Борис Чехонин - Журналистика и разведка

• Название: Журналистика и разведка
• Автор: Борис Чехонин
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: Публицистика
• Год: 2002
• ISBN: 5-9265-0048-6

В своих воспоминаниях журналист-международник Борис Чехонин рассказывает о судьбе журналиста второй половины двадцатого века, делится впечатлениями от встреч с советскими и зарубежными государственными деятелями. Очевидец и участник описываемых в книге событий, он освещает борьбу КГБ против диссидентов, приоткрывает некоторые тайны в работе наших разведчиков и дипломатов за рубежом.

---

— Политический обозреватель ТАСС, — говорил он, — это генеральское звание в журналистике. Партия доверяет вам, и вы обязаны оправдать доверие.

По заданиям КГБ и ЦК КПСС

«Товарищу Чехонину от парткома КГБ»

Первые дни работы и с места в карьер приходится «оправдывать доверие партии». В ТАСС пришел новый заместитель генерального директора — генерал КГБ Вячеслав Ервандович Кеворков, опытный контрразведчик, тот самый, который «брал» в Москве Огородника, агента ЦРУ. Тот самый, который организовал тайный канал прямой связи между Москвой и Бонном. На сей раз ему поручили взять под свое руководство группу политических обозревателей агентства. В мою обязанность, помимо комментирования важнейших политических событий в странах Азии, вменили активное участие в подготовке для прессы статей и материалов, разоблачающих подрывную деятельность иностранных разведок в СССР.

Отказаться от поручения? Нонсенс! Подобный демонстративный жест восприняли бы как «политическую незрелость». Да и что греха таить — в то время все мы, журналисты, верили в незыблемость социалистического строя и в необходимость его защиты от любых нападок из-за рубежа. Возьмите, к примеру, певца горбачевской перестройки главного редактора популярной газеты «Москоу ньюс» Егора Яковлева. Разве не был он автором кинематографической «Ленинианы»? А политический обозреватель «Известий» Александр Бовин, спичрайтер при Брежневе и посол в Израиле при Ельцине? Или Александр Яковлев — заведующий Отделом пропаганды ЦК КПСС при Брежневе и главный враг «развитого социализма» и «архитектор перестройки» при Горбачеве? Перечень можно продолжить до бесконечности. В общем, все мы являлись «партийными журналистами». Жизнь диктовала суровую необходимость либо беги на Запад, либо играй по правилам у себя на родине. И играли!

Впрочем, я не жалею об этом периоде своей журналистской работы. Он дал многое: и реальное представление об истинном характере диссидентского движения и разброде мнений в руководстве КГБ о путях борьбы с ним, и возможность переоценить многие идеалы, казавшиеся святыми с детских пеленок. Немало позитивных эмоций приносило и ежедневное общение с генералом Кеворковым. По отношению к нему я не утратил уважения до сих пор.

Один из моих коллег по работе в ТАСС, действуя в ногу с модой при Ельцине, опубликовал в прессе разносную статью о Вячеславе Ервандовиче. Как, мол, сейчас можно мириться с пребыванием в тассовских рядах генерала КГБ, к тому же «бездарного журналиста»! Признаюсь, я был значительно лучшего мнения об авторе этой статьи. В свое время мы вместе писали статьи и книги. Кстати, Кеворков много сделал для него лично. И вдруг призыв: убрать эту «кагебистскую бездарь» из ТАСС! Выглядело это непорядочно. В то время ушедший в отставку генерал уже работал заведующим отделением ТАСС в ФРГ. В Бонне прекрасно знали, кто такой Кеворков. Со временем о его прошлом узнали и многие другие в нашей стране. Эта «бездарь» опубликовала в России ряд книг, в том числе бестселлеры «Тайный канал» и «Кремлевская оперетка». Генерал осуществлял при Брежневе прямую тайную связь между Генеральным секретарем ЦК КПСС и канцлером ФРГ Колем. И, кроме того, пользовался уважением своего всесильного руководителя — Андропова. Тот ценил в нем, помимо профессиональных, чисто человеческие достоинства. В 1982 году после смерти Суслова Брежнев предложил Андропову сменить амплуа — перейти на второй по значимости пост в ЦК КПСС главного советского идеолога. Уходя в ЦК, председатель КГБ вызвал к себе Кеворкова.

— Слава, — сказал он, — я не могу тащить за собой на новое место своих сотрудников. Неправильно истолкуют. Но и оставаться в комитете тебе не советую. Съедят, слишком ты не вписываешься здесь в обычные рамки. Выбирай любое министерство, я помогу.

Генерал выбрал ТАСС. Андропов целиком одобрил сей шаг. Он сам питал склонность к литературе, писал неплохие стихи, любил классическую музыку, обладал вопреки своему мрачному виду завидным чувством юмора. Я открыл для себя ряд его качеств еще в 1968 году в просмотровом кинозале председателя КГБ на Лубянке. Бывший резидент в Японии генерал Покровский предложил руководству Комитета посмотреть «Око тайфуна» — мой новый фильм о Стране восходящего солнца. Часовую документальную ленту, в которой рассказывалось о нашем восточном соседе, рецензировала вся центральная пресса. Андропова заинтересовало предложение генерала. Сам он никогда не посещал капиталистические страны, а теперь на посту в КГБ должен был иметь хотя бы зрительное представление о них. Перед просмотром меня попросили выступить с кратким рассказом о стране, остановившись на главных моментах политики правительства и перспективах советско-японских отношений. После фильма генералы, извинившись, сразу уехали на какой-то судьбоносный для футбольных болельщиков матч. Шеф остался и стал расспрашивать о жизни в Японии, высказывал соображения о том, как можно было сделать фильм еще лучше.

Но вернусь к назначению Кеворкова. Одобряя его выбор, Андропов руководствовался мыслью о том, что социалистическая система нуждается в капитальном ремонте. В обстановке негативных процессов в экономике и мощного пропагандистского наступления Запада она может устоять только с помощью решительных преобразований в народном хозяйстве и кардинального пересмотра методов идеологического противостояния Соединенным Штатам и их союзникам. На уровне ЦК эту трудную роль, мыслил он, призваны сыграть новые молодые члены руководства, на уровне КГБ — заместитель председателя, уже знакомый нам генерал-полковник Филипп Бобков, а в ТАСС — генерал-майор Вячеслав Кеворков.

Собрав вскоре после своего назначения политических обозревателей, заместитель генерального директора заявил:

— Помимо подготовки пропагандистских статей вы должны отныне внести ощутимый вклад в контрпропаганду. Специалистов в этой области у нас мало. Вам и карты в руки. Будете делиться опытом этой работы в Комитете госбезопасности, его филиалах в союзных республиках. Более того, даже в ЦК партий республик. Договоритесь между собой о «разделе сфер влияния».

Мне достались республики Прибалтики, Армения, Азербайджан, Молдавия. Особенно волнительно проходили лекции в Доме культуры КГБ на Лубянке для сотрудников центрального аппарата. В огромном зале сидела высококвалифицированная и хорошо информированная аудитория. Нелегко на полтора часа приковать ее внимание. Если это удавалось, следовала своеобразная форма гонорара: книга-биография легендарного чекиста Феликса Эдмундовича Дзержинского. В верхнем углу титульного листа прикреплялась визитка с гербом комитета госбезопасности. На ней значилось: «Товарищу Чехонину Б.И. от парткома КГБ». Сколько таких книг в моей библиотеке!

В республиках было проще. Дело сводилось к инструктажу на актуальную тему — как и что противопоставить передачам «Голоса Америки», «Немецкой волны» и другим радиостанциям. Страшным кошмаром для местного начальства была мысль: что делать, если Вашингтон начнет прямое телевизионное вещание через спутник на национальные республики? Политобозреватели ТАСС, естественно, не могли выступать в роли советчиков, поскольку сами не имели ответа на сей вопрос. Оставалось одно — не заглядывать в завтра, концентрироваться на сегодняшнем дне. А его антисоветская палитра пестрела разнообразием всех цветов и оттенков: от работы в СССР агентуры ЦРУ, похищения самолетов до антисоветской деятельности различных религиозных подпольных сект и так называемого фонда Солженицына. И, конечно, обозревателям ТАСС приходилось работать, засучив рукава.

Что завтрашний! И сегодняшний день демонстрировал преимущества западной пропаганды. В КГБ хорошо понимали: явных врагов можно упрятать за решетку или в психушку. А как быть не с единицами, а с массой слушателей «голосов», которые завоевывали их на свою сторону день ото дня все больше и больше? Весь народ не посадишь за колючую проволоку. Жизнь диктовала необходимость срочно найти выход. Поискам такого или таких выходов были, в частности, посвящены поездки политических обозревателей ТАСС в республики.

Передо мной сохранившаяся копия моей докладной записки на имя генерала Кеворкова об итогах командировки в Армению и Азербайджан в конце октября 1984 года. В ходе поездки состоялись встречи: в Армении — с католикосом всех армян Васгеном I, заведующим отделом пропаганды и агитации ЦК компартии Г.Е. Асатряном, председателем КГБ М.А. Юзбащяном, председателем Гостелерадио С.К. Погосяном. В Азербайджане — с заведующим отделом пропаганды и агитации ЦК компартии А.Ф. Дашдамировым, заместителем председателя КГБ Б.М. Гусейновым.

О чем шла речь на встречах? Местные руководители горько жаловались на «Голос Америки», «Свободу» и… на Москву. Плюс друг на друга. Бороться с «рупором ЦРУ» практически невозможно. Часть передач удается заглушить, но не все, как бы хотелось. Он ведет круглосуточное вещание на национальных языках. В приграничных районах и даже в Ереване и Баку можно смотреть телепередачи из Турции. У «голосов» самая свежая информация. О том, что произошло в нашей стране, мы узнаем, слушая зарубежное радио. Где оперативная информация из Москвы о новостях, событиях, главным образом негативных? Где радиоперехваты «голосов»? Известно, что республиканские комитеты госбезопасности регулярно рассылают их тексты. Но кому? Строго ограниченному числу лиц — 10–20 руководителям министерств и ведомств республик. Но руководители не сядут за стол писать отповедь «голосам». Делать это должны журналисты-профессионалы. А они и в глаза не видят таких перехватов. Не допущены — вдруг попадут в идеологическую ловушку врага? Или другой пример: шеф телерадио Армении, Погосян, понимая, что я его «не продам», говорил мне не в своем кабинете, который прослушивался КГБ, а на скамейке близлежащего парка: