Андрей Николаев - Таро Бафомета

• Название: Таро Бафомета
• Автор: Андрей Николаев
• Жанр: Научная Фантастика

---

-- ...якобинская зараза. Я понимаю - мальчишки, - Бенкендорф заложил руки за спину и прошелся по камере, - революций захотелось, скучно жить стало, но вы, Алексей Васильевич? Боевой офицер! Я помню вас в деле при Кульме. Если не ошибаюсь, государь вам золотое оружие пожаловал?

-- Не ошибаетесь, Александр Христофорович, - подтвердил Корсаков, - но это - дела давно минувших дней. Я даже и сам не знаю, с чего я ввязался в этот нелепый бунт. Наверное, тоже от скуки. Мне бы в действующую армию...

-- На вашу беду военных действий не ведется, - сухо заметил Бенкендорф, - а на Кавказе с горцами воевать - не велика честь.

-- Да уж, от этого вы меня увольте, покорнейше прошу.

-- Вам нынче о жизни думать надобно, господин полковник, вы это понимаете? Военным судом при Главной квартире Второй армии вы приговорены к смертной казни отсечением головы и надежда только на милость государя. Мой вам совет, голубчик, пишите прошение о помиловании и не мешкайте, бога ради.

-- Ну что ж, - Корсаков невесело усмехнулся, - у врага пощады не просил, но у своего государя, полагаю, не зазорно. Как вы полагаете, ваше превосходительство?

-- Тем более, что все заговорщики уже раскаялись и соответствующие показания дали, - подхватил Бенкендорф. - Изволите бумагу и перо?

-- Прикажите, Александр Христофорович, если вас не затруднит.

Солнце заглядывает в камеру всего на час, сквозь решетку видно небо, облака. Во дворе крепости суета, крики команд, барабанная дробь.

Шаги конвоя в коридоре кажутся грохотом, вот они замерли возле дверей его камеры... Корсаков оглянулся. Загремели засовы, вошли дежурный офицер в парадном мундире в сопровождении трех солдат. В руках у них ружья с примкнутыми штыками. Корсаков застегнул мундир и, не глядя на солдат, вышел в коридор.

Полгода ожидания, неизвестности. Он устал ждать, пусть хоть что-то будет определено: смерть, так смерть, жизнь - так жизнь. У выхода из каземата его остановили, продели эполеты в галунные петли. Корсаков горько улыбнулся - в лучшем случае эполеты сорвут несколькими минутами позже, в худшем - снимут, вместе с головой.

На кронверке его уже поджидал строй солдат. Щурясь от июльского солнца, он огляделся. Чуть в стороне стояла группа офицеров в парадных мундирах. Показалась или нет: в небольшой толпе гражданских мелькнуло милое полузабытое лицо, светлые локоны вьются из-под шляпки.

-- ...по заключению Аудитариатского департамента, высочайше конфирмованному двенадцатого июля сего года, приговаривается...

Корсаков запрокинул голову, ловя последние лучи уходящего солнца. Сквозь шум в ушах он услышал то ли вздох, то ли стон толпы и успел разобрать последние слова приговора:

-- ...с лишением дворянства, сословных привилегий, чинов и наград, прав собственности и родительских прав, разжалованию в рядовые и отправке в дальние гарнизоны. К исполнению приговора приступить!

Ударила барабанная дробь, жесткие руки схватили Корсакова под локти. Поручик в вицмундире, кривясь бледным лицом, сорвал с плеч эполеты. Корсаков покачнулся. С него сдернули мундир, оставив в рубашке, бросили на колени. Краем глаза он заметил, как потупились офицеры, как отвернулся член следственной комиссии, генерал-лейтенант Александр Христофорович Бенкендорф. Поручик с усилием согнул над головой Корсакова клинок парадной шпаги. Лезвие со звоном лопнуло в его руках. Корсаков прищурился: попробовал бы ты сломать гусарскую саблю образца тысяча восемьсот девятого года, сопляк...

Все потеряно, кроме чести... и честь потеряна! Гром барабанов нарастал, давил, гнул к земле, захотелось зажать уши, повалиться на землю, чтобы не слышать, не видеть, не чувствовать ничего...

Грохот и крики ворвались в сон Корсакова. Приподнявшись на матрасе он ошалело огляделся.

Сквозь щели в забитых фанерой окнах, пробивались солнечные лучи, на полу от сгоревших свеч остались белесые лужицы, похожие на кляксы. Кто-то орал во дворе начальственным баритоном, не подбирая выражений..

-- Я запалю этот змеюшник к чертовой матери с четырех сторон! Чтобы и следа не осталось! Где она?

За ширмой засуетились.

-- Кто это разоряется? - спросил Корсаков.

Анюта, в одних трусиках, подбежала к окну и посмотрела сквозь щель во двор.

-- Господи, это папа! Как он меня нашел?

-- Что, родитель собственной персоной? - усмехнулся Корсаков. - Пришел вызволять дщерь непутевую из цепких лап наркоманов и извращенцев?

В дверь квартиры заколотили ногами.

-- Открывай! Открывай, пока дверь не сломали!

-- Что же делать, что делать-то? - Владик заметался по комнате, пытаясь на ходу натянуть джинсы.

-- В окно прыгай, - посоветовал Корсаков, не вставая с матраса.

-- В окно? - Лосев подскочил к окну, подергал фанеру, потом, опомнившись, возмущенно посмотрел на Игоря,- ты что, спятил? Буду я ноги ломать.

-- Так и так сломают, - Корсаков пожал плечами.

-- Не имеют права, - неуверенно возразил Владик.

-- Ха, ты моего папашу не знаешь, - сказала Анюта.

-- Что, крутой?

-- Что есть, то есть, - вздохнув, подтвердила девушка.

Слышно было, как с грохотом слетела с петель дверь на лестницу.

-- Где они?

Дверь в комнату распахнулась, ударив метнувшегося за ширму Лосева. Мужчина лет сорока с красным от ярости лицом, ураганом ворвался внутрь, дико огляделся. Он был в дорогом костюме с измазанным известкой рукавом - видно приложился к стене в подъезде. Очки в тонкой золотой оправе криво висели на мясистом коротком носу. Следом вбежали накачанные ребята - то ли охрана, то боевики, что, в сущности, одно и то же.

Мужчина отшвырнул ширму, она порхнула через всю комнату и накрыла все еще лежавшего на матрасе Корсакова. Лосев, в джинсах и кое-как застегнутой клетчатой рубашке, выступил вперед. Анюта, в трусиках и майке, жалась за его спиной.

-- Это возмутительно, - дрожащим голосом начал Владик, - я не позволю...

Мужчина в очках вдруг сник и устало показал на него своим охранникам.

-- Разберитесь.

Один из них, похожий на комод парень с татуированной шеей, всадил кулак Лосеву в живот, второй качок тут же огрел Владик по затылку и тот, сложившись пополам, рухнул на пол. Анюта бросилась вперед, вытянув пальцы и визжа, как сумасшедшая.

-- Оставьте его, скоты.

Ее схватили за руки, стараясь держать крепко, но не причинять боли. Она извивалась, пыталась пнуть коленом, ударить головой.

-- Прекрати немедленно, - сурово сказал мужчина, морщась от ее криков, - посмотри, на кого ты похожа, как ты себя ведешь?

-- Это ты как себя ведешь? - завизжала Анюта, - ты думаешь, если денег вагон, то все можно?

-- Не все, но почти, - назидательно подняв палец отозвался мужчина. Уведите ее, а с этими я сейчас разберусь.

Анюта видимо хорошо знала, что в устах папочки значило обещание разобраться.

-- Нет, не надо. Я пойду с тобой, только не трогай их. Они - художники.

-- Вот этот художник? - папа подошел к лежащему на полу Владику и брезгливо тронул его носком ботинка, - встать! - неожиданно заорал он, багровея.

Лосев поднялся, опираясь рукой о стену. Лицо его было серым, изо рта текла слюна, дышал он с трудом, с всхлипом всасывая воздух.

-- Нельзя ли потише? - попросил Корсаков, пытаясь выбраться из-под ширмы.

Папа, не обращая на него внимания, брезгливо взял Лосева за рубашку двумя пальцами и подтянул к себе.

-- Это он художник? Это с ним ты спала? Или с обоими сразу? - он метнул косой взгляд в сторону ворочавшегося на матрасе Корсакова.

-- Вы мне льстите, папа, - пробормотал Игорь, пытаясь завязать ботинки, - мои лучшие годы давно позади.

-- Молчать! - рявкнул мужчина, и, обернувшись к дочери, спросил с горечью, - для этого я тебя кормил-поил, холил-лелеял? Ночей не спал...

-- Бляди тебе спать не давали и рулетка, - Анюта, вывернувшись из рук телохранителей, бросилась к Владику. Ее снова поймали, оттащили к двери.

-- ...для того за границей училась, чтобы с патлатыми спидоносцами на помойке жить? - продолжал монолог папа.

Корсаков фыркнул - папа напомнил ему короля Лира в исполнении Юри Ярвета, когда тот обличал неблагодарных дочерей. Мужчина взглянул на него и дернул щекой - погоди, мол, и с тобой поговрим.

В дверях показался еще один мордоворот.

-- Александр Александрович, там менты из местного отделения подъехали.

-- Так заплати и пусть отваливают. Ну, что, пакостник, - папа брезгливо поглядел на Лосева, - как гадить, так мы первые, а как ответ держать - в кусты?

-- Могу ответ... если угодно, я даже готов жениться на вашей дочери.

-- Да-а? А моего согласия ты спросил? Родительского благословения ты спросил, змееныш помоечный?

-- Я не понимаю, о чем вы, - слабо трепыхаясь в его руках, пролепетал Владик.

Корсаков скривился - Владик терял лицо, становясь похожим на нашкодившего кота, которого хозяин ухватил за шкирку.

-- Сейчас поймешь, - Александр Александрович повлек за его рубашку на середину комнаты и, чуть отступив, скомандовал, - дай-ка ему еще, раз не понимает.