Павел Гашев - Планеты Магды

• Название: Планеты Магды
• Автор: Павел Гашев
• Жанр: Научная Фантастика

Случайно попавший в чью-то "разборку" Никита становится обладателем, вроде бы никчёмной с виду бумажки. Она приводит его на старую водяную мельницу рядом с маленькой деревушкой в ста километрах от города. И в конце-концов на другую планету. Ну и зачем было туда ехать?  Да зачем, вообще, было вмешиваться?

Роман входит в мистико-фантастический цикл "Цивилизаторы"

---

     Встретились мы на дороге к мельнице. Я, не сдержавшись, бросился на него с кулаками. Ты же знаешь, что в кулачных боях ни один парень из соседних деревень не мог устоять супротив меня и минуты. А этот  чуть спину мне не сломил, не дав  даже хорошенько размахнуться. Не может человек быть таким сильным! Мы  с батькой на медведя ходили и сажали однажды огромного шатуна на рогатину. Подкову согнуть, что для отца моего, что для меня не составляет труда. А тут я почувствовал себя ягненком супротив него. Он даже не боролся, а так тихохонько отпихивал меня.

  Не человек он Ольга, и думаю, творение он не божеское.  Тебе может показаться, что  глупости говорю, но у меня  есть доказательства, которые и подтверждают, что должен простить я  грех твой! Потому что не хватит сил человеческих противостоять тому, кто кроется под обликом мельника! За сим прощаюсь с тобою и жду  с нетерпением.                                              Возвращайся без страха в   сердце. Твой муж Григорий».

   « Ольга, я пишу, чтобы снять все твои страхи. Ты сама просила, чтобы я простил, а теперь после моего разрешения домой не едешь и писем не пишешь! Что случилось с тобою? Открой мне всю правду, какой бы она ни была!  Чтобы успокоить тебя, я открою  один секрет, узнанный случайно.

  Помнишь, в прошлом письме я рассказывал тебе о доказательствах нечистого духа мельника.  Так вот слушай!

   Брат мой Данила решился  составить мне компанию, и мы отправились перед закатом солнца к мельнице. Верхом доехали очень скоро.  Подобрались  к окошкам бесовского места как раз в тот момент, когда садилось солнце.

   Оказывается, у мельника в доме есть особая комната, в которой он, как упырь, греется в лучах заходящего солнца. У него в стене вставлено особое стекло, через которое божье солнце, проходя, превращается в адский луч.  Мельник же греется под этим лучом, как змея на весеннем солнце, и набирается сил нечеловеческих.

   Мы с братом сами видели, как Фома поймал луч себе в глаз. А, когда свет иссяк, он опрометью  выскочил на улицу.

   Мы с перепугу упали, где стояли, но Фома вышел не по наши души. Он добежал до лошади,  вскочил на нее и помчался во весь опор через лес, в сторону нашей деревни. Мы же  рванули следом.

   Мельника  увидели в Железнице. Брат   сказал, что он   боится смотреть людям в глаза, ходит  по деревне, низко опустив голову.

  Следили мы   недолго. Фомич дошел до избы  священника (а на улице было уже хоть глаз выколи, так темно) и дошел до женской светелки. Там он замешкался у окошка, подбирая что-то с дороги. И тут камень брякнул по стеклу.

     Окошко растворилось, и выглянула поповская дочка Глашка. Девка, как ты знаешь, на выданье.    Наш же мельник отслонился от стены и уставился ей прямо в глаза. Она  замерла, словно околдованная, и, задрав себе юбку до неприличия, стала перекидывать ногу через окно прямо в руки к бесу.

    Девка просто глаз от него не отрывала, а он шел спиной назад и манил ее к себе руками, как какую гусыню.

  Фома сделает шаг, и она за ним - шаг. Так и дошли  до лошади. Наконец мельник схватил Глашку под мышки и закинул  на коня. Она же  даже слова в ответ не проронила.

   Заворожил он ее чем-то! Никак с колдуном дело имеем!   Поэтому говорю тебе, что нет твоей вины в грехе, тебе ниспосланном дьявольским отродьем. Ведь Глашка тоже блюла себя, недаром поповская дочка! А мы настолько оторопели от увиденного, что даже после того, как он ускакал, не могли говорить меж собою еще минут пять. Напугал  нас нечистый и силы духа на время лишил!    

                                     Возвращайся домой. Твой Григорий».

   «…..Ольга, я недавно видела Фому у нас в Филимоново. Он постарел за год лет на двадцать. Его не узнать, стал похожим на лесного медведя, и лицо его волосом диким обросло. Я даже дивлюсь тому, как могли наши бабы на такого с тайной надеждой поглядывать. Страшен он, как лесное чудище. А дочке своей, когда вырастет,  тайны не рассказывай! Ни  к чему  хорошему это не приведет. Муж  простил  тебя грешную, и я рада, что жизнь твоя наладилась».

   Вторую часть письма кто-то оторвал, но по почерку Никита догадался, что написано оно Маланьей, так же,  как и следующий рваный лист.

    «…..Помнишь, Ольга, ты мне писала о том, что муж твой видел Степаниду, соседку вашу, у Фомы на мельнице. Недаром они всей семьей переехали к нам в Филимоново. Муж Иван-то у Степаниды мал ростом да рябоват. Ну, в общем, непригляден. А девчонка родилась у Степаниды на загляденье. Красавица будет писаная. И от Ивана у дочки ни одной общей черты в наружности нет. Вот и думаю я, что Алина - тоже дочка черта этого с мельницы!».

Глава 7

    Со вздохом облегчения     Никита отложил в сторону переписку двух сестер. До чего темными были люди сто лет назад?! Кругом им мерещились нечистая сила да колдуны! А Фома-мельник, похоже,  еще тот ходок! Всех деревенских девок перепортил.

   Дневник местного ловеласа вызвал неподдельный  интерес.  Первые страницы пришлось отложить в сторону: бумага полностью  выцвела, а редкие, оставшиеся «в живых» буквы расплылись и потеряли очертания. Внятно дневник читался только с третьей страницы.

   «… хотел построить себе избу  на отшибе и пошел прямо в лес, куда глаза глядят. Дороги здесь никакой, но вскоре вышел к речке и стал подниматься  вверх по течению.

   Уже вечерело, и страх закрадывался ко мне в сердце. Вдруг вижу, лес расступился, а там – поляна, и на ней - мельница.  В мельнице - небольшое окошко, и в нем свет горит.

  Решил заглянуть, кто это живет в такой глухомани, да еще и в мельнице, о которой никто из деревенских  ничего не знает. А страх уже сжал сердце, ведь дороги к мельнице не ведут.    Подкрался я к окну, а там человек перед ящиком железным стоит и что-то в нем рассматривает.

   Тут  солнце совсем село, и в комнатке стало темно. Только вижу, яркий луч сверкнул за окном. Вскоре дверь со странным звуком открылась, и вышел кто-то.

 Человеком назвать его не могу. Может, водяной или леший, потому что лицо его все ровным черным волосом заросло. Подошел леший к мельничному вороту, открыл шлюз, и вода  начала крутить колесо.  И заскрипели все механизмы. А леший стал принюхиваться и осматриваться по сторонам.  Я же  ни жив, ни мертв лежал плашмя под окном.

    За  домом земля задрожала, и угол мельницы осветился зеленым светом, как если бы за домом разожгли большой ведьмагский  костер.

  Не помню, верно, со страху я нож из сапога вытащил, а леший уже ко мне  идет.

    За мельницей что-то засвистело, и я совсем разум потерял. Думал, на шабаш ведьм попал. Тут филин ночной над головой чудища пронесся, и он резко обернулся.

   Не выдержало мое сердце таких страхов, и кинулся я к нему с ножом. Боялся, что сердца у него нет, потому и вонзил  клинок прямо в горло.  Леший рухнул.  Вижу, что-то темное потекло  между  черных  пальцев.  Заорал я  со страху и в лес побежал, но не гнался никто за мною.

    А когда добежал до пригорка, то остановился, как громом пораженный.  Пригорок весь, как живой, трясся, и верхняя его ровная часть слегка отделилась от земли-матушки. А под ним разливалось небольшое зеленое свечение, как на старых болотах.

    Решил я тут же мельницу остановить, потому что, думалось мне, была она причиной всех этих странностей. Стал перекрывать впускной ворот,  а он ни в какую.  Бился  над ним целый час и победил. Встала тут же мельница, и пригорок опустился. Свет погас, и все вокруг успокоилось…..».

   «…. Случайно запустил мельницу в обратную сторону,  и из пола  выскочил дьявольский ящик.  Разглядывая его, получил себе рану,  мощный свет проник в глаз мой. А после этого все двери закрылись, но мне не доставило труда растворить их настежь».

 Похоже, к написанию продолжения дневника Фома возвратился спустя много лет, потому что чернила следующих страниц стали  гораздо ярче и читался текст   намного  легче.  Хотя некоторые строчки и даже страницы  понять уже не представлялось возможным.

  «Что-то колдовское произошло со мной после облучения тем бесовским лучом. Обычная моя человеческая жизнь никак заканчиваться не хочет…».

    « …. Деревеньки здесь небольшие,  и  народ дружный. Друг  друга держатся и гордость свою имеют.  Живет среди них одна девица по имени Ольга. Хороша так, что спасу нет. При одном ее виде у меня язык западает, и слова молвить не могу.

   Муж её - самый сильный мужик на все окрестные деревни,  в кулачных боях равного ему нет. Да и по хозяйству сравниться с  ним вряд ли кто сможет. Дивчина это на меня совсем не смотрит, а я о ней день и ночь помышляю. Не думал, что такое возможно.  Тоска  за этот год сгрызла  совсем. А  на остальных девок даже смотреть не могу. Говорил мне когда-то  батька, что такое бывает. Уходить  надо отсюда, пока  свою и чужую  жизнь не загубил».