Свящ. А. Дружинин - Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского

• Название: Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского
• Автор: Свящ. А. Дружинин
• Издательство: «Издательство Олега Абышко»
• Жанр: Религия
• Год: 2007
• ISBN: ISBN 5-89740-154-3

Предлагаемое исследование посвящено изучению жизни и трудов одного из самых замечательных пастырей и богословов III в., святителя Дионисия Великого, главы Александрийского огласительного училища и епископа Александрии в 247-264 гг. Просвещенный защитник христианского вероучения от нападок языческих философов, несгибаемый хранитель чистоты христианской истины от искажений, каким подвергалась она в лжеучениях еретиков и раскольников, св. Дионисий особо прославился своей мудростью в управлении Церковью и руководством верующими на пути к нравственному усовершенствованию и вечному спасению. По непреложному суждению Церкви, он первый удостоился получить имя Великого, что полностью соответствует его действительному значению в истории христианства.

Для всех интересующихся историческими путями Православия.

---

0 чем же молился Сам Спаситель в саду Гефсиманском, о том же повелевает Он затем молиться и апостолам в словах «бдите и молитеся, да не внидете въ напасть»[451] Так как после грехопадения человека и проклятия его Богом бедствия неизбежны в жизни людей, а особенно в жизни праведников и святых, то Спаситель не мог дать повеления молиться о совершенном избавлении от всяких искушений. Научая нас молиться о том, чтобы не впасть во искушение, повелевая нам произносить слова «не введи нас во искушеше»,[452] Он хочет только, чтобы искушения не одержали над нами победы. Для доказательства справедливости своего толкования св. Дионисий устанавливает различие между понятиями «быть искушаемым» и «впасть или войти во искушение». Впадает и входит во искушение тот, кто побеждается лукавым, а побеждается тот, кто не борется, хотя и помогает ему Бог. Наоборот, кто противится искушению и выдерживает его, тот, хотя так же искушается, как и первый, однако не входит во искушение и не впадает в него. Авраам был искушаем Богом, но не вошел во искушение, и не ввел его во искушение Бог. Иисус возведен был в пустыню не войти во искушение, но искуситися отъ диавола.[453] Диавол, искушая человека, вовлекает его во искушение, причем употребляет и насилие; Бог же, искушая человека, отводит искушения без стеснения человеческой свободы.[454]

Ясно, какой, вывод могли сделать читатели послания «О мученичестве» в отношении к себе лично. И указание на неизбежность страданий в жизни человеческой, и высокий пример Христа, и утешительная мысль о помощи Божией, все в этом послании призывало читателей к мужеству и твердости в перенесении бедствий. Без преувеличения можно сказать, что в изложенных выше фрагментах нет ни одного слова, которое не заключало бы в себе какой-либо назидательной и утешительной мысли для людей, ожидавших тяжких бедствий или уже страдавших под гнетом гонения. Как один из лучших учеников Оригена, св. Дионисий, конечно, знал о любви своего учителя к изучению Священного Писания и о широких познаниях его в этой области. Поэтому неудивительно, что для утешения своего учителя он избрал способ, наиболее соответствовавший его симпатиям и научным стремлениям. Если св. Дионисий избегает личных обращений к Оригену с назиданиями и утешениями, то, может быть, это следует объяснять чувством глубокого уважения его к своему учителю, мыслью о том, что прямые выводы и применения его толкования в отношении лично к Оригену были бы не совсем уместны в устах его ученика и излишни для человека с такими дарованиями, какими обладал Ориген.

Чувство глубокой любви и уважения к своему учителю св. Дионисий засвидетельствовал и после кончины Оригена. Как мы видели, Стефан Гобар в отрывке, сохранившемся в 232 кодексе «Библиотеки» Фотия, упомянув о том, что св. Дионисий писал Оригену, вместе с тем замечает, что после смерти Оригена он писал похвальное послание о своем учителе к Феотекну, епископу Кесарийскому, принадлежавшему также к числу учеников Оригена.[455] Время написания этого послания не может быть определено с точностью. Но это послание, несомненно, написано было святым Дионисием уже по окончании гонения Декия, так как св. Дионисий составил его после смерти Оригена. Таким образом, оно относится к одному из следующих периодов жизни св. Дионисия, и мы упомянули о нем в настоящей главе лишь для того, чтобы соединить в одном отделе обозрение всех творений святого Дионисия, посвященных им своему учителю. А теперь мы должны возвратиться к продолжению нашего рассказа о жизни и деятельности св. Дионисия, начиная с того времени, когда он получил возможность возвратиться из своего заточения в Александрию.

Глава третья. Пастырская и литературная деятельность св. Дионисия от окончания гонения Декия до начала гонения Валериана

Возвращение св. Дионисия в Александрию. Моровая язва в Александрии. Раскол Новациана и отношение св. Дионисия к вопросу о падших. Борьба св. Дионисия с хилиастами. Споры о крещении еретиков и послания, написанные св. Дионисием по поводу этих споров.

Гонение, воздвигнутое Декием в конце 249 или в начале 250 г., продолжалось более года и кончилось со смертью Декия, убитого в войне с готами на берегах Дуная в ноябре 251 г.[456] Но уже в начале 251 г., когда Декий оставил Рим для войны с готами, оно значительно ослабело в Риме и Карфагене, и св. Киприан Карфагенский мог возвратиться к своей пастве вскоре после праздника Пасхи.[457] Что касается св. Дионисия, то судя по его словам в послании к Домицию и Дидиму,[458] едва ли он мог возвратиться в Александрию ранее смерти Декия. Преемником Декия был Галл (251-253). Новый император повторил ошибку своего предшественника. В послании к Ермаммону св. Дионисий писал о нем: «Галл также не понял Декиева зла, не заметил, что было причиной его падения, но споткнулся о тот самый камень, который лежал перед его глазами... Он изгонял в ссылку тех святых мужей, которые молились о его спокойствии и здравии».[459] Впрочем, гонение при Галле, повидимому, ограничилось только Римом, где один за другим сосланы были в ссылку Римские епископы Корнилий и Лукий, и Карфагеном, где св. Киприан имел утешение видеть, с каким замечательным мужеством христиане, не исключая женщин и детей, выносили страшные пытки.[460]После смерти Галла и трехмесячного правления Эмилиана,[461] о котором Евсевий в своей «Истории» даже не упоминает, на престол вступил император Валериан (253-260), разделивший власть со своим сыном Галлиеном (253-268). Первые четыре года своего правления Валериан настолько благосклонно относился к христианам, что св. Дионисий в послании к Ермаммону[462] ставит его в этом отношении выше всех «предшествовавших государей, не исключая и тех, которые явно назывались христианами». Самый дом Валериана «наполнялся людьми благочестивыми и был церковью Божией». Таким образом, около шести лет (251-257) св. Дионисий мог оставаться в Александрии и более спокойно, чем при Декии, управлять своей паствой.

Впрочем, и в этот период времени Александрийская церковь не была свободна от внешних бедствий. Если северные провинции Империи страдали от постоянных войн с варварами, то южные подверглись ужасам страшной моровой язвы. Эта болезнь уже при императоре Декии унесла несколько жертв в Александрии, а при Галле, по единогласному свидетельству всех светских и церковных историков,[463] свирепствовала с ужасающей силой во всех провинциях Империи, особенно в африканских. Начавшись в Эфиопии, она прежде всего обрушилась на Египет и Александрию и ежедневно уносила здесь множество жертв.[464] Без сомнения, св. Дионисий не оставался равнодушным к страшному бедствию, постигшему Александрию, и в своих попечениях о больных и умерших от болезни не уступал тем пресвитерам и диаконам, подвиги которых он описал в одном из пасхальных посланий[465]десять лет спустя (в 263 г.), когда болезнь достигла высшей степени своего развития.

Но гораздо более внешних бедствий тревожили св. Дионисия внутренние волнения в Церкви, связанные с расколом Новациана, появлением хилиастов и разногласиями по вопросу о крещении еретиков. Все время, пока продолжались эти волнения, св. Дионисий не переставал писать послания к разным лицам с целью умиротворения Церкви. Эти послания в самых привлекательных чертах рисуют нам светлую личность и кроткое отношение св. Дионисия к падшим и заблуждающимся, а вместе с тем ясно свидетельствуют о том, каким высоким авторитетом пользовался он не только среди подчиненных ему епископов, но и в глазах предстоятелей важнейших Церквей христианского мира.

Причиной раскола Новациана были честолюбивые стремления этого пресвитера к достижению епископского звания в Риме. После кончины Фабиана, скончавшегося мученической смертью в самом начале гонения Декия, Римская кафедра более года оставалась незамещенной. Новациан, гордившийся своим философским образованием и красноречием[466] и выделившийся из ряда других пресвитеров строгим отношением к исполнению требований церковной дисциплины,[467] надеялся быть Римским епископом. Но надежды его не оправдались, и на епископскую кафедру Рима в июне 251 г. был избран Корнилий.[468] Во время избрания Корнилия в Риме скрывался от суда своего епископа карфагенский пресвитер Новат, стоявший во главе пресвитеров, недовольных избранием Киприана на епископскую кафедру Карфагена. В Риме Новат вступил в сношения с Новацианом и вместе с ним стал действовать против вновь избранного епископа. В качестве предлога к расколу они воспользовались снисходительным отношением папы Корнилия к падшим во время гонения Декия. Им удалось составить партию против Корнилия и привлечь на свою сторону некоторых исповедников.[469] Сначала Новациан тщательно скрывал свои честолюбивые замыслы и, по свидетельству Корнилия, с клятвой уверял, что он вовсе не желает епископства.[470] Не высказывая еще явных притязаний на Римскую кафедру, он старался только очернить Корнилия в глазах предстоятелей других Церквей. С этой целью от имени исповедников, но без их ведома, отправлены были ко всем Церквам письма, «исполненные клевет и злоречия и произведшие возмущение во всех почти Церквах».[471]