Артем Лунин - Перед бурей (СИ)

• Название: Перед бурей (СИ)
• Автор: Артем Лунин
• Жанр: Фэнтези

Цикл "Время жестоких чудес", вторая книга, примерно треть.

Странный мир, где сверхъестественные способности - обыденность, доступная каждому - каждому! человеку. Здесь любой человек может сам предсказать себе судьбу - и изменить, если она его не устраивает. Здесь нет богов - лишь совесть человека. Здесь мысли имеют цвет, и трудно солгать чужому, а ближнему своему - невозможно. Здесь любовь является реальной силой, исцеляющей и даже воскрешающей из мёртвых.

СИ

http://samlib.ru/l/lunin_a_w/index.shtml#gr1

---

Он смутился и умолк. Гарий понял, что улыбается — охотник был похож на нашкодившего мальчишку, который влип в неприятность, успешно из неё выпутался и теперь договаривается с приятелями, чтобы не ляпнули чего лишнего. Неприятность не скроешь, но насколько она была неприятна, матери знать совершенно необязательно…

— Замётано, — согласился он. Норик ухмыльнулся смущённо и позвал кого-то себе на замену, сам пошёл рядом с носилками. Гарий прикрыл глаза, мерное покачивание успокаивало. Рассредоточив разум, он принялся читать чувства окружающих. Боль и слабость раненых. Настороженность и готовность к подвоху войев, которые шли впереди, позади и по бокам от процессии. Спокойную уверенность Алека, тонкий лёд, под которым скрывается бушующий пламень. Грязные пятна эмоций пленников, которые не ждали от пленителей ничего хорошего. И…

Гарий вздрогнул, транс прервался.

— Стой! — громко сказал он. Войи немедленно схватились за оружие, оглядываясь вокруг. Ничего не обнаружив, не слишком одобрительно уставились на Гария.

— В кусты захотелось? — поинтересовался Джурай. — Совершенно незачем было так орать…

— Ты, — Гарий невежливо указал пальцем. — Пойди сюда.

Пленник, в которого попало это "ты", вздрогнул и вытянулся. Нетвёрдо ступая, подошёл, уставился себе под ноги, избегая взгляда Гария.

— Что ты задумал? — требовательно спросил мальчишка. Пленник — корноухий "напарник" Алека, узнал Гарий, — лишь пошевелил губами, ничего не произнёс. Еле заметно покачал головой.

— Чего ты ждёшь?

— Ничего, — чуть слышно шепнул пленник, воровато посмотрел на Гария, на Алека, снова опустил взгляд. Мальчишка закусил губу. Алек встал так, чтобы в случае чего заслонить брата. Вопросительно вскинул брови. Гарий дёрнул плечом:

— Он что-то затевает. Или ожидает, или предчувствует, уж не знаю…

Алек думал недолго, приказал, и замышляющего-предчувствующего связали заново, перехлестнув верёвку через локти и горло. Теперь он мог только семенить, запрокинув голову, любое излишнее движение грозило перехваченным дыханием.

— Вот теперь пусть задумывает, — с удовольствием сказал Алек, разглядывая "напарника". — Пошли, что ли?..

И они пошли.

Мона весь день крутилась на стенах. Помогала сколачивать двери, подводить желобы-водостоки, со скребком обежала все углы, собирая потёки смолы. Не давая себе роздыху, находила всё новые занятия.

…Она была на стене у привратной башни, когда сверху раздалось жуткое шипение. Мона выронила древко, на которое садила наконечник, задрала голову. Луиса из бойницы махала рукой, попыталась ещё раз свистнуть и закашлялась.

Мона мгновенно вскарабкалась на башню, воспользовавшись древком копья, как опорой, проскользнула в бойницу.

— Что случилось?!. - выпалила.

— Чую их, — просипела Луиса. — Вода есть?

Мона высунулась по пояс из бойницы, оглядела горизонт.

— Я никого не вижу.

— Я тоже, — ответила девушка. — Я сказала — "чую".

— Далеко? — жадно спросила Мона.

— Скоро покажутся. Но ты успеешь сбегать за водой для меня.

Мона зарычала себе под нос и вылетела вон из башни. Сама она была слишком непоседливой, чтобы научиться отпускать дух в полёт, пока тело пребывает в похожем на сон оцепенении, но ей случалось видеть выходящих из такого транса людей. Так что она принесла не воды, а морсу, и чашку холодной зайчатины с ломтём хлеба. Пока целительница жадно ела, девочка рядом приплясывала от нетерпения.

— Ну, что?

— Идут, — буднично отозвалась целительница. — Несут раненых… и мёртвых, не видела сколько, но немного. Ещё пленников ведут.

— Да что там пленники, ты скажи, кто именно… — Мона задохнулась, не в силах выговорить слово. Луиса покачала головой:

— Извини, не вижу. Я не могу приблизиться к ним — выбрасывает.

— У-у-у, — протянула Мона и снова нырнула в бойницу, принялась разглядывать лес.

— Вот они, — сказала Луиса за мгновение до того, как отряд наконец-то показался. Она не смотрела в бойницу, а лежала на полу этажа башни и, казалось, дремала.

Мона до боли прикусила губу. Отца она высмотрела издалека — благо такими рыжими волосами и маленьким ростом из ушедших в поход мог похвастаться он один. Идёт — значит в порядке. Вот учитель — седые волосы, рукоять меча торчит над плечом, и вообще кажется, что все остальные идут вокруг него. Между Александром и Нориком двое тащат носилки… фигура на них слишком невелика для взрослого мужа.

Девочка тихо охнула. Сердце выпрыгнуло у неё из груди и обрушилось вниз, и она сама едва не полетела следом из бойницы.

Не помня себя, она кубарем скатилась с башни, расталкивая встречающих, и выскочила за ворота, побежала навстречу, размахивая ненароком прихваченным с собой древком.

Лица носильщиков были строги и суровы. Рядом шёл отец, он казался ещё более рыжим из-за бледности. Худая кисть руки бессильно свешивалась с носилок.

Мона закричала что-то невнятное…

Гарий резко сел, тараща бессмысленные глаза.

Девочка в последнее мгновение повернула и повисла у отца на шее. Тот тихо взвыл и схватился за бок:

— Отпусти, удавишь!

Девочка торопливо отпустила его.

— Что с тобой? — испуганно спросила.

— Уже ничего, — прокряхтел отец. — Так, царапина…

Мона торопливо обняла всех попавшихся рядом, даже Пегаса не пропустила. Гарий спустил ноги с носилок, попробовал встать и едва не уткнулся носом в землю.

— А с тобой что? — соизволила девочка обратить на него внимание.

— Ничего, — пробурчал Гарий, хватаясь за голову в попытке остановить бешеное кружение мира. — И даже царапины нет…

— Ясно, — протянула Мона, разглядывая их. Её сердце снова ожило, затрепыхалось. — Со всеми вами — ничего не произошло.

Носильщики подсекли мальчишку под колени, и он шлёпнулся обратно.

— Никакого сладу с ним, — пожаловался девочке Джурай, передний. — Всё встать порывается, хотя сам знает, что нельзя.

— Небось хотел победителем войти в крепость, — наябедничал задний, Джонатам.

— И чтоб в воротах девушки бросали цветы и вешались на шею, — добавил Норик, улыбаясь дочери.

— Вот ещё! — Мона задрала нос и отвернулась. Уличённый в неподобающих мыслях Гарий затрепыхался на носилках.

— Лежи смирно, — его снова стряхнули в лежачее положение. — А мы тебя внесём, словно какого-нибудь древнего короля из легенд.

— Что такое король? — поинтересовалась девочка.

— Понятия не имею, — Джурай пожал плечами. — Это наши пленники так говорят — придёт, мол, король, и всем устроит весёлую жизнь. Так что сделай серьёзное лицо, парень.

Гарий послушался и состроил такую суровую физиономию, что Мона даже удивилась.

— Вам не кажется, что сейчас не самое время для глупых шуток? — поинтересовался он сухо. Джурай виновато охнул.

— Проводник попутал…

Моне назвали имена. Девочка честно попыталась огорчиться, ничего не получилось. Может быть, потом она сможет оплакать смерть не слишком хорошо знакомых людей — а пока просто радовалась возвращению близких.

Гарий сидел угрюмый, и в этот момент действительно был похож на короля, скорбящего о судьбе подданных. Нужно как-нибудь объяснить ему, что нельзя исцелить все раны, обратить все смерти. Попросить маму, что ли… Лучше учителя, или Луису, она целительница и сама наверняка сталкивалась с таким. Не самой же вправлять ему мозги, по выражению Александра. Да и возомнить себе невесть что может, если она полезет с душеспасительными разговорами.

Она невольно перебирала доводы, утешения, отбрасывала. Напомнить, что он кого-то спас… нет, это будет глупо. Настоящий целитель помнит о тех, кого не сумел спасти.

Отряд вошёл в крепость, и тут же началась суета. Люди приветствовали друг друга, тяжело молчали, услышав о трёх смертях, недобро разглядывали пополнение рабов. Кухню и баню растопили как только вылетевшая от Луисы Мона сообщила всем добрую новость, и сейчас всё было уже почти готово.

Линда с ликующим воплем набросилась на Норика, едва его не уронив. Заохала и потащила к фургону. Мона послушала, как отец неуклюже отбрехивается от расспросов, оглянулась вокруг и обнаружила, что Гария тоже зачем-то принесли сюда, да так и оставили на носилках. Отпустив наконец мужа, Линда переключилась на мальчишку, ему тоже досталась порция объятий и расспросов.

Отвирался Гарий ещё более неуклюже, чем Норик. Наконец растерзанного мальчишку оставили в покое, Линда увела мужа в фургон, явно намереваясь расспросить как следует. Мона неуклюже потопталась рядом с носилками.

— Держи, твоё оружие, — Гарий, двигаясь словно древний дед, протянул ей громобой. Девочка молча взяла. — Заряженный.

— Сама вижу, — она видела не только это. Громобой, из которого она убила человека, был при ней. Этот же оставался "чистым", но сейчас на нём темнел отпечаток боли человека. Ранил, не убил.