Эдит Несбит - История амулета

• Название: История амулета
• Автор: Эдит Несбит
• Издательство: Ладъ
• Жанр: Сказка
• Год: 1994
• ISBN: 5—7584—0089-0

В сказочной повести «История амулета» читатели вновь встретятся с неутомимыми искателями приключений. На этот раз дети становятся обладателями половинки древнего амулета. В поисках второй его части, затерявшейся в веках, они совершают головокружительные путешествия в прошлое (не без помощи старого знакомца Псаммиада).

---

— Нам повезло, — сказал он, когда переговоры были закончены, и вся компания очутилась на ступенях дворца. — Фараон все еще ведет прием в Зале Славы. А теперь слушайте меня очень внимательно! Когда вы окажетесь в Высочайшем Присутствии фараона, не постыдитесь выказать переполняющие вас восхищение и благоговейный трепет. Ничуть не повредит и повалиться ниц, закрывая лицо руками. Но самое главное, ни в коем случае не начинайте говорить, пока вас не спросят!

— Когда мой папа был еще совсем маленьким, — сказал Роберт, — у нас в стране были в ходу очень похожие правила.

У входа в Зал Славы роилась огромная толпа народа. Люди кричали, спорили, толкались и изо всех сил напирали на стражников, которые, казалось, подчинялись лишь одному правилу — а именно, пропускать только тех, кто даст им самую большую взятку. На этом своеобразном аукционе детям довелось услыхать такие фантастические посулы, что они только диву давались, отчего эти самые крохоборы в доспехах до сих пор еще не завладели всем миром.

По всему периметру зала проходил ряд высоких деревянных колонн, сверху донизу изукрашенных яркими цветными орнаментами. Потолок был обит кедровыми панелями и сверх всякой меры выложен золотом и драгоценными камнями. Посреди зала уровень пола поднимался на одну невысокую ступень, за ней следовала еще одна, а поближе к противоположной от входа стене начиналась узкая крутая лестница, выводившая непосредственно к трону египетского владыки. На фараона было любо-дорого посмотреть: он сидел неподвижно, как статуя, и на голове у него была двойная красно-белая корона, а в руках — золотой скипетр. Над троном имелся резной деревянный навес, поддерживаемый двумя ярко разукрашенными столбиками, а вдоль стен тянулся ряд низеньких скамеек, на которых, развалившись в самых живописных позах и вкушая прохладительные напитки, отдыхали друзья, родственники и доверенные лица Повелителя.

Молодой жрец бесстрашно повел детей вверх по ступеням. Когда все пятеро оказались перед самым троном, он внезапно рухнул на пол и закрыл лицо руками. Детям ничего не оставалось, как последовать его примеру, причем Антее, чтобы не раздавить при этом Псаммиада, пришлось исполнить самый настоящий акробатический трюк.

— Поднимите их! — раздался у них над головами голос фараона. — Я буду говорить с ними.

Набежавшие со всех сторон распорядители приема схватили всех пятерых под мышки и моментально придали им вертикальное положение.

— Кто вы такие, о чужеземцы? — начал было фараон, но тут его взор обратился на молодого жреца, и он весьма грозно закричал: — Как смел ты, о вероломный Рекх-мара, запятнать своим появлением мое Высочайшее Присутствие, когда твоя непричастность к известному тебе гнусному обману еще до сих пор не установлена?!

— О несравненный владыка! — взмолился молодой жрец. — Ты, что являешь собой нетленный образ великого Ра и его божественного сына Гора! Ты, кому подвластны сердца и мысли небожителей и обыкновенных смертных! Ты наверняка уже прочитал в умах этих презренных скитальцев, что они являются детьми детей покоренной и попранной Твоею пятой Империи, где никогда не заходит солнце. О, боголикий! Им ведома магия, которая неизвестна египетским мудрецам, и они покажут Тебе свое искусство. А еще они принесли из своей рабской страны дары, которые и хотели бы поднести к благоуханным стопам Фараона, в сердце которого живет мудрость богов и устами которого глаголет их истина!

— Все это очень хорошо, — капризно сказал фараон, — но где же сами дары?

Четверо детей покоренной и попранной благоуханной пятой фараона нации внезапно оказались в центре внимания самого блестящего, самого золотого и самого разукрашенного общества из всех, что когда-либо существовали на земле. Немного оторопев от столь внезапного оборота событий, они неловко раскланялись на все четыре стороны и извлекли на свет Божий старый железный замок, несессер и булавку для галстука.

— Но это никакая не дань, — пробормотал Сирил себе под нос. — Англия еще никому не платила дани.

Главный распорядитель забрал у детей дары и, изогнувшись чуть ли не до самого пола, передал их фараону. Тот некоторое время изучал их с огромным интересом, а затем распорядился: — Отнесите все это в Царскую Сокровищницу!

Детям же он сказал следующее:

— Дары, конечно, незначительные, но все же достаточно чудные и даже, пожалуй, изысканные. А что там насчет магии, Рекх-мара? — добавил он, обращаясь к молодому жрецу.

— Эти недостойные сыновья покоренной нации… — начал разливаться Рекх-мара.

— Да ничего подобного! — сердито прошипел Сирил.

— …покоренной и попранной нации могут на глазах у всех высечь огонь из крохотного кусочка древесины.

— Крайне было бы интересно посмотреть, как это у них получится, — сказал фараон, точь-в-точь как перед тем Рекх-мара.

Сирил выступил вперед и без лишнего шума зажег спичку.

— Хочу еще! — сказал фараон, на этот раз более всего на свете напоминая Ягненка, опустошившего очередное блюдце с вареньем.

— Он больше не может колдовать! — внезапно зазвенел под сводами зала голос Антеи. Тотчас же глаза всех присутствующих обратились на нее. — Не может, потому что у него в ушах звучат голоса свободнорожденных, но угнетенных людей, требующих пива, хлеба с луком и увеличения обеденного перерыва! Если эти люди получат все, чего требуют, колдовская сила вернется к нему.

— Какая невежливая девочка! — сказал фараон. — Однако распорядитесь, чтобы эти собаки, что беснуются на улицах, отныне получали по лишней луковице, — добавил он, не поворачивая головы. — Да, и увеличьте им обеденный перерыв. У нас всегда найдется, кому работать в это время.

Какой-то затянутый в золото чиновник тут же поспешил к выходу.

— Народ будет молиться на Тебя, о бессмертный! — только что не заплакал от счастья Рекх-мара. — Храм Амона едва ли сможет вместить в себя все его подношения по этому поводу.

Сирил зажег еще одну спичку, и по Залу Славы прокатился сдержанный ропот удивления и восторга. А когда он вытащил из кармана великолепную парафиновую свечу (из зала донесся хрип затаиваемого дыхания), зажег ее третьей спичкой (в зале раздались первые жидкие хлопки) и поставил в горящем виде перед фараоном (в зале овация и треск ломаемых кресел), божественный повелитель Египта от возбуждения чуть было не свалился с трона.

— О величайший из всех живущих, о Ты, перед кем склоняются в поклоне солнце, луна и небесные звезды! — запричитал тут подлиза Рекх-мара. — Прощен ли я теперь? Доказана ли моя непричастность к гнусному обману?

— На сегодня да, — коротко ответил фараон. — А теперь оставь меня в покое! Ты прощен, вот и ступай себе с миром!

Улыбающийся до ушей молодой жрец окрыленной походкой выбежал из зала. А фараон снова повернулся к детям и ни с того ни с сего спросил:

— А что это там у вас шевелится в мешке? Покажите же мне скорее, о чужеземцы!

Детям ничего не оставалось, как извлечь из «адовой авоськи» Песчаного Эльфа.

— Возьмите ее! — небрежно приказал фараон слугам. — Очень любопытная мартышка. Она послужит отличным дополнением к моей коллекции бесхвостых нумидийских обезьян.

И в тот же самый момент, несмотря на все уговоры детей, подкрепленные укусами Псаммиада (а, нужно заметить, и те и другие были очень и очень яростными), Песчаного Эльфа унесли прочь по темным коридорам дворца.

— О, пожалуйста, обращайтесь с ним как можно осторожнее! — закричала Антея. — По крайней мере, найдите ему самую сухую клетку! Или возьмите его священное жилище! — И она протянула вслед удалявшимся слугам шитую красными нитками сумку.

— Это очень волшебное животное! — закричал Роберт. — Оно поистине бесценно!

— Вы не имеете никакого права отбирать его у нас! — закричала Джейн. — Это позор! Самый настоящий грабеж средь бела дня, вот как это называется!

Последовала долгая и ужасная пауза. Затем фараон произнес:

— Заберите у них священное жилище волшебного зверька, а их самих посадите под замок. Возможно, после ужина я захочу еще немножко поразвлекаться их колдовством. Стеречь их крепко и не пытать — пока не пытать.

— О, Боже мой! — причитала Джейн, когда стражники выводили их из зала. — Я так и знала, что добром это не кончится! Зачем мы только вообще согласились пойти к этому гадкому фараону!

— Помолчи, глупышка! — урезонил ее Сирил. — Если помнишь, отправиться в Египет было твоей идеей. Так что заткнись и успокойся. Все будет хорошо.

— Я же думала, что мы будем играть в мяч с принцессами, — всхлипывала Джейн, — и весь день напролет гоняться за жаворонками. Кто же мог знать, что все кончится так ужасно!

Комната, в которой заперли детей, была самой что ни на есть настоящей комнатой, а вовсе не мрачным узилищем под крепостным рвом, как того опасались трое старших детей. И это, по выражению Антеи, было их единственным утешением. Стены комнаты были наглухо закрыты расписными деревянными панелями, на осмотр которых при любых других обстоятельствах дети не преминули бы потратить не один час. И, что немаловажно, там имелась замечательная низенькая кушетка и пара-другая стульев.