Журнал «Если» - «Если», 2001 № 7

• Название: «Если», 2001 № 7
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: "ЛК пресс", "Асмэръ"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001

Кирилл ЕСЬКОВ. ДЕЖА ВЮ

Классический вопрос: кто же в кого играет?

Кэтрин АЗАРО. ПАУТИНА ИГРЫ

…затягивает героя в свои сети. Хватит ли сил вырваться?

Грег ИГАН. ХРАНИТЕЛИ ГРАНИЦЫ

Чтобы понять правила этого состязания, физикам рекомендуем срочно вспомнить курс квантовой механики. А лирикам — пролистать первый десяток страниц.

Чарлз ШЕФФИЛД. ТУРНИР НА ВЕСТЕ

Спешите делать ставки!

Брайан СТЭБЛФОРД. СНЕЖОК В АДУ

Эксперименты с геномом обычно плохо кончаются. Но, к счастью, не всегда.

Р.НОЙБЕ. КОЛБАСНЫЙ КОРОЛЬ ПРОТИВ АЛЮМИНИЕВОГО МАЛЬЧИКА

А вот шахматы и через сотни лет не претерпят изменений.

Кэтрин УЭЛЛС. ЕХТАНИТ И ИНФОРАТ

Психологические игры могут быть весьма назойливыми.

Андрей ПЛЕХАНОВ. 3-D ACTION В НАТУРЕ

…или чисто конкретные разборки в киберспейсе.

ВИДЕОДРОМ

От гитариста до шпиона… Мервии Пик на ВВС… Суета вокруг экранизаций…

Дмитрий ВОЛОДИХИН. ГЕЙМЕРСКИЙ РОМАН

Что больше всего любят критики? Ну конечно, классифицировать

Вл. ГАКОВ. ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ИГРА

Вероятно, вы уже поняли, о чем пойдет речь.

Евгений ХАРИТОНОВ. «РУССКОЕ ПОЛЕ» УТОПИЙ

«В коммуне — остановка…» Мы ее уже проехали, а критик задержался.

КУРСОР

Праздники любят все. Но фантасты умеют их себе устраивать.

РЕЦЕНЗИИ

Какие книги — такие и отзывы.

Павел ЛАЧЕВ. ГОСТИ НАШЕЙ ПЕСОЧНИЦЫ

Что на самом деле таится за попытками «слиться в экстазе» фантастики и «мейнстрима»?

Владислав ГОНЧАРОВ. БЛАГИМИ НАМЕРЕНИЯМИ…

Фэнтези со смыслом — это фирменное блюдо киевского дуэта.

КОНСИЛИУМ

Создатель кона: и зачем ему все это нужно?

ПЕРСОНАЛИИ

Новые имена и старые знакомые.

---

— Доктор Шипнер, — поздоровалась я, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. — Как приятно снова видеть вас!

Судя по ухмылке, он понял, что я лицемерю.

— Повторяю, это гнусная ложь, — презрительно бросил он, постучав по экрану. — Нехтаниты не совокупляются в присутствии своих отпрысков и тем более не устраивают оргий. Распутство — да, секс втроем — вне всякого сомнения, но оргии?! Весь этот бред излагается на потребу публики. Такие вещи щекочут дамочке нервы.

Я оглянулась на студентов, открыто глазевших на нас, и едва удержалась, чтобы не спросить, кому в этой комнате охота пощекотать себе нервы. По-моему, желающие вряд ли нашлись бы.

— С чего это вдруг вы читаете подобную чепуху? — рявкнул Шипнер, снова нависая надо мной.

— Пытаюсь, — с преувеличенным терпением объяснила я, — обнаружить хоть какие-то сведения о вашем народе. Почему, к примеру, им так нравится исподтишка подбираться к инфоратам, занятым своей работой.

— Да просто для развлечения! — прогремел он, широко раскидывая руки, и с лукавой ухмылочкой добавил: — По той же причине, что и совокупляемся.

— Доктор Шипнер! — прошипела я, но он уже потерял ко мне всякий интерес и, важно заложив руки за спину, направился к студентам. Остановился у стола Элиссы и хмуро воззрился на экран монитора.

— Остин! Кто заставил вас читать этот бред? А?! — завопил он с новой силой.

— Д-д-доктор Хэмптон, — заикаясь, пропищала девочка. — Курс земной литературы.

— Хэмптон! — прорычал Шипнер, брезгливо оттопырив губу. — Я бы не доверил Хэмптону уроки рисования в детском саду!

Он продолжил обход, останавливаясь у каждого монитора и бросая грубые реплики. Наконец очередь дошла до молодого человека, старавшегося загородить экран от чужих глаз. Шипнеру достаточно было дотронуться до его локтя, как мальчик рефлекторно отдернул руку. Нехтанит презрительно поморщился.

— Девочек малюем?

Парнишка залился краской.

— М-модели, — пролепетал он. — Для художественной студии. Это мое задание.

И, словно в оправдание, высоко поднял планшет с набросками женских фигур.

— Жаль, — пробурчал Шипнер, — а я надеялся конфисковать твою мазню.

По комнате пронесся гул.

— Бессмысленное занятие, — объявил Шипнер. — Голые бабы — это так банально! Скучно и неинтересно. Рисуй что-нибудь значительное. Содержательное.

Палец уперся в татуировку на шее.

— Например, это.

Кадык мальчишки нервно задергался, но перо послушно заскользило по планшету. Однако Шипнер не унимался.

— Ха, — фыркнул он, узрев результаты. — Похоже на матку с фаллопиевыми трубами!

Это меня окончательно доконало.

— Доктор Шипнер, — строго окликнула я наглеца, — позвольте просить вас…

Прежде чем я успела договорить, Шипнер круто развернулся и, воинственно сверкая глазами, ринулся ко мне.

— О чем, позвольте узнать? — тихим голосом зловеще осведомился он. — И прежде чем отвечать, вспомните, что я — штатный преподаватель этого университета, а вы — всего лишь инфорат с испытательным сроком.

И тут я струсила.

— Хотела узнать, — проскрипела я сквозь стиснутые зубы, — не нужна ли я вам. Если нет, мне, пожалуй, стоит вернуться к исследованиям.

Глаза его загорелись еще ярче.

— Исследованиям культа нехтанитов? — промурлыкал он. — Приходите в мой офис, буду рад ответить на любой вопрос.

Я была слишком потрясена его бестактностью, чтобы ответить по достоинству. Шипнер, многозначительно подмигнув, отвернулся и покинул учебный центр.

Это уж слишком. Никто не смеет говорить со мной в подобном тоне!

Я вышла из базы данных и отыскала файл с университетскими бланками. Немедленно подам жалобу на этого нахала! Непристойное поведение, сексуальные намеки, неприличные речи в присутствии коллеги, да к тому же женщины, враждебное отношение к студентам…

Мои пальцы так и летали по клавиатуре. Я добыла данные о Шипнере из факультетской канцелярии, вставила в графы, добавила свои собственные, как истца, но на седьмом вопросе остановилась и призадумалась: «Обсуждали ли вы проступок с оскорбителем?»

Обсуждать такое с Шипнером?! Мне следует обсуждать это с Шипнером, прежде чем подавать жалобу?! Неудивительно, что моя предшественница предпочла уволиться!

Каким образом, во имя неба, я должна обсуждать это с Шипнером?!

Но таково правило. Следуй ему или заткнись.

Его следующее появление не застало меня врасплох. Я ждала наглеца и, стоило ему переступить порог центра, немедленно встала.

— Доктор Шипнер, мне нужно поговорить с вами, — прошептала я, стараясь оттеснить оппонента в угол, где наша перепалка не отвлекала бы студентов. Но оттеснить куда-либо нехтанита невозможно. Он встал в дверном проеме, как вкопанный, широко расставив босые ноги, и выжидающе таращился на меня.

— Ну? — буркнул он, видя мое замешательство.

— Не могли бы мы отойти вон туда…

— Нет.

— Мне не хотелось бы обсуждать это перед студентами.

Его губы медленно растянулись в знакомую злобную усмешку.

— Вызов всегда следует бросать в присутствии свидетелей.

Мне не казалось, что «вызов» — именно то слово, которое следует употреблять, когда имеешь дело с воином. Но все же вручила ему копию своей жалобы и без обиняков объявила:

— Я намерена подать это руководству университета.

Шипнер мельком проглядел бланк, смял в комок и вызывающе подбоченился.

— Жалоба? — оглушительно вопросил он. — Вы подаете на меня жалобу?

Мое сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, но я гордо стояла перед ним, полная решимости не уступить ни пяди. Сейчас он казался мне вдвое выше ростом. Бицепсы с голову ребенка! Вся грудь — сплошные стальные гребни мускулов.

— Таково мое намерение, — сухо процедила я.

— На каком основании?

Я небрежно показала на смятый бланк, который он все еще сжимал в кулаке.

— Тут все изложено.

— Я хочу услышать от вас.

Покосившись в сторону, я увидела, что взгляды всей аудитории устремлены на нас.

— Нарушение правил учебного центра, — хладнокровно бросила я. — Враждебное отношение к студентам. Непристойные речи.

Последняя фраза вышла не такой громкой, как две первых. И все это было обращено к проклятой татуировке на шее, которую он просил воспроизвести. С большим трудом я вынудила себя поднять глаза. И впервые увидела вместо обычной устрашающей гримасы нечто напоминающее снисходительную ухмылку. Да и голос непривычно смягчился:

— Нарушение правил? Враждебное отношение? Но я нехтанит, — подчеркнул он. — Если хотите знать, от меня ожидают подобных выходок.

— Только не здесь! — взорвалась я.

Презрение словно капало с его губ:

— Чего же вы ожидали, мадам инфорат?

— Что вы станете бережнее относиться к этим молодым умам! — взвизгнула я, обводя широким жестом аудиторию. — Не топтать их самолюбие!

— Топтать? — удивился он, оглядывая навостривших уши студентов. — Они кажутся вам затоптанными?

Честно говоря, не очень. Слишком увлеклись, наблюдая схватку и, вероятно, воображая меня валяющейся под копытами вражеского коня в полной отключке.

— Как, по-вашему, — спросил он, заговорщически понижая голос, — кто-то из них заорет при моем появлении? Или подпрыгнет?

Он кивком головы указал на Элиссу.

— Если я теперь задам вопрос вон той девчонке, она, по-вашему, разревется? Могу я наконец получить связный ответ?

Его чертова бровь опять насмешливо выгнулась. Несколько мгновений я просто таращилась на нахала, лишившись дара речи. Не может быть… неужели он намеренно…

— Вы специально являетесь сюда, чтобы пугать их? — выговорила я, едва ворочая языком, и поежилась: на этот раз его улыбка казалась поистине дьявольской. Как в страшном сне.

— Тот, кто не ведает страха, не познает мужества, — громко выпалил Шипнер и, отвернувшись от меня, начал свой привычный обход: руки заложены за спину, лицо искажено воинственной гримасой. Но стоило ему остановиться у стола Элиссы, как девушка глубоко вздохнула и заставила себя взглянуть ему в глаза.

— Мелвилл, — сообщила она, не дожидаясь расспросов, и капризно добавила: — Сплошное занудство.

Шипнер только усмехнулся и отошел. Но когда попытался покритиковать какую-то работу по биологии, студент только плечами пожал.

— Я, что ли, их пишу… — проворчал он, не потрудившись взглянуть на профессора. Едва тот подступил к художнику, как парнишка молча вручил ему планшет.

— Ха! — воскликнул Шипнер. — Распечатай это!

Художник вывел рисунок и вручил Шипнеру копию. Профессор отнес набросок мне. Что ж, ничего не скажешь: неумелый, но вполне узнаваемый портрет нехтанита. Рассматривая уродливую физиономию, скалившуюся на меня с листка бумаги, я должна была признать, что в безумии Шипнера присутствует некая логика. Эти детишки, все до единого, обучались по дистанционной программе. И до поступления в университет не сталкивались с преподавателями лицом к лицу. Они просто не умели общаться с другими людьми. Но постепенно учились.