Филипп Керр - Джинн в плену Эхнатона

• Название: Джинн в плену Эхнатона
• Автор: Филипп Керр
• Издательство: Иностранка, Махаон
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94145-454-9

Знаменитое англо-американское издательство «Scholastic», открывшее для мира Гарри Поттера, много лет искало книгу, способную поспорить за внимание читателей с мировыми бестселлерами Джоан Ролинг. Похоже, такая книга найдена: это трилогия «Дети лампы», написанная британцем Ф.Б.Керром, который до сих пор был известен в Европе и Америке как автор захватывающих детективов для взрослых. «Джинн в плену Эхнатона» — первая из трех историй, полных таинственных событий и героев, словно пришедших к нам из мира волшебных сказок Древнего Востока.

У двенадцатилетних американских близнецов Джона и Филиппы Гонт внезапно обнаруживаются необычные способности. И неспроста: в каждом из них проснулся сказочный добрый джинн. Теперь им предстоит противостоять Злу в мировом масштабе. Их ждет долгое и опасное путешествие по экзотическим странам с необыкновенными приключениями и невероятными превращениями. В этой удивительной одиссее Детям лампы предстоит сперва разыскать древнеегипетского фараона Эхнатона, а потом самим спастись от него.

---

Джон картинно отправил в рот полную вилку рагу и, со смаком пожевав, проглотил.

— Но как же вы живы, если ничего не едите? — спросил он Джалобина.

— У меня в комнате стоит холодильник. В нем — бутылки с минеральной водой и баночки с детским питанием, которые я привез из Лондона. Этим и жив.

— Вы едите эту бурду? — Джон чуть не подавился — Все эти яблочно-грушевые пюре и рис со сливками и абрикосами?

— Зато вся пища простерилизована! И крышечки закрываются абсолютно герметично. В кишащем микробами Египте это единственная еда, которую можно считать на сто процентов надежной и безопасной для органов пищеварения. — На этих словах Джалобин завистливо посмотрел на тарелку Джона и облизнулся. — Но ваша еда выглядит вполне аппетитно.

— Угощайтесь, — предложил Джон.

— Право, не знаю, стоит ли… — Еще не договорив, Джалобин уселся за обеденный стол красного дерева, придвинул к себе большое блюдо с фирменным рагу и жадно втянул ноздрями его аромат.

— А этот Масли, кажется, неплохо готовит, — ворчливо сказал он. — Если вообще признавать местную пищу за пищу… — Он придвинул блюдо еще ближе и втянул аромат рагу еще глубже. — Черт возьми, ну и запах! Враз прочищает мозги. И от насморка излечивает — раз и навсегда.

— А чего вы так волнуетесь из-за гигиены? — безмятежно поинтересовался Джон. — Потому что одной рукой все труднее делать?

— Возможно.

— Извините, а можно спросить?.. — продолжал Джон. — Как вы потеряли руку? Что произошло?

— Это довольно занимательная история, — проговорил Джалобин, не сводя глаз с благоухающего карри мяса. — Я служил библиотекарем в старом читальном зале Библиотеки Британского музея и ненавидел всех читателей лютой ненавистью. Совершенные зануды и беспросветные идиоты! Но был среди них читатель, которого не только я — все библиотекари терпеть не могли. Некий укротитель тигров по имени Таг Викери. Англичанин индийского происхождения, родом из Далвича. Он писал книгу, которая, по его замыслу, должна была стать самым фундаментальным трудом о тиграх во всей мировой литературе. Ему вечно казалось, что мы, библиотекари, мешаем ему работать. И вот однажды, душным летним днем, повздорив со всей сменой библиотекарей, которая тогда работала, он решил нам страшно отомстить. Выбрав время перед самым закрытием, когда основная масса читателей уже покидает зал, Таг привел туда пару голодных уссурийских тигров и — выпустил. Нескольких моих сослуживцев они просто сожрали заживо, а мне повезло — зверюги успели только руку отгрызть.

— И что было потом с этими тиграми? — спросил Джон.

— Их застрелили люди из Королевского общества защиты животных. Вскоре после этого я потерял работу и пристрастился к воровству, благодаря чему и познакомился с вашим дядюшкой. Вот такая история. — Он взял вилку. — Думаю, если съесть совсем капельку, я не умру? — Тут он шмякнул на пустую тарелку огромную порцию рагу. Не могу же я, в самом деле, питаться только брокколи да сырно-морковным пюре? Я и так похудел за эти дни на десять фунтов. Буквально таю как свечка. И все от голода и сомнений.

— Только это очень острая еда, — предупредил Джон. — Будьте осторожны.

Джалобин рассмеялся в ответ:

— Послушай, сынок, я ел карри, когда ты еще не родился. И виндалу, и мадрас. Человек, выросший на севере Англии, так закален жизнью, что готов к блюдам любой остроты. Так что за меня, дружок, волноваться не стоит. Пусть каждый из нас сам заботится о своей фигуре и здоровье. — Джалобин фыркнул. — «Будьте осторожны»! Ишь, дерзкий мальчишка.

С этими словами он поддел на вилку побольше рагу и решительно отправил в рот.

Еще мгновение Джалобин сидел и жевал, как ни в чем не бывало, саркастически улыбаясь Джону. Он уже намеревался отправить в рот следующую порцию, как вдруг… Лицо его сначала порозовело, потом покраснело, потом побагровело…

— Черт! Рот горит! — глотая воздух, прохрипел он и выронил вилку. — Быстрее! Ну, что сидите! Воды! Воды…

Филиппа схватила графин и хотела налить воду в чашку, но он выхватил графин из ее рук и осушил залпом — до последней капли.

— По-моему, от воды только хуже, — заметил Джон. — Может, не пить столько?

— Адское пламя! — стонал Джалобин. — Еще!

— Еще воды или еще карри? — уточнил Джон.

— Воды! Воды! Ради всего святого!

Филиппа взяла графин и собралась было бежать на кухню за минералкой, как вдруг Джалобин выхватил цветы из стоявшей посреди стола вазы, отбросил их в сторону и начал жадно пить оставшуюся там зеленоватую воду. Только, похоже, и она не принесла ему облегчения.

— Сделайте же что-нибудь, — пробормотал он не вполне внятно. — Язык. У меня весь язык обуглился. Вызовите врача! Скорую!

Филиппа кинулась к телефону:

— Какой номер набирать?

— Понятия не имею, — ответил Джон, который уже совсем было решил использовать для помощи несчастному свою джинн-силу, но одумался. Вдруг после его манипуляций дядюшкин дворецкий останется вовсе без языка?

Филиппа рассуждала точно так же, поэтому она побоялась заморозить страдальцу рот.

В конечном итоге на выручку ему пришел Масли. Он забрал из рук Джалобина вазу, сказав:

— Вода очень плохо, пожалуйста, нет.

Потом он сунул ему сахарницу и велел:

— Есть. Надо есть.

Видя, что Джалобин по-прежнему не в состоянии оказать себе хоть какую-то помощь, Масли набрал десертную ложку сахарного песку и сунул ему в рот.

— Сахар помогать, когда рот гореть. Очень хорошо, — пояснил египтянин.

Съев первую ложку сахара, Джалобин смог зачерпнуть вторую уже сам, то есть ему явно полегчало. Потом он съел еще… еще… и через десять минут пожар, сжигавший его рот и язык, пошел на убыль. Он даже смог говорить.

— Черт побери, вот это карри! Чего ты туда насовал? Не еда, а раскаленная лава! Я уже думал, концы отдам. Не представляю, как вы все можете есть эту гадость, совершенно не представляю. — Он оттянул прилипшую к телу рубашку. — Я же весь взмок. — Он вытащил пластиковую подставку из-под тарелки и стал обмахиваться ею как веером. — Чей, интересно, это рецепт? Люцифера? Испанских инквизиторов? Вы что, шутить надо мной вздумали, молодой человек? — Он громко и обильно отрыгнул воздух. — Это ваша шутка?

— Ну что вы, сэр, — искренне возмутился Джон. — Если вы помните, я даже пытался вас предупредить, что еда немного острая.

— Предупреждал, — согласился Джалобин. — Отрицать не буду. Но про это блюдо надо предупреждать официально, специальным постановлением Министерства здравоохранения.

Джон решил умолчать о том, что идея накормить его карри принадлежит Нимроду и что, уезжая, дядюшка велел им непременно угостить дворецкого коронным блюдом Масли. Было ясно, что Джалобин пребывает в состоянии крайней угнетенности духа, да и рот у него пока болит. Поэтому взглянуть на происшедшее с юмором ему не удастся еще долго.

Когда Джалобин немного очухался, он почти без жалоб отвел Джона и Филиппу к пирамидам на светомузыкальное шоу. Близнецы не рискнули сказать ему, что это представление они уже видели, хоть и на расстоянии.

Глава 16 Третье желание

На следующее утро Нимрод к завтраку не вышел.

— Может, он поздно лег и еще спит, — без особой надежды предположила Филиппа.

— Давай-ка заглянем к нему в комнату, — сказал Джон.

Откровенно говоря, близнецы прекрасно понимали, что Нимрод вряд ли нежится в постели и что комната окажется пуста.

Спальня Нимрода занимала значительную часть первого этажа. Снаружи, перед двустворчатой дверью, стояли две одинаковые статуи в человеческий рост: это был Анубис, бог с головой шакала, хранитель царства мертвых. Внутреннее убранство больше напоминало кабинет, а не спальню, и немудрено — Нимрод действительно использовал это огромное помещение еще для работы. На большом столе орехового дерева стоял компьютер. Рядом с креслом, сделанным из искусно подогнанных друг к другу оленьих рогов, высился стеллаж, а сверху на стеллаже стоял большой, похожий на колокол сосуд с крупным синим омаром внутри; на сосуде висела табличка: Не ешь меня. Около кровати стоял большой позолоченный комод, судя по иероглифам — местный; на его крышке имелось великое множество пузырьков с лекарствами. В целом же комната казалась не жилым помещением, а собранием вся-кой всячины, словно дядюшка вообще никогда ничего не выбрасывает: не то из принципа, не то рука не поднимается. Груды портфелей, портативные компьютеры, даже нераспечатанные компакт-диски. Доски для астарагали, футляры с очками, часами, ручками с золотым пером, зажигалками, портсигарами, лекарствами, записными книжками… Встроенный шкаф, вернее, целая комната с полками и вешалками: со шляпами, ботинками, рубашками, галстуками и с целой сотней костюмов — самых разных цветов и из самых разных тканей. Кипы книг окружали французскую кровать эпохи расцвета империи, застеленную тончайшим и свежайшим ирландским бельем — явно нетронутым.