что ручки целовать не будет, лучшие лошади на каждом перегоне. И нам спокойнее! Соглашайтесь, гере Рюмпель, соглашайтесь!

       Я пожал плечами. Ну не объяснять же, что все мои действия диктуются только чутьем Убийцы, которое не просто говорит, а кричит не садиться в этот несчастный экипаж. Почему? Представления не имею! Знаю только, что только это чутье и путеводная звезда доведут меня до цели.

       Я махнул рукой, повернулся и зашагал по темной улице. Кантум прокричал в след что-то неразборчивое, скорее всего прощание и добрые пожелания.

       Город словно вымер. Ни огонька, ни звука с ближайших улиц, только отдаленный шум и зарево со стороны Шамрона. Минут через пятнадцать сзади послышался дробный стук копыт. Я прижался поближе к обочине - в темноте есть все шансы угодить под колеса. Экипаж, выскочивший из-за поворота, остановился прямо предо мной. Распахнулась дверца небольшой кабины, и знакомый женский голос произнес:

       - Прошу вас, гере Рюмпель.

       Я не колебался ни секунды.

       При свете миниатюрного подвесного светильника лицо графини Эделины Раоны казалась еще прекраснее. Я почувствовал, как ее ладонь легла на мою руку. Кожа была мягкой и теплой, на пальцах, как ни странно, ни одного кольца.

       - Гере Рюмпель... я правильно произнесла ваше имя? Маронские имена такие странные.

       - Вы совершенно правильно назвали меня, леди, - мне доставило непонятное удовольствие назвать ее именно "леди" - почти забытое обращение, принятое исключительно в отношении особ королевской крови. По улыбке графини я понял, что ей это также доставило удовольствие.

       - Вы не представляете, как я рада, гере Рюмпель. Я так боялась доставить вам неудовольствие.

       - Это удивительно, леди. Мы же с вами совершенно незнакомы.

       - Да, да, не были знакомы. Но помните сегодня там - на площади. Мы несомненно нашли друг друга. Со мной никогда такого не происходило. Никогда. А с вами, гере Рюмпель?