Татьяна Таирова-Яковлева - Мазепа

• Название: Мазепа
• Автор: Татьяна Таирова-Яковлева
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-02966-8

В серии «ЖЗЛ» впервые выходит биография Ивана Мазепы (1639–1709), гетмана Украины, политического деятеля, дипломата и мецената. Автор рассказывает о культурной среде украинского возрождения конца XVII — начала XVIII века. Ярким ее представителем был Мазепа — поэт, покровитель архитектуры, книгоиздания, просвещения и богословия. Двадцать лет, на протяжении которых он возглавлял Украину, стали периодом экономического расцвета, укрепления государственного управления в рамках автономии и многочисленных военных походов, включая взятие Кизикирмена, Азова и Замостья.

Правление Мазепы — это период, когда нарастали противоречия между Гетманщиной и создававшейся Российской империей. Реформы Петра, усугубившиеся тяготами Северной войны, привели к трагическим для Украины и России событиям, в центре которых оказалась и судьба Мазепы.

---

Тогда, в момент их общего триумфа и первого знакомства, Петр наверняка делился своими планами, военными увлечениями, мечтами о море и Западе. Возможно, гетман рассказывал о своих юношеских впечатлениях про Голландию и Францию. Мазепа предупреждал Петра о враждебных ему силах, спешил показать, насколько может быть полезным и незаменимым. Рассказывал о планах поляков (о чем он, по понятным соображениям, не мог говорить Голицыну), об угрозе с юга после провального Крымского похода, усугубленного соглашением запорожцев с татарами. Скорее всего, о сугубо украинских делах речь не шла. Петр, вероятно, имел очень смутное представление о Гетманщине и ее проблемах. Но карт-бланш для себя и своей страны Мазепа, безусловно, получил.

Новые жалованные грамоты, выданные Мазепе, отменяли многие тяжелые положения Коломакских статей, укрепляли гетманскую власть и автономию. Впервые со времен Переяславской рады Москва решила опереться на сильную гетманскую власть, а не на массу анархических оппозиционеров. Если Голицын стремился установить полный контроль за Украиной, сделать ее послушной и слабой, ареной старшинских заговоров, то Петру нужен был сильный военный союзник, наделенный неограниченными полномочиями и властью. В этом цели царя и гетмана полностью совпадали. Гетманство Мазепы — это великолепный пример компромисса, не запечатленного на бумаге, но выполнявшегося неукоснительно. Петр безоговорочно и непоколебимо отвергал любые обвинения, доносы и доклады против Мазепы, выдавал и казнил всех его оппонентов. А гетман безотказно снабжал царя войсками для всех военных кампаний, столь многочисленных в царствование Петра.

Мазепа теперь мог уничтожить старшинскую оппозицию, добиться подчинения от запорожцев, экономического роста и усиления армии. А военные походы давали возможность накормить и занять бунтарей. Молодому царю, которому приходилось проводить свои глобальные реформы в условиях жесточайшей оппозиции и политической изоляции, рвавшемуся к морям и вынужденному воевать, гетман был надежным военным союзником, обеспечивавшим спокойный тыл в Украине и успешно выполнявшим все дипломатические задачи.

5 октября Мазепа был уже в Батурине[262]. Начинался самый счастливый период его жизни.

Глава 6 В начале славных дел

Триумфальное возвращение Мазепы из Москвы стало для многих старшин крайне неприятной неожиданностью. Оппозиция, еще год назад предпринимавшая первые попытки избавиться от гетмана, который, как они считали, обманом завладел булавой, была разочарована. Казалось, что падение покровителя — Василия Голицына — должно было сделать Мазепу как минимум уязвимым для доносов. На деле все выходило иначе, и гетман не замедлил об этом заявить. Во все города Гетманщины им были отправлены гонцы, которые должны были зачитывать милостивые грамоты царей. Мазепа не жалел усилий, чтобы подчеркнуть расположение Петра к самому себе и ко всему народу Украины.

Иван Степанович умел заниматься пропагандой. Кроме того, позиция Петра, с одной стороны, отягощенного множеством внутренних российских проблем, а с другой — нуждавшегося в крепких тылах, во многом развязывала ему руки. Отношения между Батурин ом и Москвой начинают резко меняться. Мазепа уже не шлет сотни писем, детально излагающих мелкие проблемы Гетманщины, и не спрашивает совета по каждому поводу. У него теперь нет и местного надсмотрщика — Л. Неплюев в опале, а новому киевскому воеводе М. Г. Ромодановскому Мазепа сам отдает наставления, как лучше располагать войска для защиты от татар. Правда, такие новшества еще могли вызывать недоумение, и гетман просил Петра дать указ киевскому воеводе действовать согласно его, Мазепы, плану[263].

Главной внешнеполитической задачей, поставленной перед Иваном Степановичем молодым царем, были защита границ от татар и подготовка будущих наступлений на этом фронте. Полный энтузиазма и энергии Мазепа берется за это дело. Он предпринимает меры для защиты пограничного города Остра, разрабатывает план весенней кампании. План этот был полностью поддержан Петром. Севскому и белгородскому воеводам был выслан указ встать на Коломаке, «как о том в статьях ево гетманских написано»[264]. Именно в это время впервые во главе русских войск, направлявшихся в Украину, был назначен Борис Петрович Шереметев, будущий знаменитый фельдмаршал Петровской эпохи, друг и соратник Мазепы. Гетман знал Шереметева еще со времен переговоров о Вечном мире, и такое назначение должно было быть ему приятно.

Очень важной становилась задача привлечения запорожцев к борьбе с татарами. Как упоминалось выше, Запорожье заключило перемирие с Крымом и вело недвусмысленные переговоры с Речью Посполитой. Мазепа отправляет в Сечь гонцов с царской грамотой и собственными увещеваниями, призывая разорвать перемирие и возобновить военный промысел, обещая жалованье, деньги с Переволочного перевоза и разрешение свободной торговли с Левобережьем[265]. Правда, запорожцы упорно стояли на своем, заявляя, что разорвать перемирие не могут, так как их товарищи разошлись на промыслы и они не могут подвергать их опасности. Их не волновало, что из-за перемирия хан пошел в венгерскую землю, мимо Белой Церкви и Полесья «на християнскую шкоду»[266]. Запорожцы отправили своих посланцев в Москву, где жаловались на гетмана, но Петр поддержал предложение Мазепы не выплачивать им жалованья, пока не будет разорвано перемирие с Крымом[267].

Гетман, как известно, имел старые счеты с запорожцами и все основания им не доверять. Через своих агентов — киевского купца и запорожского писаря — Мазепа узнал, что в ноябре 1689 года кошевой атаман Иван Гусак отправил в Польшу посланцев Прокопа Лазуку с двумя товарищами[268]. Хотя по условиям Вечного мира поляки не имели права вмешиваться в дела Запорожья, король принял посланцев милостиво, подарил 200 червонцев и обещал покровительство. Эти сведения, сообщенные Мазепой в Москву, полностью совпали с донесением русского резидента в Варшаве Волкова, что король Ян Собеский недоволен уступкой украинских городов и будет рад размолвке запорожцев с городовыми казаками. Это, с одной стороны, сильно придало вес Мазепе как неоценимому источнику информации, а с другой — создало в Москве настороженное отношение к Речи Посполитой (в отличие от голицынских времен, когда полякам слепо доверяли). Оправдывались и старые предостережения Мазепы относительно Священной лиги. Его агенты в Турции сообщили, что в представленном проекте мирного договора с цесарем шла речь только о Речи Посполитой и Венецианской республике, а Московское государство не упоминалось. Именно с этого времени Мазепа постепенно становится одним из наиболее осведомленных и доверенных фигур российской внешней политики. Эта его роль достигнет апогея несколькими годами позже, когда внешнеполитическое ведомство возглавит Ф. Головин.

Не менее активно и целенаправленно Мазепа занимался и внутренними делами. Еще будучи в Москве, он получил от Петра желаемый указ провести перепись казаков. Речь шла о том, чтобы ликвидировать порочную систему стихийного «показачивания», существовавшую в Украине со времен восстания Хмельницкого, которая порождала огромное количество людей, претендовавших на казацкие привилегии. Не получая жалованья и не имея постоянного источника доходов, они представляли собой взрывоопасный материал для всевозможных возмущений и бунтов. Завершения формирования социальной структуры общества Гетманщины — то есть запрета перехода в казаки из других сословий — добивались все гетманы, начиная с Богдана Хмельницкого, видя в этом залог социальной стабильности и преодоления гражданских смут.

Однако внешний успех и поддержка со стороны Петра не могли нейтрализовать смертельные опасности, нависшие над Мазепой: ненависть поляков, заговор старшин, продолжавшиеся розыски.

Мазепа-гетман — умный, знающий, целеустремленный — был очень опасен Речи Посполитой, продолжавшей лелеять мечты об Украине. После заключения Андрусовского перемирия на Правобережье начинается возвращение поляков, изгнанных оттуда в годы восстания Хмельницкого. Все это сопровождалось массовым террором и притеснением православия. В Москве закрывали глаза на обиды «братьев по вере», так как считали Речь Посполитую основным стратегическим союзником. Совсем по-другому вел себя Мазепа. Этому имелись очень различные причины: и семейные связи с Правобережьем, и собственная религиозность, и желание иметь влияние и авторитет среди жителей «другого берега», гетманом которого он продолжал числиться согласно своему титулу. Еще до нарышкинского переворота гетман писал Голицыну о притеснениях, которым подвергаются православные в польских владениях, и просил направить об этом посольство на гродненский сейм[269]. Мазепа не только давал материальную помощь и укрытие беглецам, но и открыто выступал перед польскими властями в защиту угнетенных[270].