Морис Мендельсон - Марк Твен

• Название: Марк Твен
• Автор: Морис Мендельсон
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1964

В настоящем издании представлена биография Марка Твена — прозаика, публициста, классика мировой литературы.

---

Герой «Журналистики в Теннесси» — простак. Комично, что ему достается больше всего. Нас смешат не только преувеличения, но и преуменьшения, которых в рассказе очень много. Во время дуэли между редактором и неким полковником рассказчику «раздробило запястье». Он восклицает: «Тут я сказал, что, пожалуй, пойду прогуляться, так как это их личное дело, и я считаю неделикатным в него вмешиваться. Но оба джентльмена убедительно просили меня остаться и уверяли, что я нисколько им не мешаю».

Да, этот фейерверк комических недоразумений, острот, смешных противопоставлений существует не сам по себе. Через три десятка лет после диккенсовского «Мартина Чезлвита» Твен показал, что в американских буржуазных газетах царят все те же дикие порядки, что печать, во всяком случае, не служит делу утверждения добродетели и милосердия.

В рассказе «Как меня выбирали в губернаторы» в не менее гротескной форме изображены растленные предвыборные нравы, существующие в США. Даже рассказ «Как я редактировал сельскохозяйственную газету», который на первый взгляд представляет собою лишь конгломерат уморительнейших нелепостей, на самом деле сатиричен. «Простак» — герой рассказа — рекомендует «сеять» гречневые блины, называет тыкву «разновидностью семейства апельсиновых» и сообщает, что коровы «теряют оперение». И вся эта клоунада позволяет ему сделать мудрый вывод: «Вот что я вам скажу: я четырнадцать лет работаю редактором и первый раз слышу, что человек должен что-то знать для того, чтобы редактировать газету… будь я круглым невеждой и наглецом… я бы завоевал себе известность…»

Эксцентриада все чаще служит теперь в творчестве Твена значительным целям, делу познания скрытых явлений действительности и обличения социального зла. Все чаще устами твеновских «простаков» говорит народная мудрость.

Совершенно очевидно, что «простаки», которых изображает писатель в своих сатирических рассказах, во многом решительно не похожи на героев «Простаков за границей», как ни метко некоторые из этих персонажей судили порой о том, что видели.

На протяжении почти всей своей дальнейшей литературной жизни Твен будет снова и снова, опираясь на богатую фольклорную традицию, обращаться к образам смешных «простаков» из народа. Для писателя это не внешний комический прием, не литературный трюк. В твеновском противопоставлении «простака» из низов «умнику» из верхних слоев буржуазного общества заложен, конечно, глубокий смысл.

Господствующие классы обычно видели в представителях масс лишь глупцов, тупиц. Писатель-демократ остроумно показывает, сколь это неправильно и фальшиво, — «простачки» из народа подчас умнее и талантливее, нежели власть имущие.

В своих произведениях Твен выявил и то, что и борьбе с верхами простые люди нередко вынуждены хитрить, прикидываться недалекими, чтобы тем лучше защитить себя и нанести неожиданный ответный удар мощному врагу.

Готовность следовать советам жены, воспитанной в духе респектабельности, не помешала Твену выступить против одного из самых продажных политиканов в истории страны — знаменитого Туида. Речь идет о «шутке» «Исправленный катехизис», которая была напечатана в 1871 году в нью-йоркской газете «Трибюн».

Фельетон построен в форме вопросов и ответов. Вопросы задает преподаватель в школе «новейшей моральной философии» (своего рода воскресной школе):

«Какова главная цель человеческой жизни?

Ответ. Стать богатым.

Каким путем?

Ответ. Нечестным, если удастся; честным, если нельзя иначе.

Кто есть бог, истинный и единый?

Ответ. Деньги — вот бог. Золото, банкноты, акции — бог отец, бог сын, бог дух святой, един в трех лицах; господь истинный, единый, всевышний, всемогущий, а Уильям Туид — пророк его»…

Дальше перечисляются в качестве «двенадцати апостолов» ближайшие соратники Туида.

В эти же годы Твен многократно выступал в защиту людей разных национальностей, которых шовинисты в США подвергали всяческим гонениям и издевательствам.

Впрочем, надо признать, что упрек по поводу недоброжелательного отношения к индейцам, который был обращен к Твену как автору «Простаков за границей», может быть повторен и в связи с книгой «Налегке». И в этом произведении есть звучащие весьма грубо насмешки над первыми американцами-краснокожими. Видимо, Твену передались в известной мере настроения тех переселенцев на запад США, которые были воспитаны в духе вражды к исконным хозяевам просторов Америки. Позиция писателя не может быть оправдана (небезынтересно, что он не раз осуждал Купера за «приукрашивание» облика индейцев). Но надо добавить, что Твен — во всяком случае, зрелый Твен — почти никогда не проявлял предвзятости в отношении каких-либо других рас или наций.

С горячей симпатией и любовью писатель говорит о неграх. В послевоенные годы всякая дискриминация в отношении негров вызывала у него активный протест.

В одном из писем 1869 года Твен тепло рассказывает о своей дружеской встрече с выдающимся борцом за дело освобождения негритянского народа негром Ф. Дугласом: «Сегодня я встретил Фреда Дугласа: казалось, он был чрезвычайно рад увидеться со мной, — а я действительно был рад увидеться с ним, так как искренне восхищаюсь его мужеством». Десять с лишним лет спустя писатель выступил в защиту Дугласа, когда тому грозила опасность потерять скромную должность, которую он занимал в одном правительственном учреждении.

За годы жизни на Дальнем Западе и, в частности, в Сан-Франциско Твен получил немало возможностей убедиться в том, какими париями являются в США иммигранты из Китая. У Твена есть много рассказов, в которых выражены искреннее уважение к китайцам и презрение к тем, кто их преследует. Он не раз вспоминал сцены травли китайцев, свидетелем которых ему доводилось быть.

В рассказе «Возмутительное преследование мальчика» говорится, что Америка «стала убежищем для бедных и угнетенных людей всех стран». Но эти слова исполнены сарказма. На самом деле китаец в США «не имеет никаких прав… жизнь его и свобода не стоят ломаного гроша». Китайцев никто не щадит, «когда представляется случай их обидеть, и решительно все — отдельные люди, общество и даже представители власти — ненавидят, оскорбляют и притесняют этих смирных и бедных чужеземцев».

Писатель возвращается к теме преследования китайцев в рассказе «Друг Гольдсмита снова на чужбине». В прошлом этот рассказ печатался в сокращенном виде — полный текст его позволяет убедиться в том, как далеко еще в годы молодости уводил Твена порою его гнев против несправедливости. Американский юморист развивает мотивы сатиры английского писателя XVIII века Оливера Гольдсмита «Гражданин мира, или Письма китайского философа, проживающего в Лондоне, своим друзьям на Востоке».

Герой твеновского рассказа китаец А Сун-си в серии писем рассказывает о жизни в Америке. В канун столетия «Декларации независимости» Твен вышучивает представление, будто США «страна свободных» и «отчизна смелых».

Ведь «добрый американец», оплативший проезд героя рассказа в Америку, взял в залог его жену, сына и двух дочерей. Ведь китайцев на пути в Америку «утихомиривали» при помощи струи горячего пара, и многие были ошпарены или затоптаны.

«Я в убежище угнетенных и униженных, ниспосланном нам небесами!» — восклицает А Сун-си. А дальше мы читаем: «В ту самую минуту, как эта утешительная мысль пришла мне в голову, несколько молодых людей стали науськивать на меня злую собаку. Я попытался защищаться, но ничего не мог поделать… Два человека в серых мундирах (их здесь называют полисменами) поглядели с минуту на меня и не спеша направились дальше». В конце концов «полисмены объявили, что я арестован и должен идти с ними. Я спросил одного из них, какова причина моего ареста, но он ударил меня дубинкой и приказал «помалкивать».

Высмеивая реакционеров, которые вопили о «желтой опасности», якобы угрожающей Америке, Твен как-то сказал: «Золото — вот наша «желтая опасность».

В эти годы Твен написал и несколько других сатирических произведений. Среди них негодующая статья о фешенебельном проповеднике Талмадже, который решил лишить «дурнопахнущих» рабочих права посещать церкви для богатых.

Твен умудрялся вносить сатирическое начало в свои «послеобеденные речи» и даже выступления в воскресных школах. Однажды он рассказал учащимся историю о добродетели постоянства. Хорошие дети и взрослые, назидательно заметил Твен, всегда должны доводить свою работу до конца. В старое время, когда маленькие мальчики всегда были хорошими маленькими мальчиками, одному рабочему случилось забивать заряд в скалу. Заряд взорвался раньше срока, и рабочий взлетел в воздух. Он летел все выше и выше, делался все меньше и меньше, пока вовсе исчез из виду. Но вот он снова появился; сперва он казался величиной с птицу, потом с котенка, потом с собаку, потом с ребенка, и, наконец, он опустился на свое старое место и как ни в чем не бывало продолжал работать — вот это постоянство! «В нем заключается секрет успеха», — с лукавой улыбкой добавил Твен. Правда, хозяин не оценил как следует своего работника и при выплате ему жалованья вычел за те минуты, которые он провел в воздухе.