Павел Вежинов - «Если», 2001 № 08

• Название: «Если», 2001 № 08
• Автор: Павел Вежинов
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
_{Тематический номер, посвященный зарубежной космической фантастике}
Содержание:

Павел Вежинов. КОГДА ТЫ В ЛОДКЕ…, рассказ

Сара Зеттел. ЧУЖАКИ, рассказ

Стивен Бакстер. НА ЛИНИИ ОРИОНА, рассказ

Джон Дж. Хемри. КАК ДОЛЕТЕТЬ ДО ЗВЕЗДЫ И ВЕРНУТЬСЯ ОБРАТНО? статья

Том Пардом. СТРАТЕГИЯ СПАСЕНИЯ, повесть

Видеодром

*Тема

--- Андрей Щербак-Жуков. КИБЕРПАНК, УЖАСНЫЙ И ЛЮБВЕОБИЛЬНЫЙ, статья

*Рецензии

*Интервью

--- Наталья Милосердова. «СНИМАЮ КАРТИНУ О СОВРЕМЕННОСТИ». Интервью с Алексеем Германом

--- Дмитрий Байкалов. «ГЕРМАН — И НИКТО ДРУГОЙ». Интервью с Борисом Стругацким

Алексис Глинн Лэтнер. ЗАОБЛАЧНЫЙ ГРАД, рассказ

Бренда Купер, Ларри Нивен. ЛЁД И ЗЕРКАЛО, повесть

Рэй Вукчевич. ТОЛЬКО БЫ ДОБРАТЬСЯ ДО УРАНА…, рассказ

Конкурс «Альтернативная реальность»

*Николай Горнов. ПАРОХОД ИДЁТ В КРАНТЫ, рассказ

Евгений Харитонов. «РУССКОЕ ПОЛЕ» УТОПИЙ (окончание эссе)

Рецензии

Крупный план

*Владислав Гончаров. НОВАЯ ИУДЕЙСКАЯ ВОЙНА, рецензия на несуществующий роман Алексея Ильина «Дилетант», стр. 271-275

Фантариум

Курсор

Персоналии

_{Обложка Игоря Тарачкова к повести Тома Пардома «Стратегия спасения».} 

---

Джеру огляделась по сторонам. Свет центральной звезды крепости стал заметно сильнее. Теперь наша «база» была полностью залита светом и жаром, а сплетения тросов давали лишь слабую тень.

— Есть какие-нибудь идеи, матрос?

Я почувствовал, как возбуждение от наших успехов быстро испаряется.

— Нет, мэм.

На влажном лице Джеру появилось напряжение. Я заметил, что она старается беречь левую руку. Она упомянула после схватки с призраком, что сломала палец, но с тех пор ни слова об этом не сказала.

— Ладно. — Она сбросила с плеча пояс призрака и сделала большой глоток воды. — Матрос, ты остаешься на страже. Постарайся прикрыть Пэла тенью своего тела. И если он придет в себя, спроси у него, что ему удалось обнаружить.

— Есть, мэм.

— Хорошо.

И Джеру ушла, растворившись в танцующих тенях между тросами — казалось, она всю жизнь прожила среди них.

Я нашел место, которое давало мне круговой обзор, и моя тень частично накрывала Пэла, но, по правде говоря, я не думал, что ему это сильно поможет.

Теперь оставалось только ждать.

Корабль призраков продолжал следовать своим курсом. Свет, проникающий сквозь лабиринт тросов, постоянно менялся. Я приложил правую руку к одному из тросов и ощутил легкую вибрацию — казалось, весь гигантский корабль пульсирует. Может быть, это голоса призраков, которые разговаривают друг с другом в разных уголках корабля? Я вдруг подумал, что все вокруг, абсолютно все, мне здесь чужое, а мой дом очень далеко отсюда.

Я попытался сосчитать удары своего сердца, количество вдохов; попробовал оценить продолжительность секунды.

— Тысяча и один. Тысяча и два…

Однако я постоянно сбивался со счета. А все мои попытки прогнать мрачные мысли оканчивались неудачей.

Во время каких-то событий, вроде схватки с призраком, ты ни о чем не думаешь, у тебя просто нет времени. Теперь же, когда я перестал действовать, на меня обрушились переживания и боль, накопившиеся за последние часы. Ныла голова, саднило бок, да и сломанная рука постоянно о себе напоминала. Не говоря уже об ушибах, порезах и царапинах.

Один из пальцев на ноге отчаянно ныл: неужели я сломал еще и его? В этом жутком мире кости стали хрупкими, как у старика. В довершение появилось раздражение в паху, на коленях и локтях, где была ободрана кожа. А ведь я привык работать в скафандре; в обычной ситуации у меня ничего бы не болело.

Солнечные лучи, бившие мне в спину, делали свое дело; мне казалось, будто кто-то поджаривает меня на медленном огне. Болела голова, в животе образовалась неприятная тяжесть, в ушах звенело, все тело покрывали синяки. Возможно, я просто очень устал и потерял много воды; а может быть, дело обстояло значительно хуже.

Потом я стал вспоминать о нашей схватке с призраком и страшно расстроился.

Да, я не отступил, столкнувшись с врагом, и не выдал местонахождение Джеру. Но когда она атаковала призрака, я заколебался и промедлил несколько очень важных секунд.

Я прошел всестороннюю подготовку. Нас учили встречать во всеоружии врага и отбрасывать сомнения прочь. Однако сейчас, оставшись один в этих металлических джунглях, я не находил ни малейшего утешения в своих знаниях и навыках.

И, что еще хуже, я начал размышлять о будущем. А этого делать нельзя ни в коем случае.

Я не мог поверить в то, что возня академика с жалким снаряжением, имевшимся у него в распоряжении, принесет хоть какую-нибудь пользу. К тому же нам с Джеру так и не удалось найти ничего, даже отдаленно напоминающего рубку управления кораблем призраков. Наш единственный трофей — пояс с непонятными инструментами, о назначении которых нам наверняка не дано узнать.

Впервые я начал всерьез сомневаться, что мне удастся выбраться из этой переделки живым. Я умру, когда мой скафандр исчерпает свои возможности или когда взорвется солнце — уж не знаю, что произойдет раньше.

Краткая жизнь горит ярко… Так нас учили. Долгая делает тебя консервативным, слезливым и эгоистичным. Живи быстро и яростно, потому что сам ты не имеешь значения — важно лишь то, что человек в состоянии сделать для своего вида.

Но я не хотел умирать.

Если я больше никогда не увижу Меркурий, то не пророню и слезинки. Однако, попав на флот, я узнал, что такое настоящая жизнь. И что такое друзья. Галле… Даже Джеру. Я совсем не хотел потерять свою обретенную судьбу.

Впрочем, у меня нет выбора.

Наконец вернулась Джеру. Она тащила серебристое «одеяло». Я узнал оболочку призрака.

— Это тот, которого мы убили…

— Я освежевала его, — слегка задыхаясь, ответила Джеру. — Соскоблила все внутренности кинжалом. Когда постоянная Планка равна нулю, это нетрудно. И взгляни… — Она сделала разрез в сверкающем материале. Затем быстро соединила края, провела по шву пальцем и показала мне: ткань была как новенькая. — Запомни, матрос.

— Слушаюсь.

Мы принялись устраивать из оболочки призрака навес над нашим РВП, чтобы хоть как-то защититься от солнечных лучей. Она напоминала мягкую и легкую металлическую фольгу.

Оказавшись в тени, Пэл зашевелился. Стоны академика вызвали появление биолюминесцентных изображений на поверхности его скафандра.

— Помоги ему, — приказала Джеру. — Дай ему воды. — Пока я возился с Пэлом, она накладывала жесткую повязку на пальцы своей левой руки.

— Скорость света, — заявил Пэл.

Он сидел, скорчившись и прижав колени к груди, в уголке нашего РВП. Должно быть, он говорил совсем тихо; биолюминесцентные символы на его скафандре выглядели какими-то фрагментарными — очевидно, усилители работали с максимальной нагрузкой.

— Расскажи, — предложила Джеру.

— Призраки нашли способ изменять скорость света в своей крепости. Увеличивать ее. — И он начал распространяться про квагму и физические постоянные и об изменяющихся параметрах пространства-времени, но Джеру с раздражением его перебила.

— Откуда ты все это взял?

Пэл принялся возиться с призмами и зеркалами.

— Последовал вашему совету, комиссар. — Он поманил меня. — Смотри, дитя.

Я увидел, как пучок красного света, разделенный и отраженный призмой, прошел сквозь дифракционную решетку, и на гладком пластике появился причудливый рисунок из световых пятен.

— Ты видишь? — Он не сводил с меня глаз.

— Сожалею, сэр.

— Длина волны света изменилась. Увеличилась. Красный свет должен быть на одну пятую короче, чем на изображении.

Я пытался его понять. Подняв перчатку, я спросил:

— А разве зеленый свет не должен переходить в желтый или синий?..

Пэл вздохнул.

— Нет. То, что ты видишь, зависит не от длины волны фотона, а от его энергии. Закон сохранения энергии не нарушается, даже несмотря на вмешательство призраков. Так что каждый фотон несет обычное количество энергии — и вызывает тот же «цвет». Поскольку энергия фотона пропорциональна его частоте, мы можем сделать вывод, что частота также не изменилась. Но поскольку скорость света равна произведению частоты на длину волны, из увеличения длины волны следует…

— Увеличение скорости света, — вмешалась Джеру.

— Да.

Я не следил за большей частью объяснений Пэла. Отвернувшись, я взглянул на свет, обтекающий навес из оболочки призрака.

— Значит, мы видим те же самые цвета. Свет от этой звезды доходит до нас немного быстрее. Ну, и что с того?

Пэл покачал головой.

— Дитя, такие фундаментальные постоянные, как скорость света, являются неотъемлемыми составляющими нашей Вселенной. Скорость света есть часть коэффициента, известного под названием структурной постоянной. — И он начал рассказывать о заряде электрона, но Джеру вновь его прервала.

— Кейс, структурная постоянная есть мера силы электромагнитного поля.

Это я понимал.

— И если увеличить скорость света…

— То поле ослабеет. — Пэл приподнялся. — Подумай вот о чем. Человеческие тела связывает молекулярная энергия притяжения — иными словами электромагнитные поля. А здесь электроны слабее притягиваются к атому; связь между атомами в молекулах нарушается. — Он постучал по шине на моей левой руке. — В результате твои кости становятся более хрупкими, кожа менее прочной. Понимаешь? Ты ведь тоже являешься неотъемлемой частью пространства-времени, мой юный друг. На тебя также повлияла деятельность призраков. Из-за того, что скорость света на этом инфернальном участке пространства продолжает расти — насколько я могу судить по моим примитивным экспериментам, — с каждой секундой ты становишься более хрупким.

Эта мысль показалась мне жуткой: оказывается, кто-то способен изменить само устройство нашей Вселенной. Я обхватил себя руками и содрогнулся.

— Возникают и другие эффекты, — продолжал Пэл. — Уменьшается плотность материи. Возможно, со временем наша структура начнет распадаться. Уменьшается температура диссоциации.