Роберт Говард - Собрание сочинений. Том 2. Голуби преисподней

• Название: Собрание сочинений. Том 2. Голуби преисподней
• Автор: Роберт Говард
• Издательство: Эридан
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1992
• ISBN: 5-85872-080-3

В сборник американского фантаста входят в основном «ужасные» произведения: роман «Час Дракона», повести о чудовищах («Тварь на крыше», «Пламень Ашшурбанипала» и «Крылья в ночи»), об оборотнях («Голуби преисподней»), известный «Пиктский цикл» о древней борьбе добра и зла, включающий повести «Долина червя», «Королевство теней», «Народ тени», «Короли ночи», «Черви земли» и «Черный человек».

---

Появились вулканы, они заливали лавой все вокруг. Племя двинулось на восток, оттесняя в сторону обезьянолюдей. Выйдя на широкие плодородные равнины, они поселились там и жили спокойно многие века, но прошло время и вновь пришла беда — из Арктики надвинулся огромный ледник. Племя снова покинуло насиженное место, кочевье на этот раз длилось несколько тысяч лет. Безымянное Племя шло и шло на юг. Они добрались до Южного материка, но он показался им непригодным для жизни — много воды, сплошные болота, кишащие змеями. Племя построило плоты и лодки и поплыло к лежащему поодаль огромному острову — это была Атлантида. На острове жили многочисленные племена атлантов. Атланты были людьми огромного роста и могучего телосложения, но они все еще жили в пещерах, их племена были разрозненными, они мало разбирались в военном искусстве, и Племя постепенно вынудило их покинуть остров. Оказавшись в Европе, атланты ввязались в затяжную войну с обитавшими там потомками лемурийцев. Живший в то время в Европе могущественный волшебник наложил заклятие на Атлантиду, превратив ее в остров-призрак. Все людские племена бежали с острова, и с тех пор ни один корабль не может к нему приблизиться и, тем более, пристать. Безымянное Племя высадилось в Африке, оттуда побережьем добралось до Синего Моря, где и осело на плодородных гостеприимных берегах. Многие века в мире и довольствии жило Племя, расселяясь постепенно от африканских пустынь до Синего Моря, от Нила до холмов Альбиона. И везде они обрабатывали землю, лепили горшки, ткали ткани, и не было их искуснее в этих ремеслах. Затем с севера нависла над Племенем новая угроза — из Страны Безбрежных Снегов, с берегов далекого Северного Моря пришли на их земли кельты, вооруженные бронзовыми мечами и копьями с бронзовыми же наконечниками. Пикты, так к тому времени стали звать людей Безымянного Племени, сопротивлялись отчаянно, но их оружие было каменным, а кельты все, как на подбор, были опытными и умелыми воинами, закаленными во многих кровавых передрягах. Пикты же за многие века мирной жизни разучились воевать и проигрывали теперь сражения одно за другим. В конце концов их оттеснили на пустынные бедные земли по окраинам обитаемого мира. Так случилось, например, с альбийскими пиктами. Их прогнали на запад и север, там они смешались с племенами рыжеволосых великанов, которых некогда сами же изгнали из Атлантиды. Шли века, и пикты начали вырождаться. Невысокие, коренастые и черноволосые пикты, смешавшись с рыжеволосыми потомками атлантов, положили начало новому племени — племени людей с деформированными телом и разумом. Эти новые пикты замечательно умели воевать, но быстро утрачивали все прочие полезные навыки и умения. Лишь род пиктских вождей сохранил чистоту крови — именно поэтому ты таков, каков есть, Бран Мак Морн.

Несколько мгновений царила тишина. Молчаливое кольцо воинов мечтательно слушало, как гаснет эхо последних слов жреца. Лишь ночной ветер тихо шумел в листве. Его порывы раздули костер, вспыхнувший высоким пламенем, ярко осветившим все вокруг.

Жрец заговорил снова.

— Слава Безымянного Племени растаяла как снег, как дым развеялась в воздухе. Исчезла память об Атлантиде, пала империя лемурийцев. Люди Каменного Века тоже тают, как иней на солнце. Мы пришли из мрака и уходим во мрак. Мы тени, народ теней… Наше время на исходе. В храмах Бога Луны воют волки. Водяные змеи плавают по улицам наших затонувших городов. На юге королевство тольтеков — потомков лемурийцев, распалось в прах. Древние народы уходят, все сильнее становятся племена Нового Мира.

Старец выхватил из костра тлеющую головню и мгновенно начертил ею в воздухе круг и треугольник. Мистические символы вспыхнули ярко и тут же погасли.

— Круг без начала, — бормотал старец, — и без конца. Змей, кольцом свернувшийся вокруг мира и прикусивший пастью хвост. Мистическая Троица: Начало, Бытие, Конец. Сотворение, Защита, Уничтожение. Уничтожение, Защита, Сотворение. Жаба, Яйцо и Змей. Змей, Жаба и Яйцо. Огонь, Воздух и Вода. Бог огня хохочет…

Истовость, с которой пикты смотрели в костер, вызывала во мне страх. Огонь затухал, разгорался снова, стреляя языками пламени, постепенно превращаясь в странную желтоватую дымку, застилавшую землю, небо — все вокруг. Я почти не чувствовал своего тела, лишь глаза смотрели по-прежнему зорко.

И вдруг в этом желтом тумане начали вырисовываться контуры некоего неведомого мира, и перед моими глазами поплыли смутно различимые картины далекого прошлого.

Я увидел поле битвы, на нем похожих на Брана Мак Морна людей, сражавшихся с высокими стройными воинами, вооруженными копьями и бронзовыми мечами.

Затем появилось еще одно поле битвы, и я понял, что это уже совсем иная эпоха. Высокие стройные воины люто дрались с наседавшими на них желтоволосыми дикарями. Вторжение бриттов?

Потом я увидел целую серию быстро сменявших друг друга картин, но почти ничего не успел уловить. Мне показалось лишь, что все они относились к каким-то очень важным, переломным событиям в истории человечества. Вот появилось на мгновение чье-то лицо. Лицо властное, с горящими глазами стального цвета и рыжими усами над тонкогубым ртом. Это, наверное, кельтский вождь Бреннус, галльские орды которого разрушили Рим. Затем мелькнуло надменное лицо с чертами, искаженными жестокой злобой. Цезарь!

Густой тенистый лес. Гул сражения. Легионы, напирающие на орды Карактакуса.

Уходящие в прошлое дни славы и могущества Рима. Легионы, марширующие в триумфальных походах, сотни и сотни пленников. Наслаждающиеся жизнью тучные сенаторы, благородные римляне, гордые и надменные, роскошные бани, пиры и забавы. И внезапно — дико взлохмаченные бороды варваров. Светловолосые суровые норманны, могучие германцы, неистовые валлийцы и даммонцы и их извечные враги — пиктские силуры. Прошлое расплывается, его постепенно сменяет настоящее. И будущее!

— Вот падение Рима, — вновь зазвучал голос мага. — Ноги вандалов попирают Форум, орды варваров катятся по Виа Аппиа, рыжеволосые дикари насилуют жриц в храмах Весты. Рим пал!

Радостный вой разорвал ночную тишину.

— Вижу пиктов, спускающихся с гор.

Во мраке появилось лицо Брана Мак Морна.

— Слава Великому! Я вижу народ пиктов, идущий к новому свету.

На востоке вспыхнули первые лучи утренней зари. В полумраке рассвета бронзовой маской светилось лицо Брана Мак Морна. Его бездонные черные глаза неотрывно смотрели в огонь, словно искали там исполнения сокровенных желаний и залог успеха великих планов и начинаний.

— С чем не могли справиться оружием, справлялись смекалкой. Это длилось многие годы, многие века, многие тысячелетия. Но время неумолимо, восходит звезда иных народов. Нам придется уступить им место. Нашей последней опорой станет туманная гора Гэллоуэй. Когда придет день и Бран Мак Морн падет в сражении, огонь нашей славы погаснет. Погаснет навсегда.

Как бы в ответ на эти слова пламя костра взметнулось высоко вверх. Таинство закончилось, мгла рассеялась бесследно.

Над горами поднималось солнце.

Перевод: В. Карчевский

Черви Земли

I

— Начинайте, солдаты! Пусть наш гость увидит, как действует старое доброе римское правосудие.

Человек, отдавший этот приказ, плотнее запахнулся в пурпурный плащ и опустился в кресло. Точно так же удобно развалясь, он сидел бы, вероятно, в ложе амфитеатра, наслаждаясь звоном мечей гладиаторов. В каждом движении этого человека читалась непоколебимая уверенность в своих силах. Самоуверенность и гордость вообще считались неотъемлемыми чертами граждан Рима, а Титу Сулле к тому же было чем гордиться: будучи наместником провинции и военным комендантом Эббракума, он отвечал за свои действия только перед римским цезарем.

Сулла был мужчиной среднего роста, крепкого телосложения, ястребиные черты его лица свидетельствовали о чистоте текущей в его жилах патрицианской крови, в эту минуту на его полных губах играла язвительная улыбка, превращавшая высокопарные слова о правосудии в издевательство над тем, кому они предназначались. На нем ладно сидела военная форма — кафтан с плотно нашитыми золотыми чешуйками, соответствующий рангу инкрустированный полупанцирь, у пояса — короткий меч, на коленях — серебристый шлем. За ним несокрушимой стеной стояла стража — вооруженные копьями и щитами светловолосые титаны, рожденные на берегах Рейна.

Перед Титом Суллой разыгрывалась сцена, доставлявшая ему, по всей видимости, величайшее наслаждение. Эта сцена, впрочем, была обычной для любой римской провинции, ее можно было наблюдать везде в огромной Римской империи. На голой земле лежал грубо сколоченный деревянный крест с привязанным к нему полуобнаженным мускулистым человеком. Солдаты готовили железные гвозди, собираясь прибить ими руки и ноги несчастного к кресту.