Владимир Шатов - Между жизнью и смертью

• Название: Между жизнью и смертью
• Автор: Владимир Шатов
• Жанр: Историческая проза

Мы расстались с Григорием Мелеховым, в тот момент, когда он вернулся на родной хутор. А как сложилась дальше его судьба? судьба его родных и близких?

Читайте об этом в новом романе Владимира Шатова "Дон течёт к морю"

---

  О его прошлых подвигах помнили на родине, до него доходили оттуда редкие сведения. Михаил Кошевой с оказией иногда писал ему о хуторских новостях. Из писем зятя Григорий узнал, что Дашутка родила девочку, но та умерла в младенчестве. Больше у них детей не было. Поэтому когда пришло время выправлять документы, его сына Мишку сестра записала, как своего.

 - Совсем меня небось не помнит! – маялся неудачливый отец.

 По документам сын стал Кошевым и со временем вырос в высокого чернявого парня. Ему пошёл двадцать первый год, и он недавно женился. Михаил успешно председательствовал в колхозе, организованном в Татарском. Он числился на хорошем счету в районе и поэтому особо не переживал за прогнозируемое будущее. Здоровье Кошевого поправилось, сам он стал спокойнее и медлительнее.

 - Вот и ладненько! – радовался Григорий, перечитывая редкие письма. - Спасибо Михаилу, меня спас и сына воспитал.

 Однако на дне души Шелехова редко, но ядовито шевелилась зависть, ведь не он жил все эти годы со старшим сыном. Не он будет сидеть рядом с молодыми за свадебным столом, не он скажет напутствующее слово. Как же хотелось Григорию увидеть родные места, поплавать в воде тихого Дона и зайти в отцовский курень.

 - Увижу ли когда снова? - От того он скрипел зубами во сне, от того иногда напивался с мужиками до полной отключки. Предсказуемо зачастились скандалы с женой и всё чаще Григорий проводил время вне дома. Вот и сегодня его остановили перед сменой шумные горняки:

 - Здорово Пантелеевич!

 - Здорово. 

 - Григорий Пантелеевич, ты сегодня на футбол пойдёшь? – спросил его Пашка Лисинчук, он после памятной аварии работал на их шахте. - Сегодня играет «Стахановец», последняя игра сезона.

 - А с кем играем?

 - С московским «Динамо».

 - Тогда конечно, надо помочь нашим хлопцам порвать зазнавшихся москвичей.

 - И выпьем заодно!

 Выехав после ночной смены, они договорились встретиться на стадионе «Стахановец» прямо перед матчем и разошлись по домам.

 ***

 Газета «Социалистический Донбасс» писала в апреле 1936 года, о том, что решением Высшего Совета физкультуры в городе Сталино организовалась показательная команда футболистов. В команду вошли лучшие игроки обширного промышленного региона. Игроки клуба освобождались от работы на производстве и занимались только футболом.

 В мае того же года команда получила название «Стахановец», в честь своего знаменитого земляка Алексея Стаханова. Играющим тренером команды стал Николай Наумов, забивной нападающий новорождённого клуба. Первый официальный матч «Стахановец» провёл в Казани против местного» Динамо» и уступил 1:4, хотя играл неплохо. Автором единственного гола в составе «горняков» и соответственно первого в чемпионатах стал Федор Манов.

 В следующем сезоне горняков повысили в классе, отныне команда играла в первой группе чемпионата СССР, с лучшими клубами страны.        12 ноября 1937 года «Стахановец» играл дома с московскими динамовцами. Почти двенадцать тысяч зрителей, не смотря на холодную погоду, дружно приветствовали каждое удачное действие своих любимцев. В воротах хозяев поля непробиваемо стоял прыгучий, как кошка голкипер Скрипченко. Защитник Бикезин красиво пресекал все попытки форвардов гостей ворваться в чужую штрафную площадку. Капитан команды и её лучший бомбардир Балаба, совместно с товарищами по нападению, забил в тот день четыре безответных мяча. Пашка в перерыве матча восхищался игрой команды:

 - Как играют черти!

 - Носятся, как угорелые.  

 - Ты видел как Пономарёв засандалил москвичам?

 - Я думал, он сетку порвёт… - одобрительно заметил Григорий. - Как саданул в верхний угол, жах!

 - Молодцы!

 - Горняки, одним словом…

 Мимо них плотной массой двигались болельщики « Стахановца». Разгорячённые алкоголем и красивой игрой люди обменивались мнениями, курили на ходу, щёлкали семечки. Вдруг рядом с беседовавшими коллегами раздался возбуждённый крик:

 - Товарищ Мелехов! – Григорий недоумённо оглянулся, он почти забыл свою настоящую фамилию. - Григорий Пантелеевич, дорогой мой!

 Рядом с ними остановились двое мужчин, один возбуждённо улыбался и тянул к Григорию заскорузлые натруженные руки.

 - Вот так встреча, а я недавно прибыл с Дона! – Почти кричал он. - Сколько лет не виделись? Ты здесь, какими судьбами?

 Григорий не сразу узнал остановившихся. Только присмотревшись, он опознал в одном из них Николая Симагина. Бывший помощник коногона изменился, раздобрел, его рябое лицо заметно раздалось в ширину.

 - Да неожиданная встреча, - сказал недовольно Николай, он не простил давнишней обиды. - Не скажу, что приятная!

 - Здорово Николай. – Поприветствовал старого знакомца Григорий, после памятной стычки они не общались. - Жив пока?

 - Не жалуюсь…

 - Никак не узнаёшь ты меня? – обиделся спутник Симагина. - Это я Антип!

 Григорий давно узнал своего односельчанина Антипа Бреховича, сына расстрелянного Бреха, но не подал вида. В первую минуту он не поверил собственным глазам, слишком невероятным оказалось совпадение. Как бывший земляк попал на Донбасс? Как вести себя, ведь он знал его по прошлой жизни?

 - Извиняй товарищ, моя фамилия Шелехов. - Улыбаясь, ответил он. - Ты кажись малость обознался...

 - Ужель забыл хутор Татарский?

 - Я никак тебя не признаю, пойдём Паша… Второй тайм начался, пора болеть.

 Григорий буквально потащил растерянного Лисинчука к их местам на трибунах.  Антип удивлённо смотрел в его широкую спину, не мог поверить, что хуторянин не узнал его:

 - Быть того не может.

 - О чём ты?

 - Как так? – дивился он. - Даже не спросил, как там сынок живёт, сестра! Не понимаю…

 - Так ты его точно знаешь? – спросил Николай. - Может, обознался?

 - Скажешь тоже! – возмутился Антип. - Что ж я, по-твоему, не узнаю своего земляка?  Я уважаемого Григория Пантелеевича Мелехова из тысяч узнаю…

 - Постой, постой! – остановил его Николай. – Мелехов говоришь?

 - Мелехов.

 - Ты брат ничего  не путаешь? – изумился Симагин.

 Антип звонко рассмеялся. Он хлопнул руками по своим полным бёдрам и укорил собеседника.

 - Я под его командованием столько повоевал… - он вдруг осёкся. - Неважно где, но штоб не узнать боевого командира, не могёт такого быть… Он это, только почему-то не захотел со мной говорить!

 - Так, так! – задумчиво покачал головой Николай. - Вон оно как выходит…

 Смотреть дальше футбол он не остался, быстро попрощался со случайным знакомым и куда–то поспешно ушёл.

Глава 11

Оперативный приказ НКВД СССР № 00447

 «ОБ ОПЕРАЦИИ ПО РЕПРЕССИРОВАНИЮ БЫВШИХ КУЛАКОВ, УГОЛОВНИКОВ И ДРУГИХ АНТИСОВЕТСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ».

 30 июля 1937 года                                Совершенно секретно

 Перед органами государственной безопасности стоит задача – самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов, защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков, и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства.

 В соответствии с этим приказываю – с 5 августа 1937 года во всех республиках, краях и областях начать операцию по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников.

 При организации и проведении операций руководствоваться следующим:

 1. Контингенты, подлежащие репрессии.

 1.5. Изобличенные следственными и проверенными агентурными материалами наиболее враждебные и активные участники ликвидируемых сейчас казачье-белогвардейских повстанческих организаций, фашистских, террористических и шпионско-диверсионных контрреволюционных формирований. Репрессированию подлежат также элементы этой категории, содержащиеся в данное время под стражей, следствие по делам которых закончено, но дела еще судебными органами не рассмотрены.

 1.6. Наиболее активные антисоветские элементы из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих, которые содержатся сейчас в тюрьмах, лагерях, трудовых поселках и колониях и продолжают вести там активную антисоветскую подрывную работу.

 2. О мерах наказания репрессируемых и количестве подлежащих репрессии

 2.1. Все репрессируемые кулаки, уголовники и др. антисоветские элементы разбиваются на две категории:

 а) к первой категории относятся все наиболее враждебные из перечисленных выше элементов. Они подлежат немедленному аресту и, по рассмотрении их дел на тройках, -  расстрелу.

 б) ко второй категории относятся все остальные менее активные, но все же враждебные элементы. Они подлежат аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них, заключению на те же сроки в тюрьмы по определению тройки.