Кристина Рой - В изгнании

• Название: В изгнании
• Автор: Кристина Рой
• Издательство: Свет на востоке
• Жанр: Религия
• Год: 1991

Кристина Рой родилась в семье евангелического пастора в г. Стара Тура. В своём родном городе в 1897 году она совместно со своей сестрой Марией основала общество терпимости «Голубой крест» и диаконический центр, целью которых было моральное преобразование общества, помощь тем, кто находится в алкогольной зависимости, поднятие морального уровня населения. Позже она основала приют для беспризорных детей и сирот. В 1911 году основала небольшую амбулаторную больницу, в1926 году — сиротский дом, а в 1933 году — дом престарелых. Свою писательскую деятельность начала с небольших рассказов. Затем писала новеллы, романы, другие крупные произведения. Многие из её рассказов издавались в словацких журналах. Кристина написала более 80 произведений, часть из которых до сих пор не изданы. Также Кристина писала тексты христианских песен, девяносто пять из которых были изданы в сборнике «Сионские песни». Некоторые из них впоследствии были переведены на русский язык и вошли в сборник «Песнь Возрождения». С 1925 года издавала журнал «Вечерница».

Это история о девушке, которую родители отправили в изгнание за странную, непонятную для них веру. Вместе с героиней книги читатель учится радоваться в трудных обстоятельствах и противостоять унынию, во всем доверяя Богу. Ее опыт может ободрить многих христиан.

---

В ИЗГНАНИИ

Глава 1

Зарошье было небольшим красивым селом. Меж лесами и холмами протекало несколько речек, вода которых вращала жернова водяных мельниц, куда со всех концов возили зерно на помол. Население было трудолюбивое, сеяли лён и коноплю, из которых женщины ткали полотно. Община была самостоятельная, хотя и у неё были свои проблемы. Одна из них — отсутствие хозяина на верхней мельнице.

Но вот откуда-то приехал человек, который после недолгого осмотра купил эту мельницу и стал на ней работать.

В первый же день, как он поселился на ней, случился в деревне большой пожар, от которого сгорело бы, по крайней мере, полсела, если бы не новый мельник с дельными советами и помощью. Он сразу завоевал сердца сельчан. Они стали уважать этого смелого, находчивого человека. Каждый вёз теперь молоть зерно только на его мельницу, и, наконец, понавозили столько, что он едва справлялся с помолом, хотя привёз с собой и дельного помощника, да и взял к себе в учение двух парней из деревни.

Помощник — молодой, красивый парень, но немой — очень уважал, даже любил своего хозяина. Мельник был человеком лет сорока, с лёгкой поступью и солдатской выправкой, с красиво подстриженной бородкой. Говорил он немного и умел слушать. Люди охотно делились с ним своими переживаниями, нуждами и обидами. Он им сочувствовал и всегда давал разумные советы. Звали его Козимой, а помощника — Андреем.

На другом конце деревни жила старушка, вдова бывшего сельского учителя, которая в молодости служила у господ и научилась хорошо стряпать и вести хозяйство. Она была довольна своей судьбой. Козима-мельник взял её в работницы. Она жила в его доме, и ей казалось странным, что он обращается с помощником, как с сыном. Жили мужчины в одной комнате, но у каждого был свой шкаф. Разговаривали они с помощью пальцев.

Бабушка очень жалела немого Андрея — он был такой кроткий, работящий. В свободные от работы часы он уходил на речку или в лес и читал там книгу. Козима был добрым человеком. От него никогда не слышно было плохого слова, и везде, где только представлялась возможность, он помогал людям.

За мельницей когда-то была тёмная кладовая. Её Козима велел вычистить, и Андрей настлал в ней пол, вставил окошко, покрасил всё, поставил в комнату койку с матрасом, одеялом и подушкой. Нашлись и стол, и стул, и когда случался какой путник, ему предоставляли там ночлег.

Однажды пришёл больной нищий. Андрей сварил для него снадобье из разных трав и ухаживал за ним. Через неделю больной поправился и не знал, как благодарить своих благодетелей.

Как-то поздним осенним вечером хозяин и помощник долго о чём-то советовались. После этого разговора мельник объявил крестьянам, привозившим зерно, что будет строить сушилку для фруктов. Он объяснил людям, что фрукты лучше сушить, чем за бесценок продавать их прямо с дерева. Состоятельные хозяева удивились, как эта мысль им раньше не пришла в голову. Они пригласили специалиста, сами помогали на стройке и хвалили Андрея за то, что он им начертил план постройки с обозначением размеров, как настоящий инженер. Сушилка вскоре была построена, и как раз сушили сливу, когда бабушка получила от своей замужней дочери письмо следующего содержания: «Моя дорогая матушка! Мы желаем вам доброго здоровья и приветствуем вас всей семьёй. Слава Богу, мы живём хорошо, никто не болеет, но имеем большую скорбь из-за нашей Анны.

Дорогая мама, подумайте только, у нас в деревне появилась новая вера.

Люди собираются по домам слушать Слово Божие. Я тоже несколько раз была там и должна сказать, что они ничего плохого не делают. Не нравится мне только то, что каждый, кто туда продолжительное время ходит, начинает плакать о своих грехах, а потом говорит, что Иисус Христос ему грехи простил, и что он возвратился к Богу. Я про себя не могу этого сказать, хотя всегда была доброй. Вы ведь меня знаете, матушка. Только фарисеи могут хвалиться перед Богом. В конце концов, пусть люди говорят, что хотят, но зачем они совратили нашу Анну? Отец очень зол на неё, два раза даже бил её за это, но она от своего не отступает. Её уже сватали, так она заявила, что не пойдёт за безбожника.

Ах, дорогая матушка, возьмите Анну хоть на полгодика к себе. Вы благочестивая женщина, знаете Священное Писание, сможете переубедить её, и она забудет новую веру, к тому же у вас там этого нет. Анна может вам помогать в работе, а если вы на неё что-то потратите, то мы вам возместим. Мне Анну жалко, и я не хочу ссориться из-за неё с мужем». Письмо заканчивалось приветом от всех родных.

— Что вы на это скажете? — спросила бабушка мельника, подавая ему письмо. — Моя дочь даже ещё не знает, что я у вас в услужении, и она хочет послать ко мне внучку. Что я ей отвечу? Они Анну с детства воспитывали по-городскому, потому что она в школе хорошо училась и многого добилась в рукоделии и шитье.

Козима ещё раз прочитал письмо и ответил:

— Что мне сказать? Ваши дети глупы, если думают, что наказанием можно заставить человека идти правильным путём. То, что однажды принято сердцем и умом, сидит крепко. Будь то доброе или злое, оно так легко не забывается. Если она умеет шить, то напишите внучке, пусть приезжает, работы ей найдётся достаточно, чтобы самой заработать свой кусок хлеба. В вашей прежней хате есть ещё койка. Велите её принести и поставить рядом со своей. Места хватит.

— Вы добрый человек, господин Козима, — благодарила бабушка радостно.

— А если Анна здесь преткновением будет? Она моя внучка, но эта новая вера…

— Ах, — покачал головой мельник, — пусть она верит, во что хочет. Если она сможет забыть, то забудет, а если нет — мир достаточно велик, в нём могут жить люди, и не понимающие друг друга. Один Бог знает, что хорошо и что худо.

Бабушка в тот же день написала дочери, чтобы внучка приехала к ней.

Глава 2

Осенний вечер спустился на землю. Лёгкий туман окутал горы и долину.

Медленно падала листва с деревьев. Было воскресенье. В селе в трактире играла музыка для танцев для той самой молодёжи, которая утром сидела в церкви и слушала проповедь о последнем суде. Кто из этих молодых людей думал сейчас о нём? До него ещё далеко, и кто точно знает, когда он будет и будет ли вообще?

У плотины мельницы, в тени сосен, по своему обыкновению, сидел Андрей и читал. Вдруг он увидел на дороге, ведущей в деревню, молодую девушку. По выражению её лица было видно, что она счастлива. Она увидела Андрея, поздоровалась и спросила, где мельница господина Козимы.

Андрей смутился, молча поклонился и приложил пальцы к губам.

— Вы не можете говорить? — спросила девушка. Он кивнул.

— Я Анна. Моя бабушка живёт на мельнице господина Козимы.

Тогда Андрей вынул блокнот из кармана, вырвал листок из него и написал: «Вас ожидают».

— Вы знаете, — обратилась она к нему, — когда Иисус был на земле, Он глухих делал слышащими и немых — говорящими. Он и вам поможет, только надо Его об этом попросить.

Видно было, что её слова подействовали на него. Но разговор их был прерван, так как бабушка издали увидела внучку и поспешила ей навстречу. Бабушка внимательно её оглядела, но ничего особенного в ней не нашла. Анна была одета в простенький городской костюм, и весь внешний вид её говорил о внутреннем спокойствии. У словаков есть поговорка: «Кровь родная — не водица». Старое сердце бабушки растаяло, когда внучка, обняв её, поцеловала. Анна передала ей привет от родных. Когда они пошли через двор, им встретился Козима, который приветствовал Анну с серьёзной любезностью. У бабушки вскоре был готов ужин, и Анна ушла на покой.

Глава 3

Дни и недели жизни подобны ручью, который бежит безостановочно, пока не достигнет моря. Так и время летит, оставляя за собой лишь доброе или злое. И в Зарошье уже прошло четыре воскресенья с тех пор, как появилась Анна. Многое пережили люди за это время. Они собрали овощи и картофель. Женщины начали обрабатывать коноплю и лён, а мужчины заготавливали на зиму дрова. У Козимы на мельнице также было много работы, но она в этом году удивительно спорилась: было заметно, что прибавилась пара молодых трудолюбивых рук.

Бабушка никак не могла понять, почему её дочь недовольна внучкой. Девушка была быстра, как лань, притом всегда всем довольная и ласковая; всё, за что бы она ни принималась, удавалось ей. То, что она утром и вечером читала Библию и подолгу молилась, никому не вредило.

Бабушка видела, что наставлять её не нужно, потому что внучка сама читала Евангелие, и это её радовало. Анна прекрасно понимала всё прочитанное и правильно объясняла.

Она была приучена ко всякому женскому труду, но предпочтенье отдавала шитью. Козима попросил у одной женщины в деревне швейную машинку для Анны, обещав не взыскивать долга, чему бедная вдова была очень рада. Мужчины не обращали внимания на Анну. Козима разговаривал с ней мало, но на её вопросы отвечал вежливо и ласково. Анне также быстро удалось усвоить язык знаков, что бабушке было не под силу.