Алексей Фирсов - ДРАКОНЫ СЕВЕРА

• Название: ДРАКОНЫ СЕВЕРА
• Автор: Алексей Фирсов
• Жанр: Фэнтези

Семь романов про Грегори, сына дракона. Одним файлом и без эротических откровенных сцен. Секса нет, но дети есть. Как в СССР...

---

— Кайл, взломай дверь и рубите всех! А потом подожгите дом! Пусть будет им уроком!

— Слушаюсь, государь!

Со мной осталось четверо телохранителей, а остальные во главе с Кайлом занялись дверьми — фасадной и тыльной. Арбалет — мощное оружие, и если бы не чешуя дракона, я получил бы серьезные, а может и смертельные раны. Но вот круто вниз из него не выстрелить — выпадет стрела.

Фасадная дверь обита полосками металла и гвоздями с широкими квадратными шляпками. Просто ее не взять.

Кайл срубил петли двери своей секирой, и бордовые горцы потоком влились в дверь.

Топот, крики, визг, грохот.

Через несколько минут на мостовую сверху рухнуло два тела, следом упали их арбалеты.

Я отошел от стены. Похоже, дело сделано. Четверо телохранителей плотным кольцом обступили меня, вертя головами. Парни опасались еще одного нападения.

Горцы выходят из дома и тащат из двери вопящих женщин и детей. Зачем?

Подбегает Кайл. На обнаженном клинке кровь.

— Государь, было два стрелка, и мы с ними покончили, этих тоже рубить?

Плачущие женщины на коленях, облепленные детьми, дрожащая старуха, молоденькая беременная женщина с распухшим от слез лицом.

Десятки глаз устремлены на меня. Многоголосый вой и плач.

— Дом подожгли?

— Еще нет, государь, сейчас прикажу!

— Не надо… И рубить больше никого не надо… Проверьте Хаттона и нашего парня. Если живы — ко мне несите!

Я подошел к вопящим от страха жителям злосчастного дома.

Плач стих. Они только хлюпали носами и тихо скулили.

— Идите в дом — вас не тронут. Идите!

Женщины все так же стояли на коленях. Зыркали детские глазенки.

Я махнул рукой и пошел прочь дальше по улице.

К дому бургомистра и ректора Хаттона я подошел со своими людьми по совершенно безлюдной улице.

Фасад дома выложен из светлого камня и украшен скульптурами святых у входа. Ставни открыты и видны переплеты окон. Трехэтажный дом высится как храм, украшенный резьбой по камню, а поверху многочисленными башенка, видимо, дающими приют голубям. Откосы окон предусмотрительно покрыты железными шипами, чтобы птицы не садились и не гадили на голову хозяевам дома.

Кайл постучал в дверь. В толстой двери с блестящими медными шляпками гвоздей отворилось зарешетчатое окно.

Раздался грубый бас привратника:

— Хозяева не принимают!

— Кайл, скажи ему что мы принесли труп младшего Хаттона .

Четверо горцев на плаще несли мертвеца.

Дверь спальни закрылась, отрезая стенания и плач и я остался наедине с Альфредом Хаттоном.

Бургомистр и ректор университета лежал на постели, укутанный в одеяла и невидящим взглядом смотрел в потолок. Он моргал время от времени, но благодаря заклинанию истинной правды находился в состоянии оцепенения, сродни сну, только с открытыми глазами.

— Скажите мне истинную правду, Альфред Хаттон, что вы знаете про Орден Святого креста?

Голос бургомистра глух .

— Я знаю, что такой орден есть и никаких подробностей.

— Кого из членов ордена вы знаете?

— Никого.

— Вы знали о том, что архиепископ Герефорд вступил в переговоры с королем Грегори для того чтобы его захватить?

— Знал.

Тут уж я устроил ректору подробный допрос.

К сожалению, ничего нового мне не удалось узнать. Тогда я перешел на знакомство с личными делами ректора.

— Сколько у вас детей?

— Трое — Вильям, Агнесс и Мартин.

— Есть ли у вас любовница?

— Да.

— Кто она?

— Мэри Гарднер — жена профессора теологии Сэмюеля Гарднера.

— Где вы храните свои накопления?

— Золото — в подвале, в мешке на дне пятой бочки с краю. Серебро здесь в спальне. Тайник в полу под кроватью.

Я произнес слова заклятия наоборот.

Хаттон моргнул еще раз и с удивлением посмотрел на меня. Еще бы, для него прошел только миг. Он только что сидел за столом со мной и архиепископом Герефордом — вдруг он уже в постели!

— Ваше величество, что со мной? Почему я здесь? Это — магия?

Бедняга был так потрясен, что засыпал короля вопросами.

Портьера у кровати зашевелилась, и белокурое существо бросилось на грудь Хаттона.

— Отец, он тебя заколдовал!

Дочь и отец обнимали друг друга. Две пары испуганных глаз смотрели на меня.

— Это ваша дочь, ректор?

— Да, государь, простите ее! Она напугана!

— Отец он задавал тебе вопросы! Он колдун!

Я приложил палец к губам.

— Леди, если вы развяжете свой язычок, я вынужден буду вас убить.

Голубые глаза девушки наполнились слезами. Рот перекосился.

Ей не больше шестнадцати лет, хорошенькая, только очень худенькая. И тихая как мышка — раз я ее не заметил и не услышал. Светлые вьющиеся волосы без чепца или сетки. Естественно — она же дома!

— Вы — Агнесс?

— Да… государь…

Она явно собиралась зареветь в голос. Что она прочла в моих глазах? Мысли у меня были самые мерзкие: зарезать обоих здесь же, чтобы девчонка не проболталась, или взять ее в заложницы и увезти в лагерь, а там видно будет? Никто не должен знать о заклятии истинной правды! Кроме того, Хаттон будет смирно себя вести, пока его дочь в моих руках.

— Кайл! Ко мне!

Я крикнул, не поворачиваясь к двери.

Дверь стукнула о стену.

— Государь, я здесь!

— Эта юная леди едет к нам в гости. Сопроводи ее до лодки — отвечаешь за нее головой!

— Нет! — в отчаянии крикнула Агнесс и спрыгнула с кровати.

Убежать ей не дали. Двое горцев, гремя сталью, сцапали ее как два кота мышку. Девушка завизжала так, что заложило уши.

Хаттон соскочил с постели и, как был в одной длинной рубахе, ринулся, но не к дочери, а к шкафу — видимо за оружием. Его повалили на пол и выкрутили руки. Выхватив из рукава камзола свой носовой платок, я сделал два быстрых шага и сунул смятый ком в распахнутый рот Агнесс.

— Что вы делаете?!

В дверях я увидел теснящую моих телохранителей крупную фигуру леди Хаттон, жены ректора.

— Леди, ваша дочь вела себя совершенно недопустимым образом! Она оскорбила короля!

— Отпустите ее немедля, убийца!

Я извлек из ножен кинжал и протянул руку. Лезвие коснулось груди Агнесс.

— Леди, у вас горе, я понимаю ваши чувства, но ваша дочь едет с нами, а ваш исцеленный муж остается. Я могу оставить здесь вашу дочь только мертвой!

Глаза леди закатились, и она обрушилась на руки своих горничных.

До лодок мы добрались без происшествий, но улицы постепенно наполнялись весьма злобно настроенными горожанами. Когда мы плыли вверх по течению, с набережной из толпы мне вслед летели проклятия и угрозы. В руках горожан появилось оружие и даже арбалеты. Но стрелять они не решились — боялись задеть Агнесс.

Девушку закутали в плащ и посадили в лодку между двумя горцами. Под плащом ее связанные руки не видно. Сопротивлялась она до конца, и кляп изо рта я приказал не вынимать.

Слезы текли по щекам девушки. Но ее глаза метали молнии и обещали мне всевозможные кары. Смелая пигалица!

Из Виллара за нами последовали несколько лодок, набитых вооруженными людьми, но догнать нас не смогли. Тем более что на берегу нас встречали латники и тевтонцы Бойнебурга. Кайл посадил пленницу в седло перед собой, и мы двинулись в лагерь.

Бойнебургу я приказал вырыть укрепление на берегу Мудди, на виду Виллара и оставаться здесь до следующих распоряжений.

Полк Бойнебурга, бывший полк князя Фрусберга, самый малочисленный из тевтонских полков, и его отсутствие в лагере не повлияет серьезно на численность моей армии.

Глава 4

НЕОТРАЗИМЫЕ АРГУМЕНТЫ

В лагере меня ждала хорошая новость — прибыли рыцари южного Лонгшира во главе с братьями баронами Корки. Десять тысяч рыцарской конницы вливалось в мои ряды.

В честь этого события в маноре Хатон был устроен пир.

Приняв порцию славословий в свою честь и вывалив кучу лести на баронов Корки, я оставил зал и поднялся в библиотеку. Книга мэтра Джессапа о северных путешествиях меня заинтересовала, и я рассчитывал найти там хоть какие‑то упоминания о северных землях.

Молли и Грета поселились по соседству в бывших апартаментах леди Хаттон. К ним я приказал отправить и Агнес Хаттон. С девушками ее злобный пыл должен угаснуть. Кроме того в их обществе она не будет так напугана. К девушкам я приставил для услуг пажа Томаса. Ричард Соммерсби также не выходил из их комнаты. Я видел, что Грета все более и более занимала его мысли и воображение. Насколько я себя помнил — в его возрасте я с ума сходил от похоти. Кровь бурлила, и желание обладать женщиной, все равно какой, порой бывало нестерпимым. Шестнадцатилетние юнцы переполнены желаниями, но для их удовлетворения не всегда находится возможность. Унять мое буйство мне тогда помогла Сью.