Роберт Говард - Собрание сочинений. Том 2. Голуби преисподней

• Название: Собрание сочинений. Том 2. Голуби преисподней
• Автор: Роберт Говард
• Издательство: Эридан
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1992
• ISBN: 5-85872-080-3

В сборник американского фантаста входят в основном «ужасные» произведения: роман «Час Дракона», повести о чудовищах («Тварь на крыше», «Пламень Ашшурбанипала» и «Крылья в ночи»), об оборотнях («Голуби преисподней»), известный «Пиктский цикл» о древней борьбе добра и зла, включающий повести «Долина червя», «Королевство теней», «Народ тени», «Короли ночи», «Черви земли» и «Черный человек».

---

— Сердце! — шептал он. — Его похитили! Воры! Собаки!

— Положим, это сделал не я. Оно вернулось из долгого путешествия на юг и находится теперь в моей руке. Оно вернуло тебя к жизни, оно же и возвратит тебя обратно в Ночь, откуда ты вышел. Ты отправишься в Ахерон по дороге мрака и тишины. Так и не воскрешенная тобой страшная империя останется лишь легендой, черной сказкой. Конан снова взойдет на трон. А Сердце Аримана вернется в подземелье храма Митры, чтобы пылать тысячи лет символом могущества Аквилонии!

Ксальтотун завыл и бросился на жреца с кинжалом, но откуда-то — или с неба, или из огненного кристалла — вырвался ослепительный луч и ударил Ксальтотуна в грудь с такой силой, что содрогнулись горы. Чернокнижник из Ахерона упал, словно пораженный молнией. Когда он коснулся земли, произошла удивительная перемена: возле жертвенника лежал не только что сраженный человек, а скрюченный высохший трупик в истлевших бинтах.

Старая Зелата с грустью поглядела на него.

— Он не был живым человеком, — сказала она. — Сердце дало ему видимость жизни, вот он и обманулся. А я всегда видела в нем только мумию.

Хадрат склонился, чтобы освободить лежащую на камне девушку. В это время из-за деревьев выехала колесница Ксальтотуна, запряженная чудесными конями. Она бесшумно подъехала к жертвеннику, и бронзовое колесо едва не коснулось лежащей на траве мумии. Хадрат поднял останки волшебника и положил их в колесницу. Тотчас же кони тронулись и помчались по южному склону горы. Хадрат, Зелата и волк долго глядели им вслед — дорога колесницы лежала в Ахерон, что был за пределами человеческого зрения.

Амальрик застыл в седле, когда увидел всадника, размахивающего окровавленным знаменем. Потом какое-то чувство заставило его обернуться к вершине, именуемой Царским жертвенником, и он удивленно разинул рот. Все, кто находился в долине, увидели луч ослепительного света, ударивший с вершины. Над головами обеих армий вспыхнул огненный шар, на мгновение затмивший солнце.

— Это не похоже на сигнал Ксальтотуна! — прорычал барон.

— Нет! — воскликнул Тараск. — Это сигнал аквилонцам — гляди!

Шеренги аквилонских рыцарей двинулись, наконец, вперед.

— Ксальтотун обманул нас! — кричал Амальрик. — Валерий нас подвел! Мы попали в капкан! Да покарает Митра чародея, что привел нас сюда! Трубить отступление!

— Слишком поздно! — сказал Тараск.

Лес копий в верхней части долины дрогнул и наклонился. Шеренги пехоты расступились, словно раскрылся занавес. И с ураганным ревом рыцари Аквилонии ринулись вниз.

Никто не в силах был противостоять этой атаке. Стрелы арбалетчиков отскакивали от щитов и погнутых шлемов. Аквилонская конница прорвала ряды вражеской пехоты и хлынула в долину.

Амальрик тоже скомандовал атаку, и отчаявшиеся немедийцы пришпорили своих коней. Все-таки их было больше. Но и люди, и лошади устали, да и наступать пришлось вверх по склону. А противники их за сегодняшний день не нанесли еще ни одного удара. Они слетели как молния и как молния поразили немедийские шеренги — поразили, разделили и погнали назад.

За ними спешили охваченные жаждой крови пехотинцы Гандерландии, а со склонов долины посыпались меткие стрелы боссонцев, поражавшие все, что еще двигалось в стороне противника. Битва неслась волной, неся на своем гребне ошеломленных немедийцев. Их стрелки бросали арбалеты и бежали куда глаза глядят, а копейщиков, что остались после атаки конницы, добила безжалостная гандерская пехота.

Сражение уже вышло за пределы долины и продолжалось в открытом поле. Но у немедийцев не было сил перестроиться для сопротивления. Они сотнями устремились к реке. Многим из них посчастливилось добраться до берега, переправиться и бежать на восток. Но восстание охватило уже всю страну, захватчиков истребляли, как волков, и до Тарантии дошли всего несколько воинов.

Амальрик, пытаясь хоть как-нибудь собрать своих людей, налетел на отряд рыцарей, во главе которого был богатырь в черных доспехах. Над головой его развевались знамена со львом Аквилонии и пойнтайнским леопардом. Высокий рыцарь в сверкающей броне укрепил копье в луке седла и нанес барону удар. Копье немедийца сорвало шлем с головы рыцаря и, все увидели лицо Паллантида. Но оружие аквилонца пробило и щит, и панцирь, и сердце барона.

Рев поднялся, когда Амальрик вылетел из седла, и ломая вонзившееся в него копье, рухнул на землю. Сопротивление немедийцев было окончательно сломлено. В слепом страхе бежали они к реке. Кончился Час Дракона.

Тараск не участвовал в бегстве. Амальрик убит, знаменосец погиб, немедийский дракон втоптан в кровавую грязь. Аквилонцы настигали отступающих рыцарей. Тараск понимал, что сражение проиграно, но метался по полю с кучкой самых верных своих людей, желая лишь одного — встретиться с Конаном. И встретился наконец.

Отряды рассыпались по полю — султан Паллантида был виден на одном краю, султан Просперо — на другом. Рядом с Конаном не было никого, полегли один за другим и гвардейцы Тараска. Короли сошлись один на один.

Когда они съезжались, конь Тараска споткнулся и упал. Конан спешился и побежал к Тараску, — который пытался освободиться от стремян. Это ему удалось, засверкали мечи, посыпались искры, и вдруг Тараск после молниеносного удара Конана повалился на землю.

Конан поставил ногу на грудь противника и поднял меч. Шлем слетел с его головы.

— Сдаешься?

— А ты даруешь мне жизнь? — спросил немедиец.

— Разумеется. И на лучших условиях, чем ты мне. Я сохраню жизнь тебе и твоим людям, если они бросят оружие. Хотя, — добавил он, подумав, — за все твои пакости надо бы раскроить твою проклятую башку.

Тараск поднял голову и огляделся. Остатки немедийского войска были уже на переправе, аквилонцы настигали их и рубили без пощады. Их союзники захватили лагерь и потрошили шатры в поисках добычи.

Тараск замысловато выругался и пожал плечами — насколько позволяла ему поза.

— Прекрасно. Выбора у меня нет. Какие условия?

— Ты отдашь в мои руки все, что награбил в Аквилонии. Прикажешь, чтобы все гарнизоны сложили оружие и оставили города и крепости. А потом ты выведешь свою проклятую солдатню из Аквилонии как можно скорее, пока я не передумал. Ты освободишь всех аквилонцев, проданных в рабство, а потом выплатишь мне дань за ущерб — когда мы подсчитаем все убытки. И будешь находиться в плену до тех пор, пока все эти условия не будут выполнены.

— Хорошо, — согласился Тараск. — Замки и города, занятые моими гарнизонами, сдадутся без боя, будет сделано и все остальное. Но какой выкуп ты потребуешь с меня?

Конан рассмеялся, снял ногу с груди врага, схватил его за руку и поднял на ноги. Он хотел что-то сказать, но увидел, что приближается Хадрат. Как всегда, жрец был погружен в раздумья, но старательно обходил мертвые тела.

Окровавленной рукой Конан стер с лица облепившую его грязь. Он сражался целый день — сначала в пешем строю, потом верхом. Следы ударов мечей, топоров и палиц были видны на его доспехах.

— Хорошая работа, Хадрат! — загремел он. — Клянусь Кромом, я обрадовался, увидев твой сигнал. Еще немного, и я не смог бы сдержать своих рыцарей — они с ума посходили, стоя на месте. Как наш чародей?

— Он отправился в Ахерон по туманной дороге, — ответил Хадрат. — А я… Я пойду в Тарантию. Здесь мне делать нечего, зато меня ждет подземелье храма Митры. Все, что надо, мы выполнили здесь, на этом поле. Мы спасли Аквилонию… И не только ее. Твой поход в столицу будет настоящим триумфом. Вся Аквилония будет приветствовать возвращение короля. Итак, до встречи в тронной зале — прощай!

Конан молча глядел вслед удаляющемуся жрецу. Со всех сторон к нему подходили рыцари. Он увидел Паллантида, Троцеро, Просперо и Сервия — доспехи у всех были в крови. Рев битвы сменился победным кличем. Все взоры были обращены на короля. И все в один голос кричали:

— Слава Конану, королю Аквилонии!

А Тараск напомнил:

— Ты еще не назвал моего выкупа.

Конан рассмеялся и вложил меч в ножны. Потом расправил могучие плечи и провел окровавленной рукой по гриве волос, словно бы ища свою отвоеванную корону.

— В твоем гареме есть девушка по имени Зенобия.

— Да, есть. Ну и что?

— Прекрасно, — король улыбнулся. — Вот она и будет твоим выкупом, другого мне не надо. Я приеду за ней в Бельверус, как обещал. В Немедии она была рабыней, в Аквилонии я сделаю ее королевой.

Перевод: М. Успенский

Пламень Ашшурбанипала

Яр Али приник к отблескивающему голубым стволу своего лиэнфильда. Воззвал к Аллаху и послал пулю прямо в голову налетающего всадника.

— Алла акбар! — радостно вскрикнул рослый афганец, размахивая карабином. — Аллах велик! Сахиб, еще одного пса мы отправили в пекло!