Диана Удовиченко - Южная пристань

• Название: Южная пристань
• Автор: Диана Удовиченко
• Жанр: Фэнтези

Предисловие

Все приморские города обладают особым колоритом, тем более, южные. А если этот город стал не только перекрёстком морских дорог, но и миров, то совсем не удивительно, что в нём постоянно происходят странные и загадочные события. Такова Южная Пристань — небольшой портовый город на юге России, сохранивший уклад жизни начала ХХ века. Здесь порой мирно, порой не очень уживаются люди и пришельцы, простые горожане и могущественные маги. Здесь смешались времена и эпохи, реальность и фантастика.

Олег Булдаков и авторы Литературного Проекта приглашают вас окунуться в необыкновенную атмосферу этого удивительного города.

Александр Ромашихин

---

— Ага! — подтвердил Никодим. — Мазэнцы, оне черных ворон серыми видят, а чаек — так и желтыми даж!

Мазэнка спросила:

— Вы не будете против, если я посмотрю на вашу кожу внимательно?

— Нет, конечно!

Чтобы посмотреть внимательно, иномирянка закрыла глаза. И сообщила:

— На вашей коже присутствует некий необычный микроорганизм.

Очень жизнеспособный, но совершенно безопасный. Не опаснее нанесенной на кожу краски.

— И все?! Тогда почему разляляjец впал в летаргию?

— Кто такой разляляjйец?

На ходу заправляясь, Арбузиков повел ее к разляляjйцу, Истров пошел за ними, а лавочник остался сидеть с глуповатой улыбкой на лице. Истрову тоже хотелось счастливо рассмеяться: зря волновался!

Увидев беспамятного иномирянина, мазэнка сказала:

— Это не разляляjец, это… — и выдала серию странных, каких-то механических звуков.

— О-ой, — протянула вошедшая Прасковья. — Мы такого не выговорим.

— Потому и называем их разляляjйцами, — объяснил доктор.

— Я понимаю, — сказала иномирянка. — Это разумное существо здорово, просто употребило слишком много кофеина. Со временем оно придет в себя. Хотя, если нужно, процесс может быть ускорен.

— Дак это оно потеребило какого-то кофина?! — возмутилась

Прасковья. — И где взяло-то?! У нас кофинов сроду не было!

— А что происходит в городе? — спросил Истров.

— Дак страсти! Чаво ток не гутарят — и что люди в змей перетворяются, и что чешуей обрастают, и… А их превосходительство ишо и в море ходить заказали, чтобы заразу не выпустить. А рыбари-то про напасть со змеями прослышали, детишков с жинками в лодки посажали, да и поплыли в море. Да ток завернуло их.

— Кто завернул?

— Само завернуло.

— Какое само?

— Дак гутарю — само завернуло!

Истров хотел еще раз переспросить, что там за само, но припомнил, что его тоже днём как-то само завернуло обратно к канцелярии, и замолк, а Прасковья продолжила:

— Оне поплыли, глядь, — сызнова к берегу плывут. Оне завернули сызнова в море, а глядь — к берегу!

— Это… это так карантин действует?! — несказанно удивился Истров.

— Не-е, — замотал головой Никодим, — ихнее превосходительство колдунства не знают, оне ток бамагу подписали, что из города ни-ни.

А завертывает — эт другое что.

Мазэнка неожиданно вышла. А из коридора послышался звонкий женский голос со странным акцентом:

— Врача вызывали? — и вошла еще одна виденная Истровым на набережной иномирянка — там она спящего мужа на тележке везла. —

Кто больной?

Ей указали на разляляjйца.

— Что с ним? — спросила она, доставая из сумки какой-то маленький прибор.

— Он употребил слишком много кофеина, — ответил доктор. — Только вы к нему не прикасайтесь: его узоры могут передаваться, как инфекция.

Она кивнула, стала прикладывать приборчик к груди, ко лбу, к рукам беспамятного разляляjйца. Подтвердила диагноз:

— Да, слишком много кофеина, — и вынула нечто похожее на браунинг и приставила к шее разляляjйца.

Она что — хочет застрелить пациента?! Избавить от мучений?!

Истров хотел помешать ей, но не успел: «браунинг» тихо пискнул, и женщина убрала его со словами:

— Скоро придет в себя. А узоры не опасны, вероятно, их можно удалить.

Доктор впечатленно поднял брови, покачал головой. Спросил, видимо, желая пообщаться на профессиональные темы:

— Как вас зовут?

— Я — Сеjнга.

— Арбузиков, Фридних Рахметович. Будем знакомы…

В этот момент пришел в себя разляляjец: открыл глаза, сел на кровати, оглянулся. Глаза без зрачков, однотонно-серые.

Вдруг он вскочил и набросился на доктора — схватил за шею, прижал к стене, что-то зло заскрежетал на своем языке. Истров хотел было помочь, но мешала застывшая столбом Прасковья — и оттолкнуть ее некуда, и не протиснуться.

Сдёрнув с крюка полотенце, проскрежетала что-то поразляляjйски Сеjнга: видимо, оскорбление, потому что разляляjец отпустил доктора и бросился к ней, но маленькая, хрупкая Сеjнга захлестнула руку массивного разляляjйца полотенцем, вильнула в сторону и опрокинула нападающего лицом вниз. седлала, ловко спутала ему за спиной руки и притянула к ним ноги. И все — с невероятной быстротой.

— А я думал, что гости с Каменного Дерева — тихие, — удивился

Истров.

Сеjнга неожиданно смутилась, пробормотала, отводя глаза:

— Я же его не била… только связала.

— А чего он кинулся-то? — протянула Прасковья.

— Сейчас спрошу.

Сеjнга заскрежетала на разляляjйском, разляляjец заскрежетал в ответ, она перевела:

— Он говорит, что вы украли его цвета. Те самые узоры. Он требует, чтобы вы их смыли.

— С превеликим удовольствием! — воскликнул доктор. — Но как?!

Сеjнга спросила. Перевела, нахмурившись:

— Цвета можно смыть только кровью, — и, едва лица людей начали вытягиваться, добавила: — Его кровью.

— Да хватит ли у него крови — всех вымыть? — ужаснулась Прасковья.

— Достаточно маленькой капли, — ответила Сеjнга.

Первым вызвался доктор: едва маленькая капелька рубиновой жидкости оказалась на руке, узор вокруг капли исчез, и участок чистой кожи стал стремительно расширяться, как чернильное пятно на промокашке. За несколько секунд исчeз весь узор. Вторым был Никодим, — он торопился домой, пока домашние не хватились, ведь, несмотря на то, что солнце ещё светило вовсю, он так долго отсутствовал. Едва очистившись, мальчишка выскочил за дверь и умчался, поблёскивая вихром в солнечных лучах.

— А если весь город… хм… заразился? — высказал сомнения Истров. — Или зараза все же проникла в Империю? Или даже в другие миры?

— По крайней мере, будет меньше неприятностей из-за цвета кожи, — оптимистично заявил доктор.

А разляляjец неожиданно заговорил по-русски:

— Цвета передаются только тем, кто прикасался ко мне.

Заметив удивленные взгляды, с достоинством объяснил:

— Когда мы в боевой ярости, то способны говорить только на нашем языке.

2. О девушках и гномах

Архивариус очнулся от холода, ибо лежал на мраморном полу. В комнате было совсем темно, а в узком оконном проёме виднелся тусклый желтоватый диск луны. Голова не болела, но было ощущение пустоты в ней. Зато болело тело. Маг ощупал себя, подтвердил первичный диагноз — синяки и ушибы, и, кряхтя и охая, принялся вставать на ноги, которые совершенно не хотели разгибаться, а норовили подогнуться и свалить их обладателя на пол.

Что в конечном счёте и случилось — архивариус шмякнулся на бок, набив очередной синяк. А может быть даже шишку. Пришлось как следует помассировать ноги, разгоняя кровь. Вторая попытка встать увенчалась успехом, и маг кое-как доковылял при свете луны до письменного стола, где, сев в кресло, на ощупь нашёл спички и зажёг свечи в настольном канделябре. Мерцание дрожащего в воздухе пламени привнесло в комнату романтический полумрак.

`Что было-то? Что случилось? — начал он вспоминать события.

— Ах да! Приступ мигрени! Давно надо было заняться составлением зелья против этой болезни, да как-то сперва каждый раз некогда, а потом вообще забывается. Ну хорошо… а что было до этого?.. Кажется, кто-то приходил…`

Маг прикрыл глаза, и в мозгу начал проступать образ, сперва смутный, затем все более отчетливый: молодой человек, лет около тридцати, высокий, худощавый, со строгими чертами лица. Около левой брови небольшой шрам. Глаза карие, волосы русые… Да, а что он хотел? Какие-то сведения… мифы… О городе… Кажется, Архивариус рассказал ему историю города — очень кратко. Что ещё? Ах да — Внеземелье! Ну хорошо…

Восстановив в памяти последние события, маг почувствовал себя почти человеком, поджёг одиночную свечу в широком, как плошка, подсвечнике и пошёл на кухню. Когда приступ отступал, всегда подташнивало и хотелось попить крепкого горячего чая, вскипяченного в течение пары минут над никогда не затухающим в камине магическим пламенем.

Напиток разбавлялся парой-тройкой столовых ложек двухсотстолетнего рома в качестве лекарственного средства. После этого в голове обычно светлело окончательно. Так же случилось и на этот раз: пропустив стаканчик, Архивариус понял, что готов к любым действиям, в том числе и некоторым магическим. Первым делом он зажёг магический огонь в стеклянных шарах, висящих под потолком. Ровный свет залил кухню сверху донизу, выявив других, кроме Архивариуса, обитателей дома: тараканов. Маг сразу понял, что с его питомцами творится что-то неладное: бедные домашние животные бегали по полу от одной стены до другой и обратно, и на стенку, как бывало обычно, не лезли. Потом он увидел самого крупного старого таракана: глава семейства находился возле щели в полу и старательно расширял её по-очереди всеми лапами и даже усами. Однако, через какое-то время он прекратил своё занятие и помчался к наружной двери, проскользнул под нею и исчез из пределов видимости. Остальные тараканы дружно ринулись вслед. Через четверть часа в доме оставалась лишь одна живая душа — Архивариус, ибо мышей тоже почему-то было не видно и не слышно.