Леся Соколова - Пришедшие из мира имен

• Название: Пришедшие из мира имен
• Автор: Леся Соколова
• Жанр: Научная Фантастика

---

Действительно, кто, как не она, может что-либо изменить в таком постоянном и унылом порядке вещей? Во сне это казалось логичным.

Мы прибежали в парк к беседке, вознеслись по ступеням, почти не касаясь их, и устремились вниз…

Но там внизу — пустыня без края и больше ничего.

— Куда ты нас привёл? — кричит она, мы спускаемся бегом по лестнице и… ничего не происходит. Сейчас нас настигнут стражники и схватят.

Я проснулся — за окном день.

Аежка с нетерпением ждёт меня во дворе, она не забыла о нашем уговоре и молча топчется, приминая ножками молодые побеги, проросшие за ночь.

Я тайком отвёл её в старый сарай и показал Сарга. Маленькая сестрёнка пришла в восторг, обычно робкая и пугливая, смело трогала его и, даже, залезла внутрь, поглаживая бархатистую шкуру. Но, покататься отказалась из-за страха высоты.

Все обещания исполнены — меня больше ничего не удерживает здесь. Между мной и Той Стороной нет преград.

Рациональная сторона меня вопила о том, что я — полный идиот.

Не с кем поделиться своими идеями? — прекрасно, не придётся быть посмешищем после того, как я вернусь в ожогах из пустыни. Но в глубине меня, тихой и глубокой, кто-то знает, что ВСЁ ЭТО НА САМОМ ДЕЛЕ!

Я принял решение.

Последний раз сходил в город, накупил подарков имА и сёстрам, зашел в гости к соседям, поиграл со Снориком, вернул свитки, валяющиеся по дому, в разные хранилища. Всю ночь я провёл с Саргом, мы летали над городом, я приземлился на рыночной площади и прошелся пешком, затем бешеные гонки с манёврами по лесу. Возвратившись, немного поспал.

Сегодня восьмой день недели — сенандаин. Вся семья соберётся на обед во время которого будут обсуждаться разные дела: хозяйство, поручения, доходы, планы на предстоящую неделю и просто сплетни. Всё, как всегда…

Я умылся, даже поплавал, чтобы взбодриться после бессонной ночи, затем очень тщательно оделся к обеду. Соблюдая все самые тонкие приличия, я надел самую новую одежду. Зашел в пустой дом, где жил с имА до совершеннолетия, прошелся по пустой комнате и поднялся в мансарду, где располагалась спальня. ИмА в это время суетилась в ибабдхаме, отдавая распоряжения к обеду. На кровать я положил записку:

«Я собираюсь спуститься по этой лестнице сегодня. Спасибо за жизнь, которую ты мне подарила».

Если я не вернусь — она всё поймёт и придумает что-нибудь, сочинит официальную версию. Если я вернусь — это останется нашей тайной. Если записку найдёт кто-то, кроме неё — всё равно ничего не поймёт.

Вышел из дома и по тропинке зашагал в ибабдхам, смешиваясь по пути с нарядными домочадцами, идущими в том же направлении. Мой последний обед в кругу семьи. Я сидел, как во сне, не вникая в подробности дел, таких далёких от меня — никаких чудес с особым состоянием — я спал не больше двух часов за эти сутки. Ушел, не дожидаясь послеобеденной беседы, плавно переходящей в ужин — нет смысла оставаться дольше там, где меня ничего не держит.

Одет я прилично (глупо надеюсь, что традиционность в одежде совпадает на обеих сторонах), поэтому не стал заходить домой, а сразу покинул поместье и направился к трамвайной станции, около остановок тележки притормаживают, но не останавливаются полностью, нужно быть в хорошей форме, чтобы пользоваться гражданским транспортом. Через два часа и три пересадки я был в том самом парке на краю пустыни у самой границы нашего мира.

Беседку искал долго, укрытая пёстрой растительностью, она ускользала от моего уставшего взгляда и я несколько раз проходил мимо одного и того же места. Наконец, я стою внутри беседки перед старой лестницей, которой, казалось, не пользовались ближайшие лет сто. Между самим неестественно новеньким, без единой выбоинки или царапинки, строением с ведущей к нему внешней гладенькой лестницей и этими растрескавшимися замшелыми ступеньками, казалось, лежала целая пропасть времени. Я видел эту лестницу только потому, что знал о ней, скрываемая оградой, она не привлекала внимания.

В тот момент я был уверен в реальности происходящего и удивлён тому, как мог сомневаться раньше. Вокруг ни души — место на краю пустыни не пользуется популярностью у отдыхающих.

Пока я спускался вниз — не возникло никаких ощущений. Но, стоя на краю тени от деревьев, я не решался окунуться в бескрайнюю жару —

«всего один шаг и возврата не будет» — мелькнула мысль, от которой слиплись внутренности. И ещё одна:

«тебе ничего не принадлежит, кроме тебя самого, твой дом внутри тебя».

Я решительно двинулся вперёд в липкие объятия пустыни, охватившей меня жгучими обручами. Вся и без того влажная слоями надетая одежда, просто взмокла в короткое мгновение. Через несколько метров закружилась голова, и стало тошнить. На долю секунды я оглянулся, и меня просто замутило: там, где должен был находиться оазис моего мира, расстилалась бескрайность пустыни. Как будто и не было ничего! Как будто я уже иду целый день!

Хорошо, что я лишь на миг повернул голову, а мои ноги оставались на месте, иначе я не знал бы, куда двигаться дальше. Вот почему нельзя оглядываться — ЭТО РАБОТАЕТ, происходит на самом деле, и мне нужно идти прямо.

Не помню, как долго я шел ещё. Пространство, как будто сомкнулось вокруг меня и физически давило тоннами воздуха, я с большим трудом переставлял ноги и тащил своё тяжелое тело.

Резко стало легко, я заморгал от ослепляющего света и обнаружил себя в бесконечной комнате с белыми стенами — огромном пустом зале. Точно так же я оглянулся вокруг, боясь поменять положение ступней — белый зал повсюду, а я стою в самом его центре. Я уверен, что шаг тому назад вокруг меня полыхала жарой пустыня.

В зале было прохладно и легко дышалось, мне стало забавно, не знаю почему. Как будто бы вместе с внешним давлением, упали все камни с души, ушли тревоги. Показалось, что прошло уже много времени, и от этого я очень устал. Я глянул себе под ноги на пол и увидел на нём часто меняющиеся надписи, бегущие стрелки и какие-то схемы.

«От этой жары у кого угодно крыша съедет. Вот, уже надписи по полу бегают» — подумал я, совсем угасая, но сама по себе мысль была весёлой.

Я присел на корточки, а потом припал на колени, провёл ладонью по гладкой поверхности пола. Рука не почувствовала ни холода, ни тепла, а поверхность заиграла глянцевой девственностью — нет здесь никаких надписей, действительно показалось. На полу остался постепенно исчезающий след моей ладони.

«Интересно, следы от ног выглядят так же странно?» — подумалось мне сквозь засыпание. У меня не хватило сил, чтобы повернуть голову, разлепить веки и проверить, как выглядят следы от ног.

Глава 2

1.

Ла-ла-ла-ла-ла…ла-ла-ла — моя девочка босыми ножками бежит по берегу и подпрыгивает, когда набегающая волна касается её нежной кожи — холодно. Лала не моя биологическая дочь, но при этом самая, что ни на есть родная. Однажды, шесть с небольшим лет тому назад она выбрала меня своей мамой и с тех пор моя жизнь, наполненная до краёв её присутствием, радует меня каждым своим мгновением. За всё это время мы расставались не больше, чем на несколько часов, казавшиеся вечностью.

Зачем нужны эти несколько часов время от времени?

Во первых для того, чтобы выспаться. Эта удивительная девочка почти никогда не спит, а мне приходится! Даже во сне, я скучаю за ней.

И ещё, поскольку у меня нет постоянных отношений, иногда я хожу на свидания, относясь к этому… Как к необходимому условию для поддержания всех функций организма. Конечно, мне хотелось бы, чтобы мужчина стал кем-то большим. Но, моя жизнь и без этого наполнена настолько, что переливается через край.

Можно было бы сказать: «иногда так получается, что я провожу в обществе мужчины половину дня, уединяясь с ним…», если бы здесь вообще существовало такое понятие, как «день» или «ночь». День сменяет ночь, принося свет. Если нет такого явления, как темнота, то откуда знать, что есть свет — её противоположность?

В Ягинуине, освещённом светом двух звёзд, всегда светло и всегда День, поэтому пол дня — это гораздо больше чем вся моя жизнь.

Сейчас полдень Синона.

В свете этой звезды всё яркое с чёткими очертаниями, предметы отбрасывают резкие тени, на фоне белого неба всё кажется плоским, как будто вырезанным из бумаги. Лучи этой звезды могут вызывать жжение и покраснение, сопровождающие ожог, у людей со светлой кожей, если находиться под её прямыми лучами долго.

Синон в видя яркого диска на небосводе, я впервые увидела в Ягинуине, на моей родине видимы только его последствия в виде дневного света.

Я догоняю Лалу, чтобы надеть на её голову шляпу: тоненькие прозрачные волосики не защитят тонкую кожу от палящих полуденных лучей Синона.