Юрий Нестеренко - Время меча

• Название: Время меча
• Автор: Юрий Нестеренко
• Издательство: Альфа-книга, Армада
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-93556-207-3

В западное королевство Тарвилон прибывают послы с далекого Востока, связь с которым утрачена поколения назад. Племянник короля Тирлондского, принц Артен, взбудоражен предложением одного из послов отправиться в мертвую страну Зурбестан, некогда проклятую магами за стремление к запретному научному знанию. Шестнадцатилетняя Элина, дочь графа Айзендорга, мечтающая о подвигах и славе, готова сопровождать своего друга детства в опасной экспедиции, но тому препятствуют соображения большой политики. Однако ни принц, ни юная графиня, ни ее отец не догадываются о планах некой таинственной организации, уже втянувшей их в свою игру...

В этом романе нет Светлых и Темных, нет богов и демонов. Только люди, у каждого из которых своя правда...

---

Наконец караван вошел в ворота Фаррака. Портовый город во многом напоминал Харбад — разве что женщины на улицах не прятались под уродливыми глухими балахонами, хотя и прикрывали лица тонкой кисеей. На широком дворе караван-сарая путники, делившие трудности и опасности нелегкого перехода, расстались. Торговцев ждал их бизнес, присоединившиеся путешественники отправились по своим делам, охранники, получив свой гонорар, разошлись по питейным и увеселительным заведениям, а Элина и ее спутники поехали прямиком в порт. Проделать последнюю часть пути до Дулпура морем было идеей Эйриха; графиня сперва воспротивилась, но после насмешливой фразы Эйриха «вы что же, отныне дали обет избегать любых водоемов шире пруда? « пошла на попятный. Действительно, расстояние от Фаррака до Дулпура по прямой составляло, как уже упоминал Эйрих, без малого четыреста миль — не так уж мало для суши (тем паче что дорога была бы не прямой), однако быстроходный корабль при хорошем ветре покрывал этот путь за неполные двое суток.

Наиболее популярными судами, курсировавшими между двумя городами, были скоростные галеры под двумя или тремя косыми треугольными парусами, позволявшими уверенно идти круто к ветру, даже не применяя весел. Благодаря своим ходовым качествам такие корабли часто использовались пиратами; соответственно и честные мореплаватели, совершавшие не слишком длинные рейсы, руководствовались принципом «лечить подобное подобным» и выбирали этот тип судна. Пираты обычно просто не могли угнаться за такой добычей. Оборотной стороной была относительно малая вместимость и сомнительная надежность в шторм.

Эйрих практически сразу отыскал в порту галеру, этим же вечером уходившую в Дулпур. Здесь не было особого везения — морское сообщение между Дулпуром и Фарраком было весьма оживленным, в отличие от редких кораблей между Фарраком и портами Срединного моря. Эйрих некоторое время торговался с капитаном и в конце концов назвал своим спутникам сумму. Сумма была немаленькой, и Элина выразила свое неудовольствие.

— Он говорит, что это доплата за скорость, — перевел Эйрих. — Послезавтра еще до полудня мы будем на месте.

— Это, конечно, здорово, но мы теперь не так богаты, как в ЭльХасаре,

— напомнила Элина.

— А у меня вообще уже ничего нет, — виновато добавил эльф.

— Ничего, я расплачусь, — щедро предложил Редрих. Элина взглянула на него с удивлением, но ничего не сказала. Йолленгел выразил свою благодарность и пообещал отдать при первой возможности. Эйрих собрался было хмыкнуть на это, но вспомнил Эль-Хасар и воздержался.

Они в очередной раз отправились продавать лошадей, а когда вернулись, на галеру как раз загружали новый груз. Человек, руководивший процессом, покрикивал на рабочих на их родном языке и одет был на восточный манер, однако черты его лица, хоть и смуглого, выдавали принадлежность к западной расе. Ему было лет 35, он был худощав, остронос, носил тонкие усики и щегольскую узкую бородку. Элина, конечно, помнила Фандертольда, но упустить шанс перемолвиться с возможным соотечественником не могла.

— Вы говорите по-тарвилонски, сударь? — спросила она, подходя к нему.

— Отчасти, — ответил тот, оборачиваясь. — Рад встрече, сударь. Бертало Ингрильо, негоциант из Варсалии, к вашим услугам.

— Взаимно. Эрвард Эльбертин из Тарвилона. Вы давно с Запада?

— Я-то здесь больше года, а вот новый товар прибыл с караваном только сегодня. Но, однако, никаких интересных вестей из наших краев я с ним не получил, если вас это интересует. Может быть, вам известны какие-то новости? Хотя, конечно, трудно назвать новостями то, что происходило несколько месяцев назад…

— Нет, тоже ничего особенного, — осторожно ответила Элина. — Должно быть, это был тот самый караван, с которым мы ехали.

— Вы здесь тоже по торговым делам? — осведомился Ингрильо явно из вежливости, учитывая юный возраст собеседника.

— Нет, я просто путешествую.

— А ваши друзья? (Элина отметила про себя наблюдательность купца — ее спутники стояли поотдаль, а когда они все вчетвером подходили к причалу, Ингрильо, казалось, был поглощен исключительно погрузкой. )

— Они тоже путешествуют, — она подозвала остальных, чувствуя, что иное будет просто неучтивым. Однако ей-таки пришлось ощутить неловкость, когда она подумала, как их представить. Просто «Эйрих, Редрих и Йолленгел», без фамилий и стран, звучало странно, если не подозрительно; однако фамилии Эйриха она и сама не знала, у Йолленгела, как уже было известно новоиспеченной специалистке по эльфам, ее вовсе не было, а фамилия «Урмаранд» была слишком громкой и вполне могла быть известна варсалийцу. Поэтому, прежде чем ее спутники успели открыть рот, она объявила Эйриха своим отцом, а Редриха — братом. Эйрих взглянул на нее одобрительно. Эльф был назван просто «наш друг Йолленгел».

— Вы ведь не тарвилонец? — сразу уточнил у последнего наблюдательный Ингрильо.

— Йолленгел — наполовину лусит, — поспешно сказал Эйрих. Западному купцу не имело смысла повторять сказку про Столенхейм, а вот луситы оставались народом, о котором большинство жителей Запада, даже и торговцы, знали очень мало.

— Ах вот что, — кивнул Ингрильо. — Да, я слышал, что у этого народа необычные имена. (Варсалийца подмывало спросить, верно ли, что луситы приносят человеческие жертвы, но он, разумеется, счел такой вопрос бестактным. ) Соотечественники — или хотя бы люди одной расы — встретившись где-нибудь на чужбине, вдали от себе подобных, обычно быстро сходятся, и вскоре Элина и ее спутники уже многое знали о купце. Кстати, по-тарвилонски он говорил не отчасти, а весьма неплохо — торговцы, ведущие бизнес с разными странами, часто полиглоты. Он прибыл в эти края осваивать рынок, практически не тронутый его западными коллегами, и за год с лишним довольно неплохо развернулся в Фарраке, благоразумно войдя в долю с несколькими местными купцами; теперь же он решил расширять свое предприятие, продвигаясь дальше на восток, и рассчитывал заручиться поддержкой раджи Дулпура, лично представив ему свои товары. Трудно сказать, поверил ли Ингрильо, в свою очередь, словам своих новых знакомых о том, что они просто путешествуют, ибо «жизнь всего одна, и надо же когда-то посмотреть мир» — но если и не поверил, то, во всяком случае, не подал вида.

Разговор этот происходил сначала на причале, потом на палубе галеры, а потом уставшие за день путешественники разошлись по каютам. Элина видела в иллюминатор, как галера отчаливает от пирса, но уже не стала подниматься на палубу и вскоре уснула.

Проснувшись рано утром, графиня, разумеется, захотела подышать свежим морским воздухом. Ее иллюминатор выходил на север, и солнца не было видно, но оно, похоже, еще только поднималось из-за горизонта. Застегнув поплотнее куртку — по утрам по-прежнему было холодно — Элина вышла в коридор, а оттуда по приятно поскрипывавшей лестнице поднялась на ют. Зрелище, открывшееся ей здесь, заставило ее сразу забыть о красотах утренней зари.

Сначала до ее слуха донеслись какие-то ритмичные удары; она, впрочем, еще успела взглянуть на пылающее оранжевым солнце, до пояса высунувшееся из воды, но потом все же оглянулась в сторону источника звука и увидела палубу.

Вдоль обоих бортов сидели люди, по три на каждом весле. Они синхронно сгибались и разгибались в такт размеренным ударам колотушек барабанщика, который стоял у самого основания кормовой надстройки. Было видно, как напрягаются и перекатываются под кожей их мускулы — ибо, несмотря на холод, многие из них были обнажены по пояс, или, в лучшем случае, в рваных рубахах. Однако не похоже, чтобы они страдали от холода — на спинах тех, что сидели ближе к корме, Элина различила блестящие ручейки пота. Куда заметнее, впрочем, были старые и свежие рубцы, покрывавшие эти спины. Правое запястье каждого было приковано короткой цепью к веслу; тяжелые кандалы сковывали также их ноги, проходя через вмурованные в палубу кольца. По проходу между гребцами лениво прогуливался надсмотрщик; это не был здоровый амбал с бычьей шеей, какими обычно изображают людей его профессии — напротив, он был невысокого роста, однако жилист и коренаст; за ним волочился длинный, почти десятифутовый кнут. Время от времени надсмотрщик замедлял шаг и обрушивал внезапный хлесткий удар на спину одного из гребцов — при этом, как правило, доставалось и соседям несчастного. При этом надсмотрщик всегда подгадывал удар так, чтобы тот совпадал с ударом барабана и не сбивал с ритма.

Элина смотрела на это, вцепившись в деревянные перила резной балюстрады, отделявшей кормовую надстройку от палубы. Она насчитала 40 весел

— 20 с каждого борта — стало быть, всего гребцов было 120 человек.

Кто-то подошел к ней. Элина обернулась и увидела Эйриха.

— Похоже, день будет погожий, — сказал он.