Александр Кудрявцев - Винчестер

• Название: Винчестер
• Автор: Александр Кудрявцев
• Жанр: Ужасы и Мистика

Винчестер (англ. Winchester rifle) — общее название для винтовок и ружей, производившихся Winchester Repeating Arms Company в США во второй половине XIX века. Винчестеры с перезаряжанием при помощи рычага-спусковой скобы были одними из первых широко распространившихся многозарядных ружей и пользовались огромной популярностью, хотя их распространенность в США того времени и несколько преувеличена благодаря литературе и кинематографу XX века.

Но наш роман не совсем об этом. Вернее, совсем не об этом...

---

 Дальше с полчаса пришлось прыгать по болотным кочкам и месить ногами жирную зловонную жижу. В одном месте земля и вовсе прогибалась, как батут, и казалось, вот-вот болото чмокнет, схватит и не отпустит. Но Макс уверенно шел вперед, и мне оставалось лишь следовать ее примеру. Стоит ли говорить, что твердой земле под ногами я обрадовался, как ребенок.

 Отмывшись в ручье от бурой болотной грязи, мы вышли на небольшую, идеально круглую полянку, окруженную тонкими березами.

 - Привал! – объявил Макс, сбрасывая рюкзак. – Стоянка тридцать минут!

 **

 Гряда деревьев, за которой смутно угадывались силуэты обвалившихся зданий, вставала за Невой, словно призрак.

 Позеленевшую феску Исаакия» украшали» вмятины, креста давно уже не было. Между потрескавшихся колонн балюстрады темнели небольшие деревца. Черные от времени горгулии скалились на окружавшую зелень. Собор возвышался над чащей гигантской антикварной чернильницей.

 Центр Чертограда победил лес. Сквозь заросли папортника с трудом угадывались куски гранитной набережной. Нева текла буйно, но опоры полуразрушенного Дворцового моста еще держались. За рекой сквозь зелень деревьев проступал контур Эрмитажа: окна без стекол чернели, словно квадратные ожоги.

 Над темными силуэтами мертвых зданий и живых деревьев застыло белое небо севера.

 Я словно оказался в чужом сне о конце человечества и заброшенных городах.

 - Добро пожаловать в Парапитер! – Макс по своему обыкновению улыбался.

 Мы перешли пустую дорогу и остановились перед заросшими мхом гранитными парапетами набережной.

 - Тебе нужно пройти по набережной до третьего по счету моста, - напомнил мой проводник, - там не потеряешься – у толкинутых первая стража дежурит около моста. Назовешь себя и передашь привет от Хаммера. А потом расскажешь о своей проблеме. Ну, удачи, ниндзя!

 Он подмигнул и тут же растворился  в настоявшихся сумерках. 

Глава 5. Те, кто живут в Тумане

 Какое-то время я шел по пустой набережной, уставившись на противоположный берег. У остатков Дворцового моста невольно остановился, засмотревшись на ворохи ползучей зелени, угнезившейся в трещинах. Толстые стебли обвили ржавые перила, свисая у самой воды, а от обилия кустарника мост напоминал заросшую водорослями спину старого кашалота.

  - Эй! – я вздрогнул. Хриплый шепот послышался из зарослей на мосту. – Эй, парень!

 Это был древний старик с длинными седыми космами. Он кутался в вонючие лохмотья, напоминая  безумного питерского бомжа.

 - Помоги! – старик протягивал дрожащую руку.

 - Что случилось? – приближаться я не спешил.

 - Там! – шамкал беззубый рот. Палец с черным ногтем указывал в сторону темневшего на другом берегу Летнего сада. – Туда!

 Человек заковылял по мосту, припадая на правую ногу. Не нравился он мне. Но вдруг кому-то нужна была помощь? И вдруг этот кто-то – Искра?

 - Что произошло? – спрашивал я в мелькавшую впереди сутулую спину, но старик лишь что-то мычал.

 В темноте Летний сад казался чьей-то гигантской глоткой. Ящики с заточенными статуями торчали у дорожек, как тупые обломки редких зубов.

 - Зачем ты меня сюда привел?

 Он застыл. Темные глаза чощурились.

 - Ты пришел к ним, - я проследил за его взглядом.

 Старик смотрел на ряды серых ящиков.

 «Старый совсем с катушек сошел… со статуями начал разговаривать…» - вспомнил я.

 - О черт…

 В этот момент сумасшедший ударил в висок чем-то тяжелым, и влажный, резко пахнущий сырой землей газон врезался в щеку.

 **

 - Он идет…он идет…он идет… - я очнулся от монотонного бормотания и острой боли в лодыжках.

 Когда перестало плыть в глазах, я увидел старика, тщательно вязавшего веревки на мох ногах. Руки тоже были спутаны.

 Старый почуял спиной мой взгляд, обернулся и прошамкал:

 - Скоро Туман… Мы должны успеть…

 Он рванул веревки на себя. Ноги повело вверх, и мир опрокинулся – я повис на ветви дерева вниз головой.

 - Каждая жертва тем, кто живет в тумане, приближает Пробуждение, - шамкал безумец. – дорога каждая жертва…

 - Послушай… послушай… - я пытался прервать его болтовню, но старик не слушал меня.

 Он бормотал о каком-то древнем духе из Нижнего мира, которому якобы поклонялись племена, жившие на болотах. О том, что когда тот проснется, наступит начало нового времени, а темнота вокруг все сгущалась

 В перевернутый мир ползли белесые щупальца Тумана. От тяжелого гула в ушах к горлу подступил рвотный спазм. Я держался из последних сил, отчаянно стараясь порвать веревочную хватку на запястьях. В глазах мутнело.

 Неподалеку раздался отчетливый громкий треск, встреченный восторженным криком старика. Я напряг зрение, пытаясь понять, откуда звук.

 Что-то пыталось вылезти из одного из деревянных коробов. Треск раздался снова, и вслед за посыпавшимися обломками досок из длинного ящика показалась белая рука.

 Каменные пальцы шевелились, ощупывая темный воздух.

 Еще несколько ударов, и поблескивающее в скупом свете Луны каменное тело рухнуло с пьедестала. Статуя приподнялась на руках и поползла, неуклюже извиваясь тяжелым белым туловищем.

 У нее был отбит нос. Трещины, расходившиеся вверх от углов ее рта, делали женщину похожей на сифилитичного Джокера.

 Туман навалился как гигантская подушка, застилая все вокруг.

 И Санкт-Петербургское небо сдавило пространство потолком гигантского склепа и далеко в черных окнах вспыхнули красные глаза и глубоко под землей заворочались неупокойные желтые кости. Город взвился исполинским змеем, схватил душу в каменные кольца замкнувшихся улиц и начал хладнокровную пляску. Вздымались обрывки железных рельсов, бешено кружились бронзовые люди и чудовища, хрустя чьими-то жизнями под ногами, а сфинксы страшно рассмеялись громами, срывая хохотом созвездия в стоялую гнилую темноту дворов-колодцев и глухо ухнула, вздрогнула, чмокнула в предвкушении вечноголодная болотная бездна…

 - Он идет! – хрипел старик, извиваясь на месте всем телом, - он идет!

 В тумане метались неясные причудливые тени. Набухшие от влаги узлы неожиданно обмякли, и я ткнулся лицом в мокрую траву.

 Невидимый в тумане старик вдруг отчаянно взвизгнул и умолк.

 Я вскочил на ноги, рванул наугад в самую гущу тумана – но вместо сумрака Летнего сада неожиданно вылетел на пустынную улицу.

Глава 6. Стеклянные люди

 Место было незнакомым. Разинутые рты парадных дышали парной кислятиной. Быстро устав от бега, я плелся мимо них, опасливо озираясь, но тишину тревожил лишь стук моих ботинок. 

 Присев на парапет и отдышавшись, я снова брел наугад. Косился по сторонам, посматривал вверх на темнеющие окна. Несколько раз казалось, что улицы играли со мной – я то заходил в переулок, из которого вышел с полчаса назад, то пару раз упирался в намозоливший глаза двор. Город превратился в ночной лабиринт, а я все шел, покачиваясь на потяжелевших  ногах. Глаза слипались от усталости.

 Нужно выспаться. Иначе превращусь в загнанную лошадь, чтобы скопытиться на радость здешней нечисти.

 Я осторожно зашел в одну из парадных и поднялся по темной лестнице. Толкнул первую попавшуюся дверь. Она неслышно распахнулась.

 Пустой коридор, комната с диваном и двумя стульями. Я опустился на посеребренный лунным светом тюфяк и почти сразу провалился в сон.

 **

 Звук. Движение. Оголенные нервы почувствовали за несколько секунд до того, как я открыл глаза.

 На антресолях над дверью в комнате, где я был, вновь что-то завозилось.

 Тряпье на антресолях зашевелилось, поползло и мягко ухнуло вниз, разлетевшись на серые комья. Показавшиеся пальцы крепко вцепились в края большой полки, медленно подтянули из сумрака маленькое высохшее тело в старом платьице. Обтянутый желтой кожей череп с остатками длинных черных волос повернул ко мне костяное лицо.

   - Тили-бом, тили-бом, загорелся Кошкин дом, - прозвенел в полумраке детский голос, - и все умерли.

 Высохшее тельце скатилось на пол и неспешно поднялось на ноги. Я попятился, уперся спиной в стену и вдруг провалился в неожиданно открывшееся сзади пространство, растянувшись на чем-то холодном и мокром. В глаза, привыкшие к темноте комнаты, ударил огромный белый день. Я зажмурился, встряхнул головой и осторожно приоткрыл веки.

  Вокруг леденела застывшая под мерзлым снегом площадь, по которой медленно двигались черные фигуры. Некоторые сжимали в руках длинные веревки, таща за собой санки, где неподвижно чернели фигурки поменьше, похожие на толстые свертки.

 Других цветов здесь больше не было. Черный и белый.

 Мертвая стояла в нескольких шагах от меня. Лютый ветер трепал длинный подол и единственную прядь волос над маленьким сморщенным ухом. Она склонила голову на плечо и сделала неровный шаг ко мне, выгнувшись сломанной куклой.