Маурин Ли - Танцующие в темноте

• Название: Танцующие в темноте
• Автор: Маурин Ли
• Издательство: ООО «Книжный клуб «Клуб семейного досуга»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-14-0143-2, 978-5-9910-0601-9

Удивительная семейная драма. Милли разбирает вещи покойной родственницы Фло, и у нее возникает все больше вопросов без ответов. Она понимает, что жизненный путь Фло таит в себе загадку, которая напрямую связана с ее собственной судьбой…

---

С огромных дубов, растущих на краю лужайки, листва уже облетела, и дворник лениво сгребал ее в кучи. С обратной стороны здания тускло горел небольшой костер. Я припарковала машину на стоянке для посетителей. Вероятно, из-за того, что сегодня был понедельник, я оказалась единственной гостьей заведения.

Каблуки туфель Фло гулко стучали по полированному деревянному полу, когда я шла к столу дежурной сестры, за которым сидела женщина и что-то печатала на машинке. Она подняла голову и вопросительно взглянула на меня.

— Чем могу вам помочь?

— Я приехала повидаться с Алисон Камерон. Я ее сестра. — Я чувствовала себя не в своей тарелке. Женщина, которую звали Эвелин Портер, работала здесь очень давно, но не узнала меня, потому что я приезжала сюда очень редко.

— Ну, конечно. Мне следовало бы помнить. Алисон сейчас в гостиной. У нее посетитель. Вы знаете дорогу, не так ли?

Я кивнула и повернулась, чтобы уйти, но Эвелин Портер вдруг добавила:

— Я должна предупредить вас, что Алисон сегодня немного расстроена. Мы ремонтируем верхний этаж — он был просто в ужасном состоянии, и маляры работают в ее комнате. Алисон не выносит, когда трогают ее личные вещи, и вы найдете ее немного взволнованной.

Гостиная находилась в задней части дома и представляла собой длинный, выдержанный в консервативном стиле зал во всю длину здания, заставленный плетеной мебелью с яркими подушками на сиденьях. Прежде чем войти, я остановилась на мгновение, молясь про себя, чтобы посетителем оказалась Труди, а не мать. Но автомобиля Труди на площадке не было, а приехать на автобусе в Скелмерсдейл после работы мать не могла, потому что иначе она не успела бы приготовить чай к приходу отца. В будние дни автомобиль принадлежал ему безраздельно.

Открыв дверь, к моему удивлению и облегчению, я увидела Алисон в обществе Деклана, которому вообще-то полагалось быть на работе.

— Как ты здесь оказался?

Он встал и обнял меня.

— Привет, сестренка. Вот тебя я ожидал увидеть здесь в последнюю очередь.

Несколько мгновений мы стояли, прижавшись друг к другу. Только увидев его, я вдруг вспомнила, как сильно я любила своего маленького братика, хотя теперь он был выше меня на целую голову.

— Деклан, хороший мой, ты похудел еще больше, — сказала я. Обнимая его, я чувствовала его выступающие ключицы и лопатки и вспомнила, какой мерой отмерял для него наказание наш папочка. Я шутя оттолкнула его и повернулась к своей сестре. — Привет, Алисон. Это Милли. Я пришла навестить тебя.

За последние годы Алисон Камерон стала красивой молодой женщиной. Она всегда была самой привлекательной из нас, троих сестер, но теперь красота ее стала ослепительной. У нее были большие зеленые глаза, такие зеленые, какой бывает морская гладь под лучами солнца, густые и длинные ресницы, чуточку темнее ее пепельно-русых волос, которые только подчеркивали нежный кремово-белый оттенок ее безупречной кожи. Ее болезнь проявлялась только в движениях: неуверенных, затрудненных, лишенных легкости и грациозности.

— Привет, привет, привет. — Алисон подняла ладонь на уровень глаз и щелкнула своими длинными пальцами. — Ты хочешь подняться наверх.

Она имела в виду себя. То есть: «Я хочу подняться наверх».

— К сожалению, дорогая, тебе нельзя, — нежно сказал Деклан. — Твою комнату красят в прекрасный новый цвет.

Я поцеловала гладкую, будто фарфоровую, щеку, но Алисон не заметила этого.

— Она будет выглядеть очень мило, когда ремонт закончится, дорогая. И ты снова сможешь расставить все свои вещи.

Она держала свою гигиеническую пудру, заколки для волос, игрушки и другие безделушки на ночном столике и на подоконнике, выстроенные аккуратными ровными рядами, и очень расстраивалась, когда какая-нибудь вещь оказывалась не на своем месте.

— Ты хочешь подняться наверх.

— Попозже, дорогая моя, попозже.

Алисон смотрела в пол, избегая наших взглядов.

— Приехала в штучке с колесами?

— Да, я приехала на своей машине.

— Ты ехать в штучке с колесами.

— Ты ездила на машине? Чей это был автомобиль, дорогая?

— Я думаю, Труди и Колин взяли ее прокатиться вчера, — прошептал Деклан, когда Алисон раздраженно передернулась всем телом и снова начала щелкать пальцами.

Я никогда даже и не пыталась понять, что происходит в голове моей сестры, хотя кто-то из врачей однажды попытался объяснить это матери. Кажется, речь шла об умственной слепоте, неспособности воспринимать и понимать эмоции другого человека, отчего она иногда смеялась, когда мать плакала. Бедная же мама тоже никак не могла понять, что Алисон смеется не над ней . Моя сестра просто не воспринимала слезы.

— Может быть, ты попробуешь сложить головоломку? — предложил Деклан. — Какая-то женщина принесла ее, — сказал он. — Она думала, что это поможет ей успокоиться.

Но Алисон смотрела в окно, где виднелась тонкая струйка дыма, поднимавшаяся от костра. Она обладала сверхъестественной, поистине необъяснимой способностью в мгновение ока складывать самые сложные головоломки.

Мы с Декланом обменялись взглядами. Для Алисон мы вполне могли находиться где-нибудь в другом месте.

— Знаешь, — мягко и негромко произнес Деклан, — раньше я считал, что это отец виноват в том, что Алисон такая. Я думал, что он внушил ей такой ужас и так сильно ударил ее, что у нее что-то повредилось в мозгу. Я ей просто жутко завидовал. Я всегда надеялся, что он сделает со мной то же самое и меня пошлют сюда.

— Не только тебя он тряс и бил, Дек. Он регулярно порол ремнем всех нас.

— Тебе доставалось больше всех, Мил. Ты была самой старшей, и, кажется, он вымещал на тебе свою злобу чаще, чем на нас.

Мое лицо исказила гримаса. Похоже, я переняла эту привычку у Бел.

— Наверное, во мне было что-то такое, что приводило его в бешенство, — беспечно предположила я.

— И все-таки наши мозги при этом не пострадали. Мы остались нормальными. — Деклан ухмыльнулся. — Относительно нормальными, во всяком случае. Но имей в виду, — улыбка его исчезла, — один из нас все еще может сломаться. Я окажусь за решеткой, если и дальше останусь в этом доме. Клянусь, что когда-нибудь убью этого гада за то, как он обращается с матерью. Он уже несколько недель не дает ей денег. Раньше это были лошадки, теперь — эта чертова лотерея. Но ты бы слышала, как он стонет и жалуется, если еда кажется ему невкусной. Он закатил такой скандал, когда мы получили напоминание о просроченном счете за электричество, как будто она может заплатить за все из тех пятидесяти шиллингов в неделю, которые она зарабатывает, и того, что я даю ей на хозяйство. Он назвал ее ленивой сукой и заявил, что ей пора пойти на полный рабочий день. Если она согласится, то в доме будет ад, потому что его жратва не будет готова вовремя.

Мягкий и даже женственный голос Деклана становился все выше и выше, и я заметила, как он своими пальцами, длинными и белыми, как у Алисон, так сильно стиснул спинку стула, что костяшки побелели. Его нежное лицо выглядело усталым и осунувшимся. Я откинулась на спинку и вздохнула. Мне было больно смотреть на страдания своего брата, и это было одной из причин, по которой я старалась держаться от своего семейства как можно дальше. Мне почти хотелось, чтобы я не приезжала сюда или чтобы Деклана не было здесь.

— Почему бы тебе не уйти от них, Дек? — взмолилась я. Тогда мне останется беспокоиться только о матери.

— Как будто я могу оставить мать одну с этим гадом!

— Но ты же не можешь жить с ними вечно, хороший мой.

— Я останусь там столько, сколько потребуется.

Я встала и пошла вдоль длинной комнаты к кофейному автомату, поставленному специально для посетителей. В автомате горела лампочка, значит, он работал.

— Хочешь кофе, Дек? — окликнула я брата. Алисон по-прежнему зачарованно смотрела на дым.

— Если тебе нетрудно.

— Что же ты все-таки здесь делаешь? — спросила я, вернувшись с двумя стаканчиками кофе. — Ты ведь должен быть на работе.

К Деклану быстро возвращалось чувство юмора. Меня восхищало его умение видеть смешное в том, что приводило в ужас других. Как-то во время порки папочкин ремень порвался. «Не расстраивайся, папа, — прощебетал он. — Я подарю тебе другой на Рождество».

— Я потерял работу. — Он улыбнулся. — Три недели назад.

— Но мать ничего не сказала!

Он пожал своими узкими плечами.

— Потому что она не знает. Она жутко расстраивается каждый раз, когда меня выгоняют откуда-нибудь. Никто не знает, кроме Труди. Я ищу работу, честно, Милли, но ничего не получается. У меня нет рекомендаций, потому что я нигде не задерживаюсь достаточно долго, чтобы их получить. Дело в том, что я гожусь только для черной работы, но это не для меня.

— Ох, Дек! Чем же ты занимаешься целыми днями? — Я почувствовала обиду оттого, что он доверился Труди, а не мне. В конце концов, я тоже была его сестрой, мне хотелось помочь.