Бетти Лаймен-Рисивер - Изгнание

• Название: Изгнание
• Автор: Бетти Лаймен-Рисивер
• Издательство: БДР-Трейдинг
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7721-006А-5

Северо-восток Америки, 1770-е годы… По пути, проторенному норманнами восемь веков назад, сюда давно уже пришли англичане. Но не везде еще утвердились белые хозяева земли диких краснокожих племен, и каждая пядь ее таит настолько серьезную, просто смертельную опасность для переселенцев, что указ английского короля запрещает им переходить Аллеганы, за которыми начинается индейская земля Кен-ту-ке.

Но разве можно остановить бег истории, разве можно заставить безумных смельчаков, упивающихся воздухом этого дикого и прекрасного края нетронутых земель, отступить на полпути к мечте стать владельцами участков райского сада?

Среди этих смельчаков — и семья юной прелестницы с фиалковыми глазами, Китти Джентри, и ее троюродный кузен Роман — воплощенные сила, мужество, благородство; и неотразимый красавец, девичий сердцеед и женский обольститель Каллен Клеборн… История их сложных отношений и выковала тот особый дух свободолюбия, жизнестойкости, всетерпимости и романтического прагматизма, что заключен теперь в двух словах: «стопроцентный американец»…

---

— Не за что… — пробормотал он и, нахлобучив шляпу, отошел к сараю.

До нее донесся резкий трупный запах: это, связав веревками ноги раздувшимся корове и теленку, лошадьми вытаскивали их из сарая подальше от хижины. Китти, прикрыв рот платком, бросилась к хижине, чтобы посидеть там в уютном тусклом свете, откинувшись на скамейке с широкой и высокой спинкой. Горе словно живое существо не давало ей покоя. Она медленно обвела взглядом голубые чашки из делфтского фаянса, которыми так гордилась ее мать, висевшие под полкой исцарапанные и зазубренные деревянные ложки… На одном из деревянных колышков в стене висел фартук матери, на другом — домотканая жилетка отца…

Посидев немного, Китти начала собирать кое-какие вещи, которые хотела забрать с собой. Она сложила одежду свою и Сары в две большие корзины, машинально сунув в складки их юбок, как всегда делала при сборах в дорогу, хрупкие блюдца и чашечки делфтского фаянса. Увидев на стуле недавно законченную Присциллой вышивку, она бросила ее сверху; взяла и узорчатый сундучок — для Библии. «Нужно записать все, что здесь произошло… Может, я это сделаю завтра…» — подумала она.

Китти собрала Любимые книги матери и перевязала их кожаным ремешком. Девушка уже готова была вынести все вещи на крыльцо, где стояла корзина со свечами — ей казалось ужасно важным захватить их с собой, — как вдруг до нее снаружи донесся чей-то вопль:

— Китти!.. Китти, идите скорее сюда!

Выбежав на крыльцо, она увидела на углу хижины Израила с довольной, сияющей физиономией.

— Вы только посмотрите, кого я нашел! — крикнул он.

К ним подходила корова-пеструшка. Ее полное вымя раскачивалось, когда она врывала в мягкую землю копыта, поворачивая и наклоняя голову к большеглазому рыжему теленку, который неуклюже семенил рядом с ней.

— Они не нашли ее… шоуни ее не убили! — потрясение воскликнула Китти.

— Нет, как видите! — Израил широко улыбнулся. — Наверное, она сама ушла в чащу, чтобы отелиться. Смотрите, какая здоровая прекрасная телочка!

К ним подошел Фландерс.

— Мы отправим их в форт для вас, — сказал он. — Погрузим телку в фургон и медленно-медленно поедем. А ее мамочке придется топать за нами пешком.

Телка смешно прянула в сторону — вероятно, ей пришла охота порезвиться: она мотала головой, вертела хвостом. Китти, опустившись перед крошкой на колени в траву, нежно обняла ее. Она думала, что уже выплакала все слезы, но они потекли снова… Она все сильнее прижималась лицом к ее мягкой теплой шейке, с удовольствием вдыхая особый запах новорожденной, и вдруг та своим маленьким шероховатым язычком лизнула ее в щеку. Лицо Китти осветилось горько-счастливой улыбкой.

12

После десятидневного отсутствия Дэниэл со Сквайром въехали на лошадях в форт. Судя по всем признакам, просочившаяся в их район группа шоуни была немногочисленной, а те, кому удалось уцелеть, уже давно вернулись к себе, перебравшись через реку Огайо. Если не считать трагедии, постигшей семейство Джентри, они лишь сожгли пустовавшую в то время хижину к югу от фактории Мак-Аффи.

— Я уверен, — сказал в этой связи Дэниэл, — что их поспешному отступлению мы обязаны смелым действиям этой девушки. Иногда индейцы неохотно связываются с белыми, чтобы избежать лишних неприятностей, а Китти доставила им немало хлопот.

Известие о том, что путь домой был свободен и безопасен, все громогласно приветствовали, и многие сразу же отправились из форта по своим хижинам. Среди отъезжающих был и Бен.

— Собирайте вещички! — приказал он Фэй и Китти. Как только его распоряжение было выполнено, Китти побежала к Саре. Буны настаивали на том, чтобы Сара жила вместе с ними до возвращения Романа.

Сара все еще была очень бледной, и ее хрупкость стала еще заметнее, но она достаточно энергично сжала руки Китти.

— Боже, как я буду скучать по тебе!

— Я тоже, — призналась Китти, улыбаясь через силу. — Роман скоро вернется, и у вас будет своя собственная хижина… А я буду навещать вас здесь, в форте, когда Тайлеры будут приезжать сюда.

Сара понимающе кивнула.

Слез при расставании не было, но все равно обе очень страдали от предстоящей разлуки: истинность их дружбы подверглась суровому испытанию в те ужасные часы, которые они вместе пережили.

— Побереги себя! — сказала Сара.

— Постараюсь. А ты — себя… Ну, теперь мне лучше уйти — не хочу, чтобы Тайлеры ждали меня. — Они крепко обнялись еще раз, и Китти, резко повернувшись, выбежала из хижины.

Первые же дни, проведенные у Тайлеров, сразу показали, как трудно ей будет привыкнуть к укладу жизни Фэй и Бена. Правда, Китти уже немного жила с ними после рождения Марты, но тогда все было иначе: тогда Китти знала, что скоро вернется домой…

Их хижина была маленькой, и теперь из-за Китти здесь стало очень тесно. Так как брат Бена Тодд уже оккупировал чердак, для Китти не нашлось места, и ей приходилось жить в одной комнате с Фэй, Беном и их малышкой.

Отдавая себе отчет в трудностях, возникающих у четы, она старалась почаще оставлять Бена с Фэй наедине, взяв привычку подолгу бывать на воздухе после ужина, Ей нравилось сидеть в густых сумерках, когда уже нельзя было шить, и прислушиваться к кваканью древесных лягушек или то и дело раздававшемуся тихому мычанию коровы. По крайней мере, здесь она отдыхала от постоянного мрачного недовольства Бена.

Она вообще никогда особенно не любила своего родственника, а повседневная жизнь с ним только усиливала неприязнь. Но еще больше ее раздражал Тодд Тайлер. У него была неприятная манера вдруг без особых причин начинать жевать как корова. Он жевал и сглатывал слюну, хотя во рту у него не было ничего, кроме собственного языка. Иногда эта его странная привычка просто сводила ее с ума! Но в полное отчаяние девушка приходила от того, что на третью неделю ее пребывания в доме Тайлеров у Тодда появилась еще одна привычка: приходить к ней по вечерам в ее уединенный приют под вязом и бесцеремонно садиться рядом. Китти терпеть не могла, когда кто-то вторгался в ее одиночество, однако делала все, чтобы ублажить брата Бена. А Бен… Нельзя было съесть ни крошки, покуда он не испрашивал на это благословения Господнего, и по вечерам эти молитвы ужасно затягивались. Никому в доме не делалось исключения: приносили даже маленькую Марту — неважно, спала она или бодрствовала.

Китти вовсе не возражала против прочувствованных сердцем молитв, и она постоянно слышала их в своем доме, но… Там они были полны теплоты, душевной радости, которых здесь почему-то не было…

Ее дом… одна только мысль о нем отзывалась пронзительной болью…

К ее удивлению, в тот вечер молитвы оказались короткими. Покончив с ними, Бен объявил, что перед сном нужно обсудить кое-какие важные семейные дела. Фэй укладывала в колыбель ребенка, а когда Китти посмотрела в ее сторону, она вдруг, густо покраснев, отвернулась. Да и сам Тодд глядел на нее как-то странно своими бесцветными равнодушными глазами. Какими бы ни были эти «семейные дела», о них уже явно были осведомлены все, кроме нее…

В камине тлели розоватые угли, горели масляные лампы, а Бен, усевшись на стул, принял самый серьезный вид.

— Несколько дней назад я был в форте, — начал он, — и мне стало известно, что Дэниэл меньше чем через неделю отправляет на восток нарочного. Тодд поедет вместе с ним по личным делам и вернется сюда вместе с нашим братом Лэтамом.

— Ах вот как? — воскликнула Китти, удивляясь, какое все это имеет отношение к ней.

Ей очень хотелось спросить у него, почему он ничего не сообщил ей о своей поездке в Бунсборо, ведь она могла бы съездить с ним…

— Мы с женой, обсуждая эти дела, молились, молились долго и ревностно, — продолжал Бен. — И решили, что лучшим выходом из теперешнего положения для тебя, сестра, будет вернуться туда вместе с ним.

До нее с минуту доходил смысл сказанных им слов. Фэй все еще смотрела в сторону, а Тодд весь подался вперед. Волосы его были похожи на копну сена.

— Вернуться? — в смущении повторила Китти. — Но куда? На Ватаугу?

— Конечно же нет! — взорвалась молчавшая Фэй.

Бен поднятием руки велел ей замолчать.

— Нам кажется, что тебе лучше всего поехать к одной из своих сестер в Виргинию. Я уверен, что Абигайл и Миранда обязательно окажут тебе гостеприимство. — Он постарался придать своему голосу одновременно твердость и умиротворенность, выдавив из себя одну из своих тонкогубых улыбок.

Все это было для Китти настолько неожиданным, настолько поразительным, что она лишь беспомощно переводила взгляд со свояка на сестру, а потом на свои руки, цепко обхватившие колени.

— Если ты как следует подумаешь, то убедишься, что мы правы, — продолжал Бен. — А Тодд проводит тебя домой, ты будешь в полной безопасности…