Елена Яковлева - Польша против СССР 1939-1950 гг.

• Название: Польша против СССР 1939-1950 гг.
• Автор: Елена Яковлева
• Издательство: Издательство "Вече"
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-9533-1838-3

Книга рассказывает о непростых взаимоотношениях между Польшей и СССР в межвоенный период, борьбе польского подполья против СССР в 1939-1950 гг., об участии польских воинских формирований во Второй мировой войне. Автор опровергает многочисленные мифы о жестокостях советского режима в отношении поляков, об агрессивных планах, будто бы разрабатывавшихся СССР в отношении независимой Польши, о якобы бескомпромиссной борьбе Армии Крайовой и польского подполья с фашистами и многом другом.

---

«Партызанты» и общечеловеческие ценности

Мы уже отмечали, что у партизан АК за пределами собственно польской территории «любимым» занятием было воевать в чужих мундирах, особенно тогда, когда их действия дурно пахли. Даже в конце войны их тянуло маскироваться под красноармейцев. А потому, несколько отклоняясь от темы, хотелось бы привести данные совсем уж незаинтересованной стороны, чешского историка Иржи Фридля, из его книги «Нежеланные гости»[113]. 6 июля 1945 г. поручик чехословацкой разведки Йозеф Шинделярж во время обычного патрулирования в окрестностях городка Слукнов, недалеко от границы с Германией, наткнулся на группу более чем из 20-ти вооруженных солдат. Они показались ему подозрительными, так как говорили по-польски, а одеты были в советские мундиры и ехали в грузовике с белой звездой американской армии. Чешский офицер усомнился в их уверениях в том, что они представляют собой подразделение польской армии и находятся в Чехословакии по делам репатриации. Для выяснения всех обстоятельств поручик предложил им проехать в ближайшую советскую комендатуру, после чего и он, и его водитель были убиты. Сами же лжекрасноармейцы скрылись в американской зоне, откуда позже были выданы, пытались еще раз сбежать, но в этот раз получили по заслугам: семь из них были убиты. В конечном же итоге паны в советских мундирах оказались отрядом Армии Крайовой, пытавшимся прорваться к своим соотечественникам из Бригады Св. Креста Национальных Вооруженных Сил, которая героически в сопровождении немцев прошла из Польши в Чехословакию, в американскую оккупационную зону, намереваясь заступить на службу к новым хозяевам из армии США.

Еще один момент, хочешь не хочешь, а осветить придется, тем более, что вытекает он из польских публикаций, на страницах которых, похоже, начался дележ былой «боевой славы» между героями из Национальных Вооруженных Сил и АК. И, надо сказать, проходит он отнюдь не полюбовно, поскольку одни и те же подвиги норовят себе приписать обе стороны одновременно. При этом даже самому беспристрастному арбитру вряд ли под силу разобраться, кто из них храбро воевал, а кто по кустам отсиживался, зато другое неоспоримо: и там и там были весьма колоритные фигуры типа Чапаева, правда, не из народа, а из польской шляхты, о которых стоит рассказать.

Для того, хотя бы, чтобы порассуждать на тему «чужеродности» советских партизан, вошедшую уже в инструментарий польских, а также националистических украинских и белорусских исследователей. А обосновывается эта замечательная теория присутствием в партизанских отрядах большого количества русских бойцов, а также присланных работников НКВД. Из чего делается вывод о том, что эти «чужаки» не учитывали интересов местного населения и тем самым подвергали его опасности гитлеровских репрессий. Однако тезис о приносимом советскими партизанами вреде оборачивается против самих же поляков, ибо для укрепления «польскости» «восточных окраин», организации вооруженного подполья и контроля за жизнью общества на оккупированных территориях как польское правительство в Лондоне, так и АК направляли в Западную Украину и Белоруссию, а также в Южную Литву кадры преимущественно не местного происхождения. И большая часть из них совершенно не собиралась договариваться о чем-либо не только с советскими партизанами, но и местным непольским населением.

Так вот, в среде различных польских сил, стремившихся сохранить за Польшей бывшие «восточные окраины», наиболее интересной, хотя и весьма неоднозначной личностью в Белоруссии был как раз человек не из АК. И замечателен он уже тем, что командовал, пожалуй, одним из немногих польских партизанских соединений, которое по-настоящему воевало с немцами, в то время как другие годами «героически» готовились к будущим победам. Вот что о его партизанских делах сообщает Гжегож Мищяковски, уроженец новогрудской земли и очевидец: «Значительным укреплением партизанских сил было прибытие на территорию Новогрудчины осенью 1943 г. Ударных кадровых батальонов (УКБ). Командиром отряда был Болеслав Пясэцки (псевдоним "Саблевски"). В период Польской Народной Республики он создал объединение "ПАКС" (католическая организация. — Прим. авт.) и считался одной из наиболее спорных политических фигур народной Польши»[114].

Повторим вслед за Мищяковским, Пясецки был действительно более чем спорной фигурой. Поскольку входил в весьма примечательную группу товарищей, этаких партайгеноссе на польский лад, которая еще в самом начале немецкой оккупации Польши пыталась создать нечто вроде польской национал-социалистической партии, а также намеревалась, опять же опираясь на немцев, создать некое подобие польского государства. Важно отметить, что руководство этого образования, называемого Национально-радикальной организацией, до определенного времени считало возможным использовать нацистов, в ответ на предлагаемое содействие получая от них вооружение, чтобы в соответствующий момент обратить его против них же. Похоже, этим польским деятелям не давала спать спокойно слава Пилсудского, проделавшего подобный трюк в конце Первой мировой, раз уж они так и не придумали ничего лучше.

А впрочем, что бы их ни вдохновляло, немцам государственность расово неполноценных славян была не нужна, а потому они сами использовали выскочек из Национально-радикальной организации, уничтожив в 1940 г. практически весь цвет польского общества, не ушедшего в подполье. По большей части профилактически, чтобы потом хлопот меньше было. После чего Б. Пясецки, которому своя нация была дороже политических теорий, мгновенно протрезвел и понял — по всей видимости, один из немногих, — что в данной войне речь идет не просто о разгроме польского государства и оккупации, как это с Польшей уже случалось раньше, а — ни много, ни мало — о биологическом существовании польского народа. Потому-то он и создал подпольную организацию «Конфедерация Нации», впоследствии вошедшую в АК, но, несмотря на это, сохранившую свою отдельную организационную структуру. Кроме того, ею в 1943 г. была создана сеть вооруженных формирований «Удар», в состав которой входили так называемые «Ударные кадровые батальоны» (УКБ) под командованием самого Б. Пясецкого. Эти батальоны в том же 1943 г. нанесли удар по немецкой территории в качестве возмездия за уничтожение гитлеровцами польских деревень. Затем, опять же в 1943 г., 8-й батальон УКБ под командованием Пясецкого (псевдоним «Саблевский») двинулся в Западную Белоруссию.

Немецкий историк М. Фёдровиц, правда, делает намеки о насилиях со стороны УКБ, говоря о том, что насильственные действия в отношении евреев... в Литве, могли быть совершены Ударными батальонами фашистского экс-предводителя Болеслава Пясецкого, Национальными вооруженными силами правой ориентации, русскими националистами или кем угодно. Ведь по его утверждению, и АК допускала злоупотребления своей властью. Он приводит высказывание г-жи Яффа Элиах, профессора в Нью-Йорке о нападении на Эйшишкес (в настоящее время городок в Литве) и изнасиловании живших там еврейских женщин и девушек[115]. Впрочем, каких-либо доказательств он не приводит, хотя до войны Пясэцки был несомненным и притом активным антисемитом. Также не совсем понятно, кого он имеет в виду под русскими националистами. Если власовцев, то они свое уже давно получили. По мнению же самого командования АК, как раз УКБ были наиболее дисциплинированным и боеспособным формированием на «восточных окраинах». Пясецкий, в отличие от прочих «местных» аковцев, воевал по-настоящему. В то время как остальные командиры АК собачились с советскими партизанами, он абсолютно прагматично взаимодействовал с соседней партизанской бригадой Мартиросова на взаимовыгодной основе: ты мне оружие, боеприпасы и медикаменты, я тебе сопровождение для диверсий на железной дороге.

Более того, для избежания конфликтов Пясецкий даже провел частичную мобилизацию на подконтрольной территории на следующих условиях: половина мужского населения идет к нему, половина к Советам. С немцами же он воевал, как свидетельствует тот же Мартиросов, с такой отчаянной лихостью, что сумел всего за три месяца добыть в боях в качестве трофея достойное вооружение для своих бойцов. Не боялся нападать даже на довольно крупные подразделения СС. Как сообщает белорусский исследователь А. Чобат, лучше вооруженного батальона, чем «варшавский», поляки на «восточных окраинах» не имели. «Саблевский» бил немца и брал оружие у убитых, а еще получал это оружие от советского отряда Мартиросова, так как он пропускал его для проведения диверсий на железную дорогу через контролируемую польскими партизанами территорию и помогал отбивать немецкую погоню за ним»[116].

Батальон Пясецкого мужественно дрался во время штурма Вильно в 1944 г. и сразу же после этого, рассредоточившись на мелкие группки, ушел в Польшу. Пясецкий прекрасно понимал, что набиваться в еще одни союзники Сталину смысла нет. «Шакалить» же на «восточных окраинах» он не желал, поскольку хотел сохранить своих честно исполнивших долг бойцов и единомышленников. О вступлении в армию Берлинга речи тоже не было, ибо Пясецкого в нее никто бы попросту не принял. В то же время он совершенно четко понимал, что в создавшихся условиях вооруженное противостояние Советам приведет к бесполезным жертвам. И, надо сказать, занятая им взвешенная позиция возымела свое действие: хотя Пясецкий и был арестован, вскоре его выпустили на свободу. Между прочим, после многочасовых бесед с известным генералом НКВД И. Серовым, на которого он произвел впечатление. Затем Пясецкий жил и работал в Польше, и, несмотря на то что он принимал участие в судьбе многих людей из некоммунистического лагеря, никто его не преследовал.