Элеонора Глин - Причуды любви

• Название: Причуды любви
• Автор: Элеонора Глин
• Издательство: Профит
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87443-13-X

Представленные в книге два романа английской писательницы Элеоноры Глин написаны в лучших традициях «дамских романов», но даже среди них выделяются особенной динамичностью и увлекательностью повествования. Их героини — совершенно необыкновенные и по своей внешности, и по характеру, и по судьбе женщины и так же своеобразны мужчины, аристократы не столько по происхождению, сколько по своему душевному благородству.

Как часто бывает в произведениях этого жанра, гордость, ревность и взаимное непонимание воздвигают, казалось бы, непреодолимую преграду между пылкими сердцами, но страстная любовь в конце концов сметает все препятствия и, хотя и причудливыми путями, приводит героев к счастью.

---

В отель он вернулся, когда на небе уже занималась заря; разбитый душой и телом, он бросился на постель, но и там не мог найти себе покоя.

Зато он пришел к определенному решению: он будет обращаться с Зарой с холодной вежливостью и никогда не сделает попытки приблизиться к ней. Разойтись с ней на другой день после свадьбы он не мог, это претило его чувству приличия и не соответствовало достоинству Гвискарда; оставалось одно — играть роль.

Зара оставшись одна, долго еще стояла на месте. Ее гнев улегся, сменившись непонятным ей самой изумлением. Ибо хотя из жизни она вынесла очень тяжелый опыт, но была еще совсем молода и в сущности неопытна, так как до сих пор ей приходилось иметь дело только с мужчинами весьма низкого разбора. Она знала, что если мужчина высказывает доброту, то это не бескорыстно, и нужно быть настороже, чтобы не попасть в какую-нибудь ловушку. Она была уверена также, что для того, чтобы сохранить самоуважение, нужно постоянно быть готовой дать отпор. Поэтому ее очень удивило, что после ее гневных оскорбительных речей и пощечины муж не прибил ее, как наверное сделал бы Владислав, а только с достоинством ответил и вышел из комнаты. Может быть, англичане в самом деле лучше других?

Эта молодая красавица походила на затравленное животное, готовое кусаться при виде всякого мужчины. И надо признать, это говорило о сильной, благородной натуре, потому что будь Зара слабее, она давно бы уже погибла, попав в такие жизненные условия, она же осталась чиста как снег и так же холодна. Сильная воля и гордость сдерживали чувственные порывы, которые, несомненно, были свойственны ее натуре. Всякое чувство к мужчине, не успев возникнуть, моментально замораживалось в ней.

Есть такие цельные натуры, которые отзываются только на высшие побуждения; при полной гармонии тела и души они способны постигнуть божественную сущность человеческой любви, но если такой гармонии нет, испытывают только страдание…

Но всего этого Зара не знала. Она чувствовала одно — что страшно измучена. Поэтому она устало дотащилась до постели и легла.

Таким образом, свадебная ночь не принесла ни молодой жене, ни молодому мужу не только блаженства, но даже успокоения.

На следующий день они встретились за поздним завтраком. Пароход отправлялся на континент в два часа пополудни. Оба были совершенно спокойны и очень бледны. Зара первая вышла в гостиную и стояла у окна, глядя на море, когда в комнату вошел ее муж. Она обернулась только тогда, когда он холодно поздоровался: «Доброго утра!». И звук его голоса вызвал у Зары какое-то странное, непонятное ей самой ощущение.

— Я заказал завтрак к двенадцати часам, — спокойно продолжал Тристрам, — надеюсь, у вас будет достаточно времени, чтобы переодеться?

— Благодарю вас, — ответила она.

Он позвонил и стал просматривать газеты; лакей положил их целую стопку, так как все знали, что молодые пары очень любят читать о себе.

Зара, взглянув на красивое лицо своего мужа и увидев его ироническую усмешку, сразу догадалась, что он читает описание их свадьбы. Она тоже взяла газету и стала просматривать ее.

Окончив читать красочное описание их венчания, она подняла глаза, и взгляды их встретились. И Тристрам позволил себе рассмеяться, горько, правда, но все же… Но так как страх перед возможностью нового «покушения» на нее и опасение, что каждую минуту ее могут поймать в ловушку все еще не покидали Зару, она только нахмурилась в ответ и снова опустила глаза в газету. В этот момент лакеи внесли завтрак, и между мужем и женой так и не было произнесено ни слова.

— Ветер очень усилился, и море будет бурным, — сказал лорд Танкред, когда завтрак подошел к концу. — Вы боитесь качки?

— Ничуть, — ответила Зара.

И они продолжали читать газеты, пока Тристрам не выпил свой чай. Затем он встал и, спросив Зару, будет ли она готова к половине второго, вышел из комнаты, и она увидела из окна, как он шел к пристани. Итак, желание ее исполнилось, и между ней и ее мужем установились те отношения, которых она хотела и которые считала единственно возможными, но Зара почему-то не чувствовала от этого ни малейшего удовлетворения.

На пароходе лорд и леди Танкред занимали большую каюту. И когда стали прибывать пассажиры, Тристрам сказал:

— Нам лучше уйти в каюту, а то какой-нибудь болван еще захочет снять нас!

И они вошли в каюту.

— Вероятно, будет сильно качать, — продолжал он. — Может быть, вы хотите лечь?

— Я никогда не страдаю от качки, но все же лягу и попробую заснуть, — покорно ответила Зара, снимая свое меховое пальто.

Лорд Танкред взбил подушки, Зара легла и он прикрыл ее покрывалом; проделывая это, он, несмотря на весь свой гнев и оскорбленную гордость, испытывал такое безумное желание поцеловать ее, что поспешно отвернулся и сразу же ушел в противоположный конец каюты. Там он открыл окно, сел и попробовал читать.

Но в висках у него стучало, сердце колотилось, и он не мог преодолеть желания посмотреть на нее. Зара приподнялась и стала вынимать из шляпы сапфировые булавки — подарок Кирилла.

— Может быть, я могу вам помочь? — спросил Тристрам.

— Шляпа из такого мягкого меха, что можно было бы ее не снимать, но сзади что-то давит, — ответила она.

Он взял у нее шляпу и когда увидал волны ее великолепных волос, почувствовал, что не в силах превозмочь желания прикоснуться к ним. Господи, как же они будут жить? Надо скорее выйти из каюты.

А Зара удивилась, почему его лицо стало вдруг таким суровым, когда он помогал ей устраиваться.

Как только пароход тронулся, лорд Танкред вышел на палубу. К счастью, из-за бурной погоды на палубе почти никого не было; он пошел на нос парохода, облокотился о перила и подставил свое разгоряченное лицо под удары холодного морского ветра.

Неужели страстная любовь покорит его, и он сдастся и признается Заре, что все ее жестокие слова нисколько не помешали ему продолжать любить ее? О, это было бы слишком унизительно! Он должен во что бы то ни стало сдержать себя и подавить все проявления своего чувства. В Париже он будет по возможности избегать ее общества, а когда наконец окончится это мучительное свадебное путешествие и они вернутся в Англию, он с головой уйдет в политику и вообще найдет себе какое-нибудь всепоглощающее занятие.

А Зара, лежа в каюте, думала о здоровье Мирко, совершенно не сознавая, что ее молодой супруг уже произвел на нее некоторое впечатление, и что если бы она не была так занята мыслями о брате, то поняла бы, что ее очень занимает поведение мужа.

Тристрам же, верный гордости Гвискардов, вошел в каюту только тогда, когда пароход подошел к Кале.

ГЛАВА XVIII

Когда лорд и леди Танкред приехали в Париж, в отель «Ритц», их тотчас отвели в приготовленные для них апартаменты. При виде наполнявшей их массы цветов Зара не могла удержаться от радостного восклицания.

По дороге в отель супруги обменялись лишь несколькими фразами.

— Завтра вечером мы можем пообедать в ресторане, — сказал Тристрам, — а сегодня вы, вероятно, устали и предпочли бы пораньше лечь?

— Благодарю вас, — ответила Зара, — я так и сделаю.

Ей хотелось поскорее написать Мирко и сообщить ему свой новый адрес.

В половине восьмого она оделась и вышла в гостиную, где ее уже ожидал Тристрам. Если бы отношения их были не натянутыми, они, вероятно, сами расхохотались бы над тем, как, разодевшись, молча сидели друг против друга, обмениваясь незначительными фразами, когда в комнату входили лакеи. Зара, однако, заметила, что муж даже не смотрит в ее сторону и, по-видимому, совершенно не интересуется ею.

— Нам придется жить здесь целую неделю, — произнес он, когда подали кофе и они остались одни. — Положение обязывает, как вы, конечно, понимаете. Я попытаюсь, насколько возможно, облегчить вам это время. Не скажете ли вы мне, какие театры хотели бы посетить, тогда мы с вами по вечерам ходили бы в театр, а днем вы, может быть, станете делать покупки? Что касается меня, то я Париж знаю хорошо и сумею развлечь себя.

Зара не почувствовала восторженной благодарности за это предложение, но тоже спокойно обронила: «Благодарю вас». Тогда Тристрам позвонил и попросил дать им репертуар театров. Спокойно и сухо он выбрал вместе с ней спектакли на каждый вечер и, закурив сигару, направился к двери.

— Покойной ночи, миледи, — холодно сказал он и вышел из комнаты.

А Зара продолжала сидеть у стола, бессознательно обрывая лепестки ни в чем неповинной розы; когда же она заметила, что делает, то пришла в ужас.

На следующий день Зара вышла в гостиную только к пяти часам дня, потому что утром горничная сказала ей, что милорд уехал на скачки и оставил для миледи записку. Зара вскрыла ее с неожиданным для нее волнением и прочла: