Свящ. А. Дружинин - Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского

• Название: Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского
• Автор: Свящ. А. Дружинин
• Издательство: «Издательство Олега Абышко»
• Жанр: Религия
• Год: 2007
• ISBN: ISBN 5-89740-154-3

Предлагаемое исследование посвящено изучению жизни и трудов одного из самых замечательных пастырей и богословов III в., святителя Дионисия Великого, главы Александрийского огласительного училища и епископа Александрии в 247-264 гг. Просвещенный защитник христианского вероучения от нападок языческих философов, несгибаемый хранитель чистоты христианской истины от искажений, каким подвергалась она в лжеучениях еретиков и раскольников, св. Дионисий особо прославился своей мудростью в управлении Церковью и руководством верующими на пути к нравственному усовершенствованию и вечному спасению. По непреложному суждению Церкви, он первый удостоился получить имя Великого, что полностью соответствует его действительному значению в истории христианства.

Для всех интересующихся историческими путями Православия.

---

Наконец, после продолжительной осады город был взят императорскими войсками. Победитель отправил Эмилиана в Рим, где Галлиен приказал заключить его в тюрьму, как обыкновенно поступали с царями, взятыми на войне. Прекращение войны на короткое время доставило отдых несчастным жителям Александрии. Но этот отдых скоро сменился новым бедствием. Моровая язва, не перестававшая тревожить Александрию со дней Декия и Галла, после войны и голода стала свирепствовать с ужасающей силой. Уже во время осады жители Александрии гибли в громадном количестве от разнообразных болезней, но, по–видимому, конец осады совпал с тем самым временем года, которое было особенно благоприятно для развития болезни.[864] Начавшись осенью 263 г., чума продолжалась до Пасхи следующего 264 г. В пасхальном послании, относящемся к этой Пасхе,[865] св. Дионисий поразительно живыми красками рисует ужасы нового бедствия, постигшего Александрию, и различное отношение к бедствию со стороны язычников и христиан. Город переполнился слезами и плачем жителей и стонал от жалобных воплей по причине множества умерших и ежедневно умиравших. Не осталось ни одного дома, где не было бы умершего. Но среди общей скорби и сетований ясно обнаружилось, какую нравственную силу давало христианство своим последователям, и в каком жалком положении оказались язычники перед лицом постигнувшего их бедствия. В последних болезнь заглушила все человеческие чувства, так как была для них «ужаснее всякого ужаса и страшнее всякого бедствия». Пораженные страхом, язычники «прогоняли от себя начавших хворать, убегали от самых дорогих людей, выбрасывали на улицу полумертвых и сваливали трупы без погребения, стараясь отвратить передачу и распространение смерти, хотя при всех усилиях им нелегко было достигнуть этого». Прекратили они и все обычные у них религиозные торжества, не исключая и тех, которые совершались у них в память событий, считавшихся у них наиболее радостными. Одни только христиане, не оставлявшие своих праздников даже во времена гонений и устраивавшие торжественные собрания «на всяком месте своей скорби, была ли то деревня, пустыня, корабль, гостиница или темница», не упали духом и во время болезни. Приглашая христиан к празднованию, св. Дионисий не опасается упрека в неуместности этого приглашения. В болезни, как и во всяком другом бедствии, христиане видели упражнение и испытание, и св. Дионисий в трогательных выражениях рассказывает о том, как перенесли христиане это испытание, и какие чудеса геройского самоотвержения, любви к ближним и упования на Бога явили они в это тяжелое время. «Весьма многие из наших братьев, — пишет он в своем послании, — от избытка любви и братолюбия не щадили самих себя и поддерживали друг друга, безбоязненно наблюдали за больными, неутомимо ухаживали за ними и, служа им ради Христа, вместе с ними радостно умирали, исполняясь страданиями других, привлекая на себя болезнь от своих ближних и добровольно принимая на себя их мучения… Таким–то образом оставили жизнь лучшие из наших братий, некоторые пресвитеры и диаконы и многие весьма похва–ляемые из народа. Они принимали тела святых на распростертые руки и перси, закрывали им глаза, заключали уста, носили их на своих плечах и потом полагали, прижимали их к себе, обнимали, омывали и украшали одеждами, а вскоре и сами сподоблялись того же, потому что остававшиеся в живых всегда следовали по стопам своих предшественников». Самоотверженное служение больным справедливо казалось св. Дионисию «делом великого благочестия и твердой веры», и он без колебаний ставит подвиги александрийских христиан во время болезни наравне с мученичеством, конечно, с той целью, чтобы воодушевить всех читателей своего послания к таким же подвигам любви и милосердия. Без сомнения, и сам он принимал живое и деятельное участие в самоотверженном служении александрийских пресвитеров и диаконов во время болезни, и если мы не имеем прямых указаний на это в посланиях самого св. Дионисия, то причина этого заключается в обычной скромности св. Дионисия.

Но приближалось уже то время, когда Господу угодно было призвать к себе великого епископа Александрии. Церковные историки сохранили нам драгоценное свидетельство о том, что до последних дней своей жизни и даже на смертном одре св. Дионисий, несмотря на преклонные лета и слабость телесных сил, продолжал неутомимо трудиться не только на пользу александрийских и египетских христиан, но и на защиту истины от искажений за пределами вверенной его попечению области. Последнее пасхальное послание св. Дионисия к египетским братьям,[866] написанное уже по окончании моровой язвы, с водворением спокойствия в городе, если относить его по принятому нами предположению к Пасхе следующего 265 г., составлено было св. Дионисием незадолго до смерти. По свидетельству Евсевия, в тот же период времени, т. е. по прекращении моровой язвы, св. Дионисий написал «несколько других различных посланий».[867] По всей вероятности, здесь имеются в виду послания, написанные св. Дионисием по поводу ереси Павла Самосатского. Как мы видели,[868] есть некоторое основание предполагать, что по поводу этой ереси св. Дионисий написал до четырех посланий. Из них три были ответными посланиями на письма Павла Самосатского, а одно написано было к епископам, собравшимся в Ан–тиохии для обличения еретика, в ответ на приглашение принять участие в занятиях собора. В посланиях к Павлу Самосатскому св. Дионисий старался склонить еретика оставить свое заблуждение[869] и доказывал истину божества Иисуса Христа, подробно опровергая те выводы, какие Павел Самосатский делал из различных мест Священного Писания, относившихся к человеческой природе Спасителя. В послании к епископам, собравшимся в Антиохии, св. Дионисий, отказавшись от личного присутствия на соборе по причине старости и слабости телесных сил, высказал свое мнение об учении Павла Самосатского, побуждая собравшихся епископов к ревностной защите истинного учения о Христе.

Подробное изложение содержания всех этих посланий, а особенно последнего из них, которое впоследствии разослано было предстоятелям всех Церквей вместе с посланием отцов нового Антиохийского собора против Павла Самосатского, состоявшегося в 269 или 270 г., без сомнения, составило бы блестящую страницу в истории жизни и трудов св. Дионисия, но, к несчастью, ни одно из этих посланий не сохранилось до нашего времени в подлинном виде.

Упоминая о последнем послании св. Дионисия против Павла Самосатского, блаженный Иероним сообщает, что оно написано было св. Дионисием уже на смертном одре.[870] Через несколько дней после составления этого послания св. Дионисий скончался после семнадцатилетнего управления Александрийской церковью.[871] Очевидно, телесная слабость, помешавшая св. Дионисию принять личное участие в трудах первого Антиохийского собора против Павла Самосатского,[872] была уже предвестником приближавшегося отшествия святителя Александрийского. Блаженная и тихая кончина его последовала на 12–м году царствования Галлиена.[873] Галлиен вступил на престол не ранее мая или даже августа 253 г. христианской эры,[874] и двенадцатый год его правления совпадает частью с 264, частью с 265 г. Как мы видели, св. Дионисий успел еще написать пасхальное послание на 265 г., а потому время его смерти можно относить к концу 264 или к началу 265 г. Определение месяца и дня смерти св. Дионисия затруднительно, так как указания древних мартирологов и миней не дают твердых оснований для решения этого вопроса. Не говоря уже о том, что многие святые занесены в эти памятники не в те дни, когда они скончались, решение вопроса о месяце и дне кончины св. Дионисия значительно затрудняется тем, что как греческие, так и латинские памятники указывают не один и тот же день памяти св. Дионисия, а иногда в одном и том же памятнике имя св. Дионисия Александрийского встречается несколько раз без ясных указаний на то, какое событие из его жизни вспоминается в тот или другой день. В наших славянских житиях память св. Дионисия празднуется 5 октября,[875] в греческой минее, изданной Сирлецием, и в большинстве других греческих печатных миней — 3 октября,[876] в греческой минее, составленной по приказанию Василия Порфирогенета, — 4 октября,[877] в древних латинских мартирологах — 19 ноября,[878] в новейшем римском мартирологе, исправленном на основании минеи Сирлеция, — 3 октября и, кроме того, 17 и 19 ноября,[879] в коптском календаре — 14 сентября.[880]Ясное указание надень кончины св. Дионисия находится только в абиссинском агиологе, где имя св. Дионисия стоит под 14 сентября и под 9 марта, причем последнее число отмечено как день блаженного переселения св. Дионисия в небесную обитель.[881] Если признать, что св. Дио–ниеий скончался действительно 9 марта 265 г., то необходимо будет отнести вступление св. Дионисия на Александрийскую кафедру, а следовательно, и окончание третьего года царствования Филиппа, ко времени после 9 марта 247 г., т. е. допустить, что Филипп вступил на престол не ранее середины или конца марта 244 г., или даже позднее; иначе выходило бы, что св. Дионисий, сделавшийся епископом на третьем году царствования Филиппа, был епископом целых восемнадцать лет или даже несколько более. Хронологические данные, относящие к царствованию императора Филиппа и епископскому служению св. Дионисия, не противоречат указанной в абиссинском агиологе дате кончины св. Дионисия,[882] а в пользу этой даты говорит тесная связь Абиссинской церкви с Александрийской. Благодаря постоянным сношениям с Александрией, Абиссинская церковь могла сохранить более подробные и точные сведения о епископах и патриархах Александрийских, чем другие, хотя бы и не столь отдаленные от Александрии Церкви. Поэтому мы не видим причин сомневаться в достоверности свидетельства абиссинского агиолога о том, что кончина св. Дионисия последовала 9 марта. А так как из двух смежных годов христианской эры — 264 и 265—только в 265 г. 9 марта падает на 12-й год царствования Галлиена, вступившего на престол не ранее мая 253 г., то у нас получается вполне точная, хотя, может быть, и нуждающаяся в новых подтверждениях дата кончины св. Дионисия — 9 марта 265 г. христианской эры.