Джеймс Типтри-мл. - «Если», 2000 № 08

• Название: «Если», 2000 № 08
• Автор: Джеймс Типтри-мл.
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2000
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
Содержание:

Джеймс Типтри-младший. ДЕВОЧКА, КОТОРУЮ ПОДКЛЮЧИЛИ, рассказ

Вернисаж

*Вл. Гаков. ЧУЖАК В ЧУЖОЙ СТРАНЕ, статья

Кир Булычёв. ЧЕГО ДУША ЖЕЛАЕТ, рассказ

Видеодром

*Атлас

--- Галина Компаниченко. НА РОДИНЕ РОБОТОВ, статья

*Скандал сезона

--- Вл. Гаков. «НО НЕ ЛЮБИМ МЫ ЕГО НЕ ЗА ЭТО…», статья

*Рецензии

*Экранизация

--- Дмитрий Байкалов. СТРАННАЯ ИСТОРИЯ СО ЗНАМЕНИТЫМ РАССКАЗОМ, статья

Брайан Олдисс. ВИДИМОСТЬ ЖИЗНИ, рассказ

Владимир Хлумов. МОЛЧАНИЕ КОСМОСА, статья

Александр Громов. ВЫЧИСЛИТЕЛЬ, повесть

Джеймс Келли. КРОШКА-МОШКА-ПАУЧОК, рассказ

Александр Ройфе. В ПОИСКАХ НОВОГО ИДЕАЛА, круглый стол

Конкурс «Альтернативная реальность»

*Валерия Илющенко. НАКАЗАНИЕ ПЕРВОЙ СТЕПЕНИ, рассказ

Владимир Михайлов. ХОЖДЕНИЕ СКВОЗЬ ЭРЫ, окончание эссе

Рецензии

Крупный план

*Дмитрий Володихин. ИЛЛЮЗИЯ РЕАЛЬНОСТИ, статья

2100: история будущего

*Алексей Зарубин. НА ЧАРЕ ВСЕ СПОКОЙНО…, рассказ

Курсор

Personalia

_{На обложке иллюстрация И. Тарачкова к повести Александра Громова «Вычислитель».Иллюстрации А. Филиппова, А. Жабинского, А. Балдина, И. Тарачкова, О. Дунаевой.}

---

— Как же вы способны заранее определить?..

— Если бы вы знали, сколь мало у людей вариантов поведения!

Больной за стеной жалобно тявкал.

— А бывали еще неожиданные превращения? — спросил Минц.

Вместо ответа Ольга бросила на Минца пронизывающий карий взгляд и спросила:

— А не желает ли профессор и почетный член-корреспондент проверить на себе действие нашей капсулы?

— И окажется, что на самом деле я мечтаю разводить золотых рыбок?

— Может быть, имеет смысл попробовать?

— Никогда не соглашусь с вами! — резко возразил Минц. — Моя деятельность приносит пользу миллионам людей. Мои изобретения занесены во все реестры. Не исключено, что меня вот-вот выдвинут на Нобелевскую премию. А из-за какого-то мелкого генетического дефекта вы лишите меня любимого дела, а народ — моих изобретений?

— Вы не правы, — ответила Ольга, — потому что если открытия и изобретения в мире биологии и есть ваше призвание — никуда оно от вас не уйдет.

— Нет, — сказал Минц, — а то еще начну мяукать.

Ольга улыбнулась. Скорее печально, чем жизнерадостно.

— Мне жаль, что вы отказываетесь с нами сотрудничать, — сказала она. — Но по крайней мере обещайте мне, что будете заходить к нам, помогать добрым советом и делиться опытом.

— С удовольствием, — сказал Минц и задумался.

Прошла минута, а он все не уходил.

Ольга вопросительно подняла брови.

— Хорошо, — сказал Минц. — Давайте свою капсулу. Будем пробовать.

Через два часа Минц вышел на улицу.

За ухом чесалось. Организм еще не растворил чужеродное тело.

Настроение было приподнятое.

Высоко в небе летел воздушный шар. Вдруг от него отделилась черная точка. Затем над ней раскрылся парашют. Удалову надоело летать по небу, он возвращался домой ужинать.

Навстречу шел новый председатель городской думы, человек властный и нахальный. Он толкнул Минца. Он всегда и всех толкал на улицах.

Минц взял его за пуговицу, повернул к себе и тихо сказал:

— Попрошу ключик от кабинета.

— Разумеется, — оробел председатель. — Конечно, Лев Христофорович. Как прикажете…

Минц пошел дальше, крутя на указательном пальце кольцо с ключами.

И тут он увидел провизора Савича, который уже достал где-то розовую скатерть, завернулся в нее и стал похож на Шиву.

— Савич, — сказал Минц. — Беги ко мне домой, захвати мой любимый ноутбук и ночные туфли.

Сжавшись под новым взглядом Льва Христофоровича, кришнаит помчался исполнять приказание.

Сказав так, Лев Христофорович спохватился и как бы кинул на себя взгляд со стороны.

Взгляд встревожил.

Посреди Пушкинской улицы стоял пожилой лысый мужчина с выдающимся животом и обводил окрестности гневным взором. Никогда раньше его эти окрестности не раздражали.

Лысому мужчине почему-то неумолимо хотелось повторить судьбу Наполеона Бонапарта, только без скорбных ошибок завоевателя с Корсики. Лысый мужчина понимал и знал, как следует обходиться с человечеством, чтобы оно жило правильно и плодотворно.

Лев Христофорович Минц, человек крайне добрый, даже робкий, мечты которого никогда не распространялись дальше Нобелевской премии, был потрясен происходившими в себе переменами, но оказался бессилен их предотвратить.

— Вот не предполагал, — произнес вслух Минц, и лицо его на мгновение озарилось доброй улыбкой. — Но ничего не поделаешь. Генетика — это судьба!

Лукавил великий в прошлом ученый, а ныне проклятие человечества. Обнаружив в себе страшную язву, он не сделал и малейшей попытки…

Впрочем, нет!

Беру свои слова обратно.

Громадными шагами Минц кинулся обратно на площадь Землепроходцев. Он ворвался в дом, где таилась лаборатория Минздрава, прошел строевым шагом по коридору, и ждущие очереди вскакивали, вытягивались во фрунт, ибо чувствовали, кто идет.

Ногой распахнув дверь к очаровательной Ольге, Минц вошел в кабинет.

Ольга мерила давление «кепке».

— Ах! — воскликнула Ольга. — Вы передумали?

— Мне нужен пресс-секретарь, — рявкнул Минц. — Читать-писать-врать умеете?

— Как вам сказать…

— Снимать сапоги, греть постель, подавать кофий с коньяком…

Ольга поднялась, одним легким ударом послала в нокаут «кепку», сорвала с себя белый халат, провела розовой ладонью по высокой груди и ответила:

— Яволь, майн дженераль!

И Минц пошел наружу, уверенный в том, что верной собакой, гремучей змеей за ним следует женщина-врач.

Такова сила внушения великих завоевателей.

Поход на Москву Лев Христофорович запланировал на сентябрь, чтобы не повторять ошибок Наполеона. Надо было взять Кремль до первых заморозков. И навести порядок в государстве…

И все же человек бывает непоследователен.

Порой вечерами, после митинга или заседания реквизиционного комитета, Минц приказывал шоферу «мерседеса-600», конфискованного во время рейда в Вологду, вывезти его на высокий берег реки Гусь. Джипы и БТР с охраной полукругом становились сзади, чтобы не пробрался злоумышленник. С тех пор как одна опасная бабуся с петицией от библиотекарей проникла к самому телу Льва Христофоровича, охрана категорически настаивала, чтобы со спины Минца всегда прикрывала бронетехника.

Будущий диктатор Земли опускал стекло в машине, вдыхал свежий, чуть застойный воздух реки, слушал, как на том берегу брешут собаки, гладил послушную коленку Ольги, смотрел, как опускается в мирные облака сельское солнце, и тосковал по прежней, добродушной жизни.

Потом закрывал стекло и говорил:

— К сожалению, больше ни секунды…

— Да, милый, — соглашалась женщина-врач, — ты человек долга.

И они мчались на ночные учения служебных собак.

(По приказу Льва Христофоровича продолжение этой удивительной истории публикуется на стр. 210)

ВИДЕОДРОМ

НА РОДИНЕ РОБОТОВ

Рубрика «Атлас» продолжает знакомить читателей с национальным фантастическим кинематографом.

На этот раз из Западной Европы мы переместимся в Восточную и расскажем об истории чешской и словацкой кинофантастики.

ТЕНЬ ЧАПЕКА

Если не считать «Бедой болезни» (1937) Хуго Хааса, которую лишь условно можно отнести к научной фантастике, история чехословацкого научно-фантастического кино началась в 1947 году, когда Отакар Вавра экранизировал «Кракатит». Но в любом случае у истоков чешской кинофантастики стоит Карел Чапек, потому что «Белая болезнь» не что иное, как киноверсия его антифашистской пьесы. Казалось бы, чешской кинофантастике изрядно повезло со своим соотечественником. Но нет. Имя Карела Чапека всего лишь раз после 1947 года появится в титрах фильма, претендующего на принадлежность к жанру — в «Темном солнце» (1980), которое окажется экранизацией того же «Кракатита». И опять его будет снимать Отакар Вавра, похожий на памятник Хрущеву работы Эрнста Неизвестного, — и черный, и белый. Талантливый, но не бескомпромиссный, государственный режиссер № 1. Только ему под силу было добыть деньги на столь дорогостоящий проект.

В 1966 году на волне успеха после получения «Оскара» за «Магазин на площади» Кадар и Клос, работавшие в творческом тандеме, решили осуществить свою мечту — экранизировать чапековскую «Войну с саламандрами». Нашли даже американских спонсоров. Однако после знакомства с уже готовым сценарием спонсоры исчезли. Выходит, пребывать величайшему фантасту Чапеку за бортом отечественной кинофантастики?

На этот вопрос есть два ответа, как есть два значения у понятия кракатит. С одной стороны, это фантастическое взрывчатое вещество, стакан которого способен уничтожить целый город. С другой — символ неких сил, скрытых как в человеческом обществе, так и в самом человеке, и способных прорываться наружу. Раздумывая о взаимодействии этих сил и технического прогресса, о диссонансах и несоответствиях между технологическим и морально-нравственным развитием человечества, о добром и злом начале в человеке, Карел Чапек постоянно подпитывает скромную в финансовом отношении, но совсем не инфантильную чешскую кинофантастику.

ТРИ ИСТОЧНИКА…

В шестидесятые годы, период наивысшего расцвета чешского кино и плодотворных поисков новых путей, появилось три научно-фантастических фильма, к которым в одинаковой степени применимо слово «первый».

«Икария ХВ-1» (1963) стала первой чешской космической оперой, причем настолько удачной, что ее сразу же купили более сорока стран. Картина отличалась высоким техническим уровнем, что было большим достижением, если учесть, что в этой области чешское кино почти не имело традиций. Фильм рассказывал о приключениях экипажа фотонной ракеты, отправившегося в XXII веке за пределы Солнечной системы. Чешский фильм не мог поразить электронным совершенством интерьера космического корабля или дорогостоящими роботами. Однако он привлек новым элементом в научной кинофантастике. «Впервые, — отмечала американская пресса, — была показана жизнь на космическом корабле, впервые кино обратилось к таким вещам, как развлечение в свободное время, которое фильм анализирует в футурологических категориях. Люди здесь моются, танцуют, любят…» На Международном фестивале науч-но-фантастических фильмов в Терсте «Икария ХВ-1» была награждена главной премией — «Большим космическим кораблем».