Лоллий Замойский - Масонство и глобализм. Невидимая империя

• Название: Масонство и глобализм. Невидимая империя
• Автор: Лоллий Замойский
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2001
• ISBN: 5-224-02745-4

Мнения о масонстве различны. Одни видят в этом воплощение заговорщических сил, стремящихся к господству, другие — способность к взаимопониманию, терпимости, распространению гуманных взглядов.

Книга рассказывает об истории масонского движения, его значении в современном мире, роли в политической жизни разных стран.

Издание рассчитано на читателей, интересующихся этой проблемой.

---

Орден противостоял иезуитам, укрывал от их преследований своих единомышленников, выпускал манифесты, популяризируя свои доктрины.

От вновь принятых требовали клятвы верности и молчания, поддержки «братьев» словом и делом, соблюдения иерархии. В ордене были «младшие», составлявшие «класс учеников». Ими руководили «старшие», над которыми стоял, в свою очередь, «Отец», или «Старшина». Учредители ордена носили фартук.

Католическая церковь обвиняла «розенкрейцеров» в союзе с Сатаной и преследовала их. Эти люди своим девизом избрали изображение розы с крестом внутри — символ страданий и мученичества — или же золотой крест с розой (среди них были члены Академии Алхимиков — Розенкрейцеров в Амстердаме, которые называли себя еще союзом «Божьих Братьев», 1622 год). Наиболее мощный филиал союза представляли «чешские братья», которых насчитывалось до 200 тысяч. Они были связаны с гуситским движением, проповедовали терпимость, включали членов многих ремесленных корпораций и цехов, литературных обществ, академических кругов того времени, имели широкие международные связи. Расцвет их движения совпал с формированием ордена «розенкрейцеров» и продолжался вплоть до военного поражения «чешских братьев» в 1620 году у Белой Горы. Амос Каменский был их знаменем, идеологом и религиозным руководителем — последним их епископом. Покинув родину, он благодаря единомышленникам в германских землях, Голландии, Англии (Лондонская Академия, впоследствии преобразованная в Королевское общество) объединяет близких ему по взглядам людей, продолжает просветительскую деятельность. Мы остановимся на ней подробнее, а пока отметим, что именно в Англии и оформилось окончательно движение «розенкрейцеров» под защитой и эгидой цеха «свободных каменщиков», франкмасонов. «Розенкрейцеровское братство постепенно преобразовалось в братский союз франкмасонов. Это случилось в Англии, куда скрылись во время Тридцатилетней войны остатки немецких (и других. — Л. 3.) «розенкрейцеров».[46]

Но продолжим рассказ об Амосе Коменском.

В 1644 году Комениус начинает труд под названием «Всеобщий совет об исправлении дел человеческих». В нем он проводит идеи всеобщего пробуждения («Панегерсия») и озарения («Панавгия»). Эта часть сочинения увидела свет в Амстердаме в 1662 году. Коменский разрабатывал проект создания «Коллегии света», которая занялась бы повсеместно «распространением мудрости», чтобы объединить людей для преобразования общества. Вселенную он представлял как единство трех миров — божественных идей, видимой природы и мира, созданного деятельностью человека. Его друг Самуил Гартлиб, проживавший в Англии, содействовал приглашению Коменского английским парламентом в 1641 году для помощи в деле постановки национального воспитания и учреждения университета. В 1647 году Комениус предложил парламенту проект своей реформы. Чешскому просветителю мы обязаны рождением аббревиатуры SCHOLA — Sapienter Cogitare Honeste Operare Loqui Argute — «мудро мыслить, благородно действовать, умело говорить». Вот что он вкладывал в понятие школы.

Друг и сторонник Андреа, имевший немало точек соприкосновения и с Бёме, Коменский был в ряду создателей просветительной философии, во многом усвоенной теми, кто тогда формировал ряды масонства, определял его доктрины. Вместе с тем в его работах, несмотря на внимание к религии и «озарениям», фундаментальное место отдается человеческому разуму, его способности постигать истинную суть вещей и явлений.

«Третье сословие», буржуазия, деятельные слои города и общин, искали идеологию и формы религии, которые наиболее подходили бы к их практическим нуждам, освящали те цели, к которым они стремились.

Тянулись к ним и некоторые представители старого общества, те, кто понимал необходимость перемен, либо стремился сродниться с новыми веяниями, чтобы не дать им перерасти в катаклизм, который упразднил бы их привилегии.

На стыке сословных перегородок наиболее удобную, исторически уже созданную форму общения между ремесленниками и средними слоями с высшими — их заказчиками представляли упоминавшиеся ранее цеха. Замкнутые, сплоченные, они обладали «герметичностью», защищавшей тех, кто приходил к ним со стороны. Им самим придавало дополнительный вес пришествие влиятельных ученых, адвокатов, врачей, не говоря уже о представителях аристократии, царствующих домов.

Цех «вольных каменщиков» был наиболее удобен для того, чтобы дать форму общественному течению, в котором религиозные (не ортодоксальные) взгляды сочетались бы с практическими целями, готовить элиту для грядущих перемен.

Цех не ограничивался национально-государственными рамками. Каменщики специализировались на постройке культовых зданий — церквей, храмов, монастырей. В каждой стране они обрастали связями. Их квалификация и опыт придавали престижность. Их традиции, условности, фольклор служили своего рода заменителем генеалогических достоинств дворянства, могли быть привлекательными и для лиц высокого положения.

Исторически принято, что именно в Англии ложи цеха «вольных каменщиков» помогли оформиться тем, кого принято считать предтечей современных франкмасонов. Мы уже упоминали, что некоторые считали их предшественниками братства итальянских, «комачинских» каменщиков, которые одними из первых в Европе овладели вершинами мастерства возведения больших храмов. Кстати, на это указывает и профессор Уорд. В средние века, писал Уорд, существовали две большие группы масонов — те, кто вышли из «комачинских» каменщиков и стали современными «спекулятивными» франкмасонами, и масоны гильдий, объединявших лиц более скромного положения. Франкмасоны «были свободны работать в любой части страны, и их специальностью было возведение церковных зданий, тогда как другим гильдиям разрешалось работать только в том городе, где были их ложи».[47]

Можно предположить, что во многих странах Европы были подготовлены таким образом удобные ячейки для масонства. Возможно, могли использоваться и другие престижные гильдии и цеха, в том числе ювелирные, купеческие, имеющие развитые внешние связи. Но здесь мы вступаем на почву гипотез, тогда как документированные данные изучены пока лишь в отношении появления масонства на базе каменщических цехов Англии и Шотландии.

Найт относит факты появления первых «спекулятивных» масонов к Шотландии. Самым ранним масоном-некаменотесом, присоединившимся к ложе, он называет Джона Босвелла, помещика из Очинлеча. Тот стал членом ложи Эдинбурга в 1600 году. Есть данные о рождении Великой ложи 25 декабря 1583 года. Их приводит в своем исследовании Дж. Хэмилл. Он же подтверждает, что в Англии одним из первым масонов стал Элиас Ашмоул, основатель Оксфордского Ашмоулского музея и антиквар. Он вступил в ложу в 1646 году. Хэмилл приводит запись из дневника Ашмоула:

«1646. Октябрь. 4 30 пополудни. Я был принят в франкмасоны в Уоррингтоне (Ланкашир) вместе с полковником Генри Мейнвеарингом из Каринхема (Чешир)».

Характерно, что Ашмоул глубоко интересовался розенкрейцерством, идеи которого, как мы упоминали, были изложены германским теологом Иоганном Валентином Андреа в первые десятилетия XVII века. По данным, приведенным английскими авторами в книге «Священная кровь и Св. Грааль», Андреа был «навигатором» или «рулевым», то есть Великим магистром Сионского ордена с 1637 по 1654 год. (После чего на этом посту его сменяют ученые Роберт Бойль и Исаак Ньютон.)

Эрозия лож, где профессионалов сменяли все более знатные лица иной профессии, протекала чрезвычайно быстро. В 1670 году, например, в ложе Эбердина соотношение принятых со стороны к «оперативным» «каменщикам» составляло уже 39:10. А позже каменотесы и строители вообще исчезли из лож. Знатные люди начали формировать собственные ложи джентльменов.

Такой трансформации способствовал упадок этой строительной профессии, которую относили к «индустриальной аристократии». Последние крупные постройки готического стиля, составлявшие славу каменщиков (и дававшие им крупные материальные средства), относятся к началу XV века, когда была завершена Королевская капелла в Кембридже.

Заметим: масонство начало формироваться в современном виде задолго до того, как четыре лондонские ложи в 1717 году объединились в Великую ложу. Этому предшествовало более ста лет и не только в пределах Великобритании, но и, по-видимому, на территории континентальной Европы. С момента официального дня рождения и вслед за появлением в 1723 году масонского манифеста — «Конституций» шотландского масона Джеймса Андерсона, перекочевавшего в Лондон, — масонское движение охватывает Европу, как пламя сухой стог сена.

Друг Андерсона Джон Теофилис Дезагюлье, француз по происхождению, доктор права, член Королевского общества, капеллан принца Уэльского, поразительно легко распространяет влияние организации. В Гааге он в 1731 году принял в масоны герцога Лотарингского, который, женившись на Марии-Терезе Австрийской, стал вскоре германским императором и австрийским правителем. У себя дома Дезагюлье в 1737 году принял в «братство» сына короля Георга II — Фридриха-Людвига, принца Уэльского. Знать буквально валом повалила в ложи, где ранее доминировали средние классы. В 1730 году из девяти Великих магистров европейских стран шесть были знатного происхождения.